Мебель в спальне г. Башмакова: «русский стиль» в интерьере 1870-х

Мебель в спальной г. Башмакова обращает на себя внимание как по богатству и красоте прекрасно скомпонованного в русском стиле рисунка академиком А. Л. Гуном, так равно по отчетливости и чистоте исполнения орнаментовки на дереве. Материалом для мебели служил исключительно светло-красный бук, полированный и покрытый богатой рельефной резьбой. Без всякой лакировки и окраски, резьба по дереву тем не менее представляет три, отличающиеся друг от друга по своей силе, тона, что зависит от самых приемов исполнения рисунка: по тщательно полированной поверхности бука производилась резьба и в тех местах, где коснулся резец — борозды подвергались густой наковке (шагренировке), тогда как снятые режущим инструментом края узора оставлены без дальнейшей отделки и представляют собой как бы кайму, матовую, светлую, разграничивающую блестящую поверхность возвышающегося узора от наиболее темных мест углублений с наковкой. От сочетания светлых матовых наклонов с более темными углублениями, последние кажутся для глаза глубже вдавленными в массу дерева, и этот контраст делает рисунок еще более рельефным.

 

Мебель исполнена мастерски на фабрике г. Бюхтгера, в С.-Петербурге, и обошлась для спальной комнаты в 5,000 рублей (без обивки). За эту сумму фабрика поставила: кивот и раму для образа 12 апостолов, кровать, шифоньерку, 2 шкафчика, стол, раму для зеркала, диван, 2 легких стула, 6 стульев, 3 кресла, 2 табурета и, кроме того, — панель вдоль стен тоже из резного бука.

На этой неделе мы испытали ряд художественных наслаждений в такой высокой степени, как это не часто случается тому, кто живет среди той обветшалой и однообразной художественной обстановки, которая нас всюду окружает в суетливом петербургском водовороте. Нам удалось увидеть спальню в квартире г. Башмакова и побывать на вновь отстроенной и только недавно сделавшей несколько рейсов Императорской яхте „Держава“. По нашему мнению, эти художественные работы — такой капитальный шаг в развитии нашего самостоятельного искусства, что мы решаемся, насколько сумеем, поделиться впечатлениями с нашими читателями, и приложим наше старание к тому, чтобы поместить рисунки этих работ в „Зодчем“. Еще раз придется нам сознаться, что чем чаще смотрим на подобные работы, тем все более и более убеждаемся, что разработка мотивов древнего, до-петровского русского искусства дает нам полное право видеть в них несомненные признаки „русского стиля“, потому что произведения эти дышат такою самобытной оригинальностию, что прежняя улыбка сомнения при произнесении слов „в русском стиле“ должна исчезнуть с лица скептиков сама собою.

 

Спальня в квартире г. Башмакова сочинена и исполнена архитекторами А. Гуном и П. Кудрявцевым с тактом и большим уменьем. В прошлом нумере приложен рисунок спальни в общем виде, а в этом выпуске помещены детали. Но для полноты общего впечатления, производимого рисунками, недостает красок, придающих большую оконченность и общий эффект всей работе. Сверх того, рисунок не воспроизводит безукоризненно действительности; в нем не найдешь той уютности и гармонии, которые производятся предметами, установленными на место, приноровленными к расположению комнаты, ее освещению и проч. Все это ясно сознаешь, когда входишь в изящно обставленную комнату.

 

Комната отделана в тёплом, серовато-желтом тоне; плафон, обделанный филенками, раскрашен под цвет бука, из которого сделана и вся мебель. Под прорезным карнизом проходит фриз из цветных изразцов, раскрашенных синим цветом и зеленью; стены обделаны в рамки из того же полированного бука и обтянуты материею, качество которой по первому впечатлению распознать затруднительно. Такою же пряжею обтянута вся мебель; из нее же занавески (полог) над кроватью, занавесы над окнами и проч. В прекрасных, густых складках материи виден тяжелый, матовый шелк, а между тем при тщательном осмотре, когда возьмешь эту драпировку в руку, оказывается, что это прекрасная холщевая пряжа. По краям рамок, на стенах, в разных местах на мебели пряжа изящно обрамлена двуцветным, красным и синим, бордюром, вязью, рисунок которого взят и обделан с наших крестьянских полотенец, ручничков и придает, как мебели, так и всей обстановке, полную самобытность и гармонию. Тою же красотой дышет каждый стул, шкаф, полочка — словом, каждая мельчайшая подробность; во всем проявляется уменье и любовь, с которыми относился к каждой мелочи художник. Видно, что его занимало все им деланное, что он относился ко всему с величайшею серьезностию и обдуманностию; оттого каждый посетитель выносит самое приятное впечатление, и невольно проникается сознанием тех трудностей, с которыми приходилось художнику бороться; ибо малейшая небрежность в композиции, окраске или выборе материала имела бы последствием пестроту, яркость и ту безвкусицу, которая сплошь и рядом нас преследует в барских, и преимущественно в тех полубарских покоях, которыми так изобилует наша первопрестольная столица.