Набат памяти : Советские мемориальные ансамбли, посвященные жертвам фашизма : Пискаревское мемориальное кладбище. Пирчюпис. Саласпилс. Хатынь. — Ленинград, 1975

        

 

 

 

 

 

 

 

Когда я гляжу на памятники, запечатлевшие героические и трагические страницы Великой Отечественной войны, я думаю не только о том, какою ценою заплатили мы за победу, я думаю о самой Победе. И первая моя мысль все-таки именно о ней. Не будь победы над фашизмом, по-другому бы выглядела не только наша жизнь, но и та земля, на которой живем мы, люди; не будь победы, не было бы на этой земле места и тем памятникам, которые мы теперь на ней оставим, — ни памятникам, говорящим о наших победах, ни памятникам, напоминающим о наших жертвах.

 

Если бы тогда, в годы войны, произошло непоправимое, если бы не мы победили фашизм, а фашизм победил нас, то ныне на тех землях, где мы живем, стояли бы только одни монументы — те самые, о которых мечтал Гитлер, монументы тысячелетней фашистской империи, построенные руками рабов на земле рабов.

 

Да, именно такой, навеки придавленной сапогом победителя, выглядела наша земля в воображении фашистов в ту пору, когда они подходили к порогу Москвы и врывались на улицы Сталинграда.

 

И будь победа на их стороне, на нашей земле не оказалось бы места ни Матери-Родине, высящейся над могилами погибших в блокаду ленинградцев, ни скорбной литовской Матери у сожженной деревни Пирчюпис, ни старику белорусу с убитым мальчиком на руках, взирающему на печные трубы Хатыни, ни тем Несдавшимся и Непокоренным, что стоят у дороги страданий в лагере смерти Саласпилс.

 

Нет, всему этому не было бы места на земле, растоптанной фашизмом, на земле сдавшихся, на земле побежденных.

 

В годы войны мы говорили: победа или смерть. Одно из двух, только одно из двух, потому что третьей возможностью было рабство, жизнь на коленях. А жить, стоя на коленях перед фашизмом, мы не хотели. Мы говорили — победа или смерть! И после четырех лет неимоверно тяжелой борьбы завоевали эту победу, заплатив за нее неимоверно дорогую цену — двадцать миллионов жизней.

 

Война продолжает оставаться в нашей памяти и как величайшая в истории нашего народа победа, и как величайшее в истории нашего народа испытание, и как величайший в истории нашего народа список жертв, принесенных в борьбе за правое дело, от успеха или неудачи которого в конечном счете зависело будущее всего человечества.

 

В памяти нашей живые и мертвые существуют рядом, потому что победа неизбежно связана с жертвами и оставшиеся в живых донесли до Берлина знамя победы не одни: рядом с ними туда незримо вошли все, кто пал ради этой победы за четыре долгих года войны. Монументы, посвященные нашим победам, всегда напоминают мне о мертвых, тех, что пали, завоевывая эти победы.

 

А памятники, поставленные нами над прахом погибших в боях, над прахом несдавшихся в блокаде, над прахом тех, кого замучил, расстрелял, сжег фашизм, всегда напоминают мне о нашей победе.

 

Не было бы этой победы, не будь тех бесчисленных холмиков над одиночными и братскими могилами, не будь тех, на скорую руку поставленных деревянных пирамидок с жестяными звездами, не будь той высшей человеческой готовности отдать свою жизнь за Родину, той нелегкой готовности, с которой воевали люди, покоящиеся под этой могильной землей, на полях бесчисленных сражений. Не было бы победы, не будь стойкости ленинградцев, военных и невоенных, одетых и не одетых в шинели, не отдавших врагу своего города, покоящихся в братских могилах в этой не отданной врагу земле Пискаревского кладбища.

 

Не было бы победы, не будь тех ста тридцати шести белорусских деревень, не сдавшихся фашистам и сожженных именно за то, что они не сдались.

 

Не было бы победы, не будь того всенародного сопротивления фашизму, символом которого в Белоруссии стало слово Хатынь, в Литве — Пирчюпис, в Латвии — Саласпилс.

 

Победа сложилась из всего сделанного, вытерпленного, выстоянного ради нее. И те памятники павшим, которым посвящен этот альбом — Пискаревское кладбище, Пирчюпис, Саласпилс, Хатынь, — это не только память о погибших, это память о победивших.

 

И именно об этом, только об этом, и ни о чем другом мне хотелось напомнить тому, кто сейчас откроет первую страницу этой скорбной книги.

 

 

---

 

 

 

 

Мемориальный ансамбль, посвященный героическим защитникам Ленинграда, мужественно отстоявшим город в годы блокады, создан на Пискаревском кладбище, которое было основным местом захоронения погибших во время войны ленинградцев.

 

Конкурсы на этот памятник проводились с 1945 года. Первоначальные эскизы излишне традиционно и недостаточно убедительно выражали идею мемориала. Наиболее значительным по замыслу был признан проект архитектора А. Васильева. По завершении конкурсов ему и члену-корреспонденту Академии архитектуры СССР Е. Левинсону поручили дальнейшую работу над проектом мемориального ансамбля. В эскизах 1948 года ими было найдено образное монументальное решение. Основной доминантой в общей пластически-пространственной композиции ансамбля должна была стать скульптурная фигура Матери-Родины, созданная В. Исаевой и Р. Тауритом.

 

При дальнейшей разработке проекта в общий замысел были включены рельефы скульпторов М. Вайнмана, Б. Каплянского, А. Малахина, М. Харламовой, повествующие о трагических днях Ленинграда. Памятник «Борцам революции» на Марсовом поле подсказал архитекторам мысль включить в ансамбль надписи, текст которых должны были подготовить поэты города-героя — О. Берггольц и М. Дудин.

 

Работа над созданием мемориального ансамбля длилась около четырех лет. Его торжественное открытие состоялось 9 мая 1960 года.

 

На многие сотни метров тянется замыкающая классически строгий план ансамбля высокая каменная ограда. Завершает ее четкая по ритму чугунная решетка с повторяющимся мотивом упругой ветки дерева. В интервалах между секциями решетки — вазы с наброшенной траурной тканью.

 

Вход на Пискаревское кладбище открывается строгими монолитами пропилеев, облицованных светлым доломитом. Традиционная форма пропилеев подчеркнута мощными пилонами. Ассоциируясь с пропилеями Смольного, они напоминают о героической революционной истории Ленинграда. На беломраморных фризах пропилеев строки М. Дудина:

 

ВАМ БЕЗЗАВЕТНЫМ ЗАЩИТНИКАМ НАШИМ

ПАМЯТЬ О ВАС НАВСЕГДА СОХРАНИТ ЛЕНИНГРАД БЛАГОДАРНЫЙ

ЖИЗНЬЮ СВОЕЮ ПОТОМКИ ОБЯЗАНЫ

ВАМ БЕССМЕРТНАЯ СЛАВА ГЕРОЕВ УМНОЖИТСЯ В СЛАВЕ ПОТОМКОВ

ЖЕРТВАМ БЛОКАДЫ ВЕЛИКОЙ ВОЙНЫ

ВЕЧЕН ВАШ ПОДВИГ В СЕРДЦАХ ПОКОЛЕНИЙ ГРЯДУЩИХ

ГОРДЫМ ГЕРОЯМ БЕССМЕРТНАЯ СЛАВА

ЖИЗНЬЮ СВОЕЮ РАВНЕНЬЕ НА ПАВШИХ ГЕРОЕВ ДЕРЖИ

 

За пропилеями открывается широкая терраса, выложенная каменными плитами, с четкими квадратами газонов, где посажены молодые деревья. Заключает первую часть ансамбля Вечный огонь в траурном обрамлении из черного гранита. Далее начинается спуск к центральной части некрополя. Аллеи уходят вглубь на триста метров, окруженные могильными холмами с ритмически повторяющимися гранитными блоками, на которых обозначены годы захоронений. Здесь, в братских могилах, погребены те, кто отдал жизнь, отстаивая Ленинград в годы Великой Отечественной войны. Над строго очерченной панорамой ансамбля возвышается величественная фигура Матери-Родины.

 

Продольно-осевая симметричная планировка ансамбля завершается памятной стелой в форме каре. В центре стелы — текст О. Берггольц, который начинается так:

 

ЗДЕСЬ ЛЕЖАТ ЛЕНИНГРАДЦЫ.

ЗДЕСЬ ГОРОЖАНЕ — МУЖЧИНЫ, ЖЕНЩИНЫ, ДЕТИ.

РЯДОМ С НИМИ СОЛДАТЫ-КРАСНОАРМЕЙЦЫ.

ВСЕЮ ЖИЗНЬЮ СВОЕЮ

ОНИ ЗАЩИЩАЛИ ТЕБЯ, ЛЕНИНГРАД,

КОЛЫБЕЛЬ РЕВОЛЮЦИИ.

ИХ ИМЕН БЛАГОРОДНЫХ МЫ ЗДЕСЬ ПЕРЕЧИСЛИТЬ НЕ СМОЖЕМ,

ТАК ИХ МНОГО ПОД ВЕЧНОЙ ОХРАНОЙ ГРАНИТА.

НО ЗНАЙ, ВНИМАЮЩИЙ ЭТИМ КАМНЯМ,

НИКТО НЕ ЗАБЫТ И НИЧТО НЕ ЗАБЫТО.

 

Печальной мелодии строк О. Берггольц вторит пластический строй рельефов стелы. Низко расположенные, вырубленные в толще гранита, они воспринимаются в полной мере на близком расстоянии. Каждый рельеф — как бы кадр из жизни Ленинграда в годы блокады. Скупым, сдержанным языком пластики они рассказывают о трагических жертвах, о сплоченности людей, отстоявших Ленинград. Силуэты фигур поэтически обобщены и значительны, движения собранны и решительны, лица суровы и мужественны. Скульпторы стремились избежать подробной детализации, чтобы сосредоточить внимание на главном: на фигурах женщин, застывших в скорбном молчании, переживающих боль утрат, на солдатах, бесстрашно шагающих навстречу врагу... Шероховатая фактура камня подчеркивает суровость образов. Пластический ритм рельефов, нарастающий к центру стелы, сообщает общей ее композиции цельность и напряженность.

 

Величественная шестиметровая фигура Матери-Родины расположена на главной оси некрополя. Она как бы направляется к могилам воинов, чтобы возложить у их подножия траурную гирлянду. Погруженная в печальные раздумья, она движется медленно и торжественно. В профиль силуэт ее кажется более стремительным, напряженным. Установленная на высоком постаменте, статуя почти со всех точек зрения смотрится на фоне неба. Строгие, плавные очертания скульптуры подчеркивают ее эпическое звучание.

 

Фигура Матери-Родины — идейный и композиционный центр мемориального ансамбля. Ее движение, направленное в сторону входа, подчеркнуто горизонтальными линиями стен, продолжающих стелу. На их торцах рельефные изображения коленопреклоненных фигур женщин и воинов. Стела, фигура Матери-Родины расположены на возвышении, от них торжественные марши лестницы спускаются к могильным холмам. Ясное и строгое решение ансамбля близко стилевым особенностям архитектуры Петербурга—Ленинграда. Мемориальный комплекс представляет органическое единство архитектуры, изобразительного искусства с неяркой северной природой. Активным цветовым элементом композиции является бассейн с мозаикой, изображающей горящий факел. Расположенная в павильонах пропилеев экспозиция документальных фотографий дополняет общее впечатление от ансамбля.

 

Синтез архитектуры, скульптуры, поэзии и природы целостно выражает идею мужества и непокоренности города-героя.

 

В 1960 году за создание мемориального комплекса архитекторы Е. Левинсон, А. Васильев, скульпторы В. Исаева и Р. Таурит были удостоены Академией художеств СССР дипломов первой степени с вручением золотых медалей.

 

 

 

Памятник этот выражает скорбь, стойкость и волю народа, самоотверженно вступившего в борьбу против фашизма.

 

Деревня Пирчюпис в Литве была сожжена вместе с ее жителями 3 июня 1944 года. В огне погибло 119 человек — женщин, стариков, детей. В 1957 году в Литовской ССР был объявлен конкурс на памятник в Пирчюписе, посвященный жертвам фашизма.

 

Первую премию получил молодой скульптор Г. Иокубонис, представивший одновременно два эскиза разных замыслов, которые впоследствии слились в один.

 

В первом эскизе скульптор шел от образа, существующего не одно столетие в древнелитовской пластике: он изобразил старую литовскую крестьянку с печально склоненной головой... Второй эскиз представлял камень-руину, по очертаниям напоминавший полуразвалившуюся трубу сгоревшего дома. Углубленным рельефом на поверхности его была изображена гибель жителей Пирчюписа.

 

На конкурсе был отмечен эскиз «Мать», но при дальнейшей работе над мемориалом Г. Иокубонису и архитектору В. Габрюнасу было предложено развить и конкретизировать идейный замысел.

 

Объединив пластические мотивы обоих эскизов, авторы пришли к композиционному решению, лаконичному и глубокому по мысли. Торжественное открытие мемориала состоялось 23 июля 1960 года.

 

 

Памятник расположен на том месте, где начинался поворот от основной магистрали Вильнюс—Гродно к первому дому деревни Пирчюпис.

 

На большом расстоянии виднеется словно застывшая в ожидании фигура Матери. Вдоль дороги тянется полоса зеленой травы, в начале которой стоит невысокий камень с надписью: Пирчюпис. Газон обрывается, открывая вход на небольшую площадку, вымощенную плитами рваной формы, между которыми прорастает трава. Создается впечатление, что сама земля растрескалась под напором молодых всходов. Поворот старой дороги (ныне одетой в гранит), отходящий от площадки, придал очертаниям плана ансамбля некоторую динамичность.

 

Слева от площадки на небольшом постаменте — изваянная из шести гранитных блоков фигура Матери (5,5 м). Кажется, что она стоит босыми ногами прямо на земле.

 

Скульптор передал своеобразие типа старой литовской крестьянки из Дзукии и при этом добился широкого художественного обобщения. Ее фигура, несколько вытянутая, с ритмически четкими вертикалями одежды, близка к традиционной деревянной скульптуре, которую в Литве ставили у дорог. В фигуре Матери выражена глубокая скорбь и внутренняя сила. Она решена строго, лаконично и одновременно экспрессивно. Особенно выделяются ее лицо и сжатые до боли руки. Скульптура обрела редкое по силе воздействия символическое звучание, воплощая образ многострадальной, но не сломленной родины. Ограничивает ансамбль вытянутая в длину тринадцатиметровая стела. Вдоль ее верхней части — надпись на литовском языке:

 

ТРАГЕДИЯ ПИРЧЮПИСА НИКОГДА БОЛЬШЕ НЕ ПОВТОРИТСЯ.

 

Почти все пространство гранита занимают высеченные фамилии сгоревших в огне людей. Справа вырублена в камне трагическая сцена гибели жителей Пирчюписа. Изображены последние минуты перед чудовищной казнью. Тяжело опустилась на землю старая крестьянка, в ужасе отпрянула назад совсем еще юная девушка, мужчина заслонил собой женщин и детей, в испуге встрепенулась маленькая девочка... Выразительны лаконичные линии рельефа, то резкие, прерывистые, сильно углубленные в камне, то гибкие, плавные, слегка намеченные.

 

Мемориал окружен газонами, естественно переходящими в окрестные поля. Так сама природа и конкретное пространство стали компонентами общего композиционного решения ансамбля.

 

В «Пирчюписе» проявились характерные особенности мемориальных памятников нового типа, в нем авторы достигли философского обобщения. Свободная, динамичная объемно-пространственная композиция ансамбля принципиально отлична от привычных симметричных решений. В памятнике традиции древней литовской скульптуры нашли современное пластическое осмысление. За создание памятника Г. Иокубонис удостоен в 1960 году Республиканской премии, в 1963 году — Ленинской премии.

 

 

 

Сейчас слово «Саласпилс» вызывает в памяти людей прежде всего представление об одном из самых известных монументальных ансамблей современности. Во время гитлеровской оккупации оно означало «смерть»... Мемориал расположен на месте самого большого концентрационного лагеря в Латвии. Здесь было уничтожено более 100 тысяч мужчин, женщин и детей. Сформированный в октябре 1941 года, лагерь просуществовал три года.

 

Творческий замысел мемориального комплекса «Саласпилс» возник в процессе конкурса (1961). Для работы над мемориалом был создан большой авторский коллектив: скульпторы А. Буковский, Я. Заринь, О. Скарайнис, архитекторы Г. Асарис, О. Закаменный, О. Остенберг, И. Страутманис. Авторы ансамбля, говоря словами одного из них, ставили задачу: «создать такой памятник, который мог бы донести до будущих поколений трагизм событий исторического места, мужество боровшихся, тесное переплетение подчас трагической судьбы отдельного человека с волей к победе всего народа...»

 

Торжественное открытие Саласпилского мемориального комплекса состоялось 31 октября 1967 года.

 

 

...Шоссе Рига—Москва, шестнадцатый километр. На бетонной стеле написано: Саласпилс. Отсюда дорога среди леса ведет к памятнику, который возникает неожиданно после крутого поворота.

 

Путь преграждает мощный, стометровой длины архитектурный объем — «граница жизни и смерти», отдаленно напоминающий рухнувший шлагбаум: один конец его покоится на земле, другой опирается на гигантский блок, облицованный полированным лабрадоритом с зарубками, обозначающими дни и недели, проведенные узниками в лагере. На бетонной стене надпись на латышском языке:

 

ЗА ЭТОЙ СТЕНОЙ СТОНЕТ ЗЕМЛЯ.

 

Восходящие по диагонали слова воспринимаются началом фразы, мысль которой получит продолжение в композиции комплекса.

 

От стены открывается вид на территорию мемориала.

 

Слева — низкая черная гранитная плита для возложения венков. Из глубины отверстия в граните слышен мерный стук метронома. Его ритм — ритм биения человеческого сердца. Звук метронома создает особое настроение для восприятия мемориала.

 

Центральное пространство ансамбля опоясывает «Дорога страданий», повторяя точные очертания дороги, которая соединяла лагерные строения. На нее фашисты часто выгоняли заключенных, заставляя бегать до изнеможения. Невысокие стены отмечают расположение бывших бараков. На одной из них высечен детский рисунок, изображающий солнце, домик и человечка, — на этом месте стоял барак, где умирали дети...

 

В центре, на зеленом поле, расположены монументальные скульптурные фигуры. Они доминируют в ансамблевом решении. Ближе всех ко входу находится «Несломленный» (4 м), дальше — «Униженная» (9 м), в глубине — группа «Солидарность», «Клятва», «Рот-фронт» (16 м) и статуя «Мать» (12 м). Это — собирательные образы узников, имеющие почти символическое значение. Огромным напряжением воли пытается оторвать от земли отяжелевшее изувеченное тело «Несломленный». Опустилась на колени обессилевшая, но не покорившаяся «Униженная». Центральная скульптурная композиция — группа политзаключенных «Солидарность», «Клятва», «Рот-фронт». В Саласпилсе действовала подпольная организация, которая готовила восстание. Тесно стоящие рядом фигуры воплощают идею борьбы и солидарности прогрессивных сил, выражают сплоченность узников, выступивших против фашистских палачей. Один поддерживает ослабевшего товарища («Солидарность»), два других клянутся быть до конца верными борьбе («Клятва», «Рот-фронт»).

 

Исполнена величия фигура «Матери», заслоняющей своим телом детей. В ней выражены внутренняя сила, твердость духа.

 

Взаимодействие отдельных образов развивается и усложняется в скульптуре, увиденной с разных точек зрения при передвижении посетителей по «Дороге страданий». Эмоциональное воздействие усиливают контрасты силуэтов поверженного на землю узника и твердо стоящих мужественных, готовых к борьбе политзаключенных; поникшей фигуры женщины на коленях и возвышающейся статуи матери, защищающей детей. Скульптура Саласпилса отличается обобщенностью и монументальностью форм. Экспрессивное, лапидарное решение ее находится в русле традиций национальной латышской пластики и современно по звучанию. От центральной части ансамбля к лесу, в котором происходили массовые расстрелы заключенных, ведет дорога; на бетонной стене, преграждающей ее, написано:

 

ЗДЕСЬ ШЛИ ДОРОГОЙ СМЕРТИ НЕПОКОРЕННЫЕ. СКОЛЬКО НЕДОСКАЗАННЫХ СЛОВ, СКОЛЬКО НЕПРОЖИТЫХ ЛЕТ ОБОРВАНО ПУЛЕЙ!

 

На камне, установленном на месте виселицы, вырублены слова:

 

ЗДЕСЬ ЛЮДЕЙ КАЗНИЛИ ЗА ТО, ЧТО ОНИ БЫЛИ НЕВИНОВНЫ... ЗДЕСЬ ЛЮДЕЙ КАЗНИЛИ ЗА ТО, ЧТО КАЖДЫЙ ИЗ НИХ БЫЛ ЧЕЛОВЕКОМ И ЛЮБИЛ РОДИНУ.

 

В помещении архитектурного сооружения, символизирующего границу жизни и смерти, расположен музей.

 

Из смотровых окон бетонной стены открывается панорама на мемориальный комплекс, естественно вписывающийся в окружающую природу.

 

На месте лагеря оставались небольшие деревья, посаженные руками заключенных, сегодня плотное каре сосен стоит на площади в несколько гектаров. Тесное взаимодействие архитектурно-скульптурной части мемориала с документально восстановленной планировкой бывшего концентрационного лагеря Саласпилс значительно усиливает эмоциональную окраску художественного образа памятника. В нем выражен пафос борьбы прогрессивных сил мира против фашизма.

 

В 1970 году авторский коллектив мемориального комплекса удостоен Ленинской премии.

 

 

 

Хатынь — памятник трагедии белорусского народа. Хатынь — это историческая летопись, запечатлевшая в искусстве факты чудовищных злодеяний фашистов.

 

Трагедия произошла 22 марта 1943 года. Каратели окружили белорусскую деревню Хатынь, выгнали из хат детей, стариков, женщин, согнали их в сарай и подожгли. Того, кто пытался вырваться и бежать, расстреливали на месте. Погибло 149 человек, из них 76 детей. Жители соседней деревни похоронили их на невысоком холме. Документы Великой Отечественной войны свидетельствуют о том, что судьбу Хатыни разделили более 9200 сел и деревень Белоруссии.

 

В конкурсе 1966 года на памятник сожженной деревне в Белоруссии участвовала большая группа архитекторов. Победителями конкурса стали молодые архитекторы Ю. Градов, В. Занкович, Л. Левин. В их проекте пространственно-пластическое решение мемориала определяли: место гибели жителей Хатыни, холм захоронения, расположение 26 хат и направление соединяющих их дорог.

 

К 1967 году замысел авторов был осуществлен. Тогда перед молодыми архитекторами была поставлена новая, значительно более сложная задача — продолжить строительство мемориального комплекса «Хатынь», сделать его памятником не одной, а всем деревням Белоруссии, сожженным гитлеровцами. Так возникла вторая часть мемориала, в составе которой — «Кладбище деревень», «Стена памяти» и «Вечный огонь». Открытие мемориала состоялось 5 июля 1969 года.

 

 

54-й километр шоссе Минск — Витебск отмечен большим прямоугольным блоком со словом: Хатынь. В сером бетоне букв как бы отпечатались ряды обгорелых досок.

 

По дороге, ответвляющейся от шоссе, на белых мраморных монолитах обозначены километры; 5-й километр — Хатынь. С широкой холмистой поляны, уходящей в прозрачные лесистые дали, доносятся удары колокола. На невысоких холмах, там, где раньше стояли хаты, возвышаются сооружения, силуэтом напоминающие обгоревшие печные трубы. В верхней части каждой вмонтирован колокол. Вокруг каждой трубы-обелиска проложен первый «венец» новой хаты, «калитка» которой всегда открыта.

 

Своеобразное, простое, но емкое по мысли решение пластического символа каждой хаты завершает надпись с именами тех, кто жил там и был убит.

 

В низинах между холмов, на старых местах, где были расположены четыре колодца, бьют «вечные родники».

 

Отмеченные широкими бетонными плитами «улицы» ведут к центру первой части мемориала — вырубленному в черном граните монолиту, символизирующему сарай, в котором фашисты сожгли жителей села. Ворота «сарая», откуда бежали, спасаясь от огня, те, кому удалось, отмечены сколами в толще камня. Дорога, на которой их расстреливали, выложена белым мрамором и окаймлена черным гранитом.

 

Траурная дорога — «Последний путь» ведет к братской могиле, над которой возвышается надгробие «Венец памяти». На светлой плите, обращенной к центру ансамбля, надпись на белорусском языке:

 

ЛЮДИ ДОБРЫЕ, ПОМНИТЕ:

ЛЮБИЛИ МЫ ЖИЗНЬ, И РОДИНУ НАШУ, И ВАС, ДОРОГИЕ:

МЫ СГОРЕЛИ ЖИВЫМИ В ОГНЕ.

НАША ПРОСЬБА КО ВСЕМ:

ПУСТЬ СКОРБЬ И ПЕЧАЛЬ ОБЕРНУТСЯ В МУЖЕСТВО ВАШЕ И СИЛУ,

ЧТОБЫ СМОГЛИ ВЫ УТВЕРДИТЬ НАВЕЧНО МИР И ПОКОЙ НА ЗЕМЛЕ.

ЧТОБЫ ОТНЫНЕ НИГДЕ И НИКОГДА В ВИХРЕ ПОЖАРОВ ЖИЗНЬ НЕ УМИРАЛА!

 

На обратной стороне надгробия высечены слова:

 

РОДНЫЕ ВЫ НАШИ!

ГОЛОВЫ В СКОРБИ ВЕЛИКОЙ СКЛОНИВ, СТОИМ ПЕРЕД ВАМИ.

ВЫ НЕ ПОКОРИЛИСЬ ФАШИСТСКИМ УБИЙЦАМ

В ЧЕРНЫЕ ДНИ ЛИХОЛЕТЬЯ.

ВЫ ПРИНЯЛИ СМЕРТЬ, НО ПЛАМЯ ЛЮБВИ ВАШЕЙ

К РОДИНЕ НАШЕЙ СОВЕТСКОЙ ВОВЕК НЕ ПОГАСНЕТ.

ПАМЯТЬ О ВАС В НАРОДЕ БЕССМЕРТНА,

КАК ВЕЧНА ЗЕМЛЯ И ВЕЧНО ЯРКОЕ СОЛНЦЕ НАД НЕЮ!

 

У братской могилы звон колоколов — «голоса хат» — усиливается. Каждые 26 секунд слышится перезвон 26 колоколов. Постепенно звуки сгущаются, — и снова пауза...

 

Над всем пространством ансамбля высится шестиметровая бронзовая фигура старика с убитым мальчиком на руках (автор С. Селиханов). На его измученном лице — страдание. Резко очерченный, напряженный силуэт скульптуры контрастирует со сдержанными формами архитектуры.

 

С первой частью комплекса непосредственно соприкасается вторая, в которой доминирует траурное сочетание черного и красного цвета. Основная дорога, пересекая первую часть ансамбля, ведет к «Кладбищу деревень». На красных треугольных основаниях, символизирующих огонь, стоят черные гранитные кубической формы урны с пеплом, привезенным с мест сгоревших деревень. Их 136! Рядом с каждой урной названия деревень и районов. Надписи располагаются в четком, напряженном ритме.

 

От «Кладбища деревень» мимо монументального сооружения, символизирующего разорванную решетку, путь ведет к вытянутой в длину 128-метровой «Стене памяти». Это своеобразный реквием всем погибшим в Белоруссии советским людям. На стене написано:

 

ПАМЯТЬ О ВАС НА ВЕКА!

 

Ее мощные объемы напоминают крепостные стены. В больших глубоких нишах за решетками, похожими на тюремные, — названия концлагерей и цифры, обозначающие количество жертв. В нишах поменьше находятся чугунные доски с названиями городов и числом погибших.

 

От «Стены памяти» ступени ведут на холм, с которого открывается вид на весь комплекс. Заключает композицию мемориала площадка «Вечный огонь». На черном гранитном стилобате четыре углубления: из трех поднимаются три березки в честь тех, кто остался жив, в четвертом — Вечный огонь, зажженный в память погибших. В Белоруссии в годы Великой Отечественной войны каждый четвертый житель был уничтожен фашистами.

 

«Хатынь» — обвинительный акт против злодеяний фашизма, выраженный средствами искусства. В этом ансамбле проявились новые тенденции развития современного мемориального памятника. Использование пластических символов в сочетании с документальными надписями и звуками колоколов обогащает и углубляет художественный образ.

 

В 1970 году авторский коллектив мемориального комплекса удостоен Ленинской премии.

 

 

---

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

---

 

 

Скачать издание в формате djvu (яндексдиск; 53,9 МБ)

 

Скачать издание в формате pdf (яндексдиск; 54,3 МБ)

 

 

Все авторские права на данный материал сохраняются за правообладателем. Электронная версия публикуется исключительно для использования в информационных, научных, учебных или культурных целях. Любое коммерческое использование запрещено. В случае возникновения вопросов в сфере авторских прав пишите по адресу [email protected].