Эбенизер Гоуард. Города будущего. — С.-Петербург, 1911

  

 

 

 

 

 

 

Новое время — и новые цели! Страстно отдайтесь мечте, К правде стремитесь, к ее колыбели, К высшей ее красоте!   Смело чрез волны в кипение бури Челн увлеките вперед! Истины свет, как сиянье лазури, К счастию вас приведет.   Будьте безгрешны! На берег желанный Правьте, причальте скорей,— Там вам откроется мир, осиянный Счастием новых людей!   Лоуэл

 

 

 

 

Перевод моей книги „Города будущего” на русский язык, исполненный моим уважаемым другом г. А. Ю. Блох, является для меня источником большой радости не только потому, что я не сомневаюсь в том, что самый перевод будет выполнен хорошо, но и потому, что г. Блох сам видел усилия, сделанные в Лечворте (Letchworth) для превращения теории в практику. Он видел также в Англии некоторые косвенные результаты нашей практической деятельности в виде образования пригородов-садов и поселков-садов (Garden Suburbs and Garden Villages) и того влияния, которое имел Лечворт на великое движение, преследующее целью планомерное переустройство городов (Townplanning movement).

 

Я твердо надеюсь, что Россия с ее огромными пространствами мало заселенной земли будет долго служить ареной для серии действительно блестящих экспериментов в области планомерного городостроительства. Успех нашей задачи в России облегчается тем, что здесь можно добиться надлежащей постановки дела с самого начала. Я сознаю всю важность улучшения существующих городов, но главной, существенной задачей и целью моей книги является создание новых городов, которые должны сочетать возможно более полным образом преимущества городской и сельской жизни и в то же время остановить, а затем и повернуть назад тот поток населения, который теперь так неудержимо и разрушительно стремится в перенаселенные города всех цивилизованных народов. И никогда не следует забывать, что такие новые Города-Сады не только дадут своим жителям преимущества здоровых окрестностей и здоровых условий для физической и духовной деятельности. Они послужат также отличными наглядными уроками для всего великого русского народа, и их косвенное влияние на существующие деревни, селения и города будет гораздо значительнее и полезнее, чем те последствия, которые могли бы произойти от непосредственной попытки улучшить города, если бы не было на лицо воодушевляющего примера, в виде новых городов, построенных на девственной земле, если бы не было эксперимента, произведенного без помех, создаваемых традициями и предубеждениями прошлого.

 

Я от всего сердца благодарю г. Блоха за то, что он сделал мои планы доступными великому народу, к которому я питаю самую искреннюю симпатию и в славном и мирном развитии которого я твердо уверен.

 

Letchworth,

16 мая 1911.

 

---

 

 

 

По своему содержанию книга Гоуарда¹) может быть отнесена к области т. н. социальных утопий. Самое существенное отличие ее от других произведений того же направления заключается в практических последствиях, в том реальном влиянии, которое она имела в Англии и других странах. И если характерной особенностью „утопий“ считать их неосуществимость, то книгу Гоуарда придется исключить из этой категории, потому что проповедуемые им идеи имели совершенно выдающийся практический успех.

____________

¹) Первое издание вышло в 1898 г. под заглавием „То Morrow“, второе издание в 1902 г. под заглавием „The Garden-Cities of to Morrow“. Русский перевод сделан с этого последнего.

 

Движение в пользу Городов-Садов и вообще в пользу изменения существующих форм городостроительства и изменения взаимоотношений между городом и деревней так значительно, развивается так быстро и так широко, что вполне заслуживает издания на русском языке специальной книги. Книга Гоуарда, давшая толчок всему движению, должна рассматриваться теперь скорее как исторический документ, который мы и предлагаем вниманию русских читателей без всяких изменений и сокращений. Нижеследующие строки имеют в виду служить лишь небольшим комментарием для читателя, совсем незнакомого с современным состоянием движения. В Postscriptum’е ко второму изданию автор вкратце отметил практические результаты книги у себя на родине, но он коснулся лишь фактов, имевших место до 1902 г., времени появления 2-го и пока последнего издания, и целью настоящего предисловия является заменить и дополнить опущенное в русском издании „Послесловие“ автора.

 

Появление книги, автор которой до того был совершенно неизвестен, было встречено весьма сочувственно и было отмечено периодическою печатью самых различных даже враждебных направлений. Не довольствуясь литературным успехом, автор принялся за деятельную пропаганду своего проекта среди друзей и знакомых путем публичных лекций и собраний. Через год после появления книги, а именно 10 июня 1899 г. образовалось „Общество Городов-Садов” (The Garden-City Association), существующее до сих пор¹) и поставившее своею целью „обсуждение и пропаганду проекта, изложенного в книге г. Эбенизера Гоуарда „Города будущего”, и разработку практического плана согласно этому проекту с теми изменениями, какие окажутся желательными”. Успеху общества много содействовало то обстоятельство, что с самого начала удалось привлечь в его состав талантливых и энергичных людей и притом разных политических взглядов и направлений и различных профессий. С 1904 г. оно издает ежемесячник „Garden-Cities and Town Planning“, и ведет широкую агитацию в обществе, прессе и правительстве. Так, в значительной степени под его влиянием был проведен новейший английский закон о домо и городостроительстве — Housing and Town Planning Act 1909, который уже теперь много сделал в смысле упорядочения и оздоровления перенаселенных городов и урегулирования жилищного вопроса.

____________

¹) С 1910 года под названием: „Garden-Cities and Town Planning Association“.

 

Ближайшим и непосредственным дальнейшим шагом явилось образование независимой от общества Городов-Садов акционерной компании ,,The Garden City Pioneer Сº“ с целью финансовой подготовки предприятия, превратившейся затем в акционерное общество под названием „Общество Первого Города-Сада“ („First Garden City Limited“), приступившего к практическому осуществлению проекта г. Гоуарда. Общество выпустило акции в 50 и 10 рублей¹) и собрало сполна оплаченный акционерный капитал в 1.741.970 руб. — Приблизительно такая же сумма добыта в разное время облигационными и другими займами. Общество купило большой участок земли в 3.818 акров, расположенный между Лондоном и Кембриджем, и в 1904 году приступило к закладке первого Города-Сада.

____________

¹) Здесь, как и в дальнейшем изложении, мы принимаем англ. фунт равным 10 руб.

 

Лечворт (Letchworth) — так называется этот Город-Сад — не есть точное воспроизведение идеального города, описанного ниже. В деталях, в распланировке улиц, площадей и парков он во многом уклоняется от диаграмм Гоуарда (который сам предвидел неизбежность таких отступлений) соответственно условиям местности и другим условиям, выяснившимся на практике. Но в существенных частях Лечворт остался верен идеям, изложенным в настоящей книге. Во-первых вся земля составляет навсегда общественную собственность. Пока еще она принадлежит акционерной компании, впоследствии же она имеет быть передана в собственность городской общины. Во-вторых приняты меры, обеспечивающие город и на будущее время от переполнения и скученности. Город строится по заранее продуманному плану с использованием всего, что выработано современной наукой по части санитарии и гигиены и в то же время он окружен обширным сельскохозяйственным поясом, который ни в каком случае не должен быть использован под городские постройки. Заимствуем из последнего годичного отчета правления общему собранию акционеров, состоявшемуся 22 декабря 1910 г., следующие цифры, наглядно показывающие рост предприятия (см. стр. XI).

 

 

 

 

Из этой таблицы видно, что город растет численно и что с каждым годом упрочивается его финансовое положение. Конечно, доходы предприятия пока еще не окупают всех затрат. Но уже близко время, когда можно будет не только сводить концы с концами, но и начать выплачивать дивиденд. Во всяком случае самые трудные годы уже позади. Город имеет отличные газо и водопровод, прекрасные дороги и улицы, канализацию. Все эти капитальные затраты вполне окупятся лишь тогда, когда город заселится. Он рассчитан на население в 30.000, а сейчас он насчитывает лишь 7.000. Впрочем, акционеры, внесшие деньги на образование первого Города-Сада, и не рассчитывали на прибыль. Все это в большинстве филантропы, которые дали деньги не для наживы, а для того, чтобы внести свою лепту в социальный эксперимент, осуществлению которого они горячо сочувствуют. Наличность большого числа богатых людей, охотно готовых вложить части своих капиталов в предприятия, имеющие целью не наживу, а общее благо — составляет характерную особенность современной Англии, и этим обстоятельством в значительной степени объясняется то, что Англия первая приступила к осуществлению идеи Городов-Садов в широком масштабе. С практической стороны эксперимент прежде всего был финансовым вопросом, и для русского читателя, мне кажется, особенно интересно отметить ту легкость, с какою англичане собрали на осуществление небывалого, идейного предприятия, на „утопию“, несколько миллионов рублей исключительно частным образом, без всякого участия или содействия правительства.

 

Из того же отчета видно, что Лечворт дал блестящие результаты и в смысле создания здоровых условий для жизни. Статистика смертности населения, в особенности детской смертности, ставит Лечворт в одно из первых в санитарном отношении мест Англии.

 

Лечворт можно назвать детищем Гоуарда, ибо он явился прямым, непосредственным результатом его пропаганды, первою попыткою осуществить идеи, проповедуемые в его книге. Но это не единственный результат. Движение, во главе которого стоит основанное Гоуардом Общество Городов-Садов, выразилось и в ряде попыток реформировать и оздоровлять существующие большие города. В этом отношении чрезвычайно интересны новейшие создания пригородов-садов, каковы Hampstead, Clyn Cory, Fallings Park, Ramford, Nast Hyde и др. Гоуард в своей книге совсем не касается этой стороны. В предисловии к русскому изданию он подчеркивает важность и значение самостоятельного, созданного на сравнительно девственной почве Города-Сада. Вторая задача — пригороды-сады гораздо проще, понятнее и доступнее большинству, а потому и легче осуществима. Город-Сад, как он изображен у Гоуарда, совершенно отрицает существующие большие города, он борется с ними, он должен их уничтожить. Пригород-сад — компромисс, он не только признает существующий город, он присоединяется к нему, он связывает с ним свое существование. Он работает на пользу существующих городов, потому что делает жизнь в них более сносною, он уменьшает и ослабляет темные стороны городской жизни. Город-Сад должен создать новый магнит притяжения населения. Пригород-сад, напротив, увеличивает тягу больших городов.

 

Но каковы бы ни были результаты соревнования между Городом-Садом и пригородом-садом, и те и другие служат великой идее оздоровления человеческого жилья. Из всех стоящих на очереди социальных реформ жилищная реформа, быть может, чревата самыми большими последствиями. Ведь и с устройством дома-жилья связана прежде всего семья и ее дальнейшее развитие или разложение, а вся наша культура возникла и до сих пор держится семьею. И до сих пор нового орудия культуры, могущего с малейшим шансом на успех заменить семью, никем не придумано.

 

Движение в пользу реформы существующих городов, создания новых Городов-Садов и пригородов широко распространяется не в одной Англии. Много сделано в этом отношении, например, в Германии, где успешно действует „немецкое общество Городов-Садов“ (Deutshe Gartenstadt-Gesellschaft¹). Но это общество правильно считает себя детищем английского²).

____________

¹) Адрес немецкого общества Rehfelde bei Berlin. С 1907 года оно издает ежемесячник „Gartenstadt“ под редакцией В. Kauffmeier’а.

²) Между прочим, с 1909 года оно каждое лето организует коллективные экскурсии (Sociale Studien Reise) в Англию для изучения того, что сделано в этой стране в области жилищного вопроса. Прекрасное описание первой из этих поездок дано Д. Д. Протопоповым в журнале „Городское Дело“ №№ 17 и 18 за 1909 год. Это описание пока лучшее из всего, что появилось на русском языке по этому вопросу. Я принял участие во второй поездке летом 1910 г. и пользуюсь случаем, чтобы от души поблагодарить, как немцев-устроителей, так и гостеприимных хозяев-англичан.

 

Естественно, что движение получило начало и достигло наибольших успехов в стране, где с давних времен больше всего почитается святость и неприкосновенность домашнего, семейного очага. „Му home—my castle“ — говорит англичанин. В сущности идея Города-Сада не представляется совершенно новой для Англии. Несмотря на все перенаселение больших городов, несмотря на то, что по количеству населения, сосредоточенного на городской территории, Лондон давно побил мировой рекорд, несмотря на общее преобладание городского населения над сельским, несмотря на все это, огромное большинство английского населения всегда жило и продолжает жить в домах-особняках. Английское house-дом почти равнозначуще с русским словом „квартира“. Если в архитектурном смысле одно здание и обнимает несколько домов-квартир, то все же каждая такая квартира имеет совершенно отдельный вход. Устройство квартиры в одном этаже или части этажа одного дома редко встречается в Англии. Таких больших, многоэтажных домов — казарменного вида, с десятками квартир — какие типичны для больших русских городов — в Англии встречаются сравнительно очень редко. В центральных частях больших городов, например, в Лондонском Сити, есть многоэтажные дома, но они служат не для жилья, а для торгово-промышленных предприятий всякого рода, для банков, контор, правлений и т. п. Жилой дом строится обыкновенно в два этажа. Внизу гостиная, столовая, кухня — вверху спальни. В 3-х этажных домах каждая квартира занимает обыкновенно все этажи. Таким образом, дом-квартира англичанина всегда соприкасается с землею, и почти каждый дом имеет клочок земли для сада или зелени. В больших городах эти сады как бы атрофировалась, приняли болезненно миниатюрный вид, в таких трущобах, как Whitechapel, они совсем атрофировались, но идеал „собственного“ сада, кажется, никогда не умирал в огромном большинстве английского населения. Именно эта часто худосочная, микроскопическая зелень, которую видишь перед домами в густо заселенных городах, даже там, где земля дорога, служит самым убедительным доказательством того, как сильна в населении любовь к зелени, к природе. „Что имеем не храним; потерявши — плачем“. У нас беспощадно вырубают целые леса, а в Англии пишущему эти строки пришлось видеть, как в поселке-саде Harborn (близ Ливерпуля) деревья не только не вырубаются для того, чтобы расчистить место под постройки, но самые постройки планируют так, чтобы деревья могли служить украшением наибольшему числу их. Так, например, я видел целую группу домов, расположенных вокруг одного только дерева, притом даже не особенно большого и старого, которое с трогательною заботливостью оставили посреди специально устроенной площадки. Ни в одной стране не появляется ежегодно на книжном рынке столько сочинений, посвященных любительскому садоводству и цветоводству. Как глубоко в народные массы проникла эта любовь к зелени, к садам, к природе видно, между прочим, из того, как ревниво охраняют демократические муниципалитеты городские парки и как они щедры в ассигнованиях на их расширение и улучшение. Около Бирмингама мне показали большой парк, недавно купленный в пользу города за 900.000 руб., при чем около половины этой суммы было собрано добровольной подпиской среди местных рабочих.

 

Кроме санитарной и эстетической проблемы Город-Сад по мысли Гоуарда должен одновременно разрешить и земельный вопрос устранением частной собственности на землю. Город-Сад является единым собственником всей городской территории. Жители Города-Сада могут лишь арендовать участки земли. И для осуществления этого проекта Англия является сравнительно более подготовленной, благодаря исстари сложившейся здесь системе долгосрочной аренды. Количество землевладельцев (landlords) здесь сравнительно очень невелико. Огромная масса английского населения живет на арендуемой земле. Осуществление плана Гоуарда влечет лишь перемену в лице землевладельца.

 

Гоуард сам англичанин с головы до ног. Он не владеет иностранными языками. Литературные источники, которыми он пользовался, исключительно английские, и книга его была прежде всего рассчитана для Англии и английского читателя. Естественно, что там она и имела наибольший практический успех. Но проповедуемые им идеи заключают в себе нечто ценное для всех стран, где существуют большие города. Мы уже говорили об успехе движения в Германии, где появился и перевод книги Гоуарда в прекрасном издании Eugen Diederichs’а. Здесь следует еще отметить, что одним из предшественников Гоуарда явился один из наших великих соотечественников — знаменитый русский эмигрант кн. Кропоткин. В своей книге «Поля, фабрики и мастерские»¹) Кропоткин подходит к тому же вопросу с другой стороны. Он защищает идею единения фабричной и сельскохозяйственной промышленности. Это то же общение города и деревни, но рассматриваемое с точки зрения производства, приближение горожанина к природе путем соединения городских и сельских занятий.

____________

¹) Написана автором на английском языке, см. прим. на стр. 32.

 

Больше солнечного света, больше чистого воздуха, больше близости к природе — таков лозунг великого движения, нашедшего столь красноречивого защитника истолкователя в лице Гоуарда. Пусть же его книга встретит и в России благосклонного читателя.

 

Пользуюсь случаем, чтобы выразить мою искреннюю благодарность Д. Д. Протопопову, предоставившему для настоящего издания две свои диаграммы (2 и 3) и А. Я. Гальперну, просмотревшему весь перевод в корректуре и любезно согласившемуся принять на себя хлопоты по выпуску издания в свет, а также Л. М. Василевскому, исполнившему стихотворный перевод из Блэка и Лоуэля.

 

Мустамяки,

21 июня 1911 г.

 

---

 

 

 

„Новые силы, новые желания, новые цели, исподволь нараставшие под корою реакции, внезапно прорываются на свет“. — Грин „Краткая история английского народа“, глава X.

 

„Во многих случаях перемены наступают после многих споров и агитации, и люди не замечают, что почти все перемены исподволь подготовлялись такими причинами, на которые мало кто обращал внимание. Учреждение неприступно в течение одного поколения; в следующем поколении смельчаки (bold men) нападают на него, а в третьем смельчаки его защищают. Одно время против него безуспешно приводится самая убедительная аргументация, поскольку обсуждение вообще допускается. В другое время достаточно детской софистики, чтобы добиться его осуждения. В первом случае учреждение, хотя вероятно и не свободное от недостатков, соотвествовало привычкам и образу мыслей общества; во втором они изменились под влиянием таких причин, которые вероятно не могли бы быть объяснены самым глубоким анализом, и достаточно дуновения, чтобы свалить подкопанное здание“ — The Times, 27 ноября 1891.

 

В наше время партийности и ожесточенной борьбы по поводу социальных и религиозных вопросов, вероятно трудно найти один вопрос, имеющий существенное значение для жизни и благополучия народа, относительно которого все, без различия политических партий и социологических направлений, оказались бы совершенно согласными. Возьмем, например, вопрос о трезвости (temperance cause) и мы, услышим от Джона Морлея (John Morley), что это „величайшее — со времени борьбы за уничтожение рабства — моральное движение“, но лорд Брюс (Bruce) напомнит нам, что „торговля спиртными напитками приносит государству 400.000.000 рублей в год, так что ею практически содержится армия и флот, независимо от того, что она дает заработок многим тысячам людей“ — что „даже общества трезвости многим обязаны торговцам спиртными напитками (licensed victuallers), потому что без них помещения (retreshment bars) Хрустальнаго Дворца¹) были бы давным давно закрыты“. Если речь идет о торговле опиумом, то, с одной стороны, мы услышим, что опиум разрушает нравственность китайского народа, а с другой стороны, что это мнение основано на заблуждении, и что именно благодаря опиуму китаец способен совершать такие работы, которые совершенно неисполнимы для европейца, и это не смотря на пищу, от которой самый неприхотливый англичанин отвернулся бы с отвращением.

____________

¹) Crystal Palace — одно из крупнейших сооружений нашего времени, воздвигнутое в окрестностях Лондона и преследующее наряду с увеселительными и просветительные цели. Прим. перевод.

 

Религиозные и политические вопросы слишком часто разделяют нас на враждебные лагери. Отсюда происходит то, что именно в тех областях, где только бесстрастное размышление и идеальные чувства могут приблизить нас к правильным взглядам и здоровым принципам поведения, вместо истинной любви к правде, вместо патриотизма, которые все-таки несомненно воодушевляют почти все сердца, приходится наталкиваться преимущественно на взаимную ненависть, вражду и ожесточенную, воинственную полемику.

 

Но есть один вопрос, относительно которого вряд ли можно встретить разногласие. Люди всех партий, не только в Англии, но и повсюду в Европе и Америке и в наших колониях, пришли к убеждению что продолжающийся приток населения в уже и без того переполненные города и вытекающее отсюда обезлюдение деревни заслуживает глубокого сожаления.

 

Лорд Розбери в речи, произнесенной им несколько лет тому назад в качестве председателя совета Лондонского графства (The London County Council), выдвинул следующий вопрос:

 

„Мысль о Лондоне не вызывает во мне никакой гордости. Этот город всегда стоит предо мною точно призрак: эти миллионы людей, казалось случаем брошенные к берегам этого благородного потока, работающие каждый в своей клетке, не обращая внимания и не зная один о другом, даже без малейшего представления о том, как этот другой живет, эта слепая случайность в судьбе безчисленных тысяч людей — преследуют меня как призраки. Шестьдесят лет тому назад один замечательный англичанин — Кобет (Cobbett) — назвал его наростом (wen). Если он уже тогда был наростом, то чем он стал теперь? Проказою, всасывающею в свое переполненное чрево (gorged system) половину жизни, крови и богатства деревенской части страны“. Март, 1891.

 

Сэр Джон Горст (John Gorst) отмечает зло и предлагает средство для его излечения:

 

„Для того чтобы уничтожить зло нужно устранить причину, его порождающую. Нужно повернуть поток назад. Нужно остановить миграцию в города, и вернуть население земле. Безопасность и благополучие самих городов тесно связаны с разрешением этого вопроса“. — Daily Chronicle, 6 ноября 1891.

 

Декан Феррар (Dean Farrar) говорит:

 

„Наша страна постепенно делается страною больших городов. Деревни либо остановились в своем развитии, либо идут назад; города же растут непомерно. Говорят, что большие города имеют тенденцию превращаться постепенно в могилы нашей национальной силы. Разве можно удивляться этому, когда мы видим, в каком ужасном состоянии находятся дома, как они зловонны, плохо осушены (ill drained), заброшены и грязны?“

 

Доктор Родес (Rhodes) на демографическом конгрессе обратил внимание на:

 

„растущую миграцию из английских сельских округов. В Ланкашире и других промышленных округах только 35% населения имеют свыше 60 лет, тогда как в сельских округах имеется свыше 60%. Многие дома находятся в таком ужасном состоянии, что их с трудом можно назвать домами, а люди так опустились физически, что они не в состоянии исполнять то количество работы, какое можно было бы требовать от здорового человека. Пока не будет сделано что-либо для улучшения участи сельского работника, выселение из деревень будет расти. К каким последствиям это приведет в будущем, он не решается сказать“. — Times, 15 августа, 1891.

 

С такой же тревогой рассматривает это серьезное явление либеральная, радикальная и консервативная печать. St. James’s Gazette, от 6 июня 1892 г., замечает:

 

„Как найти лучшее противоядие для этой величайшей опасности современной жизни, вопрос первостепенного значения“.

 

„The Star“ от 9 октября 1891 г. говорит:

 

„Остановить выселение из деревни является одной из величайших проблем нашего времени. Возвращение рабочего к земле представляется еще возможным, но как вернуть английской деревне сельскохозяйственную промышленность?“

 

Газета „The Daily News“ поместила несколько лет тому назад серию статей под заглавием „Жизнь в наших деревнях“, в которых обсуждался тот же вопрос.

 

В таком же тоне предостережения высказываются вожди трэд-юнионов. Бен Тиллет (Ben Tillet) говорит:

 

„Люди голодают от недостатка работы, а земля лежит втуне за недостатком рук для ее обработки“ (Hands are hungry for toil, and lands are starving for labour).

 

Том Манн (Tom Mann) замечает:

 

„Чрезмерное предложение труда в столице объясняется, главным образом, притоком из сельских округов той самой рабочей силы, которая была бы нужна там для обработки земли“.

 

Итак, все согласны, что вопрос этот не терпит отлагательства. И хотя все стремятся к его разрешению, нельзя конечно ожидать такого же согласия в оценке предлагаемых способов разрешения. Но важно уже одно то, что в отношении предмета, за которым признается первостепенная важность, мы, с самого же начала, имеем и такое согласие во мнениях. Это обстоятельство окажется еще более важным и ценным тогда, когда будет доказано, — как я надеюсь сделать в последующем изложении, — что ответ на этот неотложный вопрос одновременно сравнительно легко разрешает и многие другие вопросы, занимавшие умы величайших мыслителей и реформаторов нашего времени. Да, ключ к разрешению проблемы о том, как вернуть народ к земле — к этой прекрасной земле нашей, с ее чудным небом, со свежим воздухом, с солнцем, которое ее согревает, с дождем и росою, которые ее орошают — представляющей подлинное воплощение Божественной любви к человеку — такой ключ действительно является волшебным ключом (Master Key). Это ключ к дверям, через которые, даже когда они едва открыты, врываются потоки света на трудные вопросы алкоголизма, чрезмерной работы (excessive toil), беспокойного страха за судьбу (restless anxiety) и гнетущей бедности. В связи с разрешением этой проблемы проливается новый свет и на надлежащие границы правительственного вмешательства и даже на отношения человека к Высшей Силе.

 

Можно было бы думать, что первый шаг для разрешения этого вопроса — как вернуть народ к земле — должен состоять в тщательном рассмотрении тех многочисленных причин, которые привели к скоплению человеческих масс в больших городах. В таком случае пришлось бы с самого начала произвести длинные исследования. К счастью для писателя и читателя, такого исследования здесь не потребуется по следующему простому основанию:

 

Каковы бы ни были причины скопления населения в городах, действовавшие прежде и теперь, все они могут быть обобщены в качестве „сил притяжения“ („attractions“). Отсюда следует, что только такие меры могут иметь успех, которые создадут для населения, или для значительной части населения, бо́льшие „притяжения“, чем те, которыми теперь обладают наши города. Другими словами, сила старых „притяжений“ должна уступить силе, имеющих быть созданными новых, „притяжений“. Каждый город можно рассматривать как магнит, каждого человека как иглу. С этой точки зрения очевидно, что естественное и здоровое перераспределение населения может быть достигнуто лишь в том случае, если будут созданы новые магниты с большею силою притяжения, чем притяжение современных городов.

 

Представленный в таком виде, вопрос может с первого взгляда показаться крайне трудным, едва ли не исключающим возможность удачного решения. И быть может иной читатель спросит: „Что же может быть сделано для того, чтобы деревня стала более притягательной для будничного человека, чем город? Разве в деревне возможно предоставить более высокую заработную плату, или, по крайней мере, лучшие условия физического комфорта чем в городе? Разве возможно в деревне обеспечить такую же доступность общественных сношений и гарантировать среднему человеку такие же или более широкие перспективы на лучшее будущее?“ Такие вопросы часто ставятся в форме очень схожей с нашей. В печати и всеми другими способами публичной полемики вопрос обсуждается так, как будто для человека, или, по крайней мере, для рабочего, нет теперь и никогда не может быть иной альтернативы, иного выбора, как либо подавить в себе любовь к обществу — по крайней мере любовь к более широким общественным сношениям чем те, какие могут быть найдены в отдаленной деревне — либо почти совершенно отказаться от дивных, чистых радостей природы. Вопрос ставится постоянно так, как будто теперь и навсегда для рабочего класса совершенно исключена возможность жить в деревне и, тем не менее, заниматься иным трудом, чем земледельческим; как будто перенаселенные, нездоровые города представляют последнее слово экономической науки и как будто наша современная форма хозяйства, в которой земледелие резкими чертами отделено от промышленности, должна оставаться неизменной. Это обычное заблуждение объясняется совершенным игнорированием возможности других альтернатив, чем те, которые нам хорошо знакомы из повседневного опыта. В действительности имеются не две, как это обыкновенно принимается, альтернативы — городская или сельская жизнь, а есть еще третья, в которой все преимущества самой энергичной и активной городской жизни могут отлично сочетаться со всеми красотами и радостями деревни. Уверенность в возможности жить такою жизнью и создает тот магнит, который вызовет давно для всех нас желанный эффект; самопроизвольное (spontaeous) движение населения из наших переполненных городов на лоно нашей дорогой матери земли, этого конечного источника жизни, счастья, богатства и силы.

 

Город и деревня могут, стало быть, рассматриваться как два магнита, при чем каждый стремится притянуть население к себе. В этом соревновании вскоре примет участие новая форма жизни, соединяющая природу обеих первых. Эта мысль может быть иллюстрирована диаграммой трех магнитов, в которой изображены главные преимущества города и деревни с сопутствующими им теневыми сторонами, в то время как преимущества „Города—Деревни“ (Town Country) оказываются свободными от недостатков, присущих каждому из них.

 

 

 

 

Мы увидим, что городской магнит, сравнительно с магнитом деревни, предлагает преимущества высокой заработной платы, легкого приискания работы, заманчивые перспективы будущих успехов, но эти преимущества находят противовес в дороговизне квартир и жизни (high rents and prices). Интенсивность общественной жизни, доступность развлечений очень привлекательны, но чрезмерная напряженность и продолжительность труда, отдаленность мест работы и „изолированность масс“ весьма значительно понижают ценность этих прекрасных вещей. Хорошо освещенные улицы, особенно зимой, очень привлекательны, но зато все более и более закрывается доступ солнечному свету, и в то же время воздух так загрязнен, что красивые общественные здания, подобно воробьям, быстро покрываются сажей, и даже статуи производят жалкое впечатление. Поразительные контрасты великолепных зданий, напоминающих дворцы, и ужасных трущоб, дополняют картину современных городов.

 

Магнит деревни объявляет себя единственным источником красоты и богатства; но городской магнит с иронией напоминает ему, что он очень скучен, вследствие недостатка в обществе и очень скуп к своим дарам, вследствие недостатка в капиталах. В деревне есть великолепные виды природы, величественные парки, леса, пахнущие фиалкой, свежий воздух и журчащие ручьи. Но слишком часто встречаются грозные надписи: „проход и проезд воспрещается“¹). Арендная плата, считая за акр земли, конечно сравнительно низка, но эта низкая рента скорее является естественным результатом низкой заработной платы, чем причиной действительного благосостояния. Между тем длинное рабочее время и недостаток развлечений действуют так, что люди перестают радоваться солнцу и чистому воздуху. Единственное занятие — земледелие — часто страдает от чрезмерно продолжительных дождей. Это благословение неба редко бывает использовано надлежащим образом, так, что во время засухи часто ощущается недостаток даже в питьевой воде²).

____________

¹) „Trespassers wil be prosecuted“ — в Англии очень многие тропинки и дороги находятся во владении лэнд-лордов, от доброй воли которых зависит разрешить или запретить пользование ими. Прим. перевод.

²) Д-р Барвис (Barwise), врачебный инспектор (Medical Officer of Health) Дербиширского графства, в показании, данном особой комиссия палаты общин 25 апр. 1894 г. по поводу Честерфильдского билля о газе и воде (Chesterfield Gas and Water Bill) по вопросу № 1873 сказал: „В народной школе в Бримингтоне я видел несколько тазов, наполненных мыльной водой, и это было все, в чем дети могли умываться. Они должны были мыться один за другим в той же воде. Конечно, ребенок с накожной или другой какой-либо болезнью мог заразить всех детей... Учительница сказала мне, что дети приходят с площадки для игр разгоряченными и она сама видела, как они пили эту грязную воду. В действительности они не имели другой воды для утоления жажды“.

 

Жизнь в деревне, благодаря условиям природы, благоприятна для здоровья, но и это преимущество нередко теряется благодаря отсутствию надлежащего дренажа и других санитарных условий и даже в местностях, почти совсем покинутых, горсть остающихся селится так скученно, как будто они хотят соперничать с трущобами наших городов.

 

Но город и деревня не представляют единственно возможные, обусловленные природою вещей, формы человеческого общежития. Обществом и природой можно наслаждаться одновременно. Оба магнита должны быть превращены в один. Подобно тому, как мужчина и женщина дополняют друг друга благодаря различию своих дарований и способностей, так город и деревня должны взаимно дополнять друг друга. Город — символ общества, взаимной помощи и дружеского сотрудничества, всеобщего братства и развитых отношений между людьми, великих, захватывающих симпатий, символ науки, искусства, культуры, религии. А деревня! Деревня символ любви и заботы Бога о человеке. Все, что в нас, и все, что мы имеем, исходит оттуда. Наше тело создано из земли; к ней мы возвращаемся. Она питает и одевает нас, она согревает нас и дает нам приют и защиту. На ее груди мы отдыхаем. Ее красотою вдохновляются искусство, музыка, поэзия. Ее силами приводятся в движение колеса промышленности. Она — источник здоровья, богатства, знания. Но полнота радостей и мудрости еще не открыты для человека. И она не будет нам доступна до тех пор, пока продолжается это противоестественное разделение общества и природы. Город и деревня должны сочетаться воедино и от этого радостного единения родятся новые надежды, новая жизнь, новая цивилизация. Целью настоящей работы показать, как в этом направлении может быть сделан первый шаг созданием магнита Города-Деревни. И я надеюсь доказать, что это осуществимо здесь и теперь же и притом на самых здоровых основаниях как с этической, так и с экономической точек зрения.

 

Итак, я хочу показать, как в „Городе-Деревне“ могут быть достигнуты такие же, если не лучшие, возможности общественных сношений, чем в любом перенаселенном городе, и как в то же время каждый житель может быть окружен красотами природы; как более высокие заработки могут сочетаться с пониженной арендной платой и налогами; как обильное поле для приложения труда вместе с широкими перспективами на лучшее будущее могут быть обеспечены для всех; как могут быть привлечены капиталы и создано богатство; как могут быть достигнуты превосходные санитарные условия; как повсюду будут виднеться красивые дома и сады; как могут быть расширены границы свободы и в то же время счастливое человечество будет наслаждаться плодами социальной гармонии и сотрудничества.

 

Если бы оказалось возможным создать такой магнит, если бы он послужил примером для создания многих других, то было бы найдено решение для жгучего вопроса, поставленного перед нами сэром Джоном Горстом: „как остановить поток миграции в города и как вернуть население к земле“.

 

Более подробное описание такого магнита и способов его создания составит предмет следующих глав.

 

---

 

 

 

Предисловие автора к русскому изданию ... V

Предисловие переводчика ... VII

Введение ... 1

Глава I. Магнит Города-Деревни ... 15

Глава II. Доходы Города-Сада и способы их получения. — Сельско-хозяйственная полоса ... 27

Глава III. Доходы Города-Сада — городская территория ... 39

Глава IV. Доходы Города-Сада — общие замечания о их употреблении ... 45

Глава V. Дальнейшие особенности бюджета Города-Сада ... 62

Глава VI. Управление ... 75

Глава VII. Полу-муниципальные предприятия. — Местный подбор. — Трезвость ... 85

Глава VIII. Общественная самодеятельность ... 97

Глава IX. Разбор некоторых трудностей ... 107

Глава X. Город-Сад, как своеобразная комбинация прежних проектов ... 115

Глава XI. Дальнейшие перспективы ... 131

Глава XII. Группы городов ... 145

Глава XIII. Будущее Лондона ... 164

 

Иллюстрации.

Три магнита ... 9

Город-Сад ... 16

Центр и часть Города-Сада ... 17

Аделаида ... 151

Диаграмма, показывающая правильный рост города ... —

 

---

 

 

 

 

  

 

 

---

 

 

Скачать издание в формате pdf (яндексдиск; 76,1 МБ)