Чертежи А. Н. Воронихина : Коллекция Музея архитектуры. — Москва, 1938

Чертежи А. Н. Воронихина : Коллекция Музея архитектуры / Всесоюзная академия архитектуры, Музей архитектуры. — Москва : Издательство Всесоюзной академии архитектуры, 1938. — 26 с. текста, (27–127) с. ил., 1 вкл. л. ил.

ВВЕДЕНИЕ

Иностранные архитекторы, работавшие в России, очень дорожили своими проектами и нередко роскошно издавали их (напр. Гваренги, Руска, Томон). Русские зодчие, по дарованию не уступавшие своим иностранным коллегам, иногда задавались мыслью оставить потомству собрания своих чертежей (напр. Баженов, Казаков), даже издавали в гравюрах отдельные листы (напр. Львов), но в большинстве случаев не систематизировали и не издали проектов. Это относится и к Воронихину. Естественно, что с течением времени чертежи наиболее выдающихся русских архитекторов оказались рассеянными среди множества учреждений и отдельных собирателей, частью растеряны и уничтожены. Собрать их воедино, хотя бы только для издания, представляет иногда непреодолимые трудности.

Музей архитектуры Всесоюзной академии архитектуры, располагая значительной коллекцией чертежей А. Н. Воронихина, решил издать их отдельным альбомом, с ссылками в комментариях — насколько это возможно — на параллели, хранящиеся в других местах. Значительные коллекции воронихинских чертежей имеются в ленинградском Музее города и в музее Академии художеств. Отличные экземпляры чертежей имеются в Эрмитаже, отдельные листы в Павловске, в ленинградском отделении Центрального исторического архива, наконец, в частных руках.

В основном эти чертежи охватывают период до начала XIX в. и относятся к работе Воронихина в царских резиденциях (Петергофе, Стрельне, Павловске, на Пулковской дороге) и по правительственным заказам, особенно над тремя соборами — Казанским, Исаакиевским и храмом Христа, из которых лишь первый был выстроен по проекту Воронихина, да и то в урезанном виде. Очень много внимания уделял Воронихин декоративному искусству — как внешней отделке, начиная с так называемых малых архитектурных форм и кончая деталями декорации и внутренним убранством, включая мебель и даже утварь.

Настоящее издание охватывает далеко не все работы, имеющиеся в портфеле музея Всесоюзной академии архитектуры, — отобрано лишь бесспорно принадлежащее Воронихину. При этом отборе мы основывались в первую очередь как на подписях Воронихина, так и на его монограмме, представляющей взаимное пересечение двух французских букв: A и V. Для чертежей без подобных отметок мы исходили иногда из различных надписей, сделанных характерным воронихинским почерком, из всяких косвенных исторических и биографических указаний, а также, конечно, из самого характера графического искусства Воронихина. На обороте некоторых чертежей имеются карандашные архитектурные наброски, частью не представляющие никакой ценности, частью не «могущие быть с полной достоверностью приписаны Воронихину; поэтому эти чертежи не воспроизводятся в настоящем издании.

Как известно, Воронихин был и талантливым живописцем. Это наложило отпечаток на его чертежи, в которых рваный штрих, легкое дрожание линии (впрочем, всегда крепкой) являются отличительными чертами, даже в тех случаях, когда он лично чертил и самый план здания. Часть планов выполнена, бесспорно, лишь под наблюдением Воронихина в его мастерской, как, например, к некоторым проектам Исаакиевского собора. Эта своеобразная «эскизность» выполнения если и не дает Воронихину гваренгиевой пластики и законченности, то все же оберегает его от сухости и холодности, позднее развившихся в чертежах ампирных мастеров. Воронихинские чертежи напоминают скорее живописность чертежей Баженова и гравюрную манеру Казакова. Нельзя не вспомнить, что Воронихин был в ранней юности учеником и того и другого и, очевидно, с успехом воспринял их искусство. Интересно, что когда Воронихин обращался к построению архитектурных форм в сюжетной картине, он также не избегал рваных линий и контуров, особенно когда работал в акварели. Таковы его акварели, находящиеся в Русском музее: «Прием Екатериной II турецких послов» и «Внутренность Софии Константинопольской». Мы добавляем к изданию чертежей также один пейзаж Воронихина, выполненный им, вероятно, за границей.

Мы не считаем нужным приводить здесь биографию Воронихина, поскольку она выпущена издательством Всесоюзной академии архитектуры в виде самостоятельной книги (В. А. Панов, Воронихин. Москва 1937 г.).

Излишне говорить о том, насколько полезно и ценно для советских зодчих знакомство с замечательными произведениями Воронихина, который в свое время имел большое количество учеников (их проекты, имеющиеся в Музее архитектуры, явно обнаруживают влияние учителя); один из этих учеников, Коринфский, стал значительным русским зодчим.