|
Снегирев В. Л. Москва на страже Родины : Из прошлого столицы XII—XVIII вв. — Москва, 1947![]() ![]() Москва на страже Родины : Из прошлого столицы XII—XVIII вв. / В. Л. Снегирев. — Москва : Московский рабочий, 1947. — 186, [2] с., [3] л. план. : ил.ГЛАВА I
В дни приближающегося 800-летия Москвы вопрос о том, что представляла собою некогда Москва с её Кремлём, как Центр обороны и национального объединения, несомненно, приобретает особый интерес.
Крутой холм при впадении реки Неглинной в Москву-реку издревле являлся местом человеческого поселения. Здесь во время земляных работ в середине прошлого столетия были найдены (на месте нынешней Оружейной палаты) две серебряные гривны (браслеты) и две серебряные серьги — предметы славянского курганного погребения конца IX — начала X века. На этом-то холме, позднее за его лесистость прозванном Боровицким, и возникла первоначальная Москва, точнее — зародыш её будущего Кремля.
«Достоверные летописи, — говорит автор прошлого столетия, — не сообщают нам никаких точных известий ни об основании: Москвы, ни о времени её начала, почему важное сие событие и остаётся под завесой тёмных догадок, основанных на разных сохранившихся до наших дней неверных повестях»1.
____________
1 «Москва, или исторический путеводитель по знаменитой столице государства Российского», М. 1827, ч. 1, стр. 1.
С тех пор, за сто с лишним лет, в этом отношении мало что изменилось. Однако нельзя всё-таки оставлять совсем без внимания такие «неверные повести», потому что в подобных легендах всегда заключается какая-то доля исторической действительности. Так и в настоящем случае: при сличении многочисленных вариантов о «зачале Москвы» мы приходим к восстановлению древнейшего предания, лежащего в основе более поздних его передач и литературных обработок.
Не останавливаясь на содержании всех этих вариантов, отметим следующее. В большинстве повестей обычно упоминается имя боярина Кучки, красные (в смысле красивые) сёла которого стояли на территории теперешней Москвы2. С именем этого боярина всегда соединяется то имя суздальского князя Юрия, то Андрея, то Данилы. В связи с этим несомненный интерес представляет повесть «О зачале царствующего града Москвы». В ней рассказывается, что «ехал князь Юрий3 из Киева во Владимир к сыну Андрею и наехал по дороге место, где теперь град Москва по обе стороны реки. Стояли тут сёла, а владел ими некий зело богатый боярин, имя ему Кучко Степанов. Тот Кучко встретил великого князя зело гордо и недружелюбно. Возгордевся зело и не почтил великого князя подобающею честию, а к тому и поносив ему. Нестерпя той хулы, великий князь повелел того боярина ухватить и смерти предать. Так и было»4.
____________
2 Усадьба самого Кучки находилась около нынешних Сретенских ворот (в конце улицы им. Дзержинского). Эта местность до основания Сретенского монастыря (1395) называлась Кучково поле. Сама Москва ещё во второй половине XII века имела второе имя — Кучково.
3 Имеется в виду суздальский князь Юрий, прозвищем Долгорукий, сын знаменитого Владимира Мономаха.
4 И. Забелин. История города Москвы, М. 1905, стр. 37—38.
Эта повесть, составленная в конце XVI века, основана, как заметил ещё Карамзин, на древнем истинном предании. Дело в том, что с XI века в северо-восточную Русь начали переселяться новгородские бояре, крупноземельные феодалы. Здесь, осев на свободных местах, вдали от тогдашних центров княжеской власти, они чувствовали себя гораздо самостоятельнее. Те из них, кто был побогаче и посильнее, стали управлять занятыми землями в звании земских бояр.
Суздальская земля по своей отдалённости редко посещалась князьями1. Вместо них время от времени приезжали даньщики для сбора податей и учинения суда от княжеского имени. Так обстояло до второй четверти XII века, когда Суздальская земля досталась в удел Юрию Долгорукому. Юрий был суровый, властный князь. Боярам, уже привыкшим к свободе и независимости, он пришёлся очень не по душе. Они встретили Юрия неприязненно, а Кучко прямо враждебно. Столкновение между ним и Долгоруким было неизбежно. Оно кончилось гибелью строптивого боярина-вассала, вотчину которого князь взял себе. Случай нередкий в те времена: «Сам же князь Юрий (продолжает повесть) взыде на гору и обозре с нея очима своима семо и овамо, по обе стороны Москвы-реки и за Неглинною, возлюби села оные и повеле вскоре сделати град мал, древян, по левую сторону реки на берегу и прозва его званием реки Москва-град».
____________
1 Территория Суздальщины (со второй половины XII века великое княжество Владимиро-Суздальское) к северу доходила до Белоозера, к востоку — до Волги, к югу — почти до среднего течения Оки, на западе граничила с Смоленской землёй.
Так повествует предание о возникновении Москвы-города. Построив «град мал» на живописном берегу Москвы-реки, Долгорукий тем самым укрепил свою и своего потомства власть там, где боярство оказывало упорное сопротивление княжеской власти.
Оставляя в стороне другие, менее достоверные предания об основании Москвы и обращаясь к летописным известиям, встречаем в них под 1147 годом первое упоминание о Москве как о княжеском селе. В этом году Юрий Долгорукий пригласил к себе в гости своего союзника северского князя Святослава Ольговича2. «Буди, брате, ко мне на Москву», — звал Юрий Святослава.
____________
2 Святослав был удельным князем Новгорода-Северского, расположенного на реке Десне, в нынешней Черниговской области. Он назывался Северским от имени славянского племени северян.
Летописи не оставили нам описания усадьбы Долгорукого, устроенной им вновь или расширенной после казни Кучки. Но по летописям всё же можно составить себе представление, какова она была. Известно, что по приезде Святослава Юрий Владимирович на следующий же день устроил в честь своего гостя «обед силен», то есть большой пир. Так как время было ещё холодное, — 5 апреля3, то подобный пир происходил, конечно, не в шатрах, а в просторном жилом помещении. Отсюда вытекает, что в долгоруковской усадьбе были княжеские хоромы1, окружённые служебными постройками. О размерах хозяйства княжеской вотчины можно судить также по летописям. Когда родичи Святослава разграбили его усадьбу в Путивле, то в ней оказалось столько «готовизны» (продовольственных запасов) и разных товаров, что нельзя было всё сразу забрать на возы. Одного мёду в погребах было 500 берковцев (80000 килограммов), вина — 80 больших корчаг, хлеба на полях — 1000 скирдов, лошадей в табунах — несколько тысяч. Враги Святослава захватили тогда в плен 700 человек княжеской дворни.
____________
3 Все даты приводятся по старому стилю.
1 Хоромами в древней Руси назывались большие деревянные постройки для жилья; палатами {от итальянского палаццо — дворец) — каменные.
Юрий Долгорукий был более крупный владетельный князь, чем Святослав, и потому его усадьба, без сомнения, была не менее обширна, богата, а дворня многочисленна. К тому же местность, окружавшая долгоруковскую усадьбу, — луга, поля, всполья с речками и ручьями, — представляла много удобств и выгод для большого сельского хозяйства.
С летописного известия о приезде Святослава к Долгорукому начинается летоисчисление исторической Москвы. Девять лет спустя (1156) Тверская летопись сообщает о Москве уже как о городе, заложенном тем же Долгоруким «ниже устья Неглинной, выше реки Яузы». Под словом «город», летописец разумел город не в нынешнем значении этого слова, а в древнем, в смысле сооружения земляных и деревянных укреплений, превративших княжескую усадьбу в крепость. Поступая так, Юрий Долгорукий руководствовался следующими соображениями: Москва, расположенная на западных пределах Суздальской земли, служила для неё в период постоянных феодальных войн обороной от нападений со стороны других княжеств; вместе с тем, находясь на скрещении сухопутных и водных дорог, она даже в зачаточном своём состоянии уже подчиняла себе всю ближайшую округу.
Юрий Долгорукий, умерший в 1157 году, занимал в 1156 году Киевский великокняжеский престол, а потому можно полагать, что устройство Москвы-крепости принадлежит его сыну, знаменитому Андрею Боголюбскому, владимиро-суздальскому князю, выказавшему непреодолимое стремление к установлению на Руси единодержавия1.
____________
1 Андрей Боголюбский был убит в 1174 году заговорщиками из среды феодального боярства, с которым он вёл непримиримую борьбу. Своё прозвище Андрей получил от своей любимой резиденции — села Боголюба (под Владимиром), где он построил себе каменный дворец, остатки которого сохранились до наших дней.
Никаких летописных известий об устройстве первоначального московского детинца2, кроме вышеприведённого, не сохранилось. Несмотря на это, на основании археологических данных и очень подробных официальных описаний XVI—XVII веков тех оборонных острогов (городков), которые впоследствии ставились на границах Московского государства, не трудно восстановить вид этих крепостных сооружений. При устойчивости старорусского деревянного зодчества (в смысле его форм и методов работы) позднейшие описания городков-крепостей служат надёжными руководителями.
____________
2 Детинец (от славянского слова детина — владение, обиталище, двор дедича) — то же самое, что и кремль, то есть укреплённая часть поселения. Слово «кремль», впервые встречающееся в Тверской летописи под 1315 годом, повидимому, происходит от слова «кремь», обозначающего в северном областном языке крупный строевой лес в заветном бору.
Москва-крепость, являясь важным стратегическим пунктом, становится при Андрее Боголюбском (1157—1174) также и административным пунктом, охраняемым отрядом княжеской дружины. В соответствии с этим укрепления московского детинца должны были отвечать требованиям тогдашней фортификации. В древней Руси подобные укрепления состояли из рва, насыпи (вала) и стен с башнями. Ров — важное препятствие для нападающих — делался по возможности очень глубоким (от 4 до 10 метров); по краям он укреплялся надолбами3, а на дне частиком, то есть небольшими кольями, расположенными в шахматном порядке, что затрудняло переход по дну рва. Между рвом и валом шла берма — ровное пространство, нужное для того, чтобы ров не засыпался оползнями с вала. За бермой подымался вал (высотою от 10 до 16 метров), на котором ставились степы в виде срубов. Когда эти срубы, внутри для прочности заполненные камнями и землёй, подгнивали, их заменяли тарасами, длинными бревенчатыми ящиками, внутренность которых также плотно набивалась камнями и землёй. На верху стены устраивали заборол — передвижный дощатый забор, защищавший воинов от стрел и камней неприятеля. Сверху стены покрывались односкатной или двускатной крышей, а снаружи для большей огнестойкости обмазывались глиной. Вышина стен зависела от местоположения крепости, толщина обычно от 2 до 6 метров. Такое пространство было достаточно для устройства на стенах раскатов (площадок) для склада боеприпасов и установки метательных орудий.
____________
3 Надолба — большое бревно с продолбленными концами, вздетыми на обтёсанные концы двух стоймя вкопанных столбов.
Последние часто ставили на стрельницах, то есть башнях1, являвшихся необходимой принадлежностью стен. Если неприятель овладевал стеной или делал в ней пролом, он всё равно оставался под действием выстрелов из луков и метательных орудий с высоты стрельниц, которые приходилось брать каждую отдельно, как самостоятельную крепостцу. В связи с этим осаждающие старались как можно скорее поджечь или разрушить стрельницы — главную силу в обороне городка. Высота стрельниц, в большинстве случаев трёхэтажных, колебалась от 6 до 10 метров, но встречались и более высокие; их этажи служили для подошвенного (нижнего), среднего н верхнего боя. Самый низ башен наполняли сплошь землёй и камнями для большего сопротивления действию стенобитных орудий. Одна из стрельниц непременно-бывала проездной, то есть с воротами, наружными и внутренними; между ними иногда устраивали опускную решётку. Через ров перекидывали мост или оставляли узкий перешеек из земли, в случае осады легко срываемый. На вал и стены подымались по деревянным лестницам (всходы, взлазы). Для вылазок и добывания воды во время осады проводили подземный ход.
____________
1 Татарское слово башня (баш — голова) вошло в словесный оборот с XVI века.
![]()
Средневековый стреломёт.
Таково было первоначальное устройство московского Кремля, за стенами которого стояли церковь, княжеские хоромы, дома воинских людей и различные служебные постройки (конюшни, амбары, кладовые). Кругом ещё шумели леса, расстилались поля, перелески, луговины, а вдали подымались дымы подмосковных сёл. Столетия спустя они постепенно вошли в черту города (Дорогомилово, Кудрино, Сущёво и др.).
Что касается размеров тогдашнего Кремля, занимавшего-юго-западный угол Боровицкого холма, то, судя по некоторым археологическим данным (местоположение древнейшей кремлевской церкви), он был меньше даже одной трети нынешнего. Лучше всего укрепили тогда Кремль с восточной его стороны, где было ровное место (впоследствии Красная площадь). Очевидно, здесь стояла главная проездная башня, соответствовавшая нынешней Спасской. На юге и юго-западе Кремль, помимо искусственных сооружений, был хорошо укреплён самой природой (реки и крутизна обрывистого холма, по линии нынешнего Александровского сада).
В связи с превращением княжеской усадьбы в крепость, невоенные обитатели (кроме княжеских слуг) покинули её стены и, заняв ближайшие к ней места на восток, положили основание торгово-ремесленному посаду (будущий Китай-город).
Можно полагать, что с восточной стороны Кремль, и без того сильно укреплённый, имел ещё оплот в виде второго вала с частоколом. Пространство между валом и самой крепостью служило убежищем для окружных жителей при приближении неприятеля.
Своё «боевое крещение» московский детинец получил в 1177 году, во время княжеских междоусобиц, когда Глеб Рязанский, появившись внезапно с половцами, сжёг Москву и все её сёла. Этим событием открывается длинный ряд исторических пожаров Москвы.
Поджог крепости был наиболее лёгким способом овладения ею. Враг ломал окружающие крепость деревянные строения, наполнял обломками ров, делал таким способом примёт к стенам и по нему взбирался наверх. В случае стойкого сопротивления осаждающие поджигали примёт, вслед за которым загорались и рушились крепостные стены и башни. Но такой способ захвата удавался только при неожиданном нападении. Если защитников крепости во-время предупреждали о приближении врага, они прежде всего сами уничтожали все (не исключая церквей) ближайшие к укреплениям строения, чем лишали врага горючего материала. Разбросав за стенами чеснок — металлические колючки, вонзавшиеся людям и лошадям в ноги, защитники затворялись в крепости, предварительно разрушив мосты через ров. Ворота наглухо заваливали брёвнами, камнями, землёй, на стенах и башнях устанавливали метательные орудия в виде катапульт, бросавших тяжёлые камни, и огромных самострелов (иногда на колёсах), пускавших стрелы на сотни шагов. Орудиями обороны служили также мечи, копья, луки, пращи, крючья на длинных древках, которыми сбрасывали осаждающих со стен, чаны с расплавленной смолой, опрокидываемые на голову неприятеля. Метательные орудия были известны па Руси в глубокой древности. Византийский (греческий) историк Лев Диакон сообщает, что князь Святослав Игоревич (умер в 972 году), осаждённый греками на Дунае, успешно отражал их приступы стрелами и камнями из метательных машин.
![]()
Средневековая баллиста (камнеметательное орудие).
Город, приготовившийся к осаде, нелегко было, по тогдашнему выражению, «взять копьём», то есть открытым приступом, без предварительной подготовки. Приходилось прибегать к помощи стенобитных орудий, так называемых таранов. Это были огромные брёвна, подвешенные на особые стойки. Один конец такого бревна был обшит медью; металлический наконечник часто имел вид бараньей головы, отчего русские прозвали тараны баранами. Раскачивая баран, долбили им стены, чтобы пробить брешь. Из летописей известно, что в 1065 году полоцкий князь Всеслав пользовался осадными орудиями при нападении на Псков. Кроме стенобитных машин, осаждающие действовали при помощи катапульт, метавших камни на городские укрепления, и вежами — высокими башнями, с которых старались перебраться на стены осаждённого города. Осадные действия приходилось вести около самых укреплений, благодаря чему осаждённые имели возможность, делая внезапные вылазки, разрушать приготовления к приступу. Они сжигали стенобитные орудия, вежи и подвижные городки, в которых неприятель укрывался от выстрелов из крепости. В результате энергичной обороны нападающим часто приходилось снимать осаду. Так случилось в 1209 году, когда Изяслав Рязанский и Михаил Пронский осадили Москву, но понесли такой тяжёлый урон, что сами едва спаслись бегством. В 1213 году князь Юрин Всеволодович овладел Москвой путём блокады.
Описанные случаи, несомненно, свидетельствуют о немаловажном значении первоначального московского Кремля, как крепости. Об этом же говорит и нашествие Батыя (1237—1240).
Исключительный героизм проявил тогда русский народ, грудью защищая каждую пядь родной земли. Но распри князей, даже во время нашествия не сплотившихся воедино, губили Русь. Монголо-татары подавили русских прежде всего численностью. Их было такое множество, что, например, при осаде такого большого города, как Киев, его жителям нельзя было (по свидетельству летописей) хорошо слышать друг друга от скрипа несметных телег татарских, рёва верблюдов и ржанья лошадей. К тому же монголо-татары обладали высокой военной техникой, заимствованной от китайских и иранских инженеров. Известно, что в 1221 году при осаде иранского города Нишабура Чингисхан заготовил 3000 баллист, метавших огромные стрелы, 300 катапульт, 700 приспособлений для бросания горшков с зажжённой нефтью, 400 штурмовых лестниц, 2500 мешков с камнем для катапульт, массу таранов и пр. В эпоху до изобретения взрывчатых веществ никакая крепость не могла устоять против таких средств для осады и штурма. Пал молодой Владимир на Клязьме, пал древний Киев на Днепре, пали волынские города Кременчуг, Владимир, Галич, и с 1240 года русская земля надолго, на два с половиной столетия, подпала под страшное ярмо иноземного ига.
При нашествии Батыя великий князь владимиро-суздальский Юрий II Всеволодович послал своего молодого сына Владимира в Москву, где воеводой был Филипп Нянка. В январе 1238 года монголо-татары подошли к Москве. Повидимому, затворившись в крепости, москвичи отказались от сдачи. Конечно, они понимали свою обречённость; ведь помощи неоткуда было ждать, ещё меньше можно было рассчитывать своими силами отбиться от батыевых полчищ. Но наши предки предпочли плену смерть с оружием в руках. Начались жестокие приступы. Абдул-гази-Багадур, восточный историк XVII века, сообщает в своей обширной хронике, что москвичи сопротивлялись татарам целых три месяца. Срок, без сомнения, крайне преувеличенный. Но вместе с тем такое сообщение свидетельствует о впечатлении, произведённом на татар обороной московского Кремля, о его значении как крепости, о том, что эта небольшая крепость способна была задержать врага в его стремительном продвижении к северу.
Вот что рассказывает по этому поводу одна из летописей: «А татарове идоша к Москве. Тое же зимы взяша Москву татарове, и воеводу убиша Филипа Нянка за правоверную хрестьяньскую веру, а князя Володимера яша руками1, сына Юрьева, а люди избиша от старьца до сущего младенца, а град и церкви святые огневи предаша, и монастыри вси и села пожгоша, и много именья вземше отъидоша». Из этого сообщения явствует, что пригородные поселения первоначальной Москвы-города в это время уже сильно разрослись. Быстрая в дальнейшем обстройка Москвы, в свою очередь, говорит о её большой жизнеспособности.
____________
1 То есть взяли в плен.
![]()
Осадное метательное орудие средних веков.
Чем объясняется такая жизнеспособность Москвы? Важное значение безусловно имело её географическое положение. Не следует забывать, что Москва возникла не на пустом месте. Ещё до Кучки и Долгорукого первоначальное поселение было основано ниже по течению Москвы-реки, около устья реки Яузы. Низменность при слиянии этих рек ещё в XV веке называлась Пристанище, то есть пристань, а высота, господствующая над ней, до недавнего сравнительно времени, по старой памяти, именовалась Гостиная гора. Очевидно, некогда здесь останавливались купцы, по старинной терминологии, «гости», приезжавшие сюда издалека. Выше Боровицкого холма, там, где теперь сооружается Дворец Советов (в древности место возвышенное), были найдены сто лет назад при земляных работах две арабские монеты. Ясно, что здесь когда-то также был торговый посёлок.
«Такие всемирно-исторические города, как Москва, — говорит историк-археолог И. Е. Забелин, — зарождаются на своём месте не по прихоти какого-либо доброго и мудрого князя Юрья Владимировича, не по прихоти счастливого капризного случая, но силою причин и обстоятельств более высшего или более глубокого порядка... Главным двигателем в создании таких городов является всегда народный промысл и торг, ищущий для своих целей добрых сподручных путей или доброго пристанища и который, повинуясь естественным географическим путям и топографическим удобствам международного сообщения, всегда сам указывает, сам намечает, сам избирает место, где и устраивает узел своих работ и действий, именуемый городом»2. Далее Забелин подчёркивает, что подобный город-узел существует и не теряет своего значения только до тех пор, пока существуют потребности промысла и торга, создавшие его. Когда же они исчезают или переменяют направление своих путей, тогда город теряет своё прежнее значение, превращается в захолустье, а иногда и вовсе исчезает. Но Москве не могла угрожать столь печальная участь.
____________
2 И. Забелин. История города Москвы, стр. 6—7.
Москва возникла в центре междуречья, образуемого течением Волги, Оки и верхнего Днепра с их притоками. Эти реки связывают север с югом, восток с западом. Волга издревле была «столбовой дорогой» к рынкам Кавказа, Ирана, Средней Азии1. Окою, а дальше с верховьев Дона, плыли в Азовское море, залив Чёрного моря. На берегах этих морей с незапамятных времён кипел оживлённый торг. Ока и её западный приток Угра служили удобной дорогой в Смоленскую и Полоцкую земли, состоявшие в тесном общении с Прибалтикой и Польшей. К северо-западу из междуречья шёл путь в Новгород Великий, процветавший благодаря своей торговле с «заморьем» (Средняя Европа).
____________
1 При археологических раскопках в области Верхней Волги были найдены оригинальные каменные топоры второго тысячелетия до нашей эры, по форме совершенно одинаковые с топорами того же времени, находимыми на Северном Кавказе. Подобные находки свидетельствуют об использовании с незапамятных времён Волги в качестве торгового пути.
Что касается непосредственно самой Москвы, то благодаря её реке, притоку Оки, она имела выход на великие речные пути в наиболее выгодном направлении. Помимо этого, большое значение имели тогда также и притоки самой Москвы-реки; Неглинная, Яуза, Всходня (Сходня), Руза. В древности судоходные, они связывали большие речные дороги и тем самым значительно сокращали путь торговых караванов. Так, например, вместо того, чтобы от Коломны плыть в Волгу всё время Окою, делая при этом немалую дугу, поднимались вверх по Москве-реке, а потом плыли Яузою. С верховьев этой реки волоком переправлялись на реку Клязьму, впадающую в Оку уже недалёко от слияния последней с Волгой. Такой дорогой; путь от Коломны на Волгу сокращался наполовину. Река Руза связывала Москву-реку через Волок-Ламский (Волоколамск) с торговыми дорогами на Смоленск, Новгород-Великий, Псков.
Итак, Москва-река являлась как бы своеобразным мостом, и некоторые исследователи полагали, что имя Москвы есть сокращение Мостковы, Мостквы, производного; от слова «мост».
Впрочем, это не более, как одно из предположений, потому что происхождение слова «Москва» до сих пор ещё не выяснено. Немало было высказано по этому поводу различных догадок, иногда поражающих своей фантастичностью. Так, например, в знаменитом в своё время «Синопсисе или кратком описании о начале Словенского народа», выдержавшем с 1674 по 1846 год включительно 15 изданий, говорилось, что имя Москвы происходит от имени внука библейского Ноя, князя Мосоха, «прародителя словено-российского племени», и жены его, прекрасной княгини Квы (Мос-ква). Татищев, автор первой половины XVIII века, утверждал в своей «Истории Российской», будто имя Москвы происходит из языка сарматов и «значит крутящаяся или искривленная от того, что течением весьма излучины делает». Профессор Байер, современник Татищева, не знавший русского языка, производил слово Москва от сокращения слов «мужской монастырь» и т. д.
Не вдаваясь в рассмотрение подобных домыслов, приходится всё же признать, что предположение о связи имени Москвы со словом «мост» имеет некоторое основание, так как, действительно, с берегов Москвы-реки встарину легче, чем где-либо в другом месте, можно было, как по мосту, перейти с одной дороги на другую по ближайшему пути. Сухопутный и речной транзит, естественно, тянулся к Москве, а вместе с этим Москва была наиболее удобным пунктом для соединения ратей, двигавшихся из Новгородской земли и Суздальщины на юг. Таким образом, стратегическое положение Москвы очень рано стало соединяться с её экономическим значением. В силу этого вражеские погромы и пожары никогда не могли вконец погубить Москву, лежавшую на географическом перекрёстке. Жестоко разграбленная, испепелённая дотла, она всякий раз быстро возрождалась к новой жизни.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
С этого времени кончилась роль Москвы как крепости в точном, техническом значении этого слова. Много веков обороняла Москва родную землю, сперва как сторожевая крепостца Суздальщины, потом как дубовый и каменный Кремль Московского княжества, а в дальнейшем как столица Русского государства, опоясанная кольцом мощных укреплений. Самоотверженно отражая вражеские нашествия, Москва сгорала дотла с тем, чтобы быстро восстать из пепла и снова нести свою боевую службу.
Труден был путь, пройденный Москвой, прежде чем она стала тем средоточием, которое создало силу Русского государства. Москва крепла постепенно, но зато прочно, твёрдо, самостоятельно. Отдавая все силы на оборону страны, Москва создавала свои укрепления, грозную артиллерию, первое постоянное войско при Грозном, а в XVII веке приступила к той общей реформе военного дела (полки рейтарского и солдатского строя), которую полвека спустя быстро довёл до конца Пётр I. Временами Москва могла казаться побеждённой, но это была только видимость — на самом деле она собирала силы, чтобы дать отпор, приготовить гибель внешнему или внутреннему врагу русского народа.
Неся боевую службу, собирая русские разрозненные земли, Москва вместе с тем стала центром русской культуры во всех её областях. На Неглинной, вне стен Китай-города, стоял Пушечный двор, где изготовлялось оружие, которым Москва громила своих супостатов, а совсем неподалеку, за Китайгородскими стенами, высилась башня Печатного двора с его книжными лавками. На этой же «улице просвещения» (Никольская), совсем рядом с Печатным двором открылась в 1687 году Славяно-греко-латинская академия, предтеча Московского университета. За 15 лет перед этим, в год рождения Петра (1672), при царском дворе начались первые театральные представления.
Преодолев зависимость от устаревших традиций византийского зодчества, Москва создаёт в XVI веке такой шедевр мировой архитектуры, как Покровский собор (церковь Василия Блаженного) и тем самым способствует образованию подлинно национального архитектурного стиля. В связи с этим со второй половины XVI века наступает длительный период так называемой «золотой эры» в истории русского зодчества. Москва становится тогда вообще центром русского искусства и создаёт свою пышную, высокохудожественную архитектуру, известную под общим именем «московской архитектуры XVII столетия». В Москве же получило своё законченное выражение старорусское деревянное зодчество¹, а равным образом живопись, ювелирное, резное дело и другие искусства.
____________
¹ Наиболее ярко это зодчество выразилось в знаменитом деревянном дворце (1667—1670) в подмосковном селе Коломенском. Об этом чуде строительного искусства, восхищавшем всех современников и разобранном в 1768 году, дают представление модель и зарисовки с натуры.
![]()
Красная площадь в конце XVIII в. Направо — новый Гостиный двор, налево, за стеной Кремля, видно здание Сената.
С гравюры Делабарта 1799 г.
С перенесением царской резиденции на берега Невы, в новопостроенный Петербург, Москва потеряла своё значение как столица, в смысле «царствующего града». «Москву забыли после Петра, — писал Герцен, — и окружили тем уважением, теми знаками благосклонности, которыми окружают старуху-бабушку, отнимая у неё всякое участие в управлении имением». Но это «уважение», особенно в первую половину XVIII века, было весьма условное и ближе к действительности был Забелин, писавший: «Время Петра I в истории Москвы есть время окончательного счёта с её стариною». А такой «стариной» были, между прочим, и московские укрепления — теперь, при новых методах ведения войны, уже бесполезные.
Конечно, Герцен был неправ, когда утверждал, будто с основанием Петербурга Москва «потеряла для России прежний смысл свой и прозябала в ничтожестве и пустоте до 1812 года». Правда, правительство и царский двор покинули Москву, но тогда же обнаружилось, что не одному прежнему титулу «царствующего града» Москва была обязана местом, какое она занимала в народной жизни. В сознании народа Москва попрежнему оставалась национальным центром, не заглохла промышленная и торговая жизнь в московских посадах и слободах, продолжавших шириться и развиваться.
Но, действительно, Москва была забыта, заброшена, и её Кремль, первая «завязь» Москвы, города-растения, запустел. О состоянии его стен и башен не заботились, потому что были в полном забросе вообще все кремлёвские здания. В трещинах кремлёвских стен и башен привольно рос кустарник и разрастались целые деревья. Ивановская площадь около соборов была завалена нечистотами, дворцовые палаты пришли в такой упадок, что царский двор при приездах в Москву останавливался не в Кремле, а в одном из тогда загородных дворцов — Лефортовском или Слободском.
Был момент (1770-е годы), когда часть кремлёвских зданий, стен и башен должна была быть навсегда снесена и заменена, по проекту архитектора Баженова, колоссальным дворцом, по размерам и роскоши не уступающим аналогичным сооружениям древнего Рима, Египта и Вавилона. Были уже разобраны почти вся южная стена Кремля с Тайницкой башней, более ветхие постройки в самом Кремле и летом 1772 года приступили к земляным работам для закладки фундамента. Но уже в 1774 году строительство, смета которого выразилась в неслыханной по тогдашнему времени сумме — 50 миллионов золотых рублей, было прекращено. Екатерина II приступила к нему главным образом для того, чтобы показать загранице, во время трудной русско-турецкой войны (1768—1774), что Россия не нуждается в денежных средствах, если позволяет себе роскошь подобных построек. С прекращением строительства фундамент разобрали, рвы и ямы засыпали, строительные материалы употребили на ремонт стен. В 1776 году была восстановлена южная стена Кремля, причём Тайницкую башню восстановили «в прежнем вкусе», то есть стиле. Всё это предприятие свидетельствует о том, как далеки были тогда от мысли рассматривать Москву в качестве возможной крепости. Памятником неосуществлённой перестройки Кремля служит-огромная модель дворца, сооружённая под непосредственным наблюдением самого Баженова и ныне хранящаяся в Музее архитектуры.
![]()
Южный (со стороны Москвы-реки) фасад грандиозного кремлёвского дворца по неосуществленному проекту Баженова.
С литографии 1827 г.
Что касается остальных укреплений Москвы, то участь их в это время была даже хуже, чем кремлёвских. Невысокие стены и башни Китай-города, обветшавшие, десятилетиями не ремонтированные, были так закрыты пристроенными к ним вплотную лавками, что их почти не было видно¹; стены и башни Белого города разбирались из года в год; никто не заботился о поддержании Земляного вала: он осыпался, местами сравнивался, местами застраивался частными постройками; его две каменные башни — когда-то оплот против набегов крымских татар — также были разобраны. Во вторую половину XVIII века вал был срыт, и по его линии прошли Садовые улицы, а на одном участке — бульвары (Зубовский, Смоленский, Новинский, ныне не существующие).
____________
¹ Китайгородские укрепления частично были разобраны в 1934 году.
Территория, лежавшая за пределами Земляного вала, несколько раньше (1742—1752) была обведена валом и включена в состав города. Но вал этот был насыпан не в целях укрепления города; его назначением было препятствовать контрабандному провозу в Москву товаров, подлежащих пошлине, которую собирала Камер-Коллегия, откуда и произошло название Камер-Коллежский вал. По валу ходили караульные солдаты, а в местах пересечения вала большими дорогами были сделаны заставы с кордегардиями (сторожевые будки), в которых жили караульные.
Камер-Коллежский вал был срыт в самом начале XIX века. К этому времени о том, что Москва некогда была мощной крепостью, мог напомнить только Кремль, в старину, по выражению иностранных путешественников, грозный «замок», теперь, при Советской власти, взятый под заботливую охрану нашего государства, как славный памятник прошлого великой, социалистической Родины.
Но и лишённая своих былых укреплений, Москва, в годину военной грозы, когда враг вступал в пределы нашей земли, снова поднималась на оборону Родины, снова становилась её «крепостью». Так было в 1812 году, в дни нашествия Наполеона, так было в период иностранной военной интервенции и гражданской войны 1918—1920 г.г. и в недавние годы Великой Отечественной войны, героическая эпопея которой ещё не написана.
Первый сокрушительный удар был нанесен германским фашистам в тяжёлый для нас 1941 год именно под Москвой. Здесь враг почувствовал впервые, что есть в мире сила, способная не только противостоять его свирепому натиску, но и перейти в победоносное наступление. Такой силой явилась наша славная Красная Армия, которая, опираясь на мощную поддержку всех народов Советского Союза, возродила и приумножила великие боевые традиции нашей Родины, традиции времен Александра Невского, Дмитрия Донского, Суворова и Кутузова. В течение всей войны на Москву с упованием взирали народы Европы, боровшиеся с гитлеровской тиранией. Москва была организующим центром, душой и мозгом победоносной обороны первого в мире социалистического государства.
Славное имя Москвы неотделимо от имени великого Сталина, под гениальным предводительством которого народы Советского Союза в недавние дни разгромили зверские полчища Гитлера и, насмерть поразив кровавых фашистских, хищников, освободили от них Европу и мир.
ОГЛАВЛЕНИЕ
Глава I ... 3
Глава II ... 17
Глава III ... 32
Глава IV ... 45
Глава V ... 58
Глава VI ... 74
Глава VII ... 91
Глава VIII ... 107
Глава IX ... 129
Глава X ... 155
Заключение ... 181
Примеры страниц![]() ![]() ![]()
Скачать издание в формате pdf (яндексдиск; 77,4 МБ)
Все авторские права на данный материал сохраняются за правообладателем. Электронная версия публикуется исключительно для использования в информационных, научных, учебных или культурных целях. Любое коммерческое использование запрещено. В случае возникновения вопросов в сфере авторских прав пишите по адресу [email protected].
12 января 2025, 14:39
0 комментариев
|
Партнёры
|
Комментарии
Добавить комментарий