Джонатан Барнбрук: интервью

«LAKHTA VIEW: Дизайн» с участием Джонатана Барнбрука и Филлипа Теффта. Полная видеозапись сессии № 3

 

 

19 января 2018 года в атриуме Дома Книги (Санкт-Петербург, Невский проспект, дом 28) состоялась первая в 2018 году сессия международного образовательного проекта LAKHTA VIEW, посвященная дизайну как визуальному образу среды для человека. Тему обсуждали представители всемирно известных дизайнерских бюро: один из самых влиятельных дизайнеров-графиков современности Джонатан Барнбрук, основатель Barnbrook Studio, а также Филлип Теффт — директор лондонского офиса Бюро Ральфа Аппельбаума, крупнейшей в мире компании-разработчика музейного дизайна.

 

Джонатан Барнбрук (Jonathan Barnbrook) — дизайнер-график с мировым именем. Его авторские шрифты и необычные графические решения, а также проекты оформления выставок становятся актуальными ориентирами в сфере дизайна. Барнбрук является автором дизайн-концепций выставочных проектов в Музее Виктории и Альберта и Галерее Саатчи; дизайна пластинок культового рок-музыканта Дэвида Боуи и каталогов художника и скульптора Дэмьена Херста. Барнбрук убежден в том, что дизайн способен формировать окружающую среду и мир вокруг нас. Он неоднократно выступал инициатором и участником проектов, отражающих его воззрения. К примеру, Барнбрук был арт-директором нескольких номеров журнала Adbusters, критикующего консьюмеризм и выступающего в защиту окружающей среды. Также он участвовал в обновлении манифеста 1964 года First Things First, предлагающего дизайнерам сосредоточиться не на маркетинге продуктов и продаже «печенья для собак, кофе и бриллиантов», а на создании смыслов и решении экологических, социальных и культурных проблем.

 

В ходе сессии Джонатан Барнбрук дал эксклюзивное интервью порталу Tehne.com. Вопросы для интервью были подготовлены с участием профессионального дизайнерского сообщества через группу Технэ в Фейсбуке.

 

 

 

 

 

 

 

Tehne: Кладбища и надгробные камни были одним из источников, по которым вы изучали типографику. Продолжаете ли вы исследовать могильный леттеринг, планируете посетить для этого кладбища в Санкт-Петербурге?

 

Джонатан Барнбрук: Да, это действительно так. В 1999 году я нашел один из шрифтов на кладбище в Санкт-Петербурге. Правда, я сейчас не смогу вспомнить название этого кладбища. В дальнейшем я также планирую исследовать старые кладбища, ведь там я нахожу интересные начертания букв.

 

 

© Jonathan Barnbrook. Machine-Generated Stone Carving. Источник: barnbrook.net

 

 

Tehne: Работали ли Вы когда-нибудь с кириллическими шрифтами или любыми другими шрифтами на основе латинского алфавита? Считаете ли Вы, что для работы с определенным алфавитом, необходимо полное погружение буквально с рождения в местную языковую среду или человек со стороны может все понять и сделать хороший кириллический, например, шрифт, не будучи сам при этом постоянным пользователем кириллицы?

 

Джонатан Барнбрук: Мне очень нравится кириллический алфавит, и я часто использую его в своей работе. Для того, чтобы создать шрифт на основе другого алфавита необходимо, конечно, понимать язык, его особенности. Главное — это правильное и бережное обращение с языком. В каждом шрифте заключается почти магическое значение. Кириллица глубоко символична, она в чем-то напоминает западный алфавит. Например, я внедрил в латинский алфавит шрифты из кириллицы. Так что я уверен, что дизайнер должен понимать язык.

 

 

Tehne: Как вы относитесь к архитектурному стилю брутализм, популярному в Великобритании в 1950—1970-х годах?

 

Джонатан Барнбрук: Я считаю, что лучшая архитектура — это архитектура, которая понимает человеческие потребности и желания. Я всегда восхищаюсь архитектурой, которая отражает дух времени. Мне нравится и модернизм, и брутализм и арт-нуво. Выбор определенного стиля — это вопрос личных предпочтений. Хуже всего та архитектура, среди которой люди не чувствуют себя комфортно. Очень многим не понравился брутализм, потому что он не соответствовал британской философии. За последние 10—15 лет это мнение полностью изменилось.

 

 

 

 

Tehne: Вам неоднократно доводилось работать в Украине, например, по брендингу «Мыстецкого арсенала» в Киеве. Что Вам дал этот опыт, есть ли профессиональные отличия от аналогичной работы в Великобритании или Японии? В чем вообще заключается специфика работы графического дизайнера в отдельно взятой стране?

 

Джонатан Барнбрук: Мне часто приходится работать в разных странах. Моя деятельность в Украине — яркий пример этому. Каждая страна помогает мне обрести огромный опыт и по-другому посмотреть на многие вещи, ведь вы становитесь уже не наблюдателем, а участником разноуровневого процесса создания чего-то нового и нестандартного. В каждую страну вы привносите международный опыт и интернациональный подход. Так, в Токио можно увидеть соединение массовой и высокой культуры, в Великобритании совершенно другие стандарты. Все это очень полезно для профессионального развития и становления в мире дизайна.

 

 

© Jonathan Barnbrook. Mystetskyi Arsenal: Arsenale 2012. Источник: barnbrook.net

 

 

© Jonathan Barnbrook. Mystetskyi Arsenal: Arsenale 2012. Источник: barnbrook.net

 

 

Tehne: Какова структура вашего дизайнерского бюро? Как распределяется в нем работа, и за какой функционал ответственны лично вы?

 

Джонатан Барнбрук: В моем дизайнерском бюро работает 10 человек. Все обязанности четко распределены, есть человек, отвечающий за развитие бизнеса. Я тружусь над проектами, но моя основная работа заключается в формировании работы студии.

 

 

Tehne: Как вы относитесь к глобализации и к тому, что неважно, где работает промышленный дизайнер, но товары, спроектированные им, скорее всего, будут произведен в Китае?

 

Джонатан Барнбрук: Разве не весь мир сейчас называется Китаем? (смеется) Я считаю, что глобализация — это сложная идея. Глобализация, которая была основой либеральной экономики, сейчас уходит в прошлое. Есть страны, которые стремятся сохранить свою национальную идентичность. Положительная сторона глобализации, на мой взгляд, в том, что мы все равны.

 

 

Tehne: Считаете ли вы, что графический дизайн может ощутимо влиять на политику и общественную жизнь в целом?

 

Джонатан Барнбрук: Да, но только в определенных случаях. Одно произведение не сможет изменить мир, только много разных голосов могут привести к переменам.

 

 

The First Things First manifesto was written by Ken Garland and published in 1964. In 2000 the manifesto was updated by Adbusters magazine, and signed by 33 designers including Jonathan Barnbrook, Irma Boom and Milton Glaser

 

 

Tehne: Расскажите, пожалуйста, о ваших работах в сфере дизайна и брендинга? Какие кейсы Вы считаете наиболее яркими и успешными?

 

Джонатан Барнбрук: Мне, конечно, хочется отметить очень много работ. (улыбается) Особое место в моем портфолио занимает работа с культовым музыкантом Дэвидом Боуи. Нас обоих впечатлил итоговый результат сотрудничества, который заслужил высокую оценку у многих. Вместе мы создали совершенно новый и качественный продукт и тут дело не только в качественном дизайне, но и в том, что в процессе работы мы получали удовольствие. Это было интересное и позитивное сотрудничество. Я очень доволен.

 

 

© Jonathan Barnbrook. Blackstar Cover for CD and digital editions. ★ (Blackstar) — 25-й, последний студийный альбом Дэвида Боуи

 

 

Tehne: Что, на ваш взгляд, является самым важным в отношениях дизайнер-заказчик?

 

Джонатан Барнбрук: Самое важное — это взаимное уважение. Дизайнер должен понимать, что необходимо клиенту и какова его цель. Клиент должен уважать опыт и подход дизайнера — прислушиваться к нему. В этом сотрудничестве исключены цинизм и недоверие, а любой проект нужно начинать позитивно. В процессе работы исполнитель и заказчик учатся друг у друга. Все возможно обсудить и прийти к общему решению.

 

 

Tehne: Насколько нам известно, вы являетесь разработчиком шрифта для культовой компьютерной игры Diablo. Играете ли вы в компьютерные игры? Если да, то, в какие?

 

Джонатан Барнбрук: Я не играю в компьютерные игры. Я заинтересован только тогда, когда за игрой скрываются психология и философия. Это трудно описать на словах. Часто в играх только черное или белое, а в реальной жизни больше полутонов. Вы сами создаете вселенную и наполняете ее событиями. Хорошая игра — это игра, которая позволяет почувствовать собственную жизнь.