Шервуд В. О. Опыт исследования законов искусства : Живопись, скульптура, архитектура и орнаментика. — Москва, 1895

 

 

 

Владимир Иосифович (Осипович) Шервуд (18 августа 1832, Тамбовская губерния — 9 июля 1897, Москва) — выдающийся русский живописец, архитектор, скульптор. Автор проектов здания Исторического музея на Красной площади в Москве (1875—1881), памятника-часовни «Гренадерам — героям Плевны» (1887).

 

 

 

Все бесконечное разнообразие явлений мира с их правильными сменами, чудной гармонией и красотой — создано на основании самых точных законов высшего разума. Гении науки, углубляясь в вечные тайны мироздания, постоянно открывают эти великие законы, которые дают возможность человеку проявлять во внешности свои духовные силы. Но почему же в области пластических искусств так мало выяснено точных и определенных законов? Неужели великие художники никогда не делали таких открытий, или они, быть может, необязательны и даже бесполезны? Но, во-первых, все гениальные представители искусства в своих произведениях всегда проявляли какую-либо новую сторону красоты, так Рафаэль внес в искусство самое тонкое понимание грации, красоты линий, форм и композиции; Микель-Анджело доказал возможность изображения движения, жизни и истинно-грандиозного в пластических искусствах; Рембрандт открыл поэзию свето-тени; Поль-Веронез, Тициан, Рубенс и другие разрабатывали разные стороны гармонии и блеска колорита. Все эти открытия сделались достоянием искусства и предметом постоянного изучения. — Но чтобы сознательно воспользоваться ими, следует отделить в произведениях великих художников все случайное и индивидуальное и ясно формулировать вечные условия красоты, составляющие особенность их гения.

 

Эти драгоценные вклады в сокровищницу знания не только не мешают самобытному творчеству, но придают ему силу и облегчают процесс его. Они непохожи на те рецепты, которые прописывались для воспроизведения шаблонных композиций; нет, это формулы вечных истин, сокрытых в глубине человеческого духа, стремящегося воплотить в мире любовь, правду и прекрасное. Основанием их служит или требование разума или физиологический строй и изучение природы; поэтому они обязательны для истинного искусства, так как только знание дает нам самостоятельность и свободу и устраняет всякое случайное, субъективное влияние. Подражание великим мастерам в педагогическом отношении может быть весьма полезно, как сознательное изучение их; — но постоянное обезьянство ничего общего с творчеством не имеет; такая подделка не может быть искренна; невозможно вдохновляться теми же чувствами, которые одушевляли, напр., Рафаэля в данный исторический момент; но знать законы красоты, открытые им, так же необходимо для художника, как знание математики для механика; только они и могут гарантировать истинное понимание искусства. Великие художники всегда жаждали знания и не боялись утратить свою самобытность. Так Рафаэль понял законы движения фигур, выясненные Микель-Анджело; они придали его композиции необычайную силу, но тем не менее он остался вполне самостоятельным. Еще в недавнее время известный французский художник, Доре, ясно понял и воспользовался законами свето-тени, разработанными Рембрандтом, — и, несмотря на тождество приемов в освещении, он нисколько не похож на Рембрандта.

 

Но возможны-ли общие законы прекрасного в области высшего духовного настроения, выражающегося в искусстве? Кому не приходилось быть свидетелем игры великих актеров, неподдельные чувства которых вызывали у всех невольные слезы? Бывали случаи, когда некоторые шли в театр с тем, чтобы доказать свою твердость и не плакать, но, увлеченные искренним чувством и игрой артиста, невольно роняли слезы¹. Сколько раз случалось замечать, что при чтении литературного произведения одни и те же места вызывали у всех восторг и возбуждали искреннее сочувствие.

____________

¹ Такое впечатление производила игра известного трагика Мочалова.

 

Все это доказывает, что существуют такие идеи и такое художественное выражение, которые неотразимо действуют на всех, поэтому они доступны исследованию и уяснению того, что именно в них так дорого человечеству, и по каким законам сила духа, мысли и чувства проявляется в искусстве.

 

Что же касается до существования точных законов внешней красоты, то в этом нет никакого сомнения. Цейзинг взял всем известную геометрическую формулу, определяющую точную и безусловную пропорцию, и проверил ее в природе и в гениальных произведениях великих художников. Труды Цейзинга бесповоротно доказывают, что красота пропорции составляет закон природы и обязательное требование нашего духа, проявляемое во вдохновенных произведениях искусства; он назвал эту формулу законом золотого сечения.

 

Сама природа ежеминутно напоминает нам о законах красоты: какие чудные узоры рисует на стеклах наш лютый мороз! Несмотря на бесконечное разнообразие, композиция их подчинена безусловно точным законам красоты; в них всегда видна и цельность мотива, плавность и постепенность, отсутствие симметрии; все пятна и формы расставлены и разнообразно и с полным соблюдением закона широты. Посмотрите на давные, вечно изменяющиеся облака: — расположение их вызывают совершенно другие причины, чем морозный узор, но красота также точно служит основой их форм и сочетаний.

 

В настоящее время в искусстве заметно весьма определенное стремление освободиться от всего условного, навеянного односторонними вкусами и прихотью моды; художники стараются выразить в своих произведениях не только идеалы и типы, но и индивидуальную характеристику, которая придает жизненность искусству. Такое направление совершенно справедливо и необходимо; оно может принести большую пользу, если не будет односторонне и не увлечет в крайность.

 

Наблюдение над природой и изучение ее всегда обусловливало подъем искусства; так в Греции остолбенелые архаические статуи постепенно принимали жизненный вид, а равно и во времена Ренессанса изучение природы дало возможность создать истинно великие произведения. Но между случайной, принятой условностью, и законами явлений жизни нет ничего общего. Жизненная правда я не может иначе выразиться, как в красоте; она не есть нечто неестественное, а, напротив, единственное истинное и нормальное состояние явлений жизни; всякое безобразие уже есть отступление от нормы, а красота — это вечный закон мира; она разлита в нем Творцом, чтобы исполнить дух наш чистыми восторгами; она есть предвестник и воспитатель в человечестве высочайшей красоты, которая неизбежно будет составлять содержание нашего духа и бесконечное счастие будущей вечной жизни.

 

Истинный художник, силою таланта в своих произведениях должен уяснять и раскрывать эти чудные законы красоты, и тем вызывать в человечестве благоговейное прославление Творца.

 

Минуют века одни за другими, проходят народы с их борьбой и жаждой внешнего счастия, и все это тонет в глубине времен, но только духовная жизнь, высшее сознание и идеалы народа, воплощенные искусством, остаются вечными свидетелями его величия. Как же не желать, чтобы и народ русский, носящий в душе высокие идеалы, не запечатлел их в монументальном искусстве, свидетельствующем человечеству о его истинно-нравственных принципах?

 

Вот почему мы всю жизнь искали тех условий, которые могли бы облегчить истинное понимание значения искусства. Долголетняя практика показала нам безусловную пользу такого изучения вечных законов искусства, поэтому мы не считали себя в праве наши скромные знания унести в могилу.

 

Мы очень хорошо знаем, что наши идеи нисколько не гармонируют с господствующим ныне, хотя уже стареющимся, аналитическим периодом, который по самому характеру своему есть период критики и разложения; но близок его конец, — уже блестит заря нового светлого дня, великого синтеза, который подымет упавший дух человечества и вызовет истинное творчество, в котором сольются во всей полноте и гармонии любовь, правда и красота.

 

 

 

Скачать издание в формате pdf (яндексдиск; 68 МБ).