|
|
Архитектура Белоруссии XVIII века 
Всеобщая история архитектуры в 12 томах / Государственный комитет по гражданскому строительству и архитектуре при Госстрое СССР, Научно-исследовательский институт теории, истории и перспективных проблем советской архитектуры. — Ленинград ; Москва : Издательство литературы по строительству, 1966—1977.
АРХИТЕКТУРА БЕЛОРУССИИ XVIII в.
—стр. 503—
В течение почти всего XVIII в. Белоруссия продолжала входить в состав Речи Посполитой. Страна все более отставала от передовых стран Европы. Во второй половине века передовые магнаты стремятся найти выход из охватившего страну кризиса в реформаторских преобразованиях. Однако реальных следов в экономике эта деятельность почти не оставила. Речь Посполитая была поделена между более сильными соседями (разделы 1772, 1793 и 1795 гг.), и Белоруссия отошла к России.
По-прежнему экономика Белоруссии была подчинена экспорту сельскохозяйственных продуктов.
Особенно тяжелые последствия оставила Северная война 1700—1721 гг., от которой с трудом оправились разоренные города. Надежным средством порабощения Белоруссии по-прежнему остаются монашеские ордена. Новых монастырей почти не возникает, зато все более расширяют свои владения существующие резиденции. Определяющим типом монументального строительства остается дворец феодала и католический монастырь. Духовные и светские феодальные резиденции получают различную градостроительную характеристику. Монастыри широко раскрываются к городу, дворцовые ансамбли отделяются, отгораживаются от него.
Архитектурные кадры делились на архитекторов, обслуживающих магнатов, архитекторов-монахов, получивших образование в монастырских школах, и цеховых мастеров. Поставщиком иноземных архитекторов остается Северная Италия. Короли Август II и Август III, одновременно Саксонские кюрфюрсты. приглашают ряд архитекторов из Дрездена (Кнобель, Яух, Пёппельман). Очень часто архитектор, приглашенный королем, работал не только при дворе, но и строил для придворных (Джузеппе Сакко). Придворные архитекторы имели учеников, как правило, родственников (семья Фонтана) или земляков. В ряде случаев придворными архитекторами были местные мастера. Магнаты не содержали специальных архитектурных заведений, но основы мастерства будущие архитекторы могли получить в частных кадетских корпусах, где преподавалась архитектура (кадетский корпус в Несвиже). В виде исключения можно упомянуть строительную школу, организованную графом Тызенгаузом на Городнице в Гродно. Ученики обучались строительству как дворцов, так и хозяйственных построек.
Монастыри также приглашали зодчих со стороны (местных и из-за границы), однако крупные ордена содержали архитектурные школы. Наиболее значительным учебным заведением был иезуитский коллегиум в Полоцке. Курс был поделен на архитектуру обывательскую (гражданскую) и архитектуру рыцарскую (военную).
Для строительной техники XVIII в. характерно значительное облегчение каменных конструкций, уменьшение поперечных сечений элементов и увеличение их высоты. В кладку стен перестает вводиться валунный камень. Он применяется главным образом в фундаментах и цоколях. В области деревянных конструкций особенно изощренных форм достигают покрытия синагог.
Градостроительство. Планировка городов сохраняет уклад XVI—XVII вв. Усиливается расширение феодальных владений за счет городских земель. Небольшие участки горожан располагались на окраинах и в неудобных местах.
Сохранившиеся планы Гродно показывают стабильность городской сетки. На плане 1706 г. (рис. 1) торговым центром является та же, что в XVI в. (см. гл. 1, рис. 1), прямоугольная площадь. Костелы, возведенные в основном в XVII в., сосредо-
—стр. 504—
точены на главной площади и основных магистралях. Конец XVIII в. не вносит существенных изменений в планировку. Город остается в границах XVI в.
Происходит дальнейшее, правда, не столь интенсивное, как в XVII в., строительство феодальных резиденций. Переносится на новое место и возводится из камня кармелитский монастырь (костел 1738—1765 гг., монастырь рубежа XVIII—XIX вв.) и вновь (в 1729 г.) основывается деревянный бонифраторский монастырь. Перестраиваются дворцы магнатов, увеличивается количество им принадлежащих каменных зданий, особенно на улице между рыночной площадью и замком. Крупным мероприятием было строительство Нового замка на месте Нижнего замка, оконченное в 1751 г.
Белорусские города в основном состояли из деревянных сооружений. В типичном рядовом городе Дубровне (рис. 2) силуэт города определяют возвышающиеся над деревянной жилой застройкой деревянные культовые и общественные здания.
2. Дубровна, рисунок 1784 г.
В более крупном Витебске над рядами деревянных домов поднимаются каменные башня ратуши и колокольни монастырей (рис. 3). В облике города больше общих черт с городами Польши и Западной Европы, чем с городами соседней России.
Главная торговая площадь города сохраняет прежнюю конфигурацию, но окружающие ее здания с течением времени меняют облик и ориентацию, в результате чего площадь в ряде случаев получает иной архитектурный акцент. Характерным примером является ансамбль Ратушной площади в Витебске.
—стр. 505—
3. Витебск, рисунок конца XVIII в.
Сравнение с «чертежом» Витебска 1664 г. выявляет разницу в организации площади (см. гл. 2, рис. 5). В XVII в. пространство перед ратушей было окружено цепью лавок. Ратуша и Воскресенская церковь образовали два самостоятельных замкнутых комплекса.
В XVIII в. цепь торговых зданий на площади разрывается, в нее включается новая каменная Воскресенская церковь, теперь уже не православная, а униатская, (1772) и бернардинский монастырь с величественным каменным костелом (1737— 1755, осв. 1768). Храмы и ратуша занимали участки, положение которых было определено в XVII в. (рис. 4). Многократно возобновляемая после пожаров ратуша получает к 1775 г. современный облик (кроме третьего, более позднего, этажа). Фасад ратуши, прежде закрытый деревянными лавками, теперь открыт к мосту через р. Витьбу, связывающему торговую и административную части города. Также в сторону моста, в сторону замков повернута Воскресенская церковь. Прежняя ориентировка на восток, безусловно, подчинила бы церковь ратуше, уравняла бы ее с бернардинским костелом и придала бы площади более регулярный характер. Однако изменение ориентации не разрушило ансамбля площади. Причина единства состоит в ритме однотипных высоких башен сооружений. Другим связывающим элементом ансамбля является двухэтажный гостиный двор. Живописной организации ансамбля особый колорит придает сравнительно небольшое пространство средневековой площади.
Планировка коронных городов в XVIII в. или не менялась, или эти изменения носили локальный характер. Во владельческих городах в результате реформаторской политики во второй половине XVIII в. в ряде случаев проводятся коренные преобразования уличной сети. В имениях, во владельческих городах, на коронных землях возводятся фабрики. Но крепостной труд настолько малопроизводителен, что предприятия банкротятся.
Один из выдающихся деятелей своего времени гетман Михаил Огинский перестраивает центр Слонима. Возле выпрямленного русла Щары он строит огромный дворец, театр и типографию, выписывает иностранных мастеров и поселяет их в специальном поселке при сооруженной неподалеку от дворца фабрике. Проводится знаменитый канал Огинского. Магнат Радзивилл, построив фабрику в Тройчанах, преобразует одну из частей Слуцка.
Наиболее крупные градостроительные мероприятия были проведены министром финансов Антонием Тызенгаузом. Прежде чем заняться промышленным строительством на подведомственных землях, он проделал опыт в своем имении — Поставах. Здесь он выстроил вместе с дворцом 21 каменное строение. Была заново реконструирована рыночная площадь (рис. 5). Только два деревянных храма (костел и униатская церковь) остались от первоначальной застройки по одной стороне
—стр. 506—
площади. Остальные стороны были застроены новыми композиционно связанными между собой зданиями административного назначения, гостиницами и домами ремесленников. Живописное разнообразие сближает поставскую площадь с ансамблями Витебска, Минска и других крупных городов Белоруссии. Площадь получила приближающуюся к прямоугольнику форму. При обходе площади каждая предыдущая улица была перпендикулярна последующей. Площадь была связана с промышленными сооружениями: восточная магистраль вела к бумажной фабрике, южная — к дворцу, вблизи которого также располагалась фабрика.
 
4. Витебск. Ратушная площадь. Гравюра конца XIX в., план конца XVIII в.
1 — ратуша; 2 — Воскресенская церковь; 3 — монастырь бернардинцев; 4 — гостиный двор; 5 — мост
С большим градостроительным размахом было проведено строительство в Гродно. По своей инициативе и по поручению короля как управляющий всеми королевскими имениями в Литве Тызенгауз задумал превратить узловые пункты этих имений в культурно-промышленные центры. По этому замыслу Гродно должен был стать главным среди них городом.
 
Для улучшения сообщения были проложены дороги, строились плотины, мосты, каналы (Тызенгауз начал строить Днепро-Бугский канал, называемый тогда Королевским) .
С 1765 по 1780 г. на Городнице в соседстве с городом было возведено 80 зданий
—стр. 507—
(рис. 6), функционировало 21 промышленное предприятие, 3 тыс. крепостных работало на фабриках. За ними наблюдали и обучали их 70 выписанных из-за границы мастеров. Было организовано значительное количество учебных заведений. Во всех школах обучались крепостные. Был основан театр с труппой крепостных актеров, обученных иноземцами.
Планировка Городницы основывалась на принципе распределения отдельных групп зданий по назначению. Каждая регулярно распланированная группа была четко связана с остальными.
Главная магистраль — улица Роскошь— предназначалась в основном для приезжих (на улице размещались две корчмы, ресторан и кафе). Здесь же было построено 20 домиков для иностранных рабочих.
Главная магистраль шла непараллельно трассировке основных построек, что объясняется условиями местности, пересеченной глубокими оврагами. Ядром композиции являлся огромный дворец Тызенгауза, выходивший к парадным площадям и на главную магистраль. От улицы Роскошь его отделял пруд. Одна из сторон дворца была обращена к большой площади, вокруг которой группировались учебные заведения, другая (курдонер) — к длинной площади, находящейся за мостом-плотиной. Крутые овраги не позволили создать симметричную композицию этой площади. Затруднение было преодолено тем, что одно из ведущих зданий на площади — Музыкальный флигель — получило изогнутую форму. Это позволило замкнуть площадь и одновременно открыть ее перспективу к расположенному через овраг дворцу администратора. Площадь занимали в основном административные здания. В овраге вдоль площади находились промышленные предприятия. Не связанные с остальной планировкой, они вразброс тянулись вдоль реки. По другую сторону площади находился обширный хозяйственный двор. К дворцу и школам примыкал ботанический сад. За ним находились предприятия и столовая для рабочих. Столовую связывала с домиками иностранных рабочих улица, по одной стороне которой расположены кузницы, а по другую — мануфактуры, занимающие углы квадратной площади. Небольшой отрезок улицы также вел от площади мануфактур к домикам иноземцев. У края участка, над рекой, располагался фольварк— летняя дача графа.
В целом весь застроенный участок Городницы представляет собой помещичью усадьбу с хозяйственным двором, садом и заезжими домами, к которой были присоединены поселок иноземных рабочих, промышленные предприятия и учебные заведения.
Еще более обширный комплекс был запроектирован Тызенгаузом в находящейся близ Гродно деревне Лососне. Проект (рис. 7) был осуществлен частично.
На планировку комплекса Лососни в сильной степени повлияли французские образцы. Она представляет собой сочетание регулярных площадей, от которых звездообразно расходятся магистрали, застроенные административными зданиями, мануфактурами, складами и домами рабочих. План накладывался без связи с рельефом местности, например одна из магистралей пересекала реку восемь раз.
Промышленные предприятия учреждались не только в городах, а часто и в самой помещичьей усадьбе. Примером может служить регулярно распланированная усадьба Теолинского в районе Орши по дороге из Дубровны в Любавичи (рис. 8).
—стр. 508—
7. Лососня. Проект 60—70-х годов XVIII в.
Жилое строительство. Усадьбы. Крестьянские усадьбы XVIII в. не дошли до нас. Однако обмерные чертежи и исследования середины XIX в. могут служить вспомогательным материалом для изучения некоторых особенностей усадебного строительства, если учесть традиционность уклада крестьянской усадьбы. На рис. 9, 1 приводятся два типа крестьянской усадьбы. В бедных усадьбах изба и хозяйственные постройки тянутся по краю участка. Более богатый комплекс, состоящий из двух жилых хат, соединенных сенями, послужил, вероятно, ячейкой, из которой развилась планировка помещичьего жилого дома.
Помещичий дом располагался обычно на небольшом пригорке. Наиболее примечательной частью строения была высокая (½—⅔ общей высоты) крытая соломой или гонтом крыша, крутые скаты предохраняли покрытие от затекания воды. Благодаря расположению на пригорке и высокой крыше низкое одноэтажное здание имело достаточно импозантный вид.
Перед домом простирался большой поросший травой двор, окруженный хозяйственными постройками. Позади находились сад и пасека. Главный, деловой, обращенный к двору фасад был ориентирован на юго-восток. К главному фасаду пристраивалось крыльцо (ганек) на 2—6 столбах (отсюда помещик наблюдал за работами, летом ганек служил террасой). Входные двери ганка вели в сени, тянущиеся во всю ширину дома, с выходом в сад. Сени были наиболее «общественной» частью дома. Здесь происходили семейные празднества, а в крупных имениях шумели местные сеймы. Сюда же собирались гайдуки в случае военной опасности. Сени освещались и обогревались большим камином. По стенам висело оружие, охотничье снаряжение, военные трофеи, портреты предков. Сени делили дом на две половины. В мужской половине находились канцелярия, гостиная, комнаты сыновей и мужской челяди, иногда часовня-каплица, на женской половине — спальня хозяев, девичья, «аптечка» (святилище хозяйки — кладовка, наполненная вареньями, лекарствами и т. д.), и ком-
—стр. 509—
наты дочерей. Впоследствии в более обширных имениях сени были разделены на две части. В передней — «антикамере» — сидели гайдуки, по стороне сада располагался «салон».
9. 1 — два типа крестьянской усадьбы; 2 — рядовой план дома небогатого помещика XVIII в.
Дом рубился из брусьев, только некоторые хозяйственные постройки имели бревенчатые стены. Иногда стены были глинобитными или фахверковыми.
В доме небогатого помещика по сторонам сеней располагалось по две комнаты (так называемый пятичастный дом, рис. 9, 2). Ширина строения была значительной, поэтому высокая крыша для сокращения длины стропил иногда имела ломаный профиль. На чердаке хранились различные припасы. Примером является дом из Меречевщины, где в 1746 г. родился Тадеуш Костюшко (рис. 10).
10. Меречевщина. Дом Костюшко, до 1746 г.
Отличительной особенностью здания было крыльцо и высокая ломаная крыша. Обрамленные гладкими наличниками окна (иногда стекло заменял промасленный пузырь или бумага) имели частый переплет. Увенчанное треугольным фронтоном крыльцо впоследствии сменилось колонным портиком.
В имении богатых помещиков план дома усложняется. В XVII в. к традиционной схеме обычно добавлялись так называемые «алькежи» (боковушки), башнеобразные выступы, крытые самостоятельной крышей, ведущие происхождение от за́мковых башен XVI — начала XVII вв. В алькежах, как правило, размещались спальни. Алькежи сохранились и в некоторых помещичьих домах XVIII в., в основном в виде развитых крыльев дома. На рис. 11, 1 представлены план и задний фасад (крыльцо более позднее) жилого здания имения Гедройцев в Новошицах, недалеко от Пинска (первая половина XVIII в.). Каждое крыло снаружи трактовано как отдельное здание.
Замечательны очень сложные, снабженные лишь одной дымовой трубой сращения печей (см. план). Это объясняется тем, что налоги брались «подымно», по количеству труб (обычно дом имел 2 трубы). Поэтому печи оборудовались очень длинными дымоходами и все сращения напоминали чудовищного паука. Печи снаружи облицовывались кафелями чаще
—стр. 510—
всего с зеленой поливой. Сверху они имели своего рода корону из фигурных изразцов, внизу опирались на мощные лапообразные устои. Топка всегда производилась из сеней.
Иногда рядом с печами ставились камины (рис. 12, 1), которые служили не столько для тепла, сколько для освещения.
 
12. 1 — дом в имении Летевщизна, камин, XVIII в.; 2 — дом в имении Залесье, боковой вход, XVIII в.
Как и в крестьянских избах, балки потолка были открыты снизу. Обычно на прогоне вырезался год постройки, крест, иногда герб. В парадных комнатах на балки приколачивался грубый холст, который затем белили. Стены в некоторых случаях штукатурили и белили. Полы — глинобитные или дощатые. Брусчатые стены снаружи обшивали вертикальными досками — шелевкой. Резьбой покрывали полотна дверей и потолочные балки.
Обычно главный вход имел вид крыльца на столбах. Боковые входы устраивались в глубоких прямоугольных нишах. Фигурное обрамление одного из таких входов в имении Залесье (Дисненский район) представляет собой фестонную арку (рис. 12, 2), характерную для культового каменного зодчества Белоруссии.
 
13. Леонполь. Помещичий дом, 1750 г.
Еще более развитым типом являлся дом в Дудичах (Минская обл., 1789), в
—стр. 511—
усадьбе воеводы Юзефа Прозора. Центральный корпус занимали парадные помещения и комнаты хозяев (рис. 11, 2), одно из крыльев — комнаты для домочадцев, другое — часовня.
Каменные жилые дома усадеб повторяют планировку и наружные очертания деревянных домов, но имеют ясно выраженную стилистическую характеристику; строились они в значительно меньшем количестве (Татары под Минском, вторая половина XVIII в.; усадьба Леонполь, 1750, рис. 13; дворец в Гануче, 1765; загородный королевский дворец Станиславово под Гродно, до 1780). Дома штукатурились как внутри, так и снаружи. Крыша двойная, приближающаяся по типу к мансардной, или высокая двускатная.
Дома были тесно связаны с дорогой, ведущей к принадлежавшим владельцу деревне или местечку (Поставы, д. Пески около Картузской Березы, Желудок). Хозяйственные постройки, в их числе кухня, стояли отдельно и более или менее регулярно следовали ориентации дома, принцип симметрии не соблюдался (рис. 14).
14. Заосье. Господская усадьба, XVIII в. Дом — 30-е годы XIX в. — на месте более раннего дома
Среди подсобных зданий усадьбы наибольший интерес представляет амбар (рис. 15), который в летнее время становился жилым. Амбары были одноэтажными и двухэтажными с галереями. Прочие хозяйственные постройки только размерами отличались от крестьянских построек. Такой же простотой отличались производственные здания усадьбы (рис. 16).
15. Бацевичи. Амбар, XVIII в.
16. Несвиж. Мельница, 1783 г.
Городское жилое строительство. Дома рядовых ремесленников и купцов в XVIII в. в большинстве случаев строились из дерева. Ни один из них не сохранился. В ограниченном количестве уцелели каменные дома. В первой половине XVIII в. в наружном облике домов произошли изменения: исчезает арочная лоджия перед уличным фасадом. Одной из причин этого явился спад товарооборота, сделавший излишним большую выставку товаров. Лишь некоторые дома сохраняют перед фасадом галерею на столбах. Обычно дома имеют гладкие фасады. Примером является каменный дом на Замковой ул. в Гродно (рис. 17, 1; 18, 1). Несмотря на скупость архитектурного оформления дома производили благоприятное впечатление красочным сочетанием беленых по штукатурке стен и черепичных кровель. В доме под одной крышей находятся производственные, складские и
—стр. 512—
жилые помещения. Каждая группа помещений отделена друг от друга, по-видимому, из противопожарных соображений капитальными кирпичными стенами. В толще стен прокладывались металлические связи. Потолки деревянные с мощными выступающими балками.
Более развитым домом того же типа является дом на рынке Несвижа (1721). Под торгово-складские помещения отведен первый этаж. В мансарде, обведенной с фасада фигурным щипцом, расположены жилые комнаты (рис. 18, 2). Дом имеет плоский фасад, придвинутый к линии застройки.
   
Дома ремесленников на рынке в Поставах (рис. 5; 17, 2) построены по сходному плану. Здесь впервые на территории Белоруссии проводились принципы типовой застройки. Здание состоит из жилой и производственной частей, две большие комнаты по главному фасаду отведены под мастерские. Оформление фасада имеет плоскостной характер. Конструкция стен свидетельствует о стремлении к экономии стоимости, так как только уличная стена сложена
—стр. 513—
целиком из кирпича. Она является как бы ширмой, за которой скрываются деревянные долевые стены; с противоположного торца стены забраны в угловые кирпичные столбы. Первый этаж противоположного торца также срублен из деревянных брусьев, щипец — фахверковый.
Этот принцип еще более последовательно проведен в домах поселка для иностранных рабочих на Городнице арх. Мёзера (рис. 17, 3; 18, 3). Двадцать домов, размещенных по обеим сторонам улицы, имели затейливые плоские фасады, разнообразие которых достигалось варьированием формы щипца кирпичного фасада. Это позволило придать примитивному деревянному строению вид городского дома. Здесь, так же как в Поставах, применено типовое проектирование.
Дома сельского типа строились близ окраин города, где население занималось сельским хозяйством, а в небольших местечках — не только на окраинах, но и в центре. Один из наиболее ранних домов в г. Каменце (рис. 17, 4; 18, 4) близок к крестьянской хате. Здесь также под одной крышей с жилыми помещениями и кладовой размещается хлев. Стены срублены из брусьев большой высоты (до 50 см). Полувальмовая крыша крыта соломой. Отдельные элементы сплочены деревянными гвоздями и штырями. Характерно отсутствие декоративных деталей. Дом несколько отстоит от красной линии и повернут к улице торцом. Вход, как в крестьянских хатах, находится на длинной стороне. Дом тянется по одной стороне удлиненного участка. За домом располагается огород и далее — гумно.
Дома дворян в большинстве случаев представляют собой подобие жилого дома помещичьей усадьбы. В XVIII в. для помещиков было обычаем переезжать в город после передачи хозяйства взрослым детям. Поэтому город насчитывал значительное количество подобных сооружений — «двориков».
Дворцы знати, как правило, располагались на местах более ранних дворцов и замков. Так, например, дворец Огинского в Слониме начал строиться около 1768 г. на месте замка. Дворец (не сохранился) высился на высоком берегу р. Щары, один из рукавов которой был выпрямлен. Ориентация построек совпадала с новым руслом (рис. 19). Дворец состоял из обширного одноэтажного каменного здания и боковых одноэтажных деревянных флигелей. Вместе с каменным корпусом они содержали 116 помещений. Здание было поднято на прямоугольное возвышение, укрепленное подпорной стенкой. У ее подножья на противоположной от курдонера стороне размещался регулярный сад.
19. Слоним. Центр города по плану 1796 г. 1 — дворец Огинского; 2 — театр; 3 — рынок; 4 — костелы
20. Гродно. Дворец Тызенгауза на Городнице, около 1765 г.
От торговой площади дворец отделяли небольшой сад и пруд. Дворец не был обращен к городу и отделялся от него рядом преград (подпорной стенкой, садами, рекой). Подобное же изолированное положение занимал каменный дворец Тызен-
—стр. 514—
гауза на Городнице (рис. 6; 20). От магистрали его отделял большой пруд. Главный вход был обращен не к городу, а к примыкающей к дворцу площади. Дворец был одноэтажным сильно растянутым П-образным зданием. Главный вход акцентирован двухэтажной башенкой с куполом. Декорация наружных стен сводилась к двойным пилястрам в простенках. Пилястры были расчленены квадрами «дикого» камня, выполненного в штукатурке. Фасад имеет самобытный облик благодаря растянутой неширокой ленте стен и высокой двускатной крыше, типичной для местного помещичьего дома.
Во внутреннем расположении помещений нет регулярности. Слева от вестибюля находились парадные комнаты вместе с большим приемным залом. Справа тянулись покои владельца. В крыльях размещались конторы. Парадные залы с резными каминами итальянского мрамора были украшены живописными плафонами.
Наиболее роскошный дворец, каменный королевский Новый замок в Гродно (рис. 21), был окончен к 1751 г. Проекты для дворца и для укреплений были изготовлены Матеусом Даниелем Пёппельманом (1662—1736). Строил дрезденский архитектор Иоганн Фридрих Кнобель (1724—1792), внесший изменения в проект (в частности, по своему проекту он выстроил небольшой дворцовый костел). Дворец, как и дворцы знати, не связан с городом: он скрыт за поворотом улицы, ведущей из города, и даже при выходе из-за поворота был закрыт цепью служебных строений. Главный въезд был обращен к мосту, который вел в Старый замок, благодаря чему оба замка связывались в ансамбль, господствующий над Неманом. В плане дворец имел традиционную П-образную форму с курдонером, открытым к главному въезду.
 
21. Гродно. Новый за́мок, окончен к 1751 г. Главный фасад, план, въездные ворота
Курдонер использовался для размещения многочисленных карет, которые во время съезда знати рядами тянулись вдоль стен здания. Перед решеткой курдонера и на наружном дворе были привязаны тысячи верховых коней (ни один магнат не приезжал во дворец без свиты).
Дворец был двухэтажным, с подвалами. Помимо своего прямого назначения он был предназначен для заседаний сеймов. На главной оси основного первого этажа располагались вестибюль, парадная столовая, так называемый «Круглый зал», и небольшой придворный костел. Круглый зал простирался до высоты второго этажа и был перекрыт куполом, украшенным штуком. Помещения по обеим сторонам зала анфиладно связывались между собой. В левом углу дворца помещалась огромная Посольская палата. Следующий большой зал (в крыле) — тронная Сенаторская палата для заседаний, охватывающая высоту обоих этажей, имел наверху застекленную галерею, где располагались королева со свитой и иноземные послы. Особенной роскошью внутреннего убранства отличались
—стр. 515—
украшенные живописью Круглый зал, Сенаторская палата и костел.
Наружное архитектурное оформление сводилось к лентам пилястр, связывающих этажи. В целом облик здания приближается к западным (французским) образцам. В первоначальном виде дворец не сохранился. Уцелели только ворота, ведущие к замку.
Общественные здания сохранились в очень малом количестве. Не дошли цеховые дома, госпитали, цейхгаузы, общественные бани, не сохранились театры, возводившиеся при дворцах магнатов. Уцелевшие каменные здания подверглись значительной перестройке. Деревянные здания известны главным образом по материалам исследований XIX в.
Корчма — это одно из непременных строений как деревни, так и города (рис. 22). Каменные здания назывались аустериями.
Корчма ставилась при въезде или в центре деревни, неподалеку от костела, и являлась местом собрания: в ее галереях по вечерам устраивались танцы молодежи, в главном зале (шинковне) праздновались также свадьбы. Деревенские корчмы были деревянными одноэтажными крытыми соломой сооружениями. Их можно разделить на два типа. К первому относятся здания, рассчитанные на большое количество постояльцев (рис. 22, 1). Фасад занимали галереи с проездом-проходом, по одной стороне которого располагались комнаты приезжих, по другой — главная зала и жилье арендатора. Проезд вел в примыкающую к жилому зданию конюшню, где находились также и повозки. Иногда конюшня расширялась до размеров фасада жилого здания и все сооружения покрывались одной крышей.
В постройке второго типа, предназначенной для меньшего количества постояль-
—стр. 516—
цев, на фасад выходили и жилые комнаты, и конюшня. Проезд иногда располагался в центре фасада (рис. 22, 2, 3). Все сооружение имело единый характер.
23. Гродно. Медицинская школа и кадетский корпус на Городнице, около 1765 г.
Городские корчмы при том же составе отличались различным расположением помещений. Практиковалось разъединение конюшни и гостиницы — гостиница в Поставах по южной стороне площади, корчма «Роскошь» на Городнице (арх. Ю. М. Мёзер, рис. 22, 4) и объединение их — корчма «Нищета» на Городнице (рис. 22, 5), где к кирпичной двухэтажной с мансардой гостинице, как в деревенских корчмах примыкал обширный сарай-конюшня. В первых двух этажах располагались комнаты для приезжих, в мансарде — в основном кладовые. Конюшня была построена из деревянных брусьев, забранных в кирпичные столбы.
24. Гродно. «Музыкальный флигель» на Городнице, около 1765 г.
Школы. Преобразования, проводимые магнатами во второй половине XVIII в., привели к распространению светского типа школ во владельческих городах.
На Городнице были открыты школы землемеров, счетоводов, строительного искусства, ветеринаров, кадетский корпус. Школа ветеринаров была впоследствии преобразована в медицинское училище, при котором были созданы музей, библиотека и ботанический сад. Был разработан проект Академии наук с обсерваторией при ней. Новые школы пришлось принудительно комплектовать из крепостных.
 
До нашего времени сохранились, хотя и значительно перестроенные, здания бывших медицинской и музыкальной школ на
—стр. 517—
Городнице. В первом, кроме медицинской школы (15 чел.), находился кадетский корпус (около 20 чел.). В силу двойного назначения здания в каждом этаже были две большие шестиугольные аудитории (рис. 23). В основу композиции фасада была положена привычная композиция фасада помещичьего жилого дома с выступами.
  
26. Поставы. Рынок, 60-е годы XVIII в. План, общий вид, северные ворота
В здании «Музыкального флигеля» (рис. 24) в основу взят фасад театрального здания, тип которого к тому времени уже сложился в Западной Европе. Первый этаж имел арочную галерею, проемы и пандус которой как бы рассчитаны на многочисленную толпу. В действительности за ними находились три нешироких входа в классы первого и второго этажей. В мансардном этаже, видимо, жили учащиеся. На примере фасада школы видно, что здесь заимствование привело к появлению функционально неоправданного элемента.
Гостиные дворы. Деревянные, самые многочисленные постройки не сохранились. Уцелели каменные гостиные дворы Витебска и Постав. Идентичность декора гостиного двора и ратуши в Витебске свидетельствует о вероятности сооружения этих зданий одним мастером. В первом арочном этаже находились лавки, во втором этаже и подвалах — склады. Фасад (рис. 25) состоял из многократно повторенной ячейки. Скромная архитектурная обработка фасада гостиного двора подчеркивает сложность убранства храмов и ратуши.
В противоположность Витебскому гостиному двору Поставский рынок господствует на площади. Он расположен на открытом месте и его видно со всех подходящих к площади улиц (рис. 26). Его архитектура поэтому получает иное звучание. Здание представляет в плане квадрат (28,5×28,5 м). Первоначально его наружные стены были сплошными, их прорезали лишь южные и северные ворота и незаметные окна подвала. Позднее наружные стены были пробиты многочисленными проемами и подперты контрфорсами. Над стенами, закрывающими невысокие лавки, простирается аттик, значительно увеличивающий высоту сооружения, что не только способствовало впечатлению внушительности, но и делало
—стр. 518—
более безопасным хранение товаров. Черепичная крыша за аттиком была односкатной, обращенной во двор.
Степень декоративного убранства стен повышалась снизу вверх. Над раскрепованным карнизом аттика по осям пилястр стояли вазы, на четырех углах, на пьедесталах — статуи. Наиболее украшенной частью были ворота, одинаковые на северной и южной сторонах. Контур проема имеет сложную характерную для проемов монументальных зданий форму. Контраст спокойных и насыщенных динамикой элементов подчеркнул значение проема. Две другие стороны рынка были отмечены в центре фасада сближенными пилястрами и лепным контуром проема ворот, что нарушало монотонность стены. Дворовая сторона не имела архитектурного оформления.
Ратуши. Данный период может быть представлен каменной ратушей Витебска (рис. 4, 27). Здание представляет собой как бы пьедестал высокой многоярусной башни. Башня состоит из разнообразно оформленных ярусов, высота которых динамично убывает кверху. Сооружение завершалось фигурным шлемом (не сохранился) .
Планировка помещений аналогична планам ратуш и жилых домов XVII—XVIII вв.
27. Витебск. Планы ратуши, вторая половина XVIII в. Верхняя сторона чертежей обращена к площади
Общественные здания Белоруссии XVIII в. по составу и планировке помещений продолжают традиции предыдущего столетия. Изменения касаются в основном внешнего декора.
Культовая архитектура. Каменные костелы и униатские церкви. Северная война привела почти к полному прекращению монументального строительства. Немногочисленные здания этого периода построены в основном по принципам архитектуры второй половины XVII в. Примером может служить иезуитский костел в Полоцке (рис. 28), начатый в конце XVII в. и освященный в 1745 г. Массивные наружные объемы купольной базилики расчленены плоскими пилястрами. Между башнями находится традиционный для строительства иезуитов фронтон.
Униатские каменные храмы начала XVIII в., так же как во второй половине XVII в., представляют в ряде случаев своеобразный сплав архитектурных форм католического храма и деревянного православного зодчества, имеющего общие корни с русской архитектурой, с ее центрическими деревянными храмами. Примером является униатская монастырская церковь в Бытене, начатая строительством в начале XVIII в. и освященная в 1710 г. (рис. 29), в которой центральное пространство, завершенное шатром внутри и куполом снаружи, окружено четырьмя крестообразно расположенными помещениями. Высокая двубашенная фасадная пристройка, как ширма, закрывала более простые части здания. План имел вытянутую характерную для католических храмов форму.
Одна из самых больших церквей этого периода — униатская монастырская церковь в Гродно (1720—1751), также имеет почти крестчатый план (рис. 30). Высокий купол композиционно дополняют завершенные фигурными шлемами колокольни у боковых ветвей. Помещенная среди кривых и узких улиц на месте старинной церкви-крепости, она является одним из памятников, определяющих силуэт города не только своими размерами, но и четкостью объемов. Лаконичным массам сооружения соответствует невысокий рельеф членений.
Стиль культового зодчества после Северной войны носит в литературе название «Виленского барокко» (первым зданием этого направления был костел Якуба в
—стр. 519—
Вильнюсе, 1727). Католическая реакция, достигшая наивысшего подъема в XVIII в., и застойность социально-экономической жизни страны выражаются в том, что новый вариант барокко не привел к изменению планировочной структуры культового каменного здания.
28. Полоцк. Костел иезуитов, освящен в 1745 г.
Характерно усложнение силуэта, облегчение, ажурность масс сооружения. Фасад венчается или сложным резным щипцом, или двумя стройными вытянутыми башнями. Увеличивается площадь проемов, меняется их форма. Иной становится декоративная обработка: место плоских пилястр занимают полуколонны, антаблементы искривляются, в изобилии применяется лепнина.
29. Бытень. Униатская монастырская церковь, начало XVIII в., освящена в 1710 г. Разрез, план
Наступление католической реакции выразилось также в том, что униатские храмы в основном теряют отличие от костела.
На новое архитектурное направление повлияло творчество североитальянских архитекторов позднего барокко, так как культовая архитектура Белоруссии была непосредственно связана с центром католического мира — Италией. Известно, что проекты иезуитских монастырей и костелов утверждались в Риме.
В отличие от храмов северной Италии костелы имеют значительно более стройные и вытянутые пропорции. Они могут соперничать с готическими соборами Западной Европы. Ажурность сооружений еще более увеличивается венчающими башни сложными шлемами, металлическими крестами и вазами. Вертикализм культовой архитектуры — явление, характерное именно для Литвы и Белоруссии. Украинскому барокко это не присуще.
 
30. Гродно. Униатская монастырская церковь, 1720—1751 гг. 1 — первоначальный главный вход
Первым памятником «виленского барокко» в Белоруссии, в котором новое направление нашло наиболее полное выражение, был костел кармелитов в Глубоком, освященный в 1735 г. Костел является
—стр. 520—
перестройкой здания 1639 г. (рис. 31), от которого сохранились две приземистые башни на заднем фасаде. В результате перестройки костел был расширен и превращен в трехнефную базилику с четырьмя башнями. Купол добавлен в 1895 г. Прежде к костелу примыкали окружающие квадратный двор огромные монастырские корпуса.
  
31. Глубокое. Костел кармелитов, 1735 г. План, фасад, фрагмент
На архитектуре зданий отразился новый подход к массе сооружения: оно перестает быть рассчитанным на фасадную точку зрения, общие контуры воспринимаются как сложный силуэт среди невысокой застройки. Другой признак нового стиля — появление многоярусных пирамидальных с вытянутыми пропорциями башен на главном фасаде.
Высокий щипец между башнями еще более усложнил силуэт главного фасада. Башни возводились не только как вместилища колоколен и часов, но и как своего рода маяки католической церкви среди города и его окрестностей.
Еще одним нововведением было обогащение главного фасада декоративными деталями. Все подчинено цели создать впечатление богатства, ошеломить сплетением деталей. Ярусы фасада опоясаны изламывающимися поясами профилей. Соединяющие их пилястры и колонны сгруппированы в многозвенные сращения.
В других памятниках 30-х гг. XVIII в. новое направление отразилось не в такой сильной степени. Выстроенный по проекту итальянского архитектора грандиозный иезуитский костел св. Стефана в Полоцке (осв. в 1745 г.), продолжающий в основном традиции второй половины XVII в., имеет вытянутые пропорции и высокие ярусные башни (см. рис. 28).
Тенденция обогащения силуэта видна и в сооружениях, подвергающихся перестройке. Два костела в Гродно — иезуитский (см. гл. II, рис. 25) и бернардинский — получают около середины XVIII в. фигурные башни со сложными шлемами.
—стр. 521—
Насыщенные пластикой формы украшают интерьеры. Замечателен резной из дерева когда-то отделанный под мрамор главный алтарь иезуитского костела в Гродно (1704—1760, рис. 32). Это как бы лес колонн с фигурами между ними. Главный алтарь дополняют алтари у промежуточных опор. Полихромия громадных картин в алтарях усиливается фресками сводов.
32. Гродно. Главный алтарь иезуитского костела, 1704—1760 гг.
Алтари, более поздние, чем костел, как правило, удачно вкомпонованы в интерьер (рис. 33). Во фрески сводов включались элементы архитектуры, чтобы создать иллюзию раскрывшегося над головами неба (костел кармелитов в Могилеве, 1752).
33. Слоним. Главный алтарь костела бернардинок, 1756—1764 гг.
Следующим по времени после костела в Глубоком узловым памятником является униатский монастырский собор св. Софии в Полоцке (рис. 34), построенный варшавским каменщиком Блажеем Косинским в 1738—1750 гг. В отличие от костела в Глубоком собор не загроможден деталями, в нем более последовательно проведен принцип ярусного деления фасада. Вертикали раскрепованных пилястр дают возможность зрительно начать башни с уровня земли, что сообщает им стройность. Пилястры выделяют не только боковые оси, но и центральную ось, подчеркнутую высоким щипцом главного фасада. Впервые щипец появляется также и над пресбитериумом. Это разнообразит контуры здания и уравновешивает башни главного фасада. Собор был построен на месте православного храма XI в., части которого умело включены в новое сооружение. Замечательна трехъярусная каменная алтарная преграда — переработка в камне деревянного иконостаса.
Несколько позднее возводятся две униатские монастырские церкви в Орше (осв. в 1758 г.) и в Березвечье (1756—1763), которые можно рассматривать как следующий этап в развитии нового стиля, получившего здесь наиболее полное выражение (рис. 35). Церкви — трехнефные базилики (купол оршанской церкви — позднейший). Они идентичны по компоновке, общему распределению объемов: главный фасад состоит из двух башен и центральной, завершенной щипцом части. Поперечный неф, увенчанный с каждой стороны резными щипцами, равный по высоте среднему нефу, прорезает более низкие боковые нефы. Расположенные на одном уровне щипцы, таким образом, образуют как бы корону
—стр. 522—
здания. В более ранних сооружениях XVIII в. декор фасада по традиции XVII в. не связан с декором остальных частей. В церквах Орши и Березвечья декоративная обработка едина для всех частей. Равновесие декоративного оформления подчеркивает равновесие масс здания.
  
34. Полоцк. Собор св. Софии, 1738—1750 гг. Главный фасад, фрагмент иконостаса, план
На фасадах рассматриваемых церквей впервые в архитектуре Белоруссии появляются проемы с фигурными контурами. До этого они применялись только в интерьерах (собор св. Софии в Полоцке).
Интерьер березвечской церкви обладает большой цельностью, более равномерным распределением украшающих средств и большей компактностью. Каменный иконостас полоцкой Софии не имеет продолжения в примыкающих частях интерьера. Каменный иконостас Березвечской церкви пологими арками соединяется с аналогичными обрамлениями боковых алтарей. Ему соответствуют алтари приделов и промежуточных устоев. Раскреповки алтарей дополняются раскреповками пилястр, обрамляющих устои. Большую роль в организации интерьеров играли резные контуры проемов. Разнообразные по величине и форме резные арки пронизывают все пространство церкви. Ажурные иконостасы, открывающие взгляду расположенное за ними пространство храма, имела и украинская архитектура (храм св. Юры во Львове).
Небольшие костелы и униатские церкви сохраняют, хотя и в упрощенном виде, схему крупных сооружений. Примерами являются два приходских храма: униатская Воскресенская церковь в Витебске (1772, арх. Николай Смык) и приходский костел в Слониме (1775, рис. 36). Оба храма — однонефные сооружения с двумя ажурными башнями на фасаде. Между башнями помещается высокий щипец. Боковые стороны имеют оформление, аналогичное главному фасаду.
Униатская монастырская церковь в Борунах (1755—1770), трехнефная базилика, имеет более развитую композицию (рис. 37), так как башни-колокольни (одна осталась недостроенной) несколько отстоят от главного фасада.
Среди интерьеров небольших церквей замечателен интерьер костела в Гольшанах, представляющего собой относящуюся ко второй половине XVIII в. перестройку костела XVII в. Плоская алтарная
—стр. 523—
часть средствами перспективной живописи превращена в большую украшенную колоннами и скульптурой апсиду (рис. 38). Фреска исполнена с таким мастерством, что даже самое близкое рассмотрение не нарушает иллюзии.
  
35. Березвечье. Униатская монастырская церковь, 1756—1763 гг.
Каменные храмы-часовни также несут черты нового стиля. В 1769 г. в Жировицком униатском монастыре были выстроены Богоявленская и Крестовоздвиженская церкви (рис. 39). «Высотные» элементы первой сведены к охватывающему торец резному щипцу. Портал имеет типичный резной контур. Иногда высокий резной щипец заменял башни в крупных костелах.
 
36. Слоним. Приходский костел, 1775 г.
Крестовоздвиженская церковь (рис. 40) является кальварией, храмом, посвященным распространившемуся в XVIII в. обряду имитации паломничества в Иерусалим. Для стекающихся к монастырю паломников кальвария должна была казаться гол-
—стр. 524—
гофой — местом казни Христа. Храм расположен на холме. Внутри сделана занимающая половину храма лестница. В каждую ее ступеньку были вделаны мощи. По лестнице поднимались на коленях. На алтарной стене над лестницей была написана еще одна лестница, как бы ее продолжение, окруженная арками, ведущими к куполу, под которым находится распятие.
37. Боруны. Униатская монастырская церковь, 1755—1770 гг.
Две вытянутые башни храма расположены не рядом, а одна за другой по торцам здания. Башни делают заметным этот небольшой храм еще на подступах к монастырю.
К небольшим культовым сооружениям относятся каплицы. Особенно многочисленными были деревянные каплицы. Они представляли собой небольшие срубы, увенчанные главкой (рис. 41), или навесы со статуей или распятием на столбах.
Еще большее распространение получили деревянные кресты. Они имели высоту до 5 м и, так же как и каплицы, возводились по обету. Особенно высокими были кресты у деревенских околиц. Среди ровных полей они имели значение ориентиров.
Каменные каплицы представляли собой чаще всего массивное ярусное сооружение, на пьедестале под каменным балдахином помещалась статуя святого. Наиболее замечательна каплица с в. Доминика в Слониме, поставленная доминиканцами при въезде в город, на границе своих владений, в 1745 г. (рис. 42). Она имеет вытянутые формы, ее очертания приближаются к башням костелов. Соответственно размерам сооружения детали упрощены, от сложности барокко взят лишь общий контур.
В 70—80-х гг. архитектура Белоруссии принимает формы классицизма, вначале в гражданском строительстве, в противоположность барокко. Культовые постройки еще долго сохраняют старый облик.
Деревянные костелы и церкви. Если в XVII в. деревянные костелы, возводившиеся местными плотниками, по организации плана были похожи на православные церкви, то в XVIII в. в связи с усилением католической реакции происходит изменение плана и внешнего вида деревянного костела. Костел приближается к каменному одно- или двубашенному типу, что было редким исключением в более раннее время (однобашенный костел в Медведичах, 1645). Характерен деревянный двубашенный приходский костел в Новом Мяделе (конец XVIII в., рис. 43). В приходском костеле в Слуцке между башен был щипец с изогнутым завершением. Во второй половине XVIII в. униатские церкви в ряде случаев уподобляются костелам.
Деревянные православные церкви в течение всего периода в основном продолжают следовать традициям деревянного культового зодчества XVII в. По-прежнему строятся крещатые в плане пятичастные церкви — Воскресенский монастырский храм в Дисне (1730), церковь православного кладбища Орши (1782, рис. 45), трехчастные — церковь села Зборова, близ Рогачева (1749, рис. 44) и Георгиевская кладбищенская церковь в Давид-Городке (1724);
—стр. 525—
одночастные с прирубленным алтарем — Георгиевская церковь в Жировицах (рис. 46), Петропавловская церковь в селе Большая Изва близ Новогрудка (1737).
Деревянные монастыри не сохранились.
39. Жировицы. Богоявленская церковь, 1769 г.
Каменные монастыри XVIII в. в отличие от замкнутых, загороженных стенами монастырей XVII в. открыты к городу, дают широкий доступ толпе, что объясняется усилившимся влиянием католицизма. Ограда почти не скрывает украшенные щипцами расчлененные пилястрами монастырские здания. Перед костелом и корпусами образуется широкий двор для молящихся (рис. 47). Одним из первых монастырей, где были намечены новые принципы организации зданий, был иезуитский коллегиум в Орше (с 1690).
40. Жировицы. Крестовоздвиженская церковь, 1769 г.
Так же как в светском строительстве, особое значение придается воротам, превратившимся в самостоятельное сооружение. Ворота монастыря бернардинцев в Слониме (начало XVIII в.) имеют фасад, представляющий собой как бы уменьшенную копию безбашенных фасадов костелов (рис. 48). Кроме въездного проема ворота имеют по бокам пешеходные калитки.
В ряде случаев монастыри строятся без уличных оград. В первую очередь — это иезуитские коллегиумы, а также некоторые монастыри, в составе которых имелись лавки (монастырь бернардинцев в Витебске).
Архитектурная декорация зданий обычно сводится к плоским пилястрам. При значительном протяжении здания, особенно если оно обозримо издали, этот декор придает сооружению большое единство и монументальность (базильянский монастырь в Витебске, с 1743, иезуитский коллегиум в Витебске, 1716).
Самым большим монастырем в Белоруссии был иезуитский коллегиум в Полоцке (рис. 49). С 1750 г. сгоревший деревянный (каменным был только костел) монастырь отстраивается в камне. Тщательно подготовляется основание сооружения: его прорезают подземные каменные водостоки. Из-за близких грунтовых вод в стенах устанавливаются вентиляционные ходы, в подвалах — водоспуски. Трехэтажное здание монастырского корпуса, занимающее площадь 7180 м², имело в плане Е-образную форму. К Двине выходил гладкий фасад с парадным входом. Сред-
—стр. 526—
ний выступ на противоположной стороне имел два этажа с трапезной на первом этаже и музеем с библиотекой во втором. К трапезной примыкала одноэтажная кухня. Остальные 105 помещений (из них 91 келья) были разделены капитальными стенами. В плане, так же как в XVII в., повторяется одна и та же ячейка — келья, что определяет и разбивку фасада здания. Перекрытия всех этажей сводчатые. Отопление — посредством теплых (с ходами для тепла) полов. Камины и печи применялись как исключение. Под всем зданием тянулись подвалы.
 
41. Дунайчичи около Клецка. Каплица, 1760 г.
В 1773 г. орден иезуитов был распущен. Однако императрица Екатерина, надеясь найти в иезуитах опору, разрешает им остаться в Белоруссии. Центром своей деятельности они избирают Полоцк и начинают расширять коллегиум. Параллельно костелу строится трехэтажный флигель (закончен к 1778 г.), в котором в первом этаже находилась книжная лавка, во-втором — сначала училище, а потом типография, в третьем — театр. С другой, северной, стороны к костелу пристраивается двухэтажный флигель, изламывающийся в плане и соединяющий костел с главным корпусом. К 1780 г. здания для служб заменяются одно- и двухэтажными каменными зданиями, которые следуют очертаниям рва замка, поворачивают к югу и замыкаются двухэтажным зданием с воротами. Рядом помещалась аптека с лабораторией и сушильней для трав. Кроме хозяйственных помещений цепь построек содержала ряд мастерских (столярную, токарную, слесарную и т. д.) и суконную фабрику.
42. Слоним. Каплица св. Доминика, 1745 г.
В 1785 г. в Полоцк в качестве главы ордена прибыл архитектор и математик
—стр. 527—
43. Новый Мядель. Приходский костел, конец XVIII в.
44. Зборово близ Рогачева. Церковь, 1749 г.
 
45. Орша. Церковь православного кладбища, 1782 г.
 
46. Жировицы. Георгиевская церковь, конец XVIII в.
Габриель Грубер. Театральный и главный корпуса соединяются корпусом, в котором размещается картинная галерея, музей, химическая лаборатория, обсерватория и ряд кабинетов (архитектурный, физический, естественно-исторический, этнографический и пр.). Последними постройками иезуитов были два флигеля южнее аптеки, в которых было общежитие семинаристов и богадель-
—стр. 528—
ня. Южный скат холма был подперт каменной подпорной стенкой, на образовавшейся террасе разбит регулярный сад.
47. Пинск. Двор францисканского монастыря, вторая половина XVIII в.
В 1812 г. коллегиум был превращен в иезуитскую академию наук и приравнен к университету. Это высшее учебное заведение иезуитов представляло собой феодальный монастырский усадебный комплекс с присоединенными к нему учебными помещениями.
В противоположность замкнутым, сосредоточенным вокруг двора монастырям XVII в. главный корпус коллегиума — это величественное сооружение с длинным обращенным к открытому пейзажу фасадом. Аналогичны принципы планировки в ряде крупных монастырей XVIII в. — базильянском монастыре в Витебске, иезуитском коллегиуме там же, монастыре в Березвечье, однако некоторые монастыри часто по традиции XVII в. организованы вокруг внутреннего двора (монастырь бернардинок в Слониме, начат в 1764 г.).
 
48. Слоним. Ворота монастыря бернардинцев, начало XVIII в.
Православные каменные монастыри строились как исключение. Примером является семинария и монастырь в Могилеве (60-е гг. XVIII в., арх. Ян Кристоф Глаубиц). Расположение на участке, группировка и архитектурная декорация зданий аналогичны соответствующим элементам католического монастыря.
49. Полоцк. Иезуитский коллегиум, 1750 г. — конец XVIII в., костел, 1745 г.
Синагоги. Как каменные, так и часто деревянные синагоги XVIII в. сооружаются по строительной схеме каменных синагог XVII в. В каменных синагогах изменяются лишь декоративные детали. Девятипольная синагога в Друе (рис. 50) расчленена плоскими раскрепованными пилястрами — мотив, общий для всего монументального строительства Белоруссии в XVIII в. В интерьере высокий, трехъярусный резной деревянный алтарь получает особое развитие.
Деревянные синагоги Белоруссии не со-
—стр. 529—
хранились, они уничтожены в последнюю войну¹.
____________
¹ Материал собран главным образом в капитальной работе ученых Пехотковых. Piechotkowie М. i К. Bóżnice drewniane. Warszawa, 1957.
Синагоги не представляют собой явления, чуждого строительству Белоруссии. Как детали, так и целые фрагменты этих зданий находят себе аналогию в гражданском строительстве края. Синагоги делятся на две группы. К первой относятся более сложные здания богатой общины, в которых главный зал (для мужчин) перекрыт отдельной крышей (синагоги в Гродно, Озерах, Волковыске, Олкениках). Алькежи на северо- и юго-западных углах синагоги близки башням замков. Во втором этаже они зачастую украшаются ажурными арочными галереями. Высокая многослойная крыша, более сложная, чем в жилых домах, и алькежи определяют внешний облик здания. Наружный декор сводится к резьбе карнизных досок и дощатому узору дверных полотен. Деревянной обшивке завершения интерьера придается вид купола, что характерно для барокко с его отрицанием специфики строительного материала. Для перехода от квадрата плана к восьмигранному куполу используются паруса. Грани купола волнообразно искривляются в виде как бы тканого шатра над головами молящихся. Поверхность свода расписывалась орнаментом, имеющим аналогию в узорах народных вышивок и тканей. Наиболее ранним примером сооружений этой группы является синагога в Волпе (начало XVIII в., рис. 52, 1). Высокий главный зал, покрытый трехъярусной крышей, окружен со всех сторон, кроме восточной, где был алтарь, одноэтажными помещениями — сенями и молельнями для женщин.
50. Друя. Синагога, 1766 г.
В главном зале четыре столба поддерживают высокий трехъярусный купол. Каждый ярус купола фиксирован парапетом из балясин. Высота парапета и резной доски под ним уменьшались от яруса к ярусу, отчего усиливался эффект перспективного сокращения, и зал выглядел выше, чем в действительности (один из исследователей полагал, что высота его равна 30 м, в натуре она была равна 14 м). Волнообразная дощатая поверхность купола с большим искусством вписана в систему стропил. Каждому ярусу купола соответствовали изломы крыши, в силу чего достигается связь наружного и внутреннего пространства. Основное декоративное убранство интерьера сосредоточено на биме и алтаре, покрытых резьбой, включающей растительный и животный орнамент. Схема синагоги Волпы прослеживается и в более поздних зданиях (синагога в Олкениках, вторая половина XVIII в.).
 
51. Одельск. Синагога, вторая половина XVIII в.
Гораздо чаще обрешетка в центре купола опирается не на биму, а на укрепленный
—стр. 530—
в стропильных фермах подвесок, оформленный в виде гирьки. Внутреннее пространство при этом получает более цельную центрическую форму. Самый развитый интерьер имела синагога в Гродно (вторая половина XVIII в.). Здесь двухъярусный купол над квадратным главным залом так же, как в синагоге в Волпе, иллюзорно повышается (рис. 52, 2). В более простых сооружениях купол не имел ярусов и в разрезе представлял собой две кривые, смыкающиеся у гирьки (синагога в Сопоцкине, вторая половина XVIII в.).
  
52. 1 — Волпа. Синагога, начало XVIII в.; 2 — Гродно. Синагога, вторая половина XVIII в.
Синагоги второй группы — это большие здания с высокой двускатной или вальмовой крышей, напоминающие деревенские одночастные храмы (церковь в Большой Изве). Более простой интерьер главной залы имеет цилиндрический (синагога в Одельске, рис. 51) или сомкнутый свод (синагога в Лунне).
В Белоруссии достаточно широко был распространен еще один вид культовых сооружений: мечети, которые строило татарское население, осевшее здесь еще во времена князя Витовта (ум. в 1430 г.). Ряд городов (Слоним, Новогрудок) имел целые улицы, заселенные татарами. Уцелевшие деревянные мечети, относящиеся к довольно позднему времени, представляют собой здания, ассимилировавшие как строительные конструкции, так и внешний облик местных деревянных христианских храмов. Минареты, вынесенные на фасад и не отличающиеся от деревянных колоколен, еще более усиливают это сходство (мечети в Крушинянах и Даубучишках).
Господство феодальной реакции сказалось в приостановке развития городов, в слабом гражданском строительстве, во внедрении в городскую застройку типов зданий крестьянской и помещичьей усадьбы. Новая застройка в коронных городах не ведет к изменению структуры города. Лишь
—стр. 531—
монастырские ансамбли из замкнутых противопоставленных городу комплексов превращаются в открытые, выходящие на площади и улицы сооружения. Дворцы знати ставятся, как правило, безотносительно к городу.
Основным строительным материалом остается дерево. Рядовое жилое строительство, как деревянное, так и каменное, осуществляется по традиционным планировочным схемам.
Барокко по сравнению с XVII в. приобретает новый характер.
Наиболее отчетливую стилевую характеристику получают культовые каменные здания.
Деревянные костелы по внешним контурам приближаются к каменным.
3 мая 2021, 16:09
0 комментариев
|
|
| tehne.com © 2011—2024 Все права защищены. |
Если у вас есть интересная для нас
информация – пишите на почту [email protected] |
|
Сайт разработан
Лабораторией дизайна «Pixel»© 2012 |
Комментарии
Добавить комментарий