Козлов А. Дмитрий Стахиевич Моор. 1883—1946. — Москва ; Ленинград, 1949

  

 

 

 

 

 

 

 

„Все революции выдвигали таланты, которые средствами политической сатиры говорили с массами на понятном им языке пафоса, страсти, гнева, насмешки и уничтожающего смеха“ (Моор). Одним из таких художников, отдавших себя служению народу, был и Дмитрий Стахиевич Моор. Страстный и патетический язык его плакатов, „гнев, насмешка и уничтожающий смех“ его карикатур были понятны народу и по достоинству высоко оценены.

 

Родился Дмитрий Стахиевич Моор (Орлов) в 1883 году в г. Новочеркасске, в семье горного инженера. В 1898 г. Моор переселился в Москву, и с этого времени судьба его неразрывно связана с этим городом: здесь он учился в Университете, здесь с 1906 года начал свои выступления в печати, здесь он жил и работал вплоть до последних дней своей жизни. Д. С. Моор умер в 1946 году.

 

Революция 1905 года в жизни Моора имела решающее значение. Он принял активное участие в революционных выступлениях: в период подготовки декабрьского восстания он хранит оружие, а во время восстания строит баррикады, участвует в демонстрациях. „И в выборе тематики и в определении направления удара моих рисунков, — вспоминал впоследствии Дмитрий Стахиевич, — впечатления этих лет были для меня решающими“. С этого времени начинается идейное сближение Моора с рабочим классом, определяется и творческий облик художника. В газете „Вечерняя Заря“, в журналах „Будильник” и „Кимвал“ появляются острые злые карикатуры на царских министров и на политические события. Своей политической направленностью карикатуры Моора выгодно отличаются от работ других художников этого периода. Ясное сознание цели и задач рождают ту целеустремленность, с которой он работал над повышением выразительности своих карикатур. Политический рисунок — в центре его внимания. Уже в это время Моор осознает свою задачу художника, — как трибуна пролетарских масс, как выразителя ее интересов. Моор борется против беспринципности и аполитизма журнальной и газетной карикатуры, он презирает, по его выражению, „смех ради смеха“, „утробный хохот оскаленного рта“ и признает лишь один принцип — „искусство и смех — орудие борьбы“.

 

Сознавая силу и действенность карикатуры, как средства борьбы, с которым он — художник может активно участвовать в общем великом деле, Моор терпеливо и настойчиво оттачивает это оружие. Шаг за шагом он овладевает техникой штриха, освобождается от обилия деталей, от „модернизма“ в характере рисунка. Графический язык его карикатур становится острым и выразительным, образ — предельно четким и заостренным. Добродушный и беспринципный юмористический рисунок дореволюционных журналов превращается у Моора в острую и действенную политическую карикатуру, безобидная насмешка — в грозный смех. О характере карикатур Моора этого периода говорят факты: многие его рисунки были задержаны цензурой, как и все четыре номера журнала „Волынка” — журнал издавался группой художников и литераторов, и Моор не был стеснен никакими ограничениями. Не имея возможности издавать свои карикатуры, художник все чаще и чаще прибегает к их нелегальному распространению, „пускает по рукам“.

 

В годы, предшествовавшие Великой Октябрьской революции, складываются политические убеждения художника, оформляется его творческая индивидуальность. В борьбе за острую, идейную и политически насыщенную карикатуру Моор находит новые изобразительные методы, которые в полную меру развились лишь после революции.

 

„Революцию Моор воспринял восторженно, и с первых дней Октября поставил свое искусство на службу народа и партии”, — пишет в своих воспоминаниях И. Н. Павлов. Моор прекрасно понимал, что Великая Октябрьская социалистическая революция всколыхнула многомиллионные слои рабочих и крестьян, пробудила их к сознательной жизни. Он осознавал и всю глубину опасности, нависшей над молодой Советской республикой в результате нападения Антанты и контрреволюции внутри России. Для победы необходимо было сплотить рабочих и крестьян, воодушевить их на борьбу с превосходящим по силе врагом, необходимо было найти такие формы массовой пропаганды, которые были бы понятны народу и могли бы быстро откликаться на различные события, охватывая многомиллионные слои населения. Таким гибким и мощным оружием пропаганды большевистских идей, мобилизующим на борьбу, стал советский плакат. Моор был одним из его создателей, но он не сразу нашел действенную и лаконичную форму плаката. Показательно, что поиски плакатной формы шли у него совершенно в ином направлении, чем у группы художников, ярким представителем которой был Апсит. Апсит плодовитый, но посредственный рисовальщик, во многом исходил от концепций буржуазного плаката. Его плакаты со сложной и запутанной композицией, перегружены натуралистически поданными деталями, надуманны и аллегоричны. Основной порок плакатов Апсита заключается не только в неясной трактовке темы, но и в прямом искажении революционного содержания.

 

Развитие плаката у Моора проходило в борьбе с „апситовщиной“, с искажением революционных идей, в борьбе за идейную и политическую насыщенность плаката, за единство и целостность плакатного образа. В первых плакатах Моора („Смерть империализму“, «Враг у ворот“) реальная борьба пролетариата с интервентами трактуется еще как единоборство со страшными силами, с мифическим чудовищем. Довольно скоро Моору удается создать такие удачные лубки, яркие и доходчивые, как „Рано пташечка запела“ и „Советская репка“. В лубке „Советская репка“ Моор параллельным развертыванием действия и его нарастанием, персонификацией врагов, сумел в яркой и образной форме показать рост и силу Красной Армии. Но Моор не удовлетворился удачным использованием традиционной формы лубка, он искал новую плакатную форму, соответствующую новому революционному содержанию. Эти поиски шли по линии подчинения изобразительных средств содержанию. Плакатный образ становился все более конкретным и реальным.

 

В плакате „Петрограда не отдадим“ Моор показал в образах рабочего, крестьянина и матроса пролетарские массы, их единением в борьбе, решимость защищать Петроград. Символика здесь уже не является самодовлеющей, она подчинена политическому содержанию.

 

Такие плакаты, как „Ты записался добровольцем?“, „Красный подарок белому пану“ и другие говорят о творческой зрелости художника. Собранность и простота композиции, ее завершенность и отточенность, суровая выразительность облика красноармейца, его повелительный жест в плакате „Ты записался добровольцем?“ звучат как призыв, как приказ защищать достояние народа. Четкий и лаконичный текст, органически вписанный в композицию, является как бы логическим ее завершением. Удачно сочетание положительных персонажей рабочего и крестьянина с карикатурным изображением белого пана в плакате „Красный подарок белому пану“. Сопоставлением огромного красного снаряда, поддерживаемого дружными усилиями рабочего и крестьянина, и маленького белого пана на черном фоне Моору удалось выразить уверенность в победе и залог этой победы — единение фронта и тыла.

 

Подлинной вершиной в творчестве Моора этого периода является плакат „Помоги!“. Он создан в 1921 г., когда в житнице молодой Советской республики — Поволжье — разразился голод. Необходимо было быстро и безотлагательно помочь голодающим. Предельная выразительность этого плаката и родилась из сознания глубины опасности, угрожающей тысячам человеческих жизней. Сначала Моор хотел дать фигуру крестьянина, окруженную изображениями страданий и бедствий голодающих, но затем отказался от этого замысла и пошел по пути концентрации центрального образа. Страшная, изможденная фигура голодающего, похожая скорее на оживший скелет, чем на живого человека, страстным всплеском поднятых рук, всем своим видом кричит: „Помоги!“ Засохшая былинка и поникший колос — это наглядные символы стихийного бедствия. Сам художник позднее писал: „...в этом колосе я хотел представить и выжженные солнцем бесплодные степи, и вспухшие от голода животы, и слезы матерей, и испуганные глаза ребят и разные склянки с образцами „пищи“, которые мне приходилось видеть, пищи, напоминающей какие-то окаменелости“.

 

Плакат „Помоги!“ — большое достижение Моора — свидетельствовал о силе и жизненности советского искусства, о его глубокой связи с народом. Советский плакат, в частности плакат Моора, был первым серьезным завоеванием пролетарского изобразительного искусства.

 

В годы восстановительного периода одним из ведущих средств агитации становится карикатура. Она превращается в гибкое и сильное орудие, которое использовалось в ежедневной борьбе с внешними и внутренними врагами, со всем, что отживало свои последние дни и мешало росту нового. Охватывая всю широту вопросов, возникших в годы мирного строительства, карикатура становилась строгим судьей, глубоко принципиально, партийно оценивающим события. От художника-карикатуриста теперь требовалось не только глубокое проникновение в смысл явлений, но и повседневный контакт с самой действительностью.

 

Моор был в той немногочисленной группе художников-карикатуристов, которые смогли ответить новым возросшим требованиям. Сознавая, что методы старой дореволюционной карикатуры непригодны, Дмитрий Стахиевич усиленно ищет новые изобразительные средства, используя свой опыт плакатиста, приобретенный в годы гражданской войны. Гротеск становится основным его творческим методом. „Злость“ в Мооре превышает „веселость“, но и смеясь (а он умеет заразительно смеяться), Моор не забывает главного: „бей“. Эту действенность Моор считает основным достоинством карикатуры и плаката. Плакат, по его мнению, что, впрочем, характерно и для карикатуры — „это разящий удар, направленный на голову классового врага, это возбудитель активности масс“. В знании явлений и в знании врага Моор видел необходимые условия достижения этой действенности. „Знать врага, — пишет Моор р статье „О советских мастерах сатиры“, — это значит изучить его силу и слабость. Это значит определить его классовую сущность, это значит выбрать наиболее уязвимые места и бить по ним, — бить повторно, разнообразно, каждодневно, со всей страстью популяризируя способы ударов, указывая всем, где кроются эти слабые места врага“. Творчество Моора этого периода и было лучшим примером глубокого распознавания и верной оценки врага. Моор, как никто другой из художников, мог разобраться в классовой сущности врага, указать на его слабые стороны и дать синтезирующий вывод, политическое обобщение в самом образе своей карикатуры.

 

Велика работа, проделанная Моором в этот период: он сотрудничает в ряде издательств, иллюстрирует ряд книг, из года в год принимает участие в оформлении празднеств. „Правда“, „У станка“, „Безбожник у станка“, „Красноармеец“, „Даешь“ — один перечень изданий, в которых сотрудничал Дмитрий Стахиевич, говорит об объеме проделанной им работы.

 

Необходимо отметить ту роль, которую играл в его жизни журнал „Безбожник у станка“. Этот журнал с полным правом можно назвать его детищем: здесь, главным образом, проходили его поиски графической выразительности карикатуры и журнального рисунка, здесь он работал не только над повышением идейно-политического уровня журнала, но и над улучшением качества оттисков. Осваивая новые полиграфические возможности, художник стремился превратить оттиски рисунков в полноценную художественную продукцию. В эти же годы Моор, не ограничиваясь работой в журналах и газетах, иллюстрирует „Богословский словарь“ Гольбаха, „Веселые страницы“ Логинова. Иллюстрации к „Диспуту“ Гейне особенно удачны как острой характеристикой персонажей, так и динамичным развитием действия. Выразительную галлерею шаржей на зарубежных политических деятелей создает Моор для альбома, „Кто они такие“.

 

Не прекращая творческой деятельности, Моор ведет большую общественную работу: с 1931 года он избирается председателем плакатной секции Государственной Академии искусств и плакатной секции МОССХ’а. В эти же годы Моор преподает во ВХУТЕМАС’е по кафедре литографии и в Полиграфическом Институте по кафедре плаката. В 1931 году Дмитрий Стахиевич был избран депутатом Моссовета.

 

В 1932 году Дмитрию Стахиевичу Моору было присвоено звание Заслуженного деятеля искусств.

 

В годы Великой Отечественной войны Моор, опытный художник, весь свой сатирический дар посвятил делу разгрома врага. В графической серии „История Фрица“ Моор разоблачает звериный облик фашизма. В собирательном образе фрица он сумел показать все ничтожество гитлеровских выкормышей, их тупость и самодовольство, их звериный облик. Человеконенавистничеству и убожеству „арийского зверя“ Моор противопоставил величие и доблесть советского человека, его решимость бороться с захватчиками (лубок „Рассказ старухи“, текст Исаковского — 1943 г).

 

Моор больше известен как сатирик, как талантливый карикатурист и плакатист, но он много работал и как иллюстратор, и как художественный критик. Многие годы Моор посвятил созданию графической серии иллюстраций к „Руслану и Людмиле“ Пушкина и к „Слову о полку Игореве“.

 

В последние годы жизни им созданы многочисленные иллюстрации к „Басням Крылова“ и различным детским сказкам.

 

В своих высказываниях об искусстве Моор предстает перед нами, как вдумчивый художник, заботящийся не только о сегодняшнем дне, но смотрящий далеко вперед.

 

Дмитрий Стахиевич Моор всем своим творчеством способствовал расцвету советского искусства и был одним из первых действительно народных художников, осознавших активное действенное назначение искусства, как организатора и воспитателя масс.

 

 

---

 

 

  

 

  

 

  

 

  

 

---

 

Скачать издание в формате pdf (яндексдиск; 44,8 МБ).