Старая и Новая Казань : Культурно-исторические экскурсии : Сборник под редакцией проф. С. П. Сингалевича. — Казань, 1927

Старая и Новая Казань : Культурно-исторические экскурсии : Сборник / под редакцией проф. С. П. Сингалевича. — Казань : Издание Академического Центра Татнаркомпроса, 1927. — 237 с., ил.

ПРЕДИСЛОВИЕ.

Настоящий сборник — это книга, рассчитанная прежде всего на массового работника-просвещенца, на руководителя экскурсионной работы по старой и новой Казани. Своим содержанием она, бесспорно, не исчерпывает всего содержания „культурных“ экскурсий, какие могут быть проведены по Казани; равным образом, она не охватывает собой всех экскурсионных тем по материалу старой и новой Казани. Смысл работы — дать ориентировочные вехи экскурсионной практики, выявить ее процесс на основе наиболее типичного материала, показать методические линии экскурсионной практики. В этом отношении наша работа является именно ориентировочной, а не исчерпывающей материал. Само собой понятно то обстоятельство, что не все статьи настоящего сборника одинаково насыщены материалом, не все также охватывают однотипный экскурсионный материал. Это объясняется двумя соображениями: с одной стороны, различием и особенностями самих экскурсионных объектов, освещаемых в отдельных статьях, с другой стороны, различной степенью научной разработки материалов, охватываемых представленными здесь статьями. Отсюда получалось то, что материал по культуре Казани XVI—XVII в.в., достаточно разработанный в краевой, а отчасти и общей литературе, естественно представлен в сборнике полнее; и здесь работа авторов соответствующих статей была не столько в том, чтобы собирать материал, сколько в том, чтобы марксистски осветить и экскурсионно выявить его (работа И. Андреевского). Если возьмем другой пример, материал по купеческой Казани XIX века, то окажется, что в существующей литературе он почти не разработан и автору соответствующей статьи настоящего сборника (В. Хвостов) пришлось провести совершенно самостоятельную экскурсионно-исследовательскую работу в этой области.

Почти все статьи настоящего сборника принадлежат молодым работникам Восточного Педагогического Института — отчасти преподавателям, отчасти ассистентам вуз‘а.

Эти статьи вышли из кабинета методики обществоведения Института. Они являются первым образцом нашей работы; их достоинство в том, что материал статей проверен опытом живой экскурсионной практики; о недостатках их —пусть скажет свое слово объективная критика и в дальнейшем они будут исправлены.

Редакция.

ЭКСКУРСИИ В ПРОШЛОЕ

(Методическое введение).

Новая школа — это школа жизни, это прежде всего школа непосредственного изучения существующих в жизни, окружающих нас на каждом шагу объектов и явлений. Эти явления — одни связаны с современностью, другие своими корнями и своим происхождением уходят в прошлое. Но для изучения как той, так и другой группы явлений есть один основной метод — это экскурсионный метод, это путь изучения окружающих нас явлений и фактов через непосредственный подход к ним, через прямое восприятие изучаемых объектов. Но ясно, что в зависимости от характера изучаемых объектов будет различен тип и содержание экскурсионной работы. Живые факты складывающейся в наши дни культуры — вполне актуальны, процессы современной нам общественной жизни и трудовой деятельности проходят на наших глазах; отсюда понятно то, что мы их можем изучить всесторонне, мы их можем наблюдать и обследовать в процессе их выявления, наконец, мы сами можем быть и всегда бываем соучастниками и творцами известной сферы жизни и производственного труда. И когда мы пытаемся экскурсионным методом обследовать, в известном разрезе, в известной небольшой сфере живую современность, когда мы намечаем для изучения небольшой пласт современной культуры, это совсем не трудно сделать, ибо современность сама о себе говорит на каждом шагу, говорит языком живых фактов и объектов, языком газет и журналов и т. д. Неизмеримо дальше стоит от нас то, что принадлежит прошлому; о фактах прошлого сохранились лишь остатки этого прошлого — остатки материальной обстановки и быта, письменные материалы и еще кой какие памятники отошедшей в прошлое культуры. Они уже не дышат живой жизнью, они безмолвны для того, кто не умеет к ним подойти, кто не знает, как вскрыть в них былую жизнь. Но никто не скажет, что эти немногие, пережившие свою эпоху остатки прошлого, не вызывают интереса у нас — современников другой эпохи, которая огненной гранью революции отделила себя от прошлого. Мы часто наблюдаем, с каким серьезным интересом и целые группы и одиночки рассматривают памятники нашего Казанского Кремля, мы знаем, что никакому учету не поддается число экскурсантов, поднимавшихся на высоту Сююмбекиной башни, даже пустое подземелье — таинственный подземный ход в Кремле и то привлекает к себе группы экскурсантов. Нам вполне понятен этот интерес к прошлому: это не просто интерес к бьющим в глаза памятникам далекой старины; поскольку в современной культуре вообще мы находим мощные пласты прошлого, поскольку возрожденная революцией культура татарского народа должна искать и находить для себя здоровые корни в прошлом, постольку понятно изучение этого прошлого; изучение сохранившихся памятников культуры будет всегда как составным элементом учебной работы во всякой школе, так и материалом для специальной, исследовательско-краеведческой работы ученых.

Мы считаем бесспорным то, что наша местная старина — близкая и далекая от нас — должна быть внесена в оборот нашей школьной учебной работы, — она должна стать краеведческой основой учебной работы; изучение культуры прошлого должно создать историческую перспективу для выросшей и все еще вырастающей из прошлого культуры настоящего. Это бесспорно. Но методически трудным и очень сложным является вопрос о том, как вводить в оборот учебной работы материал, даваемый памятниками прошлой культуры. Как методически правильно поставить экскурсии в прошлое? Когда к памятникам прошлого подходит экскурсант, неподготовленный к пониманию и восприятию прошлой жизни, создавшей те или иные памятники, последние будут молчать... Вросшие своими корнями в далекое прошлое, через века пронесшие и сохранившие (при том часто в искаженном виде) только свой внешний облик, хранящие в этом облике отпечаток другой жизни, другого быта, другой эпохи — эти памятники ровно ничего не могут сказать, если мы будем рассматривать их вне связи с основами жизни и культуры той эпохи, которая их создала. Никакая методика экскурсионной работы не может признать правильным и марксистски верным такой подход к памятникам прошлого. Диалектический метод требует, чтобы любое явление изучалось по связи его с другими явлениями эпохи, чтобы при изучении одной стороны жизни вся действительность принималась во внимание, чтобы идея всеобщей связи жизненных процессов и явлений всегда направляла собой методику работы. Это значит, что в процессе экскурсионной работы мы должны изучить не сам по себе памятник и даже не просто изучить его на фоне жизни данной эпохи, но в самой тесной увязке его с современной жизнью. Т. е., в экскурсионной работе рассматриваемый памятник должен выступать и вскрываться перед экскурсантами не просто, как архитектурная единица; работу нужно так повести, чтобы данный памятник как можно больше рассказал о различных сторонах прошлой жизни, чтобы в процессе изучения его экскурсанты действительно почувствовали подлинное дыхание этой жизни и давно исчезнувшего быта. Конкретно это значит следующее. Если мы подводим учащихся к изучению до сих пор хорошо сохранившихся стен Казанского Кремля, то ясно, что мы должны рассматривать Кремль и его стены не просто, как архитектурный памятник; мы должны поставить работу таким образом, чтобы рассмотрение внешнего облика Кремля вызвало в сознании учащихся целый ряд жизненных образов XVI—XVII в.в. и чтобы с последними так или иначе связывался наш основной экскурсионный объект. Так, мы можем рассматривать и изучать Кремль, как памятник военной истории своего времени; крепкие, закрывающие доступ в Кремль стены, грозный массив кремлевских башен, зубчатое прикрытие у верхней части стены, — все это легко создает впечатление о былых тревожных днях Казани, о военной борьбе здесь в прошлом. К этому мы присоединяем то, что по линии треугольника Кремлевский холм был плотно защищен Казанкой, Буланом и Тизицким оврагом — и тогда образ Кремля, как военного укрепления, получит полную жизненную выразительность. Но это не все; изучение кремлевских стен, как памятника военной истории, неизбежно и обязательно должно связываться с другими сторонами жизни той эпохи. Колоссальная мощность кремлевских стен, масштаб Кремля, наконец, его монументальный ансамбль в целом уже дают достаточный материал для суждения по вопросам экономической и политической жизни эпохи. Экономика полуфеодальной, полуторговой эпохи, сила государства, шедшего навстречу требованиям торгового капитала, классовая политика этого государства, начавшего борьбу за обладание востоком и торговыми путями на восток — все это также достаточно ясно должно вырисоваться в сознании учащихся на основе экскурсионного анализа кремлевских стен. Этих конкретных справок достаточно для обоснования выдвинутой нами мысли о том, что на основе определенного экскурсионного объекта не только необходимо изучить все проявления жизни эпохи, но в процессе экскурсионной работы ясно ощущать связь между отдельными сторонами изучаемой жизни.

Из такого понимания экскурсионной работы с полной отчетливостью вырисовывается основной методический принцип ведения экскурсий в культуру. Именно — нельзя смотреть на эти экскурсии, как на образовательную работу, дающую материал, просто иллюстрирующий известные факты и процессы прошлого, уже ранее изученные и знакомые детям из книг. Образовательная ценность культурно-исторических экскурсий иллюстративного типа слишком невелика; в них нет подлинного образовательного процесса работы; при них создается подход к памятнику прошлого с заранее из книги усвоенными точками зрения. Здесь почти не будет новой образовательной работы учащегося, она будет заменена книжным знанием. В той постановке работы, какую мы считаем методически целесообразной, должен быть как раз обратный подход к экскурсионному объекту; последний должен служить не для иллюстрирования того, что усвоено из книги, а он должен дать материал и основу для большой самостоятельной работы учащихся. Задача работы заключается в том, чтобы поставить ученика лицом к лицу с экскурсионным объектом, дать ему импульс к работе над последним и заставить его самостоятельно подойти к изучению прошлой жизни на основе анализа этого объекта. Поэтому роль экскурсионного объекта здесь заключается не просто в том, чтобы конкретизировать собой определенные факты эпохи, но в том, чтобы в связи с анализом памятников, действительно „реставрировать“ это прошлое во всех его проявлениях, чтобы на основе изучения памятников старины, в сознании учащихся выростали и вырисовывались целые жизненные картины прошлого. Само собой понятно, что такая работа будет опираться на результаты всей предыдущей образовательной работы ученика, она будет опираться на общий уровень развития и подготовки ученика, но она, безусловно, не будет простым дополнением или повторением того, что просто усвоено из книги.

Бесспорно, что такая постановка экскурсионной работы дело трудное и методически очень тонкое. Здесь большая и трудная задача стоит перед руководителем экскурсии: нужно правильно, умело „показать“ экскурсионный объект, при „показывании“ нужно выделить в нем такие черты и особенности, которые сами расскажут экскурсантам о прошлом, которые в процессе коллективного рассмотрения и обсуждения экскурсионного объекта, постепенно будут выявлять и вырисовывать перед ними факты и процессы прошлого. Вот почему так важно правильно „показать“ экскурсионный объект; это значит сразу же поставить экскурсионную работу на верный путь. Но отсюда не следует, что роль преподавателя-руководителя экскурсионной работы при всех условиях будет пассивна. Ясно, что чем больше говорит о прошлом изучаемый памятник, тем меньше о нем „рассказывает“ руководитель экскурсии, но если экскурсионный материал недостаточен, если в памятнике прошлого следы изучаемой эпохи уже стерлись временем или разрушились действиями позднейших поколений, здесь необходимы будут устные дополнения, документальные обоснования фактов прошлого, которые даются преподавателем. При экскурсионном изучении старой и новой Казани такие дополнительные сообщения преподавателя в известные моменты работы бесспорно будут очень значительны. Так, когда мы пытаемся проработать экскурсионным путем тему „Октябрь в Казани“, здесь в большом количестве будет привнесен в работу дополнительный, мемуарный, газетный материал. Поскольку с изучением ,,Октября в Казани“ экскурсионно могут быть связаны только узловые пункты борьбы рабочих за власть, весь остальной материал, обрисовывающий ход и важнейшие этапы этой борьбы, привносится в работу в виде дополнительных сообщений преподавателя, конкретизируемых планом-картой Казани и ее окрестностей. Иное дело, когда мы экскурсионным путем прорабатываем тему „Купеческая Казань XIX—XX в.в.“; здесь в центре внимания стоят один—два типичных купеческих дома, с дворами, надворными постройками, обширными складами — и весь этот материал сам по себе может достаточно порассказать о былой жизни и хозяйственном быте казанского купечества. Но независимо от того, больше или меньше вводится в экскурсионную работу устных или документальных дополнений, сообщаемых преподавателем, они должны быть так даны, чтобы ими не подавлялась самостоятельная работа учащихся. Методический смысл этих дополнений заключается в том, чтобы давать живой импульс самостоятельной работе учащихся, их назначение в том, чтобы будить мысль ученика и наталкивать его на улавливание новых и новых сторон экскурсионного объекта, но работа преподавателя ни в каком случае не должна создавать угрозы ученической самодеятельности в экскурсионной работе. От этой именно опасности настойчиво предостерегает руководителей экскурсии методическая литература. Наиболее часто встречающаяся ошибка руководителя сводится к тому, что он не столько — „показывает“ экскурсионный материал, сколько рассказывает о нем, т. е. гасит самостоятельную работу экскурсантов, превращая экскурсию в лекцию с иллюстрациями“¹. Чтобы роль руководителя экскурсии не была подменена ролью лектора, ему необходимо самому возможно меньше рассказывать о памятниках прошлого и их эпохе, а наоборот, так уметь „показать“ памятник прошлого, чтобы сам он мог рассказать экскурсанту о прошлой жизни.

____________

¹ Гейнике, Культурно-исторические экскурсии, М. 1923, ч. I, 31 стр.

Особо стоит вопрос о цельности экскурсионного сюжета, раскрываемого в ходе экскурсии. С точки зрения методики экскурсионной работы — это большой и в высшей степени существенный вопрос. Поскольку в процессе экскурсионной работы должна изучаться большая полоса прошлой жизни и при том во всем ее целостном обхвате, ясно, что изучение ее должно быть дифференцировано и разграничено по эпохам. Не нужно доказывать того, что в экскурсионной работе не будет требуемой системы, если в процесс экскурсионной работы по изучению казанской жизни XVI века будут вклиниваться объекты XIX века. Цельность и методическая выдержанность экскурсионной работы достигается на основе осуществления двух основных методических требований: во-первых, правильной постановкой и правильной последовательностью экскурсионных тем, и во-вторых, правильным выбором экскурсионного маршрута соответственно поставленной теме. Подбор экскурсионных тем в значительной степени определяется наличием тех экскурсионных объектов, которые могут быть взяты в оборот работы, но самая постановка экскурсионных тем, намечаемая в связи с наличием тех или иных объектов, должна отвечать определенным методическим требованиям. Экскурсионные темы так должны быть формулированы и выражены, чтобы в них, как основных вехах, отражались большие, но цельные периоды прошлой жизни данной местности и края. С этой точки зрения, если мы намечаем экскурсионное изучение старой и новой Казани, то весь экскурсионный материал мы так разбиваем на отдельные темы, чтобы последовательная проработка их дала возможность раскрыть основные и типичные этапы прошлой жизни края и при том на фоне исторического развития всей страны и по связи с ним.

В нашем опыте изучение старой и новой Казани намечается по следующим экскурсионным темам—эпохам: 1) Территория Казани XVI века (топографическая и бытовая тема). 2) Жизненный облик Казани XVI—XVII в. в. 3) Западная культура и барокко в Казани XVII—XVIII в. в. 4) Дворянская Казань XVIII—XIX в. в. 5) Купеческая Казань XIX—XX в. в. 6) Октябрь в Казани. 7) Современная Казань. Само собой понятно, что при экскурсионной разработке намеченных здесь отдельных периодов прошлой жизни края, в зависимости от количества и экскурсионной выразительности материала, одни эпохи будут изучаться глубже и всестороннее, может быть, с выделением детальных экскурсионных тем, другие же эпохи, поскольку для них экскурсионный материал ограничен не могут быть изучены так основательно. Так, мы учитываем методическую возможность детализации большой экскурсионной темы „Жизненный облик Казани XVI— XVII в. в.“; здесь допустимо выделение и проработка самостоятельных тем, связанных с определенным памятником прошлого, например, — „Сююмбекина башня“ (историко-бытовая тема с уклоном в изучение татарского фольклора), здесь же мыслимы частичные темы, просто объединенные бытовым сюжетом, напр., „Торговая Казань XVI в. (экономико-бытовая экскурсия по Гостинному двору)“. С другой стороны, мы учитываем, что недостаток экскурсионного материала для разработки вопроса о жизни Казани конца XVII и начала XVIII века не только не позволяет детализировать данную тему, но проработку ее ограничивает очень узкой сферой архитектуры начала XVIII века и требует дополнений в виде устного сообщения руководителя или документального материала, им же подобранного.

Во всяком случае в опыте намеченной здесь постановки экскурсионных тем по старой и новой Казани достаточно отчетливо выясняются выдвинутые нами методические принципы, а именно: 1) темы отличаются достаточной внутренней цельностью, они не только отмежевывают одну эпоху от другой, но в основу содержания всех тем положен определенный жизненно-бытовой материал, 2) они так поставлены, чтобы в процессе их экскурсионной проработки были выявлены основные этапы исторического развития Казани и края.

С вопросом о подборе экскурсионных тем связывается вопрос о правильном выборе экскурсионного маршрута. Методика экскурсионного дела указывает, что маршрут каждой отдельной экскурсии должен быть выбираем таким образом, чтобы материалом памятников, входящих в маршрут не только было раскрыто содержание экскурсионной темы, но чтобы линией маршрута были охвачены и самые существенные для выявления темы памятники. Отсюда вытекает дальнейшее требование: при наличии большого количества однотипных памятников в состав экскурсионного маршрута включаются несколько, совсем немного, но самых типичных памятников и при том таких, которые дадут возможность изучить и выявить все стороны жизни эпохи. Вот почему, например, с этой точки зрения в экскурсионный маршрут „По дворянской Казани“ мы, из обильного количества прекрасно сохранившейся классической архитектуры Казани, включаем три-четыре памятника и на основе их анализа выявляем отдельные черты жизни и быта дворян. И вообще поскольку наши экскурсии — культурно-бытового, а не архитектурно-археологического типа, нам нет никакой необходимости охватывать экскурсионным маршрутом все памятники данной жизни.

Есть и другая практически-методическая сторона в вопросе о выборе экскурсионного маршрута. Я имею в виду вопрос о линии самого маршрута, об исходных и конечных пунктах и путях маршрута. Поскольку все наши экскурсии в прошлое — это экскурсии по большому городу, линия движения экскурсии должна так намечаться, чтобы не только получилась максимальная экономия в передвижении экскурсионной группы, но чтобы не было больших и длинных переходов без относящегося к экскурсионной теме материала. Оба эти положения бесспорны, ибо утомляемость, получающаяся при длительных экскурсионных передвижениях понижает качество работы; это одно, а другое — то, что длительные переходы всегда будут нести с собой опасность вклинивания и врезывания в прорабатываемую экскурсионную тему постороннего ей материала. Существенным является вопрос об исходных и конечных пунктах экскурсии. Выбор их ни в каком случае не должен носить элементов случайности, они обязательно должны намечаться в соответствии с характером освещаемой темы. Исходный пункт должен дать завязку экскурсионного маршрута, и при том так, чтобы в дальнейшем развитии экскурсии постепенно получалось более полное выявление экскурсионного сюжета; конечный же пункт экскурсии должен намечаться таким образом, чтобы в нем можно было закруглить и обобщить экскурсионный материал всего маршрута и, таким образом, подвести итог всей экскурсии. В соответствии с этим, когда мы проводим экскурсию по территории старой Казани XVI в., исходным пунктом нашей экскурсии будет Ленинский сад и в дальнейшем экскурсионный маршрут будет строиться таким образом, чтобы примерно по линии старой Казани подойти к Кремлю. Но ни в каком случае эту экскурсию не следует начинать с Кремля, ибо в Кремле старая Казань будет вся сразу дана, динамики экскурсионной работы не будет, экскурсия из Кремля к Ленинскому саду окажется уже теперь мало содержательной. С другой стороны, Кремль в указанной экскурсии окажется очень существенным, как конечный пункт в экскурсионном маршруте, ибо именно на нем удобнее всего подвести итоги и обобщить материал данной экскурсионной темы.

Таковы основные методические вехи, по которым должна строиться и направляться экскурсионная работа по старой и новой Казани.

Проф. С. Сингалевич.