Архив СА: Стальные дома Германии. 1927

Ганнес Мейер и Ганс Витвер (Базель). Дворец „Лиги наций“ // Современная архитектура. 1927. № 6. — С. 166—169.

ГАННЕС МЕЙЕР И ГАНС ВИТВЕР. БАЗЕЛЬ. ДВОРЕЦ „ЛИГИ НАЦИЙ“

ГАННЕС МЕЙЕР И ГАНС ВИТВЕР БАЗЕЛЬ. ДВОРЕЦ „ЛИГИ НАЦИЙ“

Помещая проект архитекторов Ханнеса Майэра и Г. Виттвера (Базель) „Дом Лиги Наций“, мы оговариваемся: мы даем не представителя буржуазной, чуждой нам идеи, а проект ЗДАНИЯ; оно скорей всего могло бы — по своему внутреннему содержанию и оформлению, по трактовке организации —быть „Дворцом Труда“, местом собраний народов, взявших в свои руки свои собственные судьбы. Дух этого проекта абсолютно противоречит напыщенному пафосу Лиги Наций, и потому, в оценке судей, должен был уступить место проектам, провозглашавшим ложно-классический трафарет.

Разбирая этот проект, мы видим в нем готовое, продуманное в конструкциях, в деталях плана, в обработке и применении тех или иных материалов — прибежище для конгресса иной „лиги наций“, которую мы могли бы назвать ИНТЕРНАЦИОНАЛОМ ОСВОБОЖДЕННЫХ НАРОДОВ ВСЕГО МИРА.

Мы помещаем, чтобы не быть голословными, отрывки из пояснительной записки авторов проекта, поданной в Жюри по конкурсу проектов „Дома Лиги Наций“ (курсив редакции СА).

„...Предпосылка всякого оформления — стремление к правде. Отсюда — если задачи Лиги Наций действительно направлены в сторону облегчения участи народов мира, — дом Лиги Наций не может походить на обычные палаццо прежних посольств. Это не уснащенные портинами и колоннами приемными залы для усталых суверенов, НО ГИГИЕНИЧЕСКИЕ РАБОЧИЕ КОМНАТЫ ПРЕДСТАВИТЕЛЕЙ НАРОДОВ, АКТИВНО ТРУДЯЩИХСЯ. Не лабиринт крестовых сводов ДЛЯ ЗАПУТАННЫХ ХОДОВ ТАЙНОЙ ДИПЛОМАТИИ, но открытые стеклянные залы ДЛЯ ОТКРЫТЫХ ПЕРЕГОВОРОВ ЧЕСТНЫХ СОБЕСЕДНИКОВ... Архитектурное оформление этого — заключено В ИЗОБРЕТЕНИИ, а не В СТИЛЕВОЙ АБСТРАКТНОЙ КОМПОЗИЦИИ.

Наш проект ровно НИЧЕГО И НИКОГО НЕ СИМВОЛИЗИРУЕТ. Мы не применялись в нем к парку или ландшафту — как изобретение человека — он является контрастом к природе... Это не архитектурное решение, это конструкция; ЗДАНИЕ ЭТО НЕ МОЖЕТ БЫТЬ НИ ПРЕКРАСНЫМ, НИ УРОДЛИВЫМ, ОНО ТОЛЬКО ОТВЕЧАЕТ ЦЕЛИ И НАЗНАЧЕНИЮ; оно не обусловлено ничем, кроме как акустическими и световыми законами в построении зала назначенной вместимости, форма его результат конструктивных решений, структура его — функция от выбранных материалов, которые в свою очередь — функции законов акустики и света. Как организм — ПРОЕКТ ДАЕТ НЕПРИКРАШЕННОЕ НИЧЕМ ВЫРАЖЕНИЕ ЕГО НАЗНАЧЕНИЯ — ДОМА ДЛЯ ДЕЛОВОЙ РАБОТЫ И МАССОВОГО СОВМЕСТНОГО ТРУДА“.

АКСОНОМЕТРИЯ

ГРАФИК ДВИЖЕНИЯ

Hannes Meyer und Hans Wittwer. Basel. Wettbewerbsentwurf für das Völkerbundsgebäude in Genf.

ПЛАН ЗАЛА

СХЕМА АКУСТИКИ

ПЛАН ЭТАЖЕЙ

Р. Е. Результаты конкурса дворца Лиги наций в Женеве // Современная архитектура. 1927. № 6. — С. 168.

Результаты конкурса дворца Лиги наций в Женеве

Die Ergebnisse des Wettbewerbs für das Völkerbundsgebäude In Genf.

Лига наций в свое время, как известно, объявила международный конкурс на проект собственного дворца, имеющего быть построенным в Женеве. Надо, однако, заметить, что международность конкурса была не полной, ибо участвовать в нем имели право лишь архитекторы тех стран, которые входят в состав Лиги, и таким образом СССР, Америка и некоторые другие страны исключались от участия в конкурсе. Все же прислано было в общем 877 проектов. Рассмотрение их и присуждение премий были возложены на жюри из зодчих девяти разных стран под председательством небезызвестного бельгийского зодчего Хорта (Horta). После длительных обсуждений жюри принято решение не присуждать ни одной из назначенных трех крупных премий, а разделить каждую из них на девять равных частей, что дало возможность наградить 27 лучших проектов. По странам последние распределяются следующим образом — Франция 7 проектов, Германия, Италия и Швеция по 4, Голландия и Швейцария по 3, а Бельгия и Дания по одному проекту. В общем во французских и итальянских проектах преобладали классические стили, за исключением проекта Ле Корбюзье и П. Жаннере, выдержанного, конечно, в современном духе и признанного одним из самых интересных; он награжден премией в 120 шв. франков (около 4 500 р.).

В настоящее время Лига наций выбрала новый комитет из представителей архитектурного мира тех стран, проекты которых не получили никакой премии; данный комитет должен совершить окончательный выбор из 27 награжденных проектов.

Р. Е.

А. Пастернак. Стальные дома Германии // Современная архитектура. 1927. № 6. — С. 170, 172, 174—176, 178.

СТАЛЬНЫЕ ДОМА ГЕРМАНИИ

DIE STAHLHÄUSER IN DEUTSCHLAND. VON ALEX PASTERNAK

Прогресс в обывательском, повседневном преломлении представляет нам схематически так, что кто-то за нас что-нибудь придумывает, нечто новое: сначала этому новому — по косности — не верят, поверив — удивляются, как чуду, затем воспринимают, как должное и обыкновенное в обиходе, забывая и чудо и чудодея, обращают в обычную повседневность и с развязностью профана трактуют свысока, как ничего не значащее явление, проявляя „исключительные“ познания в областях, им абсолютно (научно) неведомых.

Почти в каждой деревне можно найти радиомачту; автомобиль — да стоит ли безделица разговоров? Перелет на аэроплане столь упрощен, что даже победа над безмерным океаном, в стихах Д. Бедного, отодвигается на задний план перед героизмом моряка, переплывшего тот же океан на шлюпке. Но мы говорим не о героизме. Шаблонность повседневной обывательщины ищет „ атракционов“, проходит мимо тех „скромных“ завоеваний, которые однако заслуживают наибольшего нашего к ним вниманья.

В архитектуре сейчас „чудес“ не наблюдается. Вероятно современники готических фантастик испытывали еще ошеломление перед величием конструктивных дерзаний. Вероятно в первый миг ошеломило бы обывателя внезапное перемещение в центр города небоскребов и индустриальных грандиозов. Это — еще область сильных ощущений.

Однако нас повергают в изумление весьма скромные, почти не замечаемые — и потому мало слышные в разговорах — стальные дома.

Уже одно название „стальной дом“ должно действовать на воображение. Такого применения, вернее — такой оболочки дома мы еще не встречали нигде. Затем (ниже — подробнее), где мы слыхали о доме, выстроенном в 19 — девятнадцать! — дней. Простая изба (сруб) не будет готова в эти сроки. И многое другое делает наше изумление перед такого рода чудесами вполне понятным.

История лабораторной работы в области стального строительства от нас скрыта. Мы знаем, что такого-то числа, такого-то года в Англии был выстроен дом из стали. Как, какими путями, через какие предпосылки и выкладки пришли к такому материалу, почему именно стальная оболочка — нас меньше всего трогает: нам исключительно важен — результат, и ниже мы увидим, почему; мы просто поставлены перед совершившимся и имеем перед глазами готовую продукцию.

Техника этих домов совершенствуется, заимствуется другой передовой страной Европы, Германией, которая в силу своих менее консервативных представлений вообще и в архитектуре в частности, старается новой материи найти ей свойственный язык.

В Англии эту материю прячут, драпируют англо-готическими штукатурными украшениями, поясками, наличниками и рустованными пилястрами. Сталь штукатурят, красят, стали и не видать.

В Германии не боятся правды, вытекающей из естества вещи. Там нет ни одного стального дома, который бы еще покрывался штукатуркой. Сталь блестит на солнце, лишь защищенная прозрачным составом от действия атмосферных невзгод. Это ставит стальные дома Германии в плоскость, где мы находим знакомые слова наших представлений о современной архитектуре.

Стальные дома отличаются от иных видов построек, кроме самого материала, двумя главными достоинствами: быстротой выполнения, особенно при массовом, индустриальном (а „сталь“ и „завод“ мыслятся более чем что-либо неразрывно) производстве (экономия на рабочую силу и время) и заменой толстых кирпичных стен легкими конструкциями, сокращающими количество затрачиваемого материала и увеличивающими полезное содержание дома (экономия на материал и эксплоатацию). Эти статьи расходования по постройке обычно самые коварные; значит указанные две экономии ставят новый прием вне экономических возражений.

Не нам, конечно, об этих достижениях думать. Наша промышленность столь еще бедна и немощна, что и мечтать о переброске стали на оболочку дома — утопично и преступно. Но успокаиваться на таком выводе не менее преступно: надо напрячь все силы в сторону экспериментирования; не надо сослепу брать чужой материал и выдавать за свой (наиболее легкий способ „достижений“), а надо на нем учиться, надо его разгадать, надо найти в нем ту руководящую мысль, которая может толкнуть на путь совершенно иных мыслей, на путь достижений без передержек, открытий, дающих начало новым способам стройки. Оглянемся на ту работу, которую совершают западные соседи. Как рационально, шаг за шагом подходили они — через глину, солому, навоз (Ersatzhäuser) — к стальному совершенству. Так и только так можно достичь целесообразных результатов. Не большая заслуга строить все по тому же святому принципу кирпичных стен в 2½ камня. Не велика изобретательность — применять старые испытанные методы только потому, что по ним мы безошибочно угадаем; никогда мы не победим жилищную нехватку, если и впредь будем топтаться на одной и той же борозде. Наша жатва, если мы и будем собирать ее, станет все быстрее и быстрее количественно и качественно падать, и это знает всякий землероб — только в нашей области об этом не помнят.

— Как, — возразят, — а кладка Герарда, а система Будке, а шлакобетонные дома? А иные скажут: — А рационализация, механизация, машинизация?

Но ведь это факт, всем известный, что это последнее — лишь фразы, что наше строительство не наводнено еще реальностью, что фордзоны, тракторы и прочая и прочая — решительно не касаются допотопнейших, вероятно еще египетскому строительству знакомых, кустарных машинизаций и коз.

Конечно, это великий прогресс, что облегченная кладка и плоская крыша с дисскусионной страницы понемногу, с преодолением ужасных рогаток внедряются в жизнь.

Но, читатель, — насколько опоздали мы и с этим, престарелым, открытием Запада!

Стальные дома относятся к той категории конструкций, где стена перестает быть несущей опорой и становится лишь изолирующим слоем между внутренним и внешним объемом воздуха. Им придают поэтому толщину, лишь этому условию и удовлетворяющую. И у нас во многих случаях несущая конструкция стены распадалась на две раздельные функции: на опорные конструкции (обычно железобетонные столбы) и заполнение изолятором (у нас — кирпич). Но это было совершенно неполное решение, ибо этот изолятор состоял все из той же 2½-кирпичной стены.

При рациональном решении этого вопроса толщина изолирующей стенки безусловно уменьшилась бы и у нас.

В стальных домах все сводится к элементарной необходимости: этому подчинены и стены, и перегородки, и перекрытия. Фирмы, строящие в Германии стальные дома, могут быть разнесены в три группы, с определенно выраженными типами построек. Одни фирмы применяют английские образцы, однако внося свои коррективы, весьма значительно улучшающие прототипы. Другие, исходя из английских первоисточников, вовсе их меняют, добиваясь своих решений. Третьи на основе опытов первых двух идут совершенно иными путями, достигая не меньших эффектов, изменяя и материал и применение его.

Вот по стопам этих последних следовало бы и нашим строителям развернуть свои силы и знания; на примерах этих следовало бы и нам научиться видеть широко раскрытыми глазами, видеть и чувствовать материал, знать, какой где лучше применим и используем, и этим, с одной стороны, двигаться вперед (а не стоять на месте) в истории развития строительства, с другой — поддержать государство в его стараниях привить, где можно, любовь к экономии.

На первой выставке современной архитектуры мы имели случай видеть фото с германской стальной проблемы. Экспонированный дом построен по проекту архитекторов Баухауза Мухе и Паулик — в поселке Тертен (Toerten bei Dessau) фирмой Кестнер (Kästner A.-G., Leipzig), одной из первых рискнувших на подобное строительство. Другой дом выстроен этой же фирмой в гор. Лейпциге.

Дом Баухауза интересен еще и тем, что решительно уходит от архитектурных оформлений, могущих вылиться из иных материалов, и подает стальной дом в формах и поверхностях, выражающих характер материала. Фактура этого дома ведет к очищенному представлению о продукте: это ставит здание в ряд истинно современных и нам близких построек.

Система фирмы Кестнер является продолжением английской системы Breatwait. Немецкая фирма внесла, однако, существенный коррелятив, патентованный уже по всей Европе, устраняющий неблагоприятные действия температурных влияний на стальную обшивку и каркасную систему. Этот патент позволяет укреплять к |__|- образного профиля стойкам листы из 4-мм прокатной Сименс-мартеновской стали без помощи заклепок и болтов, благодаря чему стальные листы могут расширяться при жаркой погоде, не тревожа каркаса. Стальная обшивка прокрывается с наружной стороны запатентованным составом, предохраняющим сталь от влаги; изнутри обшивка асфальтируется. До момента асфальтирования внутренней стороны весь дом представляет собою готовый скелет каркаса с установленной кровлей. Этот прием применяется, впрочем, всеми системами этих каркасных домов.

Чтобы опытным путем проследить состояние постройки в смысле сопротивляемости атмосферным влияниям, опытный дом был поставлен в наихудшие условия: окна были закрыты, и дом не проветривался, осенью он не отапливался, и весной был специальный комиссией осмотрен: выяснилось, что следов сырости нигде не было, и просыхание происходило естественным путем. Таким образом перемены наружного воздуха (от зимы к весне и обратно) не влияли на температуру и влажность воздуха внутри здания.

Дом Баухауза строился 19 дней. На 20-й день он был до мелочей готов и оборудован; опытный дом обошелся в 28 марок за один кубический метр постройки (около 14 рублей), т. е. 1 саж.³ на наши деньги — 140 рублей. При массовой заготовке и нормализации элементов фирма гарантирует снижение этой цифры и бо́льшую скорость сборки и монтажа здания.

Другой опытный дом, фирмы Браун и Рот (Braune und Roth, Leipzig), построенный в Лейпциге, по принципу сходен с рассмотренным. Изолирующая стена, обшитая стальными листами по примеру конструкции Кестнера, имеет толщину в 20 см. Она составляется из: стальной обшивки в 4 мм, торфолеумовых плит, толщиной в 3 см, внутренней стенки из шлаковых камней в 7 см, воздушной прослойки в 8 см и внутренней штукатурки. На основании осмотра и исследования этой стенки государственной комиссией, было протоколом зафиксировано, что эта 20-сантиметровая стена заменяет обычную кирпичную стену в 100 см, т.е. почти З½ кирпичной кладки.

Междуэтажное перекрытие состоит из железных двутавровых балок и цементных плит.

Опытный дом в городе Бойха (Beucha bei Leipzig) эта фирма смонтировала в 28 дней при работе: одного монтера фирмы, двух неквалифицированных рабочих и частичной самопомощи будущих жильцов. Этот двухэтажный дом, при 4-комнатных квартирах (дом в две квартиры), при обслуживающих помещениях, с подвалом, при полном оборудовании, стоил 12 000 марок, т. е. около 5½ тысяч рублей, или 2 750 рублей за 4-комнатную квартиру.

Фирма Böp в Вюртенберге (Wohr A.-G. Unterkochen) принадлежит к этой же группе, но берет за образец другой стальной дом Англии (Weirhous). Снижая толщину обшивки до 2 мм, фирма гарантирует полную изоляцию стенки. Последняя состоит из двух рядов гипсовых досок с воздушной прослойкой.

Другая система конструкции стальных домов заключается в том, что несущий каркас и стальная обшивка объединяются в одном элементе. Этот элемент представляет собой стальной лист (в 3,5 мм толщины) с бортиками; эти бортики соединяются с бортиками соседнего элемента, образуя род стойки. Элемент этот имеет размеры: в ширину — 0,80—1,00 м, в высоту — 3,00 мм. Эти элементы, изготовленные на заводе, снабжаются при выработке дверными и оконными проемами и рамами. Таким образом отдельная монтировка окон и дверей на постройке отпадает, остается лишь застекление. Внутренняя изоляция достигается двумя стенками из плит „Тектон“ (Tektonleichtdiele) в 3,5 см толщиной и воздушного прослойка в 8 см. Такая стенка соответствует кирпичной в 55 см.

Некоторые фирмы монтируют из этих элементов и кровлю, покрывая ее патентом „линконоль“ (Linkonolanstrich) ослабляющим прогрев стали на солнце. Такой системы дом выстроен в Дюисбурге (Duisburg a/R).

КАРКАС СТАЛЬНОГО ДОМА

В другом направлении работают фирмы, заменившие сталь обшивки другими материалами. Это, правда, уже не стальные дома, но, обусловленные теми же конструктивными приемами и принципами, они подпадают под эту рубрику; в этих домах еще больше дана возможность вариирования оболочки, в зависимости от состояния рынка в государстве. После многочисленных проб разных материалов пришли к употреблению пемзового бетона, как наилучшего из бетонов в смысле нетеплопроводности и легкости по весу. Шлаковый бетон немцами решительно отвергается, так как действие шлаковых реакций на арматуру и каркас весьма разрушительно.

По этой системе строят многоквартирные блочные дома (пока стальные дома — индивидуальные или малоквартирные).

Так, например, франкфуртская фирма Хольцман (Holtzmann) выстроила дом в три этажа по следующей системе: каркас состоит из тавровых балочек 15 см высотой, которые проходят через все этажи. К этим вертикальным стойкам привинчиваются балки междуэтажных перекрытий. Полученные рамы скрепляются диафрагмами, так что получается жесткий скелет здания. Ограждающие стены — из трамбованного пемзового бетона, перегородки — из пемзобетонных плит, перекрытия — из пемзовых пустотелых камней. Вся постройка длилась 60 дней.

По такому же принципу строит фирма Вагнер (Wagner), которая насчитывает за собой уже много готовых зданий. Отличие этой фирмы заключается в том, что стены выкладываются из больших пемзобетонных пустотелых камней; камни благодаря точности выделки кладутся почти насухо, на тонких швах почти чистого цемента, так что здание весьма быстро просыхает. Половые балки специального сечения (верхняя полка узкая, нижняя широкая) облегчают укладку плит перекрытия.

Этот тип постройки по быстроте монтажа скелета и возведения стен завоевал себе большой спрос: в одном Штутгарте выстроено в текущем году 350 квартир в домах этого типа. Городская строительная контора Лейпцига (правительственное учреждение) строит свои удешевленные дома по этому же принципу. Для 3-этажного дома (или секции) на 6 квартир установлена следующая календарная программа:

монтаж каркаса — 4 рабочих дня,

укладка балок перекрытия — 2 рабочих дня,

устройство крыши — 4 рабочих дня.

После установки крыши приступают к заполнению стен. Стены выкладываются из больших камней особого состава, так называемого „Целлбетона“ (патент фирмы Rudolf Wolle, Zellbeton; ингредиентами являются цемент и мыльная пена), который отличается большой пористостью, высокими изоляционными свойствами (выше пемзового бетона), чрезвычайно малым весом и свойством легко поддаваться обработке: обычная поперечная пила (для распиловки леса) без труда распиливает эти камни. Фабричная точность формата обеспечивает хорошую пригонку камней и следовательно тонкий шов. Кладка камней заканчивается по программе на седьмой день. Следовательно на 10-й день готов каркас, на 17-й — вчерне все здание. Сейчас имеется 34 дома этой системы, выстроенных в городе Лойч (Leutsch).

С некоторым отличием от этого метода строит свои каркасные дома фирма Торкрет в Берлине. Тут соединение облицовки и каркаса достигается заливкой швов между камнями и каркасом цементом под давлением, так что получается монолитная масса. Опытный дом этого типа строится в Берлине по проекту архитекторов братьев Лукхарт и Анкер.

Возвращаясь к этим описанным приемам, мы видим, что главная цель их — уменьшить время стройки, количество потребных квалифицированных рук, стоимость; через максимально тонкие стенки наиболее рационально и рентабельно увеличить полезное содержание дома.

Так, такими путями борется Запад с жилищной нуждой. Так возможно если не победить ее окончательно, сейчас, то во всяком случае на много сократить и обезвредить. И совершенно невольно, нехотя, ставим мы параллели. Нехотя, ибо скучно повторяться без конца... ведь уже напечатаны слова — „глаза, которые не видят...“

По поводу приближающегося десятилетия советской науки и техники, недавно было указано в газетном обзоре, что функционируют около 30 научных институтов, обслуживающих научной работой всевозможные области народного хозяйства. Не странно, что там не было упомянуто ни одного, который бы поставил себе задачей помочь, поддержать и даже поставить на ноги наше строительство. Не странно, ибо тот институт, который имеется, вовсе не на высоте положения, и его диапазон, на наш взгляд, совершенно не отвечает потребностям эпохи и страны.

Между тем очевидно, что насущность такого серьезного учреждения уже назрела и что откладывание (или вовсе отказ от него) приводит к тяжелым для государства результатам. Мы на каждом шагу сталкиваемся с отрицательными явлениями в нашей строительной действительности. В большинстве это, конечно, мелочи — как на чей глаз, конечно. Но казусы крупнейшего значения, хотя бы по тем бешеным затратам на них — возьмем здание телеграфа, — дают результаты весьма и весьма отрицательного и мрачного свойства. Забывают и о том, что архитектура это не беллетристика и неудачное произведение не уничтожишь, как макулатуру.

Мы говорим и о новых методах работ: фраза о стандарте, о механизации, рационализации и тому подобное грозит остаться только фразой газетного репортажа, если не изменят своего отношения к строительству, к его научной подоплеке, возглавляющие его лица. У нас есть „стандарты“. Но не только комично говорить о них, как о стандартах, а и преступно.

Это просто напросто выдумка той или иной конторы, выдумка, еще никем не проверенная, но уже реализованная, она фирмой декретируется, как стандарт окна, двери; это ставка на невежество.

Давно известно, что нормировка, предпосылка стандарта, есть результат длительного накопления анализа всех причин и следствий, видоизменяющих форму. Форма не автономна, а зависима от целого ряда внешних условий. Занято ли какое-нибудь научное учреждение анализом таких вопросов?

МОНТАЖ ФИРМЫ BÖP

Нормировка зависит и от рационально поставленных и на опыте проверенных финансовых и строительных программ, и от принципиального и научного обоснования на основе долгой статистики вопросов наилучших социальных и экономических форм жилья, отсюда типов жилья как функций социальных взаимоотношений современной жизни и — как подразделение — элементов этого жилья, и от определения времени, характера эксплоатации и амортизирования, и от сравнительной кривой разных приспособлений в оборудовании — для каждой формы и для каждого типа; тут и пересмотр и переучет и переоценка работ, времени и материалов в связи с выясняющимися новыми методами работ, новыми формами — объектами работ; а этому предшествует — и мы на этом настаиваем — научное обоснование, лабораторно-кабинетное исследование новых форм архитектуры как звена общей жизни страны, и многое другое, что должно составить программу этого учреждения подобно всем научным институтам СССР. Вот работа, которая вызывает к жизни нормированный элемент постройки. Какой частью этой работы обусловлены стандарты наших фирм?

Вот и приходится разводить руками и „к стыду признаваться“ что, такого учреждения с полным охватом всех сторон (архитектура, техника, финансы, экономика и пр.) строительства у нас пока еще нет.

МОНТАЖ СТАЛЬНЫХ ДОМОВ

ФИРМА КЕСТНЕР. ЛЕЙПЦИГ | ФИРМА БРАУНЕ И РОТ. ЛЕЙПЦИГ | АНГЛИЙСКАЯ СИСТЕМА СТАЛЬНЫХ ДОМОВ

Нам не представляется возможным в этой статье охватить все стороны тех задач, которые должны подлежать детальному анализу. И мы можем только констатировать, что в области строительства почти все представляет еще не исследованные области, например: превращение строительных работ из сезонных в перманентные, ограждение этих работ от случайных задержек, как дождь и снег, переделки и неорганизованность планов работ и прочее и прочее. Европа не меньше нашего страдает от жилищной нехватки и нездорового строительства: вспомним, что даже в Голландии, наименее пострадавшей от военных пертурбаций, скорее нажившейся на них — в 1921—22 гг. постройки удорожились против довоенного времени на 350%!

Но в Европе не побоялись смелыми шагами пойти на борьбу с наследием войны, там не останавливаются на паллиативах; только у нас в этой области полагают, что пути найдены, что болезнь рассосется сама собой!

Нам ясно, что без поддержки государства, силами единичных устремлений, личных желаний, мы не в состоянии реализовать наш теоретический, кабинетный анализ. Также ясно нам, что этот анализ, оставаясь кабинетным трудом, всего меньше пригоден в области строительства. И если изобретатель машины или детали машины поставлен в лучшие условия — ведь не построить же нам „лабораторно“ дом! — то не делает ли государство крупной ошибки, проходя мимо попыток этих единичных усилий как-то оздоровить этот фронт восстановительных задач? И если в любой отрасли народного хозяйства имеются учреждения высоконаучного характера, обслуживающие данную отрасль производства, то почему нет ни одного института, задачей которого было бы столь же высоко научно удовлетворять все запросы архитектурно-строительной жизни СССР?

Повторяем: на примерах строительства любой страны Запада мы можем многому научиться. Стальные дома — это объект исследований. Мы знаем, что стальных домов мы строить не можем и не будем, но те кивки, которые нам передают в этих домах строители Запада, мы обязаны вобрать в себя и посвоему переработать. Так можно поставить на ноги разорившееся хозяйство. Ставить же на ноги надо его сейчас, сегодня. Наше жилищное состояние требует этого. И не так, как это делается теми, „глаза которых не видят“; тогда мы не будем краснеть за косность невежества, которая под флагом „современной архитектуры“ покрывает позором нашу эпоху.

А. Пастернак

Андрэ Люрса (Париж). Рабочие дома в Вильнев Сен-Жорж // Современная архитектура. 1927. № 6. — С. 171.

АНДРЭ ЛЮРСА. ПАРИЖ. РАБОЧИЕ ДОМА В ВИЛЬНЕВ СЕН-ЖОРЖ

ANDRÉ LURÇAT. PARIS. ENTWURF DES ARBEITERWOHNVIERTEL IN VILLENEUVE-SAINT-GEORGE

Малле Стевенс. Жилой дом в Орсей. Книжный магазин. Дом Альфа Ромео. Дом в Булони на Сене // Современная архитектура. 1927. № 6. — С. 172—173.

МАЛЛЕ СТЕВЕНС. ЖИЛОЙ ДОМ В ОРСЕЙ

MALLET-STEVENS. WOHNHAUS IN AURSEY

МАЛЛЕ СТЕВЕНС. ПАРИЖ. КНИЖНЫЙ МАГАЗИН

MALLET-STEVENS. BUCHHANDLUNG

РОБЕРТ МАЛЛЕ СТЕВЕНС. ПАРИЖ

ДОМ АЛЬФА РОМЕО

ROBERT MALLET-STEVENS. HAUS ALFA ROMEO

ПЕРВАЯ ВЫСТАВКА СОВРЕМЕННОЙ АРХИТЕКТУРЫ. МОСКВА. ИЮНЬ—АВГУСТ 1927. ИНОСТРАННЫЙ ОТДЕЛ

РОБЕРТ МАЛЛЕ СТЕВЕНС. ПАРИЖ

ДОМ В БУЛОНИ НА СЕНЕ.

ROBERT MALLET-STEVENS. HAUS IN BOULOGNE SUR SEINE

ПЕРВАЯ ВЫСТАВКА СОВРЕМЕННОЙ АРХИТЕКТУРЫ. МОСКВА. ИЮНЬ—АВГУСТ 1927. ИНОСТРАННЫЙ ОТДЕЛ

Ван дер Флюхт (Голландия). Табачная фабрика // Современная архитектура. 1927. № 6. — С. 175.

ВАН ДЕР ФЛЮХТ. ГОЛЛАНДИЯ. ТАБАЧНАЯ ФАБРИКА

VАN DER VLUGHT. HOLLAND. TABAKFABRIK

Ауд (Голландия). Рабочие дома в Хэк-ван-Голланд // Современная архитектура. 1927. № 6. — С. 177.

АУД. ГОЛЛАНДИЯ. РАБОЧИЕ ДОМА В ХЭК-ВАН-ГОЛЛАНД

J. P. P. OUD. ARBEITERWOHNHÄUSER IN HOECK-VAN-HOLLAND

Яромир Крейцар (Чехо-Словакия). Прага. Вилла // Современная архитектура. 1927. № 6. — С. 178—179.

ЯРОМИР КРЕЙЦАР. ЧЕХО-СЛОВАКИЯ. ПРАГА. ВИЛЛА JAROMIR KREUTZAR. PRAG. VILLA

Крога (Чехо-Словакия). Дом в Младо-Болеславе и в Брюне // Современная архитектура. 1927. № 6. — С. 180.

КРОГА. ЧЕХО-СЛОВАКИЯ. ДОМ В МЛАДО-БОЛЕСЛАВЕ И В БРЮНЕ

KROHA. TSCHECHO-SLOWAKIEN. HÄUSER ZU MLADE-BOLESLAVI UND BRÜN

→ Перейти в содержание всех выпусков журнала «Современная архитектура»

9 августа 2015, 1:46 0 комментариев