|
|
Архитектура древней Греции IV в. до н. э. 
Всеобщая история архитектуры в 12 томах / Государственный комитет по гражданскому строительству и архитектуре при Госстрое СССР, Научно-исследовательский институт теории, истории и перспективных проблем советской архитектуры. — Ленинград ; Москва : Издательство литературы по строительству, 1966—1977.
АРХИТЕКТУРА ДРЕВНЕЙ ГРЕЦИИ IV в. до н. э. (400—323 гг. до н. э.)
—стр. 264—
ГРЕЦИЯ В IV в. до н. э.
В IV в. до н. э. социальная борьба еще более усиливается, так как усиливается имущественное неравенство.
Характерной чертой IV в. до н. э. является массовый уход граждан в наемные войска. Установившееся в конце V в. до н. э. господство Спарты было через 35 лет сменено кратковременной гегемонией Фив (371—362 гг. до н. э.).
Новое возобновление междуусобных войн знаменует собой начало кризиса рабовладельческого строя в целом.
Рабский труд, будучи господствующей формой производства, быстро вытесняет свободных ремесленников. Этот процесс, а также дальнейшее развитие денежного обращения приводят к небывалому обнищанию широких слоев свободного населения. Период расцвета рабовладельческого общества остался позади. По мере того как обнаруживаются коренные и неразрешимые противоречия (обусловившие в конечном итоге распад рабовладельческого строя), широкие массы свободного населения убеждаются в неспособности полиса обеспечить их благосостояние и теряют интерес к его судьбе. Это приводит к резкому падению полисного патриотизма.
Греческие государства, тщетно пытавшиеся разрешить свои внутренние затруднения путями внешней экспансии, вынуждены все шире прибегать к наемным войскам. Непрерывные войны и наемничество составляют характерные черты этой эпохи, которые приводят лишь к дальнейшему разорению свободных ремесленников и мелких земледельцев, к обострению борьбы не только между рабами и рабовладельцами, но и между свободной беднотой и богачами и к быстрому распаду всех полисных связей начиная с традиционной полисной религии.
Падение патриотизма и безразличие к судьбам полисной рабовладельческой демократии было характерным не только для низших слоев рабовладельческого класса, но и для его богатых слоев; среди последних появляется тяга к монархическому строю или к военной диктатуре, которая могла бы оградить их от революционных выступлений бедноты. Богачи связывали с монархией и надежды на объединение враждовавших полисов для военной экспансии на Востоке; она не только сулила овладение сказочными богатствами и рынками персидской державы, но и освободила бы метрополию от беспокойных элементов. В силу этих причин македонские завоеватели, стремившиеся овладеть всей Грецией, в середине IV в. до н. э. нашли поддержку в состоятельных слоях самых различных греческих государств.
Македония, до той поры одна из отсталых областей Греции, выросла к этому времени в мощную военную монархию, которая постепенно захватывала одну греческую область за другой.
Несмотря на сопротивление афинской демократии, возглавлявшейся Демосфеном, Македония одержала победу над Афинами
—стр. 265—
и их союзниками в битве при Херонее (338 г. до н. э.), овладев всей Средней Грецией.
В дальнейшем македонский царь Александр (336—323 гг. до н. э.) предпринял с объединенными греко-македонскими силами поход против персидской державы. Завоевания Александра Македонского и создание им огромной рабовладельческой монархии, охватившей обширные территории восточного Средиземноморья, открывают новый этап в истории античного рабовладельческого общества — эллинизм.
Уже в конце классического периода в философии и искусстве получают яркое выражение глубокие изменения в миросозерцании, обусловленные кризисом и началом распада полисной системы.
Общественные интересы начинают отходить на второй план и развивается индивидуализм. В философии наблюдаются тенденции к разработке отрешенного от общественной жизни созерцательного мировоззрения, которое должно дать идеальную невозмутимость душевного покоя «истинного мудреца». В искусстве и литературе усиливаются тенденции к отражению субъективного мира человека, его душевных переживаний; развивается искусство индивидуального портрета, растет интерес к частному быту и отражению его в искусстве.
Подобные же черты сказались в IV в. до н. э. и в архитектуре, в которой увеличивается роль частных заказов, а народность и монументальность важнейших сооружений V в. до н. э., полных общественного значения, уступает место стремлениям к изысканной утонченности и роскоши.
Последние десятилетия V в. до н. э. и начало следующего столетия были эпохой великого перелома в политической и культурной жизни Эллады. Общественные идеалы, выдвигавшие на первое место «прекрасного и доблестного» гражданина полиса, требовавшие подчинения интересов отдельного индивидуума благу всего коллектива, столь характерные для Греции V в., уже не являются столь бесспорными в последующее время. Интересы отдельной личности, и притом связанные с личной интимной жизнью человека, начинают все более и более выступать на первый план.
Деятельность скульптора не ограничивается теперь созданием торжественно-величавых изваяний богов — покровителей полиса и типических статуй атлетов — победителей на всенародных празднествах. Скульпторы ставят и разрешают новые задачи. Появляются первые образцы скульптурного портрета.
Художественная деятельность знаменитого аттического ваятеля IV в. до н. э. Праксителя, исполнявшего преимущественно статуи божеств из круга Диониса и Афродиты, наглядно свидетельствует о передаче не гражданских, а интимных чувств человека.
Созданные другим великим новатором, творившим в IV в. до н. э., Скопасом образы имеют типический характер, но в отличие от спокойных бесстрастных изваяний V в. до н. э. передают бурные эмоции, сильные страсти. В своей неистовой Менаде Скопас запечатлел состояние вакхического экстаза, а в раненых воинах фронтонных скульптур построенного им Тегейского храма — страдание.
В конце 1-й половины IV в. до н. э. Скопас вместе с другими скульпторами — Тимофеем, Бриаксисом и Леохаром — принял участие в исполнении декоративных скульптур одного из самых прославленных произведений эллинского зодчества — гробницы Мавсола (Мавзолея) в Галикарнасе.
В эллинской скульптуре 2-й половины IV в. до н. э. ведущее место занял сикионский мастер Лисипп, придворный скульптор и портретист Александра Македонского. В Апоксиомене (атлет, после борьбы очищающий тело от приставшего песка) Лисипп создал новый канон человеческого тела, отличающийся от канона Поликлета более стройными, вытянутыми пропорциями. Лисипп был автором многочисленных изваяний Геракла. Лисипп исполнял и группы, подчас являвшиеся сложными многофигурными композициями.
Современником Лисиппа, аттическим скульптором Леохаром, был исполнен бронзовый оригинал прославленной статуи Аполлона Бельведерского, дошедшей до нас в мраморной копии.
В IV в. до н. э. сикионский живописец Павсий стал применять в живописи технику энкаустики (восковые краски), уже применявшуюся в архитектуре.
Современником Лисиппа был Апеллес — портретист Александра Македонского и автор знаменитой Афродиты Анадиомены, выходящей из моря.
—стр. 266—
В IV в. до н. э. росписи приобретают эскизный характер, вазописцы свободно применяют кисть, снова входит в употребление полихромия, почти исчезнувшая в краснофигурных росписях V в. до н. э.
Особое место в классической вазописи занимали росписи по белой облицовке. Контуры фигур обозначались тонкой линией, отдельные части изображений покрывались локальным цветом (красной, синей, коричневой и другими красками). Эти росписи создают известное представление о монументальной живописи рассматриваемой эпохи.
Из других видов художественного ремесла классического периода надлежит упомянуть о фигурных глиняных вазах и терракотовых статуэтках, изготовление которых достигло высокого мастерства в конце рассматриваемого периода (широко известны статуэтки из Танагры). Далее следует отметить произведения торевтики — художественной обработки металла (золота, серебра, бронзы) при изготовлении различной утвари (в том числе храмовой) и посуды. Видное место в прикладном искусстве принадлежит монете, замечательные образцы которой оставили города эллинской метрополии (Афины) и колоний Малой Азии (Кизик), Великой Греции (Сиракузы) и Причерноморья (Пантикапей).
Выдающихся успехов достигают эллины и в области глиптики — искусства резьбы драгоценных камней. Современник Лисиппа — Пирготель, придворный мастер Александра, исполнял этим способом портреты царя.
АРХИТЕКТУРА 400—323 гг. до н. э.
Если во 2-й половине V в. до н. э. первенствующее место в эллинском зодчестве принадлежало Аттике, то в следующем столетии эта роль перешла к Пелопоннесу и Малой Азии.
Изменился общий характер монументального строительства, в котором храмы уже не занимали прежнего исключительного положения. Зодчество характеризуется большим разнообразием типов архитектурных сооружений, отразившим сложность и разнообразие общественных запросов эпохи. Сильно возросло архитектурное значение открытых театров, развившихся к этому времени в своеобразный тип монументальной архитектуры. Булевтерии, одейоны превращаются в большие закрытые помещения для общественных собраний. Своеобразным и развитым типом сооружений становятся гимнасии, палестры и стадионы. В Пелопоннесе следует отметить распространение круглых в плане ордерных построек.
Недостаточность конкретных археологических данных (запутанных позднейшими наслоениями) затрудняет характеристику градостроительства рассматриваемого периода. Оно, по-видимому, представляло собой переходный этап к эллинистическому градостроительству. Прямоугольная разбивка уличной сети продолжает применяться, но хотя в большинстве трудов по истории градостроительства и архитектуры такую планировку продолжают называть «гипподамовой», действительное содержание системы Гипподама выхолащивается вместе с разложением рабовладельческой демократии и ростом имущественного неравенства граждан. Имеющиеся нововведения касаются, по-видимому, главным образом упорядочения планировки центрального общественного ансамбля города — агоры: о так называемом «ионическом типе» агоры в Мегалополе говорит Павсаний. Однако этот тип планировки городского центра окончательно сформировался и известен главным образом по памятникам следующей, эллинистической эпохи, и потому рассматривается подробно в следующей главе.
Серьезные изменения происходят в использовании художественно-выразительных средств архитектуры. Уже со 2-й четверти IV в. до н. э. строго дорические памятники (в композиции которых нет ионического ордера или его элементов) становятся исключениями, и к концу века ионика, несомненно, доминирует в эллинском зодчестве. Ионический ордер, господствовавший ранее в Малой Азии и получивший довольно широкое применение в Аттике, проникает в консервативное до того времени зодчество Пелопоннеса (ионический ордер применен в Эпидавре в стое святилища Асклепия и в проскении театра, в Филиппейоне в Олимпии). Более того, в постройках Пе-
—стр. 267—
лопоннеса в сочетании с дорическим и ионическим ордерами применяется коринфский ордер (фолосы в Дельфах и в Эпидавре, Филиппейон в Олимпии, храм в Тегее), капитель которого впервые появилась в храме Аполлона в Бассах лишь в конце V в. до н. э.
Одновременное применение различных ордеров развивается во всех областях Греции, и сочетание их в одной композиции свидетельствует о принципиально новом отношении к ордерной системе. Этот процесс может быть уподоблен развитию единого всеэллинского литературного языка (койнэ) в эллинистическую эпоху.
Заметные изменения происходят в трактовке архитектурных форм дорического ордера. Очертания деталей становятся суше, антаблемент более легким, триглифы выступают из плоскости архитрава и приобретают более декоративный характер, энтазис колонн уменьшается. Начинают применяться пилястры и полуколонны.
Одна из характерных черт зодчества данного периода — интерес к деталям. Скульптурная отделка архитектурных элементов приобретает большое значение. В дорических постройках теперь применяется типичный для ионики пластический (резной), а не живописный орнамент (ср. симы храмов в Тегее и Нимее). Сложная орнаментальная композиция пола фолоса в Эпидавре, составленного из темных и светлых плит, указывает на то, что эта разновидность декоративного искусства прошла к данному времени также немалый путь развития.
Для архитектуры IV в. до н. э. характерна все возрастающая свобода в применении традиционных форм, а вместе с тем индивидуализация архитектурных образов сооружений. Более того, становится возможным говорить об индивидуальном творческом почерке нескольких мастеров, таких, как Скопас, Поликлет Младший и Пифей; в V в. до н. э. это можно было сказать практически лишь об одном Иктине.
Однако, несмотря на отмеченные крупные достижения в архитектуре данного периода, характерным для нее является общее измельчание идейного содержания, не поднимавшегося более на ту высоту, которой оно достигло в пору наибольшего расцвета рабовладельческой демократии в Афинах. Яркое свидетельство того — появление таких сооружений, как Мавзолей в Галикарнасе, исключительной задачей которого было увековечение героизованного правителя.
ТЕАТРЫ
Возникновение театральных зданий в древней Греции тесно связано с культом бога виноделия — Диониса. Еще в эпоху архаики в честь его совершались сельские празднества, сопровождавшиеся хороводами, песнопениями и игрищами, посвященными мифу о страстях этого бога, умирающего и вновь воскресающего.
Эти игрища явились тем зерном, из которого выросла греческая драма, потребовавшая потом специальных театральных сооружений.
Вначале эти празднества носили скромный характер. Хоровод жителей поселка, исполняя песнопения, двигался по кругу. Постепенное отделение партии запевалы и обмен репликами между ним и хором приводят к выделению сначала одного, затем двух, трех и более актеров.
Архитектура театрального сооружения развивалась в соответствии с развитием греческой драмы. Основными элементами древнейших театров, примитивное устройство которых сохранялось, по-видимому, без существенных изменений до конца VI в. до н. э., были круглая площадка (орхестра), по которой двигался хор, около нее — палатка (скена) для переодевания актера (вначале единственного), по другую сторону — места для зрителей (театрон), обычно располагавшиеся полукругом по склону холма, около которого размещалась орхестра, чтобы создать лучшую видимость и акустику.
Греческие театры были рассчитаны на то, чтобы в них могла собираться вся гражданская община; ввиду этого размеры их были весьма обширны —во много раз больше современных театров.
Большая величина эллинских театров препятствовала превращению их в закрытые помещения, в чем не было и надобности в условиях греческого климата.
Первые театральные сооружения имели временный характер и строились для каждого праздника заново. Там, где естественный склон был недостаточен, для зрителей возводились деревянные подмостки. Но та-
—стр. 268—
кое временное устройство было слишком сложно, дорого и ненадежно (так, мы знаем о катастрофе деревянного театрона в Афинах); его стали заменять надежными каменными скамьями, сооружавшимися по склону холма, которому придавались правильные очертания, подобные полуворонке. Такие постоянные театроны появились в Греции уже в V в. до н. э.
Однако форма театрона установилась не сразу. Так, относящийся к концу V в. до н. э. театр в Форике имел вытянутый несимметричный театрон (рис. 1), но сиракузский театр, самый большой в Сицилии, также построенный в конце V в. до н. э., уже имел правильную форму. Диаметр его достигал 138,6 м, число рядов для зрителей 59; из них 11 нижних были облицованы мрамором.
1. Театр в Форике, около 400 г. до н. э. (?). План
В первых рядах находились постоянные почетные места для особо уважаемых граждан — проэдрии.
Орхестра, служившая (как в трагедиях, так и в комедиях) местом действия хора, отделялась каменным бортом и утрамбовывалась или мостилась каменными плитами; на ней часто воздвигался алтарь, посвященный Дионису.
Сценические постройки в классическую эпоху в большинстве случаев были деревянными, каменные сменили их главным образом уже в III в. до н. э.
Так, дошедшие до нас надписи свидетельствуют о том, что в театре на о. Делосе замена временного, деревянного проскения постоянным каменным произошла только в 269 г. до н. э.
Поэтому об устройстве скены в V—IV вв. до н. э. во многом приходится судить па письменным источникам, по развертыванию действия в греческой классической драме и по изображениям на вазах.
С развитием бытовой комедии ордер проскения получил пропорции небольших колоннад — ср. рис. 34 на стр. 331.
Скена представляла собой прямоугольное, обычно двухэтажное сооружение. Два прохода на орхестру (пароды) отделяли скену от аналемм — подпорных стенок, которыми завершался театрон.
По концам скены часто выступали вперед небольшие крылья — параскении, особенно характерные, по-видимому, для театров метрополии и западных колоний. В эпоху эллинизма параскении исчезают.
Во 2-й половине IV в. или в III. до н. э. появляется проскений — невысокая пристройка перед скеной, представлявшая собой ряд столбов, обработанных полуколоннами, иногда же ряд колонн, поставленных на низком стилобате на расстоянии 2—3 м от передней стены скены, соединенных с ней деревянным горизонтальным перекрытием, укладывавшимся по каменным балкам. Высота проскения колебалась между 2,5 и 3,6 м, и его перекрытие, логейон, было на одном уровне с основным этажом скены. Начиная с середины II в. до н. э. логейон, несомненно, был основным местом действия актеров. Но функции проскения в IV и III вв. до н. э. еще не вполне установлены; существует мнение, что на орхестре выступал не только хор, но и актеры, тогда как проскений являлся для них фоном и что логейон служил сценой лишь в исключительных случаях.
Действующими лицами в греческой драме были актеры (обычно не более трех) и хор (в трагедии 12—15, в комедии 24 человека). Хор во время представления находился в орхестре, что же касается местопребывания актеров, то этот вопрос до сего времени вызывает разногласия исследователей. Одни полагают, что актеры выступали на проскении, другие — в орхестре. Возможно, что местом игры актеров в классическую эпоху была орхестра, а в эллинистический период — проскений (иногда именовавшийся поэтому «логейон», т. е. место, где говорят).
Возможно, что с этими изменениями театральной техники связаны перестройки
—стр. 269—
всех греческих театральных скен в III в. до н. э.
2. Развитие греческого театра (на примере театра в Эретрии)
1 — схематический разрез театра; 2 — первоначальный вид скены и ее вид после перестройки (реконструкция); справа — план театра
Первоначальное устройство конца IV в. до н. э.:
а — скена; б — параскении; в — орхестра; г — уровень орхестры и уклон театрона.
Перестройка III в. до н. э.
а' — расширенная скена; б' — пароды; в' — заглубленная орхестра; г' — уровень орхестры и уклон театрона после перестройки;
д — проскений; е — логейон; ж — подземные ходы
Характерным примером последовательных изменений театрального строения является театр в Эретрии (конец IV в. до н. э. и позже). Из приводимых иллюстраций (рис. 2) видно, как деревянная скена заменяется каменной, затем уширяется и приобретает более монументальные формы, как орхестра заглубляется и отодвигается к театрону, как благодаря этому образуется проскений (развитие проскения см. на рис. 3).
Театральное оборудование у греков было несложным. Представление совершалось днем, поэтому световых эффектов не было. Занавес, вероятно, отсутствовал. Машины были довольно примитивными. Главные из них — «подъемная машина», позволявшая появляться в воздухе богам, и эккиклема, деревянная площадка на колесах, выдвигавшаяся через дверь, чтобы показать зрителю происходящее «за сценой», например внутри дома.
Перед скеной театра в Эретрии обнаружены мраморные рельсы, по-видимому, предназначавшиеся для эккиклемы. Устраивалась также при надобности и вышка, откуда могли говорить боги.
Декорации выполнялись на съемных щитах, которыми закрывались проемы в стене скены и между полуколоннами проскения. По бокам скены располагались периакты — треугольные вращающиеся призмы, на каждой из сторон которых изображалась особая декорация (пинаки).
Возможно, что в греческих театрах имелись также и приспособления для улучшения акустики, о которых упоминает Витру-
—стр. 270—
вий. Но в исследованных до настоящего времени греческих театрах пока не удалось обнаружить следов каких-либо резонаторов, помещавшихся, согласно описанию Витрувия, под скамьями для зрителей¹.
____________
¹ Витрувий, V, 7, 5.
Таким образом, уже в V в. до н. э. сложилась форма театрального представления и определились основные элементы греческого театрального здания.
Выдающиеся театральные сооружения IV в. — театр в Эпидавре и театр Диониса в Афинах — описаны ниже.
СООРУЖЕНИЯ ПЕЛОПОННЕСА
Эллинское зодчество, интенсивно развивавшееся в Пелопоннесе в 1-й половине и в середине IV в. до н. э., отмечено разнообразием архитектурных типов. В Аркадии основан и отстроен большой город — Мегалополь с грандиозным театром и обширным залом для собраний — Ферсилионом (рис. 4); в Мессении восстановлена Мессена; в Тегее сооружен храм Афины Адеи; в Олимпии построены храм «Матери богов» — Метроон, подворье для прибывающих в святилище паломников — Леонидайон и круглое здание — Филиппейон, воздвигнутое македонским царем Филиппом в память его победы над греками, при Херонее. В Эпидавре был создан один из самых замечательных и своеобразных ансамблей — святилище Асклепия, по соседству с которым находится один из лучших в Греции театров, гимнасий, стадион и другие сооружения.
4. Мегалополь. Театр, около 350 г. до н. э., и Ферсилион, 370—360 гг. до н. э. План
Поскольку общественные интересы, занимавшие важное место в сознании гражданина эллинского полиса в предшествующее время, начали утрачивать в IV в. до н. э. свое значение и в противовес им стали выдвигаться интересы личные, индивидуальные, старые культы богов не могли теперь в полной мере отвечать настроениям общества. Зато усилилось значение других культов, в частности культа Асклепия — бога, врачевателя телесных и душевных недугов.
В 380—330 гг. до н. э. в Эпидавре вырастает замечательный ансамбль святилища Асклепия, где согласно мифу был рожден и жил этот сын светозарного Аполлона (рис. 5).
Расположенное в живописной долине, окруженной невысокими горами, святилище Асклепия в Эпидавре значительно отличалось от важнейших эллинских святилищ
—стр. 271—
Олимпии или Дельф. Там, как уже отмечалось, доминировал главный храм божества, которому были подчинены остальные постройки, входившие в архитектурный комплекс. В свободно скомпонованном ансамбле святилища Эпидавра, здания которого разбросаны среди зелени, храм главного божества, Асклепия, занимал сравнительно скромное место. Более значительно выделялась Фимела — круглое здание дорического ордера, возможно, служившее залом для музыкальных действий. В ансамбль входили помимо того алтарь Асклепия, небольшой храмик Артемиды (ионическая колонна восстановлена у стены эпидаврского музея) и целый ряд других сооружений: подворье для паломников, портики, пропилеи, палестра, гимнасий, стадион и уже упомянутый театр.
5. Эпидавр. Панорама святилища Асклепия с юга, 380—330 гг. до н. э. (реконструкция)
С севера главную часть эпидаврского ансамбля замыкал двухнефный ионический портик, общая длина которого составляла около 70 м. Западная часть портика имела дополнительный этаж ниже общего уровня земли в святилище. В него спускались по наружной лестнице, ограниченной подпорными стенками. Возможно, что этот портик является упоминаемым в античных источниках «Абатоном» (или «Энкойметерионом»), где больные проводили ночь в надежде на исцеление (рис. 6). На восточном конце портика находился священный источник, служивший для омовения больных.
6. Эпидавр. Портик в святилище Асклепия (Абатон).
Фрагмент фасада в месте перепада в уровнях земли и поперечный разрез
Храм Асклепия был сооружен около 380 г. до н. э. архитектором Феодотом. Стилобат его возведен из известняка, само здание — из пороса (туфа), сима была мраморная. Размер по стилобату 23×11,9 м. Храм представлял собой дорический периптер. При шести колоннах на торцовых сторонах на продольных было только 11, опистодом отсутствовал (рис. 7).
Храм богато украшен скульптурой из пентелийского мрамора. На фронтонах помещались статуарные группы. На одном из них представлена борьба лапифов с кентаврами, на другом — битва эллинов с амазонками. Акротериями служили мраморные фигуры богини победы — Ники и морских богинь — нереид, сидящих на конях. В храме стояла статуя Асклепия, исполненная из золота и слоновой кости Фрасимедом Паросским.
Фимела (или фолос), построенная аргосским архитектором и скульптором Поликлетом Младшим примерно в 360—330 гг.
—стр. 272—
7. Эпидавр. Храм Асклепия, около 380 г. до н. э., арх. Феодот. Фасад, план (реконструкция), генеральный план святилища
а — Фимела; б — стоя для больных (Абатон); в — храм Асклепия; г — храм Артемиды; д — пропилеи; е — гимнасий (во дворе Одеон римского времени); ж — стадион; з — водохранилище; и — подворье для паломников (катагогий); к — театр
—стр. 273—
до н. э., круглое в плане здание диаметром 21,82 м по верху трехступенчатого основания, окруженное двадцатью шестью колоннами дорического ордера (рис. 8). Внутри стояли четырнадцать колонн коринфского ордера.
Метопы наружного, дорического ордера были украшены рельефными розетками, а не скульптурными фигурами, как обычно в архитектуре архаики и ранней классики (рис. 9). Сима, увенчивавшая наружный карниз, богато орнаментирована росписью и порезкой и снабжена водометами с львиными головами. Капители коринфских колонн внутреннего ордера имеют исключительно тонкий и изящный рисунок. Лежавший над ними антаблемент с обильной порезкой около 1 м высотой имел фриз в форме очень плоского гуська и довольно высокий карниз (0,29 м), равный по высоте фризу.
Фимела была сооружена отчасти из пентелийского, отчасти из паросского мрамора. Пол внутреннего помещения имел очень сложный рисунок, образованный мраморными плитами светлых и темных тонов. Внутри Фимелы была живопись. Известно, что здесь находилась исполненная энкаустикой картина сикионского мастера Павсия, изображавшая женщину, пьющую из прозрачной чаши; при этом сквозь чашу просвечивало лицо женщины.
Фимела дошла до нас в очень плохой сохранности: на месте находятся лишь остатки нижних частей ее стены с субструкцией. Но собранные в музее Эпидавра фрагменты ордеров, отличающиеся изяществом профилей, порезки и тщательностью работы, позволяют судить о красоте прославленного в древние времена сооружения.
Субструкциями пола Фимелы Поликлета послужила, по-видимому, более древняя культовая постройка. Также круглая в плане, она была около 7 м в диаметре и представляла собой лабиринт. Вероятно, эта постройка была засыпана при перепланировке данного участка.
Исключительно интересны общественные здания эпидаврского ансамбля, которые были предназначены не только для паломников, но также для прибывавших на атлетические соревнования, проводившиеся здесь, как и олимпийские игры, раз в четыре года, и на соревнования рапсодов, читавших в театре эпические произведения, главным образом Гомера. Сохранившиеся фундаменты, нижние части стен и отдельные детали этих сооружений позволяют составить полное представление о их планировке.
Катагогий, представлявший собой подворье или гостиницу, состоял из четырех перистильных дворов, окруженных отдельными маленькими комнатами. К зданию по керамическим трубам была подведена вода; в одном из углов каждого двора находились латрины (уборные). Гимнасий — также квадратное здание — имел в центре обширный двор, окруженный портиками и помещениями для атлетов, в состав которых входили по крайней мере три больших двухнефных зала для занятия физической культурой. Главный вход был выделен портиком довольно необычной композиции, имевшим шесть колонн по фронту и четыре в глубину. От палестры и бань мало что сохранилось, и их композиция менее определенна.
Сооружения эпидаврского ансамбля многократно дополнялись и видоизменялись в римское время: так, например, во дворе гимнасия был построен Одейон, почти на территории святилища Асклепия появились жилые дома и термы.
Театр в Эпидавре был построен в середине IV в. до н. э. (или несколько позднее) архитектором Поликлетом Младшим, автором Фимелы, находившейся в святилище (рис. 10, 11).
Об этом сооружении Павсаний (II, 27, 5) пишет следующее: «На участке святилища эпидаврийцы имеют также и театр, который мне кажется достойным осмотра: римские театры превосходят все другие театры в мире своим великолепием; своей величиной выделяется театр в Мегалополе у аркадцев, что же касается гармонии и красоты, то какой архитектор в достойной степени и достойным образом мог бы соперничать с Поликлетом? Ведь это Поликлет был строителем и этого театра и этого здания...»
Прекрасное расположение, замечательные акустические свойства и совершенство выполнения делают театр в Эпидавре самым лучшим примером открытых греческих театральных сооружений. Это касается не только общих свойств его композиции, но и отдельных деталей обработки скены, ордера проскения, пародов и театрона. Последний в настоящее время полностью восстановлен, как и ворота, помещавшиеся по бокам скены, от которой остались лишь фун-
—стр. 274—
8. Эпидавр. Фимела, около 360—330 гг. до н. э., Поликлет Младший. Фасад, разрез, план (фрагментарный и схема)
—стр. 275—
даменты. Орхестра, как во всех театрах классической эпохи, представляла собой полную окружность; ее поверхность была земляной.
  
9. Эпидавр. Фимела. Капитель, фрагмент антаблемента, фрагмент потолка
Ферсилион в Мегалополе, названный так по имени строителя, сооружен в 370—360 гг. до н. э. Он представлял большой, прямоугольный в плане зал размером 66×52 м, предназначенный для заседаний совета десяти тысяч аркадян — членов Аркадского союза, заложившего город в качестве своего главного центра (см. рис. 4). Потолок зала поддерживали 65 колонн, расположенных лучеобразно от трибуны, сдвинутой немного от центра к главному входу. Лучеобразное расположение колонн позволяло с любого места хорошо видеть трибуну. Этим Ферсилион отличался от предшествовавшего ему элевсинского Телестериона с его простой схемой расстановки колонн на равных интервалах, что значительно ухудшало видимость.
Места для членов совета располагались в Ферсилионе с трех сторон уступами, возвышавшимися над трибуной. Отметка верхнего места равнялась 2,5 м над нижним уровнем. В зал вели шесть входов на верхние и три на нижние места.
Наружный портик Ферсилиона 32 м длиной и 6 м шириной состоял из четырнадцати расположенных в ряд дорических колонн. Колонны отличались стройными пропорциями (высота около 6,5 D). Материалом послужил твердый известняк. Внутренние колонны были также сделаны из камня.
—стр. 276—
Ферсилион был задуман как единый ансамбль с театром: колонный портик Ферсилиона служил вместе с тем скеной театра. Однако сооружение этих обеих построек, возможно, не было одновременным.
Театр в Мегалополе, вероятно, был сооружен около 350 г. до н. э. Он имел в поперечнике приблизительно 145 м и вмещал, по свидетельству некоторых античных авторов, до 44 тыс. зрителей¹. Материалом послужил известняк и конгломерат. Места для зрителей делились концентрическими проходами на три яруса: в нижнем и среднем было по 20 рядов, в верхнем — 17. Ряды рассекались восемью лестницами; кроме того, две лестницы фланкировали театр с боков. Внизу располагались кресла для почетных посетителей (проэдрии).
____________
¹ Расчет, основанный на реальных размерах койлона, показывает, что вместимость театра не могла превышать 1700 человек.
Первоначальная форма орхестры неизвестна вследствие позднейших переделок, вероятно, она была круглой, как в Эпидавре. Размер существующей орхестры — 30,16 м в поперечнике. Орхестра не имела вымостки, поверхность ее была хорошо утрамбована. Сохранился стилобат проскения (6—7 м шириной и 3,5—3,75 м высотой), выстроенного, видимо, в более позднее время. Архитектура проскения не поддается реконструкции из-за скудности фрагментов.
10. Эпидавр. Театр, середина IV в. до н. э., Поликлет Младший. Места зрителей у входа, разрез и фасад проскения, вход в театр (парод)
Храм Афины Алеи в Тегее, заменивший старый храм, сгоревший в 395 г. до н. э., самый замечательный из периптеральных храмов IV в. до н. э. (рис. 12, 13). По словам Павсания, он считался самым красивым в Пелопоннесе. Строителем его был знаменитый скульптор Скопас; им же были выполнены и фронтонные скульптурные группы и скульптурные украшения храма.
Сохранившиеся фрагменты скульптур исполнены патетической выразительности и прекрасно характеризуют стиль мастера. Все сооружение выполнено из мрамора. Перед храмом был большой алтарь, от которого сохранились только богато декорированные фрагменты.
Храм в Тегее, являющийся характернейшим примером культового зодчества своего времени, свидетельствует о существенных переменах во вкусах. Прежде всего заметно стремление обогатить интерьер; примечательно также применение ордера в архитектурной обработке стены. Это был периптер несколько вытянутых пропорций: он имел 6×14 колонн и стилобат размером 19,16×47,52 м. Дорические колонны птерона высотой около 9,5 м были необычно стройны: нижний их диаметр укладывался в высоте
—стр. 277—
 
11. Эпидавр. Театр. Общий вид, план, разрез
—стр. 278—
шесть с лишним раз. Профиль эхинов утерял обычную ранее плавную кривизну, став почти прямолинейным. Украшенная свободной, изысканной по рисунку порезкой сима увенчивала карниз (рис. 14). Внешний облик тегейского храма, по-видимому, контрастировал своей суховатой подтянутостью со скульптурой фронтонов и богатством интерьера.
  
12. Тегея. Храм Афины Алеи, 1-я половина IV в. до н. э., Скопас. Планы (детальный и схематический), фасад
Целла имела много общего с целлой храма Аполлона в Бассах, архитектура которого, несомненно, повлияла на строителя тегейского храма. Идеи, заложенные в композиции первого сооружения, получили здесь дальнейшее развитие, свободное от слепого подражания и отвечающее новым интересам эпохи. Так, коринфские полуколонны внутри целлы, напоминающие ионический ордер фигалийского храма, были здесь непосредственно связаны с продольными стенами целлы, являясь, таким образом, следующей ступенью в развитии условного применения ордера и в усложнении выразительного языка греческого зодчества. Благодаря отсутствию поперечных стенок целла должна была производить более просторное и импозантное впечатление, вместе
—стр. 279—
с тем повышая значение культовой статуи в композиции интерьера. База этой статуи занимала всю свободную ширину наоса. Кроме главной фигуры Афины на одном с ней пьедестале помещались изваяния Асклепия и Гигиеи также работы Скопаса. Как и в Бассах, целла имела дополнительный вход на этот раз с северной стороны. Сходные черты встречаются и в другом аркадийском храме — в Лусах, который, возможно, является подражанием храмам в Бассах и Тегее. Наконец, как и в Бассах, в тегейском святилище были, по-видимому, применены все три ордера: близ храма найдены фрагменты ионических капителей, возможно принадлежавших четырем свободно стоявшим колоннам, базы которых были обнаружены снаружи, у углов здания. Наличие в композиции трех ордеров было отмечено еще Павсанием (VIII, 45,3), хотя его описание тегейского храма не вполне совпадает с данными новейших раскопок.
13. Тегея. Храм Афины Алей. Разрез
Развитая пластика внутреннего ордера позволяет угадать в авторе крупного скульптора. Изысканная база ионического характера, покрытая прекрасной резьбой (рис. 15), огибала полуколонны, угловые пилястры и продольные стены целлы; сочные капители во многом определили установившийся позже тип, хотя отличались своеобразием пропорций и рядом индивидуальных особенностей. Так, колокол капители покрыт внизу двумя рядами акантовых листьев, а угловые волюты выходят из-под них, одетые в каннелированную оболочку, подобно позднейшим, развитым образцам. Но расстояние между угловыми волютами необычно велико и занято не центральными завитками и пальметтой, а одним большим акантовым листом, достигающим абаки.
Храм Зевса в Немее, близкий к тегейскому храму по характеру своей архитектуры,, был построен, вероятно, около 330 г. до н. э.
—стр. 280—
Храм не имел опистодома. Число наружных колонн 6×12. Дорические колонны птерона, три из которых до сих пор стоят на своих местах, еще стройнее, чем в тегейском храме. Их диаметр — 1,5—1,56 м, а высота — 10,33 м. Размеры храма по стилобату — 20×42,5 м. На полу целлы сохранились следы внутренней колоннады, вероятно двухъярусной, которая замыкала целлу двумя дополнительными колоннами так, что за ними оставалось довольно широкое пространство. Найденные фрагменты внутренних колонн позволяют предположить, что они были коринфскими. Весь храм, за исключением симы, был выполнен из известняка. Блоки скреплялись железными скобами и сохранили следы тонкого (1 мм) слоя прекрасной штукатурки. Единственная мраморная часть — сима — обнаруживает необычайное сходство как по материалу, так по форме и порезке с симой тегейского храма (рис. 16). Это обстоятельство, а также сходство ряда других профилей и пропорций храмов дали повод некоторым авторам предполагать, что храм в Немее построен также Скопасом.
   
15. Тегея. Храм Афины Алеи.
Фрагмент мраморной скульптуры фронтона, капитель и база интерьера, фрагмент декора карниза интерьера
Храм «Матери богов» в Олимпии. Менее значительной была строительная деятельность в IV в. до н. э. в Олимпии, но и там в начале столетия построили Метроон — храм «Матери богов». Это периптер дорического ордера с количеством колонн 6×11, подобно эпидаврскому храму Асклепия.
Филиппейон в Олимпии завершает зодчество Пелопоннеса классической эпохи. Он сооружен македонским царем Филиппом II в ознаменование победы, одержанной им при Херонее, в 338 г. до н. э., над афинянами и беотянами (рис. 17). Этот монумент, воздвигнутый в знак торжества македонской монархии, знаменует наступление конца политической самостоятельности эллинских полисов и их ограниченно-демократического государственного строя. Филиппейон представлял собой круглое в плане здание, стоявшее на трехступенном основании и обрамленное 18 колоннами ионического ордера. Диаметр стилобата Филиппейона
—стр. 281—
был около 14 м. Ионические колонны наружного ордера имели базы и капители аттико-ионического типа и стволы, украшенные 24 каннелюрами. Каждая из колонн состояла из пяти или шести барабанов. Пропорции колонн были стройные: высота их равнялась 9,67 D. Интерколумнии превышали 2,50 D. Высота антаблемента относилась к высоте колонны, как 1:5. Архитрав, расчлененный по горизонтали на две фасции (части), был высечен вместе с фризом из одного блока.
16. Тегея. Храм Афины Алей. Фрагмент симы
Круглая целла обрамлялась стеной, поднимавшейся, возможно, значительно выше карниза наружной колоннады и перекрывавшейся конусообразной крышей с черепичной кровлей.
Потолок наружной колоннады был выполнен из каменных плит, украшенных простыми по очертаниям ромбическими кассетами. Конструкция потолка совершенно необычна; он был разрезан по ширине перистазиса пополам, и каждая из двух частей его зажималась — одна в антаблементе, другая в стене внутреннего помещения. Таким образом, обе части его висели, как консоли.
Стены Филиппейона внутри украшались полуколоннами коринфского ордера, расположенными в два яруса.
Здание было сооружено из мелкозернистого известняка. Лишь ступени стилобата, цоколь стен внутреннего помещения, а также сима с антефиксами и львиными головами были высечены из паросского мрамора. Стены покрывала раскрашенная штукатурка.
Внутри здания стояли исполненные аттическим скульптором Леохаром хризоэлефантинные статуи представителей македонского царского дома. В предшествующий период статуи, исполненные из золота и слоновой кости, изображали только главнейших богов — покровителей полиса. Постановка подобных статуй в Филиппейоне, равно как и самое сооружение Филиппейона на священном храмовом участке Олимпии, говорило о желании македонских царей окружить себя ореолом божественного величия и поднять авторитет своей власти в глазах покоренных Македонией эллинов.
17. Олимпия. Филиппейон, после 338 г. до н. э. Планы (детальный и схематический), фасад
Одним из немногих сооружений того же времени, сохранявших традиционные архитектурные черты, характерные для периода героической независимости греческих полисов, является храм Аполлона, построенный не в Пелопоннесе, а в Средней Греции, от-
—стр. 282—
 
18. Дельфы. Храм Аполлона (около 360—330 гг. до н. э.). Вид руин, фасад (реконструкция), колонна
—стр. 283—
деленной от Пелопоннеса Коринфским заливом, а именно в Дельфах (рис. 18). Большое значение имело то обстоятельство, что после разрушения алкмеонидовского храма землетрясением 373 г. до н. э., новый VI храм, законченный лишь около 330 г. до н. э. был возведен на старых фундаментах и на основе предшествующей планировки.
СООРУЖЕНИЯ МАЛОЙ АЗИИ
Значительный подъем намечается в середине и 2-й половине IV в. до н. э. и в зодчестве Малой Азии. Пышно расцветают многочисленные города. В столице Карии, Галикарнасе, среди многочисленных построек, воздвигнутых в это время, выделяется надгробный памятник правителя Мавсола — Мавзолей, в древности причислявшийся к «семи чудесам света». С большим великолепием был отстроен заново храм Артемиды в Эфесе на месте сгоревшего в 356 г. до н. э. старого храма. Около 340 г. до н. э. сооружается храм Афины Полиады в Приене. Несколько позже, также на месте старого храма была начата постройка храма Аполлона в Дидимах под Милетом, завершение которого растянулось почти на три столетия.
Все известные нам значительные монументальные постройки, сооруженные в IV в. до н. э. в Малой Азии, были возведены в ионическом ордере, который к этому времени претерпел ряд изменений.
Ионические малоазийские капители IV в. до н. э. приобрели более высокий эхин вместо узкого эхина и шейки аттических капителей 2-й половины V в. до н. э. Теперь глазки волют расположены на продолжении образующей ствола. В целом капитель стала более собранной; балюстры имеют вид закатанной подушки, стянутой посредине широким поясом или валиком, вместо более близких к цилиндру балюстр ранних капителей этого ордера.
Во 2-й половине V в. до н. э. ионический ордер разрабатывался в Аттике. Это определило известное воздействие Аттики на малоазийскую ордерную архитектуру IV в. до н. э.
Вместе с тем в малоазийской архитектуре IV в. до н. э. можно отметить некоторые черты, восходящие к ионическому зодчеству VI в. до н. э. (такова, например, большая глубина пронаоса храма Афины в Приене, унаследованная от самосского Герайона и эфесского Артемисиона). Для стен ионических храмов IV в. до н. э. характерно отсутствие утонения. Отношение толщины стен к их высоте колеблется в пределах 1:11,5 — 1:13.
«Львиная гробница» в Книде. К началу IV в. до н. э. относится монументальный надгробный памятник, сооруженный над могилой павших во время сражения близ Книда в 394 г. до н. э. (рис. 19). На массивном цоколе возвышалась замкнутая постройка, окруженная дорическими полуколоннами. Выше поднималась ступенчатая пирамида, увенчанная статуей лежащего льва, высеченного из пентелийского мрамора. Внутри помещалась ульевидная надгробная камера.
В этом надгробном монументе малоазийские формы сочетались с эллинскими. Статуя льва была аттической работы. «Львиную гробницу» в Книде можно рассматривать как важное звено в развитии архитектурного типа «мавзолея», связывающее Памятник нереид в Ксанфе (стр. 249) и огромный Мавзолей в Галикарнасе в единую цепь развития.
Галикарнас. Интенсивное строительство было развернуто в конце 1-й половины IV в. до н. э. в Галикарнасе. Правитель Карии Мавсол сделал этот город своей резиденцией. О строительной деятельности Мавсола нам сообщает Витрувий (II, 8, 10—13). Галикарнас был расположен в котловине, по форме напоминающей вогнутый театров греческого театра. В самом низу, вдоль гавани, была устроена рыночная площадь. На середине высоты ската холмов была проложена широкая улица. В центре ее возвышался знаменитый памятник Мавсола. Выше, посредине верхнего края города, стоял храм Арея с колоссальной акролитной (исполненной из мрамора и позолоченного дерева) статуей бога. Вверху правой части котловины находилось святилище Афродиты и Гермеса, расположенное у источника Салмакиды. Соответственно этому святилищу на левой стороне полукружия возвышался дворец царя Мавсола. Это было великолепное здание, богато украшенное проконесским мрамором.
Стены дворца Мавсола были выведены из кирпича-сырца и покрыты штукатуркой, отличавшейся зеркально гладкой поверхностью.
Из этого дворца направо открывался великолепный вид на рыночную площадь, порт
—стр. 284—
и панораму городских зданий, а налево от него, внизу, находился укрытый военно-морской порт, куда было удобно отдавать кораблям приказы правителя.
Из описания Витрувия мы можем уловить широко задуманную композицию городского ансамбля, веерообразно расположенного в котловине, по форме напоминающей полуворонку. Свободно скомпонованные разнообразные здания, наиболее значительные в этом ансамбле (Мавзолей, храм Афродиты и Гермеса, дворец Мавсола), как бы расходятся от городской площади и уравновешивают друг друга.
19. Книд. «Львиная гробница», начало IV в. до н. э. Планы, фасад, разрез
Среди сооружений Галикарнаса особого внимания заслуживает гробница Мавсола (Мавзолей). Постройка была начата этим правителем и завершена после его смерти вдовой — Артемисией (около 353 г. до н. э., рис. 20). Строителями Мавзолея были архитекторы Пифей (или Пифий) и Сатир. Богатые скульптурные украшения исполнили лучшие скульпторы того времени: Скопас, Тимофей, Бриаксис и Леохар.
Галикарнасский Мавзолей представлял в плане слегка вытянутый прямоугольник размером 66×77,5 м. Первый, цокольный этаж служил усыпальницей Мавсола и Артемисии. Квадровая кладка скорее всего увенчивалась сплошным рельефным фризом, над которым проходил карниз, Мавзолей имел три таких фриза, но их расположение точно не установлено.
Над первым этажом возвышалась колоннада второго яруса. Число колонн на различных реконструкциях не совпадает. Обычно принято считать, что на коротких сторонах было по девяти, а на более длинных — по одиннадцати колонн ионического ордера. Форма капителей этих колонн повторяет старую ионическую форму, но пропорции их изменены: вынос волют значительно меньше, а глазки их лишь слегка выступают за линию ствола колонны, что придает капители более компактный и сжатый вид (рис. 21).
В интерколумниях второго яруса стояли мраморные статуи. Колонны поддерживали антаблемент с фризом, покрытым сплошными барельефами. Карниз имел ряд зубчиков. Если принять наличие в антаблементе фриза наряду с зубчиками, то это означает удвоение равнозначного элемента ордера, отвечавшего триглифнометопному фризу дорики (т. е. концам балок потолочного перекрытия). Такое удвоение, не встречающееся в ранних образцах ионического ордера, свидетельствует о некоторой утрате зодчим чувства тектоники и вместе с тем указывает на усиление интереса к декоративному эффекту, стремление придать зданию пышный, парадный вид. Над вторым ярусом возвышалась ступенчатая пирамида, служившая крышей Мавзолея. Ее очертания реконструируются по-разному. Между колоннами были расположены статуи львов, вверху находились колоссальные мраморные статуи Мавсола и Артемисии, стоявших в колеснице, запряженной четверкой коней (рис. 22). У подножия грандиозного сооружения располагались статуи львов и скачущих всадников. Рельефные фризы с изображением ама-
—стр. 285—
зономахии, опоясывавшие Мавзолей, отличались напряженным движением и выразительной передачей бурного пафоса борьбы (рис. 23). За колоннадой второго яруса находилось обнесенное стеной прямоугольное помещение, предназначенное для заупокойного культа обожествленных правителей.
20. Галикарнас. Мавзолей, около 353 г. до н. э. Архитекторы Пифей и Сатир, скульпторы Скопас, Тимофей, Бриаксис и Леохар. Реконструкции разных авторов
1 — Коккереля (1856 г.); 2 — Петерсона (1867 г.); 3 — Бернье (1892 г.); 4 — Стивенсона (1896 г.); 5 — Ньютона и Пуллена (1862 г.): планы на уровне цоколя и колоннады, фасад
—стр. 286—
 
21. Галикарнас. Мавзолей. Ордер (реконструкция Ньютона и Пуллена), капитель
Потолок внутреннего помещения нижнего яруса, вероятно, поддерживали пятнадцать расположенных в три ряда столбов дорического стиля. В помещении второго яруса потолок, возможно, опирался также на пятнадцать коринфских колонн, стоявших в таком же порядке, как и столбы первого этажа. Так, в Мавзолее, как и в ряде других построек IV в. до н. э., совмещались элементы всех трех ордеров. Более того, помимо чисто эллинских форм ионической колоннады зодчие Мавзолея ввели ступенчатую пирамиду, свойственную архитектуре древнего Востока, а также высокий цокольный этаж, характерный для надгробных сооружений Малой Азии.
22. Галикарнас. Мавзолей. Скульптура Мавсола
—стр. 287—
23. Галикарнас. Мавзолей. Скульптурный фриз
Развивая ту же композиционную схему, что книдская «Львиная гробница», Галикарнасский Мавзолей превосходит последнюю в несколько раз своими размерами и далеко оставляет позади богатством и сложностью своей архитектуры. Будучи греческим памятником по ряду своих деталей (ордер, скульптура и т. д.), Мавзолей своими необычными размерами и назначением роднится с монументально-грандиозными гробницами древневосточных деспотий. Если монументальное эллинское зодчество имело основной задачей сооружение общественных зданий, удовлетворявших потребности граждан республиканского полиса, то Мавзолей, предназначенный служить не только надгробным памятником, но и местом заупокойного культа обожествленного правителя, в своем идейном содержании и художественном образе отражает переход от рабовладельческой демократии предшествующего периода к рабовладельческим монархиям восточного типа — переход, получивший свое завершение в последующий, эллинистический период греческой истории.
24. Сарды. Храм Артемиды, V и IV вв. до н. э. План
Мавзолей, стоявший еще во всем великолепии в XII в., был разрушен рыцарями-иоаннитами в начале XV в. В настоящее время мы располагаем лишь фрагментами
—стр. 288—
архитектурных и скульптурных частей монумента Мавсола, которые недостаточны для исчерпывающей и не вызывающей сомнений реконструкции.
Среди ионических построек IV в. до н. э. в Малой Азии, как и в предшествовавшем столетии, важное место занимали огромные храмы, диптеры, строительство которых растягивалось на многие десятилетия. К числу таких сооружений относится храм в Сардах.
 
25. Сарды. Храм Артемиды. Капитель и база колонны IV в. до н. э., руины храма
Храм Артемиды в Сардах, древней столице Лидии, одна из крупнейших построек ионического ордера. Его размеры по стилобату составляют 48,5×104 м (рис. 24). При перестройке храма около 325 г. до н. э. после пожара была использована часть фундаментов и некоторые колонны святилища V в. до н. э. В римскую эпоху, во II в., целла была поделена пополам. Храм имел 8×20 колонн. Он был псевдодиптеральным; подобная схема применялась в ионическом храме впервые и, быть может, поэтому была довольно своеобразно разработана по восточному и западному фасадам. Шестико-
—стр. 289—
лонные простильные портики целлы имели значительную глубину и отстояли от колонн птерона всето на один интерколумний.
Пространства спереди и сзади наоса, вероятно, не имели перекрытия. Колонны простильного портика стояли на квадратных цоколях, между которыми находились ступени. Средний пролет был значительно шире прочих, и все они постепенно сужались к углам. Базы колонн имели прекрасную порезку (рис. 25). Сохранились также обломы, позволившие реконструировать обрамление громадного дверного проема целлы.
Храм в Сардах, строившийся в течение продолжительного времени позволил некоторым исследователям предположить, что наружные колоннады были добавлены в начале II в. до н. э. при Евмене II, возможно под влиянием Гермогена, строившего в Магнесии на Меандре (см. стр. 341).
 
26. Эфес. Храм Артемиды, после 356 г. до н. э. План (реконструкция), фрагмент нижней части колонны
Храм Артемиды в Эфесе. Вскоре после пожара в 356 г. до н. э. архаического храма Артемиды в Эфесе началась постройка нового храма. Сооруженный с не меньшим великолепием, чем прежний, он считался, подобно Мавзолею, одним из «семи чудес света». Строителем нового Артемисиона, представлявшего собой грандиозный диптер, был архитектор Хейрократ.
При постройке был в основном сохранен прежний план, но стилобат поднят еще на несколько ступеней. Число и расположение колонн (за исключением восьмиколонного главного фасада) точно не установлены. Приводимая реконструкция (рис. 26, 27) сделана на основе описания храма Плинием, но исходит из предположения, что указанное в этом описании число колонн является ошибкой переписчика (следует считать CXVII вместо CXXVII?).
Пьедесталы колонн, покрытые рельефами, повторяют архаические; возможно, что указанное Плинием число их — тридцать шесть — относится именно к новому храму.
От Артемисиона IV в. до н. э. дошли фрагменты мраморной (а не черепичной, как ранее) кровли над птероном, сима которого украшена теперь аканфом вместо фигурного рельефа, примененного в архаическом храме.
—стр. 290—
Храм Афины в Приене. Значительно более скромный по размерам храм Афины в Приене был построен до 334 г. до н. э., как это видно из посвятительной надписи Александра Македонского, сохранившейся на южном анте пронаоса. Построил храм архитектор Пифей, соорудивший также и Мавзолей в Галикарнасе.
Длина храма 37,2 м, ширина 19,55 м. Он был построен из мрамора и представлял собой ионический периптер, имевший на торцовых сторонах по шести, а на продольных — по одиннадцати колонн (рис. 28, 29).
План Приенского храма Афины очень прост. Внутреннее помещение состояло из пронаоса, однонефной целлы и опистодома. Пронаос, так же как и опистодом, был двухколонный, обрамленный с боков антами. Но глубина пронаоса была больше, чем опистодома, и превышала половину глубины целлы. Такой глубокий пронаос, вытянувшийся почти на три боковых интерколумния, сближает приенский храм с ионическими диптерами VI в. до н. э.
СООРУЖЕНИЯ АТТИКИ И СРЕДНЕЙ ГРЕЦИИ
Арсенал в Пирее. Выше указывалось, что Пелопоннесская война обусловила резкое сокращение строительной деятельности в Афинах. Лишь около середины IV в. до н. э. намечается некоторое оживление в монументальном зодчестве Аттики. В 346—
—стр. 291—
29. Приена. Святилище Афины Полиады, около 335 г. до н. э., арх. Пифей. Реконструкция общего вида и алтаря, ордер храма Афины, план святилища
1 — пропилон; 2 — алтарь; 3 — храм Афины; 4 — сокровищница; 5 — стены более поздних домов
—стр. 292—
328 гг. до н. э. построен арсенал в Пирее (рис. 30). Это здание было разрушено в 86 г. до н. э. во время войны Суллы с Митридатом, и остатки его до сего времени обнаружить не удалось. Об этом здании нам известно только по письменным свидетельствам древних авторов и надписям, в которых подробно изложены условия подряда. Арсенал предназначался для хранения корабельных снастей. Строили его Евтидом, сын Деметрия из Мелиты, и Филон, сын Эксекеста из Элевсина. Постройка была возведена из актейского камня, некоторые части — из мрамора: она имела четыре плефра (131,2 м в длину и около 18 м в ширину). У этого длинного и узкого здания на торцовых сторонах были двойные двери. Внутреннее пространство разделялось на три нефа двумя рядами столбов, по тридцати пяти в каждом ряду. Столбы отличались стройными пропорциями, высота их почти равнялась 11 D. Средний неф служил для прохода, а в боковых нефах хранились корабельные снасти.
30. Пирей. Арсенал, 346—328 гг. до н. э. Реконструкция плана (фрагмент) и фасада по Шуази
Над цоколем располагались орфостаты, выше поднималась квадровая кладка, увенчанная дорическим триглифно-метопным фризом и карнизом. Высота стены, включая триглифный фриз, равнялась 9,82 м. Внутрь здания свет проникал через окна; на торцовых сторонах их было по три, а на продольных они были расположены по одному на каждый интерколумний. Высота окон была 0,98 м, ширина 0,66 м. Окна имели медные рамы: двери арсенала снаружи были окованы медью.
Портик Филона в Элевсине. Довольно оживленная строительная деятельность развивалась в середине 2-й половины IV в.
—стр. 293—
до н. э. в другом аттическом городе — Элевсине. Здесь в середине IV в. до н. э. были выстроены великолепные пропилеи и позднее — храм Плутона.
Один из архитекторов Пирейского арсенала Филон приблизительно в 311 г. до н. э. пристроил к элевсинскому Телестериону Иктина двенадцатиколонный портик дорического ордера. Портиком Филона украшался главный, юго-восточный фасад здания (противоположной, северо-западной стороной Телестерион примыкал к скале). Приподнятый на четырехступенчатом основании портик имел в длину около 56 м и 11,5 м в ширину. По фасаду стояло двенадцать колонн; за ними, во втором ряду, две колонны обрамляли с боков вытянутое пространство портика. От углов здания в сторону двух последних колонн выдвигались небольшие выступы — анты (стр. 229, рис. 106 внизу).
Портик Филона своей длиной и глубиной несколько отличался от храмовых и других портиков классической эпохи. В нем намечались черты нового архитектурного типа, полное развитие которого мы встретим лишь в многоколонных зданиях эпохи эллинизма.
—стр. 294—
 
33. Афины. Памятник Лисикрата, 334 г. до н. э. Общий вид, планы (детальный и схематический), фасад, разрез
34. Афины. Памятник Лисикрата. Ордер
—стр. 295—
Театр Диониса в Афинах возник еще в VI в. до н. э., но получил монументальное оформление лишь в IV в. до н. э. Расположенный на неровных скалах южного склона Акрополя театрон, вмещавший около 17 тыс. человек, имел неправильную общую форму плана, хотя ряды зрителей — всего 78 рядов — были расположены по окружности (рис. 31, 32). Театрон имел два кольцевых прохода, верхний из которых находился на 22,5 м выше уровня орхестры. Высота ступенчатых мест для зрителей была невелика — всего 0,33 м, поскольку сиденья были рассчитаны на укладку подушек. В подступенке имелось углубление для ног. Ширина каждого уступа составляла 0,85 м. Ступени лестниц имели общую высоту, равную высоте сидений 0,33 м, но проступям придавался небольшой наклон, так что у наружного края ступени имели в высоту всего 0,22 м.
Первый ряд мест, предназначавшийся для почетный граждан, состоял из мраморных кресел. В центре их выделялось богато украшенное кресло жреца Диониса Элевтерия, располагавшееся напротив алтаря, помещавшегося в центре орхестры. Диаметр орхестры составлял 19,61 м. За нею помещалась скена. В эпоху Ликурга ее длина была 46,5 м, а ширина 6,4 м; пол лишь на одну ступень возвышался над уровнем орхестры.
Возможно, одновременно с театром в V в. до н. э. была сооружена и примыкавшая к нему позади скены стоя, обращенная портиком к святилищу Диониса и служившая также в качестве фойе для зрителей.
Театр Диониса, особенно его сценическая часть, был сильно переделан в эллинистическую и римскую эпохи.
Памятник Лисикрата сооружен одним из богатых афинских граждан в память победы на дионисийских празднествах 335—334 гг. до н. э. хора мальчиков, подготовленного на его средства. Такого рода хорегические монументы украшали в свое время в Афинах целую улицу (рис. 33, 34).
Памятник трактован как монументальная постройка высотой 11 м, хотя, по существу, это лишь постамент под полученный в виде приза треножник. Постройка состоит из квадратного в плане цоколя и украшенного шестью коринфскими полуколоннами цилиндра. Слегка конусообразная, покрытая черепицей и украшенная антефиксами кровля была увенчана пышным акротерием, на котором был водружен треножник. Капители и все венчание памятника разработаны чрезвычайно богато. Антаблемент трехчастный и совмещает скульптурный фриз с зубчиками под карнизной плитой.
Конструкция этого маленького сооружения чрезвычайно своеобразна: его цилиндр, полый внутри, образован колоннами, несущими перекрытие (капители колонн с внутренней стороны не разработаны), и заполнением, представляющим самостоятельную, лишь притесанную к колоннам кладку. Вся крыша памятника вместе с карнизом состоит из одного большого камня, обработанного изнутри в виде свода.
К числу хорегических монументов относится также памятник Фрасила, представляющий собой архитектурно обработанный грот в южной скале Акрополя, находящийся как раз над верхними рядами мест театра Диониса (рис. 35).
35. Афины. Памятник Фрасила, 2-я половина IV в. до н. э.
Фасад, планы, угол антаблемента (заштрихован профиль основания статуи)
—стр. 296—
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Падение полисного патриотизма и растущее внимание к частной жизни в IV в. до н. э. приводят к тому, что храмы богам — покровителям рабовладельческого города-государства — теряют ведущее место в ряду общественных сооружений. Их архитектура поражает не столько лаконичностью и впечатляющей силой архитектурных образов, сколько противопоставлением подтянутого, подчас суховатого внешнего облика богато отделанному интерьеру, насыщенному декором.
Одновременно получают значительное развитие общественные сооружения, непосредственно не связанные с полисным культом или имеющие чисто светское назначение: открытые каменные театры, одейоны, палестры, гимнасии и стадионы, гостиницы (например, Катагогий в святилище Асклепия в Эпидавре), общежития (Теоколейон или дом жрецов в Олимпии), а также всякого рода памятники и надгробные сооружения, впервые получающие столь монументальные решения (Мавзолей в Галикарнасе), к сожалению, дошедшие до нас в виде руин, с трудом поддающихся реконструкции.
Значительно усложняется архитектура частного жилого дома, в композиции и отделке которого, как свидетельствуют письменные источники и немногие памятники (более поздние дома в Олинфе, дворец в Лариссе), отмечается все возрастающая роскошь.
В целом архитектура IV в. до н. э. при всем блистательном разнообразии и завершенности усложнившихся композиций, а также и тонкости исполнения заметно утрачивает внутреннюю значительность, строгость, величие и силу своих образов и обнаруживает тенденцию к роскоши и изысканности. Возрастает значение декора и усложняются архитектурные детали. Греческая архитектура вступает в последний — эллинистический — период своего развития.
19 мая 2018, 18:53
0 комментариев
|
|
| tehne.com © 2011—2024 Все права защищены. |
Если у вас есть интересная для нас
информация – пишите на почту [email protected] |
|
Сайт разработан
Лабораторией дизайна «Pixel»© 2012 |
Комментарии
Добавить комментарий