Архив: Заметки профана; Механизация строительства. 1926

    

 

   

 

• И. С. Гроссман-Рощин. Заметки профана. Вместо письма в редакцию Современная Архитектура
• И. И. Леонидов. Вхутемас. Проект типографии. 1925
• А. Н. Эрлих. Механизация строительства
• Товарищеское соревнование ОСА на эскизный проект жилого дома трудящихся. К выставке ОСА в 1927

 

 

Вместо письма в редакцию Современная Архитектура

 

Мне, стопроцентному профану в архитектуре, как-то неловко писать в специальном журнале, в котором участвуют лучшие силы современной, советской архитектуры. Да послужат извинением моей смелости следующие два соображения: 1) Я очень тщательно слежу за журналом Современная архитектура. Я не просто „любопытный читатель“. У меня есть свой „профессиональный“, философский подход и заинтересованность. Пожалуй, я как-нибудь рискну изложить эти свои соображении на страницах журнала, если редакция найдет это интересным. 2) Я ведь намерен только поставить вопрос. Не более. А ведь это разрешается и пpoфану. И если мой вопрос, хотя бы в отдаленной степени поможет более четкому выявлению одной проблемы современной архитектуры, то и моя смелость будет несколько оправдана.

 

Дело вот в чем: меня чрезвычайно интересует вопрос о том, в какой мере современная, советская архитектура воплощает замыслы нашей эпохи?

 

Этот вопрос я хотел бы мотивировать.

 

В не очень доброе, и не очень уж старое время нас учили в солидных словарях архиученым языком, архиученые люди следующему. „Каждое здание, для чего бы оно не предназначалось имеет целью удовлетворить наши потребности; потребности эти, согласно вещественной и духовной природе человека, бывают двух родов: потребности материальные и потребности нравственные“. И еще: „Есть даже один род здания, которое никаким материальным потребностям не удовлетворяет, а возводится исключительно в силу духовных требований человеческой природы“.

 

Я думаю, что я не ошибусь, если скажу, что современная архитектура борется с этим дуализмом, что современная архитектура в корне убивает идеалистическое деление на утилитарный и эстетический ряды.

 

Передо мною сильно устарелая и все же очень интересная книга „Психология французского народа“ А. ФУЛЛЬЕ. В этой книге имеется глава „Архитектура, музыка“. Автор противоставляет французский характер немецкому. Немца характеризует будто бы натурализм и мистицизм. Французы проявляют свой гений в рационализме, в обуздывании пылкой, даже религиозной, романтики, интеллектом. Это и отразилось во французской архитектуре По мнению автора, французская архитектура „заставляла держаться на воздухе громадный свод и воздвигала колокольни до облаков, ища равновесия не в массе здания, опиравшейся перпендикулярно на землю, а в воздушной комбинации воздушных сил, противопоставлявшей напору одной части арки сопротивление другой; уменьшая таким образом подчиненность здания земле и взаимно уравновешивая все давления, она устремляла облегченный и торжествующий свод к небесам. Так были перевернуты все античные приемы архитектуры: свод уже не предназначался только для того, чтобы покрывать здание; напротив того, само здание служило лишь поддержкой свода и открывало во всех направлениях отдаленные перспективы, терявшиеся в таинственном полумраке. Внутренний остов здания, напоминавший руки, сложенные для молитвы, мог обходиться почти без всякой внешней опоры: он держался не столько своей массою, сколько уничтожением этой массы“.

 

Надо ль доказывать, что схема Фуллье вся проникнута идеализмом? Надо ли доказывать метафизичность характеристики „сущности“ двух наций? Но одна мысль, точнее, подход, безусловно правилен. Фуллье не замыкает архитектуру в какой-то замкнутый ряд, а трактует ее в связи с социально-культурным замыслом эпохи. Вот я и хотел поставить вопрос нашим молодым архитекторам-материалистам: в какой мере в творчестве современной архитектуры воплощается культурный замысел эпохи?

 

Во втором номере журнала помещена глубоко интересная статья тов. М. Я. ГИНЗБУРГА „Международной фронт современной архитектуры“. Но эта-то прекрасная статья еще рельефнее подчеркнула, по крайней мере для меня, закономерность вопроса. В статье указывается на намечающийся единый фронт передовых архитекторов. Объявляются в международном масштабе борьба рутине, помятой и поблекшей красоте; международная передовая архитектура выдвигает принцип социальной утилитарности. Но ведь тот факт, что и Америка и Советская Россия базируют на этой платформе, доказывает, что здесь еще нет ничего специфического, характерного для нашей страны и для нашей эпохи! Утилитарность! Хорошо. Но ведь мы знаем, что и Бентам в другой области выдвинул принцип утилитарности, по которому индивидуум есть ходячая психо-расходная бухгалтерия. Этому утилитаризму Маркс дал беспощадный отпор, как идеологии лавочников. Возьму другой пример: футуризм в Италии и футуризм в Советской России. Надо быть безнадежно безграмотным, чтобы утверждать, что русский футуризм отличается от итальянского чисто тематически: там воспевается империализм, у нас советизм и коммунизм. Дело не так просто: сама структура, само оформление Маяковского и Асеева совершенно иное. И вот я спрашиваю; что отличает наш утилитарный подход от соответствующего, американского? На этот вопрос отчасти отвечает упомянутая статья тов. ГИНЗБУРГА: „В отличие от этого советская современная архитектура, по крайней мере, группируемая вокруг нашего журнала, прежде всего базируется на прочно материалистическом методе. Она не содержит в себе никакого нигилизма, ни в каком случае не отказывается от требований формальной выразительности, но она базируется целиком на функциональных особенностях всего задания и каждого из его элементов. Наш фронт современной архитектуры базируется на том принципе, что законченное архитектурное произведение, как и всякая иная истинно-современная вещь, есть не дом, не вещь плюс какая-то эстетическая прибавка к ней, а разумно и планово организованная конкретная задача, в самом методе своей организации содержащая максимальные возможности своей выразительности. Наш фронт современной архитектуры базируется на здоровых началах конструктивизма, на методе функционального мышления, на методе, определенно указывающем зодчему пути его деятельности, подсказывающем ему то или иное оформление своего задания“.

 

Ответа на свой вопрос я не нахожу. Не понимаю, почему прогрессирующая целесообразность в Америке не может рассматривать дом не как вещь плюс эстетическая прибавка, а как „разумно и планово организованная конкретная задача“. Правда, в другом месте автор указывает, что стандартизация наталкивается в условиях старой жизни на пошлость индивидуальных вкусов, на конкуренцию различных фирм, на стихийность в росте жилища городов. Но ведь невольно вспоминаются слова Нитцше: „зачем мне знать от чего ты освободился, ты скажи, для чего ты освободился“. Ведь проникнутость данного здания замыслом эпохи характеризуется не тем, что отброшены нужные надстройки прошлого, а тем своеобразным, что характерно для данной эпохи. Нам очень интересно знать конкретно, в чем овеществлен элемент плановости в зданиях или проектах современной архитектуры.

 

Боюсь быть ложно понятым. Меньше всего удовлетворяет идеологическая прибавка к строго утилитарному замыслу. Это был бы безвкусно возрожденный дуализм: здание плюс советско-идеологическая пристроечка. Нет. Меня интересует иное. В чем проявляется „органически“ характер эпохи в реальном овеществлении, материализации архитектурного замысла.

 

Заметьте: я ничего не критикую, в качестве профана я просто ставлю вопрос. Быть может, этот вопрос по существу не закономерен? — Не знаю. Правомерность постановки отчасти оправдана т. Гинзбургом. Он пишет: „В последнее десятилетие перед войной Германия, под напором пангерманизма (курсив мой. Гр. Рощ.) стремилась отыскать формы монументальные и подавляющие, создавая тяжеловесный стиль, одушевленный, главным образом, ее шовинистическим задором“ (курсив мой. Гр. Р.).

 

Итак, еще перед войной германская архитектура воплотила замысел класса! Неужто так и грешно поставить вопрос: а как наша архитектура, не перед, а после победы Октября, воплощает замысел нового класса? — Одно несомненно: тщательное выявление этой стороны проблемы советской архитектуры было бы чрезвычайно интересно многим работникам в других областях, могут сказать: подобные проблемы можно поставить в журнале, посвященном специально вопросам теории искусства, а не в журнале строго специальном. Я так не думаю. Именно ответ философов и теоретиков меньше всего убедителен. Да и пора покончить с этим делением на теоретиков и практиков. Именно специалисты, именно работники, именно строители должны тщательно осветить проблему: в какой мере и в какой степени реализуются замыслы эпохи. Вот тот вопрос, который я позволил себе поставить в качестве профана.

 

 

Редакция находит, что вышедшими номерами СА отчасти уже отвечено товарищу Гроссман-Рощину. Но в виду специфического заострения вопроса, не лишенного чисто идеологического уклона — СОВРЕМЕННАЯ АРХИТЕКТУРА в одном из ближайших номеров постарается дать автору письма вполне исчерпывающий ответ.

---

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Одна из наиболее отсталых отраслей промышленности СССР — строительство — начинает развиваться усиленным темпом. Уже в 1925 г. объем строительства в значительной степени опередил предыдущие годы и достиг в общей сложности 500 миллионов рублей. В 1926 г. предположительная сумма построек и ремонтов возрастает более чем вдвое — до 1000—1250 миллионов рублей. Конечно, и эта сумма лишь в незначительной степени удовлетворит нужды промышленного, жилищного и дорожного строительства Республики. Однако не только недостаток в средствах является слабым местом развития нашего строительства: другие факторы, не менее важные, тормозят его. Общеизвестен организационный кризис, переживаемый строительными предприятиями и даже государственными стройконторами Союза. Общеизвестен также недостаток в строительных материалах, их дороговизна и не всегда удовлетворительное качество.

 

В настоящем очерке мы остановимся на другом очень важном недостатке нашего строительства, а именно: на его технической отсталости и отсутствии механизации работ на постройках. Это последнее обстоятельство приводит к тому, что сами по себе недостаточные средства в виду нерационального их использования, дают еще меньший результат. Путем механизации строительных работ можно, удешевив и ускорив их, при наличии тех же самых средств достигнуть гораздо большей продуктивности.

 

У нас до сих пор преобладает кустарный способ стройки. Даже бетонные работы, в то время как наше промышленное строительство предполагается осуществить почти исключительно в железобетоне, производятся так же, как производились еще древними римлянами. Чувствуется жестокий голод во всех строительных машинах и нам с большими усилиями и чаще всего случайно удается раздобыть бетономешалку, подъемник или какую-нибудь другую строительную машину.

 

 

ЗЕМЛЯНЫЕ И ФУНДАМЕНТНЫЕ РАБОТЫ

 

Несколько землесрывных машин заменяют сотни и тысячи лопат. Прокладка дорог, воздвижение насыпей, углубление долин, прорытие каналов, мелиоративные работы и т. д. в Западной Европе повсеместно производятся землечерпалками и экскаваторами, представляющими из себя движущихся металлических гигантов, с одним машинистом и кочегаром, заменяющими целую артель грабарей. Некоторые системы этих машин могут представить значительный интерес для строительных организаций Союза. Таков, например, ковшевой паровой баггер для срыва массивов фирмы Menck & Hambrock: он движется свободно по любой поверхности на каретке гусеничной системы и производит одновременно три движения: опускание и подъем стрелы, поворот вокруг себя и продвижение вперед и назад. Паровой двигатель баггера состоит из вертикального трубчатого котла, питающего горизонтальную машину для продвижения и подъема стрелы, и для ударных движений ковшем, а также вертикальную машину для поворота на каретке. При емкости ковша от 0,6—2 м³, максимальном выносе рычага от 7,4—11,2 м при 60° наклона, производительность баггера вариирует от 20—80 м³ в час. Имеются такие же баггера с электрическим приводом.

 

 

Громадные цепные экскаваторы Любекского завода своими черпалками в 500 и больше литров вырывают и поднимают от 120—750 м³ земли в час и затем автоматически загружают проходящие под ними вагоны или же при помощи поворотного транспортера относят срытый материал в сторону. Эти экскаваторы имеются с паровыми или электрическими двигателями. Практичен небольшой экскаватор Любекского завода для рытья траншей и канав с часовой производительностью 120 м³ и транспортером для отвода срытой земли. Стоимость его 32000 марок.

 

 

В Америке и в Западной Европе даже для вырытия фундаментов домов, при которых срыв земли в виду незначительности застраиваемого пространства происходит ручным способом, подъем срытой земли производится механически при помощи специальных землеподъемников.

 

Конструкция их чрезвычайно проста: они состоят из слегка наклонных параллельных рельс, по которым движутся переворачивающиеся ковши емкостью в 1/4—3/4 м³; приводятся в движение лебедкой с электрическим приводом; срытый материал из котлованов поднимается наверх и автоматически загружается в свозной обоз.

 

 

 

Благодаря такому подъемнику достигается большая экономия в рабочей силе, между тем как стоимость его незначительна. Заводы: Kaiser & Schlaudecker, Hüttenamt Sonthofen Carl Peschke, Internationale Baumaschinen Fabrik [Ibag] и др. строят такие машины разных систем средней стоимости приблизительно в 2000 или в 2500 марок.

 

 

Механизация строительных работ относится не к самому воздвижению построек, а, главным образом, к наиболее непроизводительным работам на постройках, как подготовка и подача строительн. материалов. Обычно стоимость этих работ достигает 25% сметных расчетов построек. Подготовка раствора и бетона, дробление щебня и гравия и подача этих материалов на место потребления ручным способом не экономны уже по своему темпу. Современная строительная техника создала передвижные растворомешалки с часовой производительностью от 5—6 м³, заменяющие собою артель в 12 человек. Стоимость такой машины в Германии варьирует от 350—500 марок. Бетономешалки разных систем с дизельными, бензинными или электрическими двигателями, автоматически отмеривающие материал и воду, с производительностью от 3—60 м³ в час, стоят от 1200—8500 марок. Целый ряд заводов, как Gauhe, Gockel & Со, Dreiswerke, Kaiser & Schlaudecker, Internationale Baumaschinenfabrik (Ibag), Carl Peschke, Hermann Ulrich, Ratzinger & Weidenkampf и др., строят paстворо- и бетономешалки. Очень практична бетономешалка с неподвижным барабаном завода Kaiser & Schlaudecker. Механизм ее не засоряется.

 

 

 

Существуют и другие машины для подготовки материала: камнедробилки, сортировки и промывалки щебня и гравия. Эти машины строятся как в виде отдельных передвижных приспособлений, так и в виде стационарных аггрегатов по различным системам заводов Fr. Krupp, Bügner, Ibag, Alpine и многих других.

 

 

 

Гнутие и резание железо-бетонной арматуры производится так же машинным способом. Заводы „Futura“, Jens, Sonnenberg и другие изготовляют специальные электрические станки для работ по железо-бетонной арматуре. Эти станки автоматически холодным способом дают круглому железу в 15—60 мм нужную форму, загибают концы и режут его на части. Стоимость этих машин при большой их производительности незначительна — от одной тысячи двухсот до семи тысяч восемьсот марок; они амортизируются в шесть месяцев.

 

 

Механизация работы по подъему материалов имеет свою последовательную историю. Древние египтяне применяли наклонные плоскости для поднятия циклопических элементов своих построек. Греки поднимали огромные глыбы камня при помощи так называемых „журавлей“, праотцев современных кранов. Чем более совершенствовалась современная техника, тем мельче становился основной строительный материал, и тем проще, казалось бы, поднимать и переносить его к месту работы. Уже древние римляне применяли строительные леса, по которым поднимались материалы, и эти способы рештования сохранились в СССР до наших времен. Но факторы времени и экономики, которые при эксплоатации рабского труда не имели значения, заставили технику капиталистического мира изобретать новые, более экономные и быстрые способы подъема материала. Таким образом, от „журавлей“ мы пришли к электрическим кранам и от ручных деревянных лебедок, блоков и рештований к сложным, беспрерывно движущимся элеваторам.

 

 

 

На современных постройках почти отсутствует рештование. Застраивающийся участок не производит более впечатления лесного склада. Вместо коренных рештовочных лесов применяются локальные (несколько балок и досок), куда материалы поднимаются поворотными, выдвижными, мачтовыми или башенными кранами, движущимися по рельсам вдоль застраиваемых стен. Эти краны строятся заводами: Arnold Georg, Ibag, Kaiser Schlaudecker, Carl Peschke, Gauhe, Gockel & Co, Voss & Walter и др. разных размеров и систем. Электрические краны фирм Фос и Вольтер, Арнольд Георг и Ибаг интересны своей простотой и легкой конструкцией. Обычная высота этих кранов варьирует от 20—45 м, вынос стрелы от 5—15 м. Грузоподъемность их стоит в зависимости от высоты и выноса стрелы. Так, например, краны завода Ибаг поднимают: см. табл.

 

 

  

 

 

На больших бетонных постройках подъем и распределение материала производится мачтовым или башенным приспособлением для литья бетона с производительностью от 80—350 м³ в рабочие день. Это приспособление представляет из себя огромную железную мачту от 21—45 м высотою, по которой электрической лебедкой движется подъемный железный ковш на салазках, емкостью от 200—1500 литров. Ковш автоматически наполняется бетоном из специально приспособленных мощных бетоноверок, питающихся щебнем и гравием из камнедробилочных и сортировочных аггрегатов. Поднятая масса бетона вливается в особую воронку, откуда по суставным желобам, подвешенным на выносных стрелах и фермах, распределяется на место работы по радиусу от 25—40 метров вокруг мачты. Такие установки применяются для больших построек, шлюзов, дамб, электростанций, небоскребов и т. д. Несмотря на значительную стоимость этих бетоно-литейных приспособлений (от 10000—65000 марок), экономность производимых ими работ очевидна. Заводы Ibag, Atlaswerke, Gaube, Dockei & Со и др. строят эти приспособления для литья бетона. Приводим сравнительный расчет фирмы Атлас-Верке, изменяя некоторые цифры согласно тарифам и расценкам, существующим в СССР.

 

 

Таким образом подъем одного м³ бетона от бетономешалки до места потребления обычным способом обходится в 1,90 + 0,43 = 2,33 руб.

 

 

Таким образом, стоимость подъема одного м³ бетона мачтовым приспособлением обходится в 0,24 + 0,40 = 0,64 р.

 

 

 

При постройке 5-этажного дома 25 х 50 м площади стоимость подъема 1000 м³ бетона обойдется:

обычным способом . . . . . 1000 х 2,33 = 2330 руб.

мачтовым приспособлением . 1000 х 0,64 = 640 „

Экономия в работе мачтового приспособл. . 1690 руб.

 

 

Другим способом подъема жидкого и твердого материала являются элеваторы. Простейшие из них следующей конструкции: на колесных барабанах, приводимых в движение лебедками, вращается непрерывная лестничная цепь, на которой подвешиваются на особых крюках ведра или ковши с жидким материалом или вкладываются кирпичи и камни. Существуют и более сложные, наклонные и горизонтальные, конвеерные и другие системы заводов Gauhe, Gockel & Со, Carl Peschke, Ibag, Hüttenamt-Sonthofen и других.

 

 

На постройке здания Госторга полное отсутствие каких-либо механизмов. Нет даже под'емников для кирпичей. Их носят по 28—30 штук КОЗАМИ на..... 8-й ЭТАЖ.

 

Допотопной конструкции бетономешалки и лебедки разбросаны по огромной постройке БЕС-СИ-СТЕМ-НО.

 

На постройке института им. В. И. Ленина, применили, по словам нашей прессы, последние достижения строительной техники, установив только одни...

трубчатые железные леса

 

 

Этого мало, когда остальные машины отсутствуют или просто...., устарели.

 

Уже выше указывалось, что на современных постройках для воздвижения массива здания не применяют рештования в том виде, как у нас в СССР. Для отделки, облицовки и всех внешних фасадных работ применяются особые разборочные леса лестничной системы. Такие леса не загромождают тротуаров и устанавливаются с экономным расчетом места и времени. Они состоят из лестниц от 3—5 м высотою и не более чем 60 см шириною, имеющих вдоль продольных брусьев шпунтовые разрезы. Лестницы наставляются одна на другую и скрепляются в соответствующих разрезах двухсторонними болтами. Путем скрепления этих лестниц сооружаются леса высотою 50 и больше метров. Такие колоны лестниц устанавливаются на расстоянии 2—3 м одна от другой вдоль фасадов и скрепляются поперечными досками на высоте каждых 2—3 м. Начиная с второго или третьего этажей, кроме поперечных, производятся также диагональные скрепления для того, чтобы леса не расшатывались. По окончании постройки леса разбираются на составные части и перевозятся для сбора на другую постройку. Несмотря на кажущуюся простоту конструкции этих лесов, только две фирмы в Германии производят их. Обе эта фирмы, Луис Клаус и Христ, монополизировавшие все производство, выделывают их из растущей только в Тюрингии, специальной сосны. Леса этих фирм экспортируются во Францию, Голландию и Бельгию. Примерная стоимость такого рештования 30 м фасада в 21 м высоты не превышает 1400 марок.

 

  

 

За недостатком места трудно более подробно продемонстрировать все новые способы изготовления и подачи строительных материалов. Однако нельзя не коснуться много нашумевшего в Америке и Западной Европе способа бетонирования при помощи так называемой цементной пушки „Торкрет“ и пневматических распылителей для окраски поверхностей.

 

Цементная пушка является аггрегатом из компрессора, самой пушки и шлангов, оканчивающихся соплом. Сухой цемент и гравий вводятся в машину ручным способом, оттуда при помощи компрессора пневматически по шлангу вдуваются в сопло, куда по другому шлангу проникает вода. Смешение с водой происходит внутри сопла, откуда с большей силой выбрасывается распыленный бетон. На том же принципе построены пневматические распылители для окраски поверхностей. Они представляют из себя небольшое револьверное сопло, куда пневматически нагнетается соответствующая краска.

 

 

 

Даже краткое сообщение о новейших машинах и усовершенствованных орудиях для строительства наглядно указывает на все преимущества его механизации. Необходимость этого, впрочем, никто и не оспаривает, тем не менее до сих пор в этой области в нашем Союзе сделано очень мало. Ни один механический завод СССР не изготовляет строительных машин. Удовлетворить спрос строительного рынка, однако, нужно, и для этого придется на первых порах прибегнуть к закупкам за границей. В частности в Германии производство строительных машин стоит на большой высоте, в то время как состояние германского рынка, в связи с общим хозяйственным кризисом, далеко не блестящее. Такая конъюнктура для нас благоприятна в смысле дешевых и выгодных закупок.

 

При наличии в Союзе большого количества мелких строительных контор, артелей и кооперативов, в большинстве случаев не обладающих достаточными средствами, инициативу закупки за границей и снабжения строительного рынка машинами должна взять на себя крупная экспортно-импортная организация, как, например, Госторг. На ряду с выполнением комиссионных заказов государственных и других предприятий было бы целесобразно также устроить консигнационные склады типовых строительных машин и инвентаря. Таким путем можно было бы своевременно без затраты собственных средств снабжать стройконторы машинами и этим избегнуть общего на строительном рынке явления — запозданий в поставках машин к строительному сезону.

 

 

 

Наконец, что касается дорогих машин, недоступных отдельным предприятиям или же необходимых только в исключительных случаях, то рациональнее всего было бы устроить прокатные склады, которые такие машины отдавали бы стройконторам в наем.

 

Задачи строительства в СССР огромны. Разрешение этих задач невозможно без механизации строительства. Поэтому всеми, кто в этом строительстве участвует, должен быть принят лозунг, выставленный рабочими Госстроя к 8-й годовщине революции: „ДАЙТЕ МАШИНЫ ДЛЯ СТРОИТЕЛЬСТВА“.

 

 

 

 

 

 

Все, что вделано в СССР, — практически и теоретически, — в области рабочего строительства представляет собой пока лишь паллиативы.

 

Это ни что иное как обычное мелко-квартирное городское строительство, коренным образом не отличающееся от европейских и русских образцов, имеющее оправдание лишь как временная затычка зияющей дыры.

 

Совершенно очевидна необходимость в создании новых типов рабочего жилья, которое послужило бы этапом в оформлении быта трудящихся социалистического государства.

 

С этой целью СА объявляет товарищеское соревнование между членами ОСА и разделяющими его взгляды на составление эскизного проекта жилого дома трудящихся.

 

ОСНОВНОЕ ТРЕБОВАНИЕ: создать новый организм-дом, оформляющий новые производственно-бытовые взаимоотношения трудящихся, проникнутые идеей коллективизма.

 

Каждому участвующему в соревновании предоставляется возможность создать по своему усмотрению этот новый организм, однако, в пределах возможности осуществления и правильности ответа на социальный заказ, который составляет сущность настоящего соревнования.

 

МАТЕРИАЛ-КОНСТРУКЦИЯ, ЧИСЛО ЭТАЖЕЙ предоставляется автору. Требуется изобретательский подход и отказ от традиционных установок. Изобретательство не должно выходить из пределов здоровой логики, реальной возможности осуществления и правильных экономических соображений.

 

Важна максимальная стандартизация и приспособленность к выполнению средствами индустриального строительного производства.

 

ЭЛЕМЕНТЫ ЗДАНИЯ: А. — Типовое жилое звено — одному, двум коллективам. Б. — Система их связи. В. — Общие помещения,  в связи с оформляющим автором общим замыслом. Г. — Схема застройки.

 

Масштабы и способ выполнения произвольные.

 

Срок предоставления, 10 апреля 1927 года, приурочивается к организуемой ОСА первой выставке современной архитектуры с иностранными отделами. СОСТАВ ЖЮРИ — КОЛЛЕКТИВ ОСА.

---