Лёви Э. Греческая скульптура. — Петроград, 1915

  

 

 

 

 

Эммануэль Лёви (1 сентября 1857, Вена — 11 февраля 1938, Вена) — классический археолог и теоретик археологии. Лёви служил профессором археологии в университете Рима (1891—1915), где он преподавал, среди прочих, Джулиа Джаджоли. Лёви был также профессором археологии в университете Вены (1918—1938).

 

 

 

 

Начиная со второй половины VII в. до Р. X. и вплоть до конца древнего мира, мы можем проследить в Греции длинный ряд произведений скульптуры.

 

К концу седьмого века (около 600 г. до Р. X.) относится мраморная статуя, которую много лет назад нашли на острове Делосе, в развалинах храма Артемиды (1): женская фигура в подпоясанном, тесно облегающем одеянии, с симметрично падающими на плечи локонами. Когда-то она была раскрашена; теперь, когда краска почти бесследно исчезла, мы еще сильнее чувствуем, как схематично однообразны гладкие, пустые поверхности с еле намеченною округленностью очертаний, какую связанность придают фигуре тесно сдвинутые ноги и равномерно опущенные руки! Чье это изображение? Артемиды или жертвовательницы, женщины из Наксоса, которая принесла эту статую в дар богине, как гласит вырезанная с левой стороны глубоко древняя надпись? В древности существовал нередко обычай посвящать богам собственное изображение, чтобы оно, как живое существо, служило им или снискало их благоволение. Те предметы, которые фигура держала некогда в руках, разъяснили бы, вероятно, вопрос: художественный мотив, сам по себе, допускает и то, и другое толкование. Статуи, совершенно подобные этой, только с большим или меньшим развитием форм, найдены в Делосе, Беотии (2), Олимпии (3) и других местах, нередко в святилищах различных божеств: следовательно, это мотив общеупотребительный в искусстве, однажды найденная формула для изображения женской фигуры; более точное обозначение определялось аттрибутами.

 

Наряду с женской фигурой мы имеем и мужскую. Ни одна задача не предлагалась скульптуре так часто, как изображение гимнастически развитого, нагого мужского тела. Иначе и быть не могло у греков, которые представляли себе богов и героев в идеальной наготе, вознаграждали статуями гимнастические заслуги и, даже в надгробных фигурах юношей, больше всего подчеркивали качества атлета. Таким образом, делается понятным множество до сих пор сохранившихся нагих мужских фигур архаического типа, в большинстве случаев безбородых юношей; иногда это смертные, иногда вечно юный бог Аполлон. Эти статуи, частью, происходят из храмов Аполлона, или сверхчеловеческая величина свидетельствует об их божественности; в некоторых случаях мы достоверно знаем, что это статуи смертных, потому что они украшали гробницы.

 

Нет, кажется, области Греции, в которой бы их не находили. Поразительно, при этом, однообразие всех фигур (4—6): связанная, натянутая поза, руки опущены вдоль бедер, левая нога впереди, фигура всей ступней тяжело опирается о землю, длинные волосы лежат, как парик, правильными «стилизованными» массами, глаза широко открыты, брови подняты, рот почти всегда искривлен в улыбку. Как ни отличаются между собой эти произведения различных мастерских, как в отношении тщательности и уменья, так и в отношении пониманья форм, — они все происходят от одного общего образца. И образец для этих фигур, как и для вышеупомянутых женских, мы должны искать не в Греции, а в Египте. Египет, в это время, только что вышел из своей вековой замкнутости и снова завязал сношения с эллинами; его искусство было старше греческого на целые тысячелетия, и немудрено поэтому, что греки признали его превосходство, даже если они раньше и пробовали самостоятельно свои силы, что еще не доказано. Но грек не подчиняется тупо своему образцу. Его творческий дух перерабатывает чужое по-своему. Еще чисто египетской по положению и структуре членов кажется, на первый взгляд, например, надгробная фигура из Тенеи (6). Но насколько иначе понято строение тела, как частное везде подчинено общему, как ясно грудная клетка отделена от мускулов, как выработаны сочленения, и какое энергичное напряжение выражает вся фигура!

 

В обоих случаях — и в мужской фигуре и в женской — перед нами то, что называется типом: определенная форма изображения, руководящая творчеством отдельных лиц. И подобное явление повторяется и при других задачах скульптуры. Есть тип лежащей фигуры, бегущей (7—18), сидящей (8—9), всадника (10—11), четверки коней (12), человека с теленком или бараном на плечах («криофор») (13—14); точно также существуют типы животных, прежде всего львов, как хранителей святилищ, дворцов, гробниц и драгоценностей, затем мифических существ, как кентавр, силен, сирена и сфинкс (15—17), — этот последний тоже в качестве стража. Во всех случаях различные экземпляры имеют один общий образец. Очень поучительна в этом смысле богиня победы Нике. Искусство одаряет ее крыльями и быстрым бегом, но пока ее ноги касаются земли, мы не имеем впечатления полета. Наконец, один художник отделяет ее ноги от земли и переносит опору в ниспадающую одежду: получается действительное впечатление полета (18). Остроумный прием получает широкое распространение (19), и из творчества единичного лица возникает тип.

 

<...>

 

---

 

I. Архаическая эпоха.. 1

ІІ. Фидий и скульптуры Парфенона.. 27

ІІІ. Скопас и Пракситель.. 57

[IV]. Лизипп и эллинистическая пластика.. 87

[Иллюстрации]

 

---

 

  

 

  

 

---

 

Скачать издание в формате pdf (яндексдиск; 53,7 МБ).