Е. К. Иванова, 3. К. Покровская. Архитектура-скульптура (Йорн Утцон)

Sydney Opera House. Architect: Jørn Utzon (1918–2008). Photo: Bjarte Sorensen. Image Date: 2004. Source: Wikimedia

 

 

 

Статья публикуется по изданию:	Архитектура-скульптура (Йорн Утцон) / Е. К. Иванова, 3. К. Покровская  // Архитектура Запада : Книга 1. Мастера и течения. — Москва : Стройиздат, 1972. — С. 103—114.
Факсимильный скан издания:	http://tehne.com/library/arhitektura-zapada-kniga-1-mastera-i-techeniya-moskva-1972

 

 

 

 

С середины 50-х годов в зарубежной архитектуре все яснее выявляется тенденция расширения границ поисков объемно-пространственной композиции здания. Архитекторы стремятся преодолеть многие канонизированные приемы, выработанные с учетом конструктивных возможностей предыдущего этапа в развитии современной архитектуры.

 

Усиливаются поиски новых выразительных форм, разрушаются привычные представления об эстетических возможностях новейших конструкций, ведутся поиски новых закономерностей объемно-пространственных построений.

 

Многие архитекторы отказываются от принципов функционализма, ищут новые пути создания выразительного архитектурного образа, подчас переходя границы собственно архитектурных средств и приемов и обращаясь к символическим и полуизобразительным пластическим композициям, перенося в архитектуру приемы, характерные для скульптуры.

 

Среди архитекторов, чье творчество связано с направлением так называемой архитектуры-скульптуры, видное место занимает Йорн Утцон, автор широко известного проекта Оперного театра в Сиднее, одного из наиболее характерных произведений этого направления современной архитектуры Запада.

 

Йорн Утцон относится к тому поколению современных архитекторов (он родился в Копенгагене в 1918 г.), взгляды которых на современную архитектуру начали складываться в сложных условиях второй половины 30-х годов. Идеи функционализма, которые пришли на родину Утцона из соседней Германии, в эти годы переживали кризис.

 

Период учения Утцона в архитектурной школе при Академии искусств в Копенгагене (1937—1942 гг.) совпал с немецкой оккупацией Дании. В архитектурной школе Утцон занимается у известных датских архитекторов — Штеена Элера Расмуссена и Кая Фискера, в творчестве которых нашло отражение стремление скандинавских архитекторов 30-х годов увязать прогрессивные основы функционализма с национальными традициями.

 

Начало творческой деятельности Утцона было связано с его трехлетней работой в Стокгольме (1942—1945 гг.); в это время он находился под влиянием работ Г. Асплунда — одного из наиболее ярких представителей шведского функционализма 30-х годов. В годы второй мировой войны в Швеции благодаря ее нейтралитету не прекращалось строительство. Поиски национального своеобразия современной архитектуры велись в условиях крайней экономии средств, связанной, в частности, с прекращением импорта цемента и некоторых других строительных материалов. Использовались дешевые местные материалы — неоштукатуренный кирпич и дерево. Рациональная организация пространства сочеталась с лаконизмом форм. Это привело к появлению в шведской архитектуре тех лет течений, получивших впоследствии название «неоэмпиризма».

 

Коллега Утцона Тобиас Фабер считает, что большое значение для творческого развития Утцона имела его дружба и совместная работа с архитектором Арне Корсмо — лидером норвежских последователей Мис ван дер Роэ.

 

Поездка в США и встреча там с Ф. Л. Райтом, а также работа в мастерской Алвара Аалто в Хельсинки (1946 г.) были дальнейшими этапами творческого развития Утцона, оказавшими, по-видимому, значительное влияние на восприятие им принципов органической архитектуры.

 

Первые осуществленные постройки Утцона относятся к 50-м годам. В 1952 г. он строит собственный дом в Хелебеке близ Копенгагена и жилой дом в Холте (1952—1953 гг.). Асимметричный план и свободное пространственное решение этих приподнятых на железобетонные опоры протяженных зданий свидетельствуют о влиянии на творчество Утцона принципов органической архитектуры.

 

Одновременно в 50-е годы Утцон строит очень простые по планировке и объемно-пространственной композиции кирпичные дома атриумного типа. Так, в Кинго близ Эльсинора по его проектам был сооружен поселок из 63 стоящих друг против друга домов с подчеркнуто тяжеловесными выходящими на улицу глухими стенами, прорезанными небольшими проемами.

 

Еще с середины 40-х годов Утцон успешно выступал в международных конкурсах (например, в 1946 г. он создает проект «Кристалл Паласа» в Лондоне совместно с Тобиасом Фабером и Могенсом Ирмингом). В 50-х годах Утцон получает ряд премий на шведских конкурсах, в частности за проект жилого дома в Элинберге.

 

Однако самым крупным успехом Утцона был проект здания Оперного театра в Сиднее (1956 г., первая премия на международном конкурсе). Необычный по форме проект Утцона оказался в русле тех новых пластических поисков, которые зарождались в то время в зарубежной архитектуре. В программе говорилось, что Оперный театр должен стать «одним из значительных сооружений мира».

 

Требовалось спроектировать театр с большим залом на 3 тыс. мест для оперных постановок и малым залом для драматических спектаклей на 1200 мест, с рестораном на 250 мест, баром и библиотекой, с двумя залами для заседаний.

 

 

Здание Оперного театра в Сиднее. Проект 1956 г. План покрытий

 

 

Таким образом, это должен был быть городской культурный центр — большое общественное здание универсального назначения. Подобного типа сооружения, но меньшие по размерам, уже существовали к тому времени в Швеции, в ФРГ, США и других странах.

 

Для строительства театра было отведено место на полуострове, выступающем в залив, хорошо видном издалека со стороны моря и свободно обозримом в гавани со стороны города.

 

 

 

 

Здание Оперного театра в Сиднее. Проект. 1956 г. Макет, разрез и планы

 

 

Архитектура Сиднея — самого старого и наиболее крупного города Австралии, главного порта страны — еще со второй половины XIX в. была отмечена чертами пышности и репрезентативности. Националистические устремления австралийской буржуазии с ее лозунгами «счастливой Австралии», «лучшей страны мира» и т. д. нашли свое отражение и в архитектуре: строительство «лучшей столицы мира» (Канберры), возведение в крупных городах, в том числе и в Сиднее, грандиозных административно-общественных зданий и сооружений.

 

Проект театра должен был отвечать стремлению заказчиков создать уникальное сооружение, которое поставило бы Сидней в число выдающихся в архитектурном отношении городов мира.

 

Здание театра по проекту Утцона, отмеченному первой премией среди 217 поступивших на конкурс, состоит из двух композиционных элементов: высокой прямоугольной в плане платформы и пространственных оболочек перекрытия театра, создающих своими сложными динамичными формами контраст с простой и массивной нижней частью сооружения.

 

По мысли автора как бы парящие над зданием сложно сгруппированные оболочки высотой до 67 м должны напоминать наполненные ветром паруса и таким образом символически связывать море с городом. Вся нижняя часть объема театра прорезана многочисленными парадными лестницами и входами: четыре входа ведут в большой зал, три входа в малый и два в ресторан и другие помещения театра. Платформа, поднятая до уровня планшета сцены, четко отграничивает все подсобные функции театра, сосредоточенные внутри нее, от зрелищной части, расположенной над платформой — под оболочками.

 

Как пишет сам Утцон, идея использования высоких платформ увлекла его давно: еще в 1949 г. во время поездки в Мексику на полуостров Юкатан он был поражен выложенными из каменных блоков громадными террасами древних майя. В неменьшей степени, по словам Утцона, повлияли на него ансамбли Афинского Акрополя и Большой мечети в Дели с их контрастным противопоставлением простого стилобата и пространственных сооружений над ним.

 

Кроме проекта Сиднейского театра, подобный композиционный прием Утцон использовал в некоторых других своих работах: рабочей школе в Хойструпе (1959 г.), жилом доме во Фредериксберге (1959 г.), в сооружениях международной выставки в Копенгагене (1960 г.), в многочисленных эскизных проектах, рисунках и набросках.

 

 

  

Архитектурные наброски Утцона

 

 

Когда возник вопрос о реализации проекта театра, оказалось, что нижнюю часть здания (стилобат) и верхнюю (оболочки) в том виде, как они были задуманы архитектором, выполнить средствами современной техники практически невозможно. Утцон, запроектировав «оболочки-паруса», исходил из чисто внешнего эффекта и полагал, что форма их окажется приемлемой с конструктивной точки зрения. Когда привлеченная заказчиком лондонская фирма инженеров-конструкторов (одна из крупнейших в мире), возглавляемая Ове Эрупом, рассеяла это заблуждение, было решено искать обходные пути, чтобы спасти проект, так как простое приведение оболочек к рациональной форме лишало проект его основной образной идеи.

 

 

  

Архитектурные наброски Утцона

 

 

Предложенная в проекте стрельчатая форма оболочек, не соответствующая кривой давления арки от собственного веса, вызывала дополнительные изгибающие моменты большой величины. А это требовало значительного увеличения сечений оболочек, что в свою очередь приводило к увеличению собственного веса всей конструкции, и таким образом образовывался порочный круг.

 

 

Оперный театр в Сиднее. 1957 г. Макет

 

 

Многие опытные инженеры Австралии и Европы на протяжении девяти лет работали над решением проблем, связанных с расчетом и возведением оболочек Сиднейского театра. На эти расчеты было затрачено более 350 тыс. человеко-часов и более 2 тыс. часов работы вычислительных машин. Не раз менялась геометрия оболочек и их наклон. Естественно, что каждое изменение формы «парусов» сводило на нет всю предыдущую работу, связанную не только с расчетом самих оболочек, но и с проектированием нижележащей части здания и даже фундаментов (например, менялось расположение опор). Спустя шесть лет после начала проектирования обнаружилось, что принятые ориентировочные нагрузки на фундаменты, несмотря на коэффициенты запаса прочности, малы. Наконец выяснилось, что создать «паруса» запроектированной Утцоном формы в виде тонкостенных оболочек невозможно. Начались поиски осуществимой конструкции этих «парусов».

 

В течение полутора лет испытывали модели «парусов» с железобетонными ребрами и двуслойными оболочками (при расстоянии между ними 1,2 м). С целью уменьшения собственного веса оболочек рассматривался также вариант с ребрами из стали и железобетонными плитами. В результате длительного проектирования конструкция «парусов» постепенно отошла от принципа оболочек. Окончательное решение — это конструктивная система из ребер, образованных сборными полыми железобетонными элементами с последующим напряжением, которая должна нести плиту, имеющую заданную проектом криволинейную форму. Чтобы облегчить изготовление опалубки ребер и плит, за основу элементов парусов была принята сфера диаметром 74,8 м.

 

Вследствие того что все элементы «парусов» имеют поверхность двоякой кривизны, вычисление их геометрических размеров производилось на счетных машинах (на это потребовалось 18 месяцев работы). Количество сборных железобетонных сегментов равно 2500, а вес каждого из них колеблется от 7 до 12 т. Подъем, установка и закрепление этих элементов на огромной высоте — сложный и трудоемкий процесс. Для придания зрительной легкости «парусам» их наружная железобетонная поверхность облицована белыми отделочными плитами, специально заказанными в Швеции.

 

Большие опасения вызвала устойчивость здания в продольном направлении. Огромные размеры оболочек ставили под сомнение возможность связать их в работающую как единое целое пространственную систему, используя лишь те небольшие конструктивные элементы, которые были запроектированы Утцоном. Поэтому в окончательном варианте проекта в соответствии с расчетами оболочки были перегруппированы и часть их даже была повернута в противоположную сторону.

 

 

Театр в Сиднее. Вариант рабочего проекта. Середина 60-х годов. Фасад, план покрытий

 

 

Сложности осуществления образной идеи архитектора сказались и при разработке конструкции открытого вестибюля Оперы. Он был задуман в виде лестницы шириной 90 м (под которую прибывают машины со зрителями) и огромной поднятой платформы (70 тыс. м²), ведущей к входам. Утцон хотел уже при входе в здание создать впечатление «богатой простоты». Поэтому он категорически возражал против применения промежуточных опор, которые могли бы улучшить условия работы плиты и уменьшить стоимость ее сооружения. Кроме того, Утцон хотел, чтобы нижняя часть плиты зримо отражала напряжение конструкции. Учитывая эти требования архитектора, инженеры предложили покрытия из предварительно напряженных железобетонных элементов — тяжелых складок-балок, имеющих увеличенное сечение в середине пролета и у опор. В результате наклонная лестница вместе с горизонтальной плитой образовала распорную систему, вызвавшую в фундаменте (как это выявилось позже) сжимающее напряжение, превышающее допустимое. Пришлось уже в процессе строительства ввести дополнительную затяжку из предварительно напряженного железобетона.

 

Строительство театра, которое началось в 1959 г. и должно было быть закончено в 1962 г., по словам самих строителей, ведется в значительной степени полукустарным способом в темпе возведения средневековых соборов.

 

 

 

Здание Оперного театра в Сиднее в процессе строительства. 1966 г.

 

 

За девять с лишним лет в процессе приведения художественной идеи автора в соответствие с конструктивными возможностями первоначальная сметная стоимость оказалась превышенной почти в 6 раз: с 3,5 млн. австралийских фунтов стерлингов она дошла до 20 млн. при том же объеме строительства.

 

Нескончаемые осложнения с проектированием и строительством театра вызвали протесты общественности Австралии, состоялась даже двухтысячная демонстрация архитекторов и студентов с требованием отстранить Утцона от дальнейшей работы над зданием театра. В результате разногласий с городским магистратом Сиднея относительно стоимости здания театра (за эти годы произошла смена правительства штата) самому Утцону пришлось в 1966 г. отказаться от руководства строительством театра, которое могло бы вообще прекратиться, если бы для его финансирования не была устроена специальная лотерея.

 

Проведенная уже в ходе строительства экспертиза при участии крупных австралийских архитекторов выявила новые конструктивные и функциональные недостатки строящегося здания: обнаружилось несоответствие с проектным заданием в количестве зрительных мест в зале, оказались заниженными объемы помещения оркестра, фойе, ресторана, гардеробов, санузлов и т. д.

 

Ведущий конструктор проекта Ове Эруп сказал: «Сиднейская опера — не столько работа, сколько битва, которая все еще продолжается и результат которой еще не вполне ясен».

 

Действительно проект Утцона вызвал самые разноречивые отклики в мировой архитектурной печати. Отрицательно отнеслись к проекту такие известные современные конструкторы, как Торроха (Испания), Нерви (Италия), Кандела (Мексика), Саржер (Франция). Известный архитектурный критик Ю. Позенер пишет: «Осуществление таких проектов, как театр Утцона, требует колоссальных средств из-за неправильной конструктивной концепции¹». Многие считают, что форма оболочек театра была определена лишь архитектурной фантазией автора, не подкрепленной творческой интуицией, которая позволила бы дать правильное функциональное и конструктивное решение здания. Отрицательно оценил это произведение Утцона и Ф. Л. Райт.

____________

¹ «Bauwelt», 1967, № 1—2.

 

С другой стороны, проект Утцона горячо поддержал входивший в состав жюри конкурса Э. Сааринен, который считал, что Опера может стать одним из выдающихся сооружений нашего столетия. В решении жюри сказано, что проект премирован «за смелость, оригинальность и новизну». Проект Утцона нашел защитника и в лице известного архитектурного критика Гидиона, который приветствовал в этом произведении отход от слишком суженного понимания функционального назначения и считал необходимым поддержать право современного архитектора на создание выразительного образа.

 

 

 

Музей в Силкеборге. 1964 г. Фасады, разрез, план

 

 

Симптоматичным для отношения к такого рода поискам является также присуждение Утцону первой Международной премии Союза немецких архитекторов ФРГ летом 1966 г. — спустя 10 лет после появления проекта, премии, которую решено выдавать один раз в несколько лет за наиболее выдающиеся произведения мировой архитектуры. В своей речи по случаю присуждения Йорну Утцону этой премии президент Союза Конрад Зааге критиковал современную архитектуру за то, что «с изобретением стальных конструкций и железобетона архитектурные формы становятся производными от конструкций» и приветствует проект Утцона, где «дух создает материю».

 

Как видим, в проекте Сиднейского театра Утцона нашло яркое отражение характерное для современного этапа развития зарубежной архитектуры усиление формально-эстетических поисков выразительности архитектурных форм, получившие теоретическое обоснование в работах ряда критиков. Пространственные конструкции типа железобетонных оболочек, разработанные за последние десятилетия инженерами, все чаще используются архитекторами для решения новых формально-эстетических задач.

 

Не случайно проект Утцона оказался близок Сааринену, который сам в поисках художественной выразительности сооружений использовал большие образные возможности оболочек и применял их с учетом не только функциональной и конструктивной целесообразности. Однако в своих работах Сааринен всегда стремился найти внутреннее единство выразительной пластической формы и подчиненных ей функциональных и конструктивных решений.

 

Утцон же, проектируя оболочку Сиднейского театра, по-видимому, не придавал значения обоснованию их формы с конструктивной точки зрения, в результате чего автору пришлось затем в значительной степени отказаться от их первоначальной формы.

 

Следующим произведением Утцона, где также проявились характерные для его творчества формально-эстетические поиски, является проект Музея современного искусства в Силкеборге, 1964 г. (Дания). Расположенное на ⅔ под землей, здание имеет сложное объемно-пространственное решение с асимметричными криволинейными очертаниями плана и внешнего объема. Внутри музея запроектирована система пандусов, дающая возможность обозреть экспозицию произведений скульптуры в разных ракурсах и несколько напоминающая музей Гугенхейма в Нью-Йорке (Ф. Л. Райт). Функциональное решение последнего, как известно, вызвало разноречивые оценки архитектурной печати. О преимуществах или недостатках музея Утцона судить по опубликованным эскизным проектам до его осуществления в натуре преждевременно.

 

В 1963 г. Утцон получает первую премию на международном конкурсе на проект театра в Цюрихе. Объемно-пространственная композиция Цюрихского театра построена на контрасте протяженного объема нижней части и вертикали сценической коробки. Если в облике Сиднейского театра доминируют оболочки, то в цюрихском основным мотивом Утцон выбрал игру железобетонных складок, которые подчеркивают объемное решение покрытия.

 

 

Театр в Цюрихе. Конкурсный проект. 1963 г. Разрез

 

 

В отличие от Сиднейской оперы этот проект не получил большого резонанса в архитектурной печати. Как отмечают критики, покрытие театра оказалось мало связанным с внутренней структурой здания. Утцон сохранил здесь традиционную форму плана, в частности старую схему разделения зрительного зала и сцены.

 

 

Жилой дом в Холте. 1953 г.

 

 

Поиски усложненных «скульптурных» форм не определяют всего творчества Утцона. Наряду с созданием уникальных пластических композиций Утцон строит самые обычные здания. Характерный пример — его проект жилого дома в Гонолулу (1966 г.). Это многоэтажный жилой дом галерейного типа с железобетонными конструкциями, мало чем отличающийся от других подобных домов.

 

В духе традиционной датской архитектуры выстроены Утцоном жилые дома во Фреденсборге (1964 г.), с широким использованием кирпича, черепицы и дерева. Поселок датских иммигрантов состоит из стандартных Г-образных в плане жилых домов двух типов и нескольких двухэтажных общественных зданий. Все здания объединены террасами в живописный ансамбль, хорошо вписывающийся в сложный рельеф местности.

 

 

  

Поселок во Фреденсборге. 1964 г. Общий вид, генеральный план

 

 

Во многом повторяя архитектуру жилых домов поселка в Кинго с их подчеркнутой простотой плана и внешнего облика, автор вместе с тем уделил здесь большое внимание цвету, рисунку деталей, элементам благоустройства (кирпичные тротуары, лестницы, перголы и т. д.) и малым формам, выполненным в духе традиционной скандинавской архитектуры.

 

 

Жилой дом в Копенгагене. Конкурсный проект. 1950 г. Планы

 

 

* * *

 

Проектирование и строительство театра в Сиднее — пока наиболее яркое событие в творческой биографии Утцона.

 

Сложности, связанные с этим строительством, привели в последние годы к более осторожному подходу к «скульптурному» решению архитектурно-композиционных задач. Опыт проектирования конструкции Сиднейского театра убедительно показал, что современный уровень строительной техники не позволяет осуществить любую произвольную архитектурную форму. Знание реальных возможностей техники необходимо каждому архитектору, при этом особенно важен учет современного технического уровня при проектировании новых необычных (не имевших в прошлом аналогий) объемно-пространственных композиций. В этом случае архитектор должен обладать достаточно развитой инженерной интуицией и ясным представлением о свойствах конструкций.

 

---

---

---

 

 

 

Drawing of the Sydney Opera House under construction. Artist: Mervyn Smith. Image Date: 1966. Source: RIBA

 

 

Sydney Opera House detail. Photo: Wayne Williams. Image Date: 2022. Source: flickr

 

 

Sydney Opera House detail. Photo: Wayne Williams. Image Date: 2022. Source: flickr

 

 

Courtyard and terraced housing, Fredensborg. Architect: Jørn Utzon. Image Date: 1962. The development consisted of 47 courtyard and 30 terraced houses designed for Danish foreign service retirees. Source: RIBA

 

 

Sydney Opera House, Bennelong Point, Sydney: front cover of the 'Yellow Book'. Date: 1962. Source: nsw.gov.au