Суслов В. В. Очерки по истории древнерусского зодчества. — С.-Петербург, 1889

  

 

 

 

 

 

Владимир Васильевич Суслов (13 июля 1857, Москва — август 1921, Хвалынск, Саратовская губерния) — русский архитектор, реставратор и археолог, исследователь русского зодчества.

 

В 1883—1887 годах, по поручению Академии художеств, занимался исследованием сохранившихся памятников древней русской архитектуры, рассеянных на Русском Севере. Посетил побережья Белого моря, Мурманский берег, Северную Двину, Онегу, Сухону и другие более населённые места Архангельской, Олонецкой и Вологодской губерний.

 

Чтобы выяснить связь русского северного деревянного зодчества с таким же зодчеством в Швеции, в Норвегии и на юге России, он объездил обширные пространства этих краев. Изучая также и памятники каменного зодчества, Суслов ежегодно предпринимал экспедиции в разные пункты Российской империи и совершил поездки в Германию, Францию и Италию. В 1886 году за сочинённый по заданной Академией программе проект бань в южном климате (в помпейском стиле) он был удостоен звания академика архитектуры. Член Русского географического общества с 1887 года.

 

Собранный Сусловым обширный материал для знакомства с древнерусскою архитектурою, состоящий в чертежах и рисунках, появлялся ежегодно на академических выставках, был докладываем самим собирателем в заседаниях разных ученых и технических обществ, на архитектурных и археологических съездах и начало XX века хранился в академии художеств. Кроме того, при поездках Суслова по России им собрано немало археологических предметов, поступивших в древнехристианский музей академии и вместе с ним переданных в Русский музей императора Александра III. Плодом исследований Суслова были также составленные им сочинения: «Очерки по истории древнерусского зодчества», «Путевые заметки о севере России и Норвегии», «Материалы по новгородско-псковской архитектуре», «Старая Ладога» (труд, написанный совместно с Н. Е. Бранденбургом), «Памятники древнерусского зодчества» (7 вып., изд. Акад. худ.) и некоторых других.

 

 

 

[Полный текст 5-й статьи издания]

 

 

 

 

 

Среди памятников русского зодчества XVII ст. особенное внимание обращают на себя церковные постройки в г. Романове-Борисоглебске, Ярославской губернии. Город этот чрезвычайно живописно раскинут по обоим берегам р. Волги, в 36-ти верстах от г. Ярославля. На левом берегу находится Борисоглебская сторона, — в древности Ловецкая слобода, а на правом Романовская, — бывший самостоятельный город Романов*). При Екатерине ІІ-й слобода названа городом, а при Александре І-м она соединена в один город с Романовым.

____________

*) Первые сведения об основании г. Романова находятся в родословной книге Феодора Ростиславича Черного («Ист. Рос. Гос.», Кар.), откуда видно, что этот город был «поставлен» кн. Романом, сыном Василия Грозныя очи. В сочинении же г. Кисселя находим, что Роман Васильевич только восстановил гор. Романов, а основан он Углицким князем Романом Владимировичем, что якобы подтверждается Серебрениковскими и Супоневскими летописями.

Оставляя этот вопрос открытым, мы упомянем о более определенных исторических указаниях. В XV стол. жена Василия Васильевича Темного, Мария, купила город Романов с его окрестностями и отдала сыну Андрею Большому, но брат его, великий князь Иоанн III, убил Андрея и владения его присоединил к Москве. В 1563 г. город Романов поступил во владение к двоюродному брату Грозного, Владимиру Андреевичу, но он вскоре был отравлен и город снова присоединен к Москве, а через некоторое время был пожалован во владение князьям Ногайским — Магометам.

Последние, стремясь к самостоятельности при Шуйском, изменили Москве и город Романов, после всевозможных неурядиц и разгромов, представлял собой лишь жалкие остатки когда-то цветущего Поволжского селения.

С 1699 г. город с уездом принадлежал приказу большого двора, а с 1708 г. причислен к Ингерманландской губ. и к Пошехонской провинции. Затем он был приписан к Ярославлю, Московской губ., и, наконец, в 1796 г. сделан уездным городом Ярославской губ. Исстари он управлялся воеводами; население его исключительно торговое и жители до сих пор придерживаются раскола, посеянного здешним уроженцем, исправщиком Лазарем.

Относительно гор. Борисоглебска можно сказать, что он с незапамятных времен был дворцовой Ловецкой слободой и всегда принадлежал Ярославскому княжеству. Крестьяне этой слободы обязаны были ловить определенное количество рыбы для великих князей и царей московских, и за то пользовались особыми привилегиями, т. е. подлежали только царскому суду, освобождались от податей, городового дела, ямской гоньбы и пр. Слобода эта также с древнейших времен славилась котельщиками, и мастерство их было известно не только в России, но и за границею. Есть, напр., указания что борисоглебские мастера вызывались на работу в Персию. От занятий этим мастерством произошли и сохраняются поныне некоторые фамилии, — напр. Котловановы.

 

Вследствие разных неурядиц, которые претерпевал г. Романов и Борисоглебская слобода, летописей или каких-либо указаний о первоначальных постройках не сохранилось. Существует однако предание, что первоначальный собор в г. Романове был деревянный и стоял на том месте, где теперь находится приходская Воскресенская церковь.

 

Ныне существующий Крестовоздвиженский каменный собор на Романовской стороне стоит, по преданию, на том месте, где был основан город, что отчасти подтверждается существующим до сих пор высоким валом, окружающим собор со всех сторон и имевшим когда-то значение укрепления.

 

 

 

 

О времени построения собора точных сведений нет и хотя по летописям значится, что на построение Крестовоздвиженского собора Алексей Михайлович пожертвовал 100 рублей, но это едва ли вероятно, так как, судя по основным формам плана и фасада, по подпружным аркам (ее), поднимающимся выше следуемых за ними сводов (жж), по местным преданиям и по историческим указаниям Кисселя, постройку его следует отнести к более раннему периоду, т. е. не позднее как к XVI ст. Пожертвование же вероятно относилось не к постройке самого храма, а к пристройкам приделов вв, галлереи гг и колокольни д, стиль которых, кроме галлереи, переделанной в недавнее время, принадлежит действительно Романовской эпохе (черт. 1-й, 2-й и 3-й). Храм имеет троечастное деление, с пятью правильно расположенными куполами, и с восточной стороны заканчивается тройною абсидою. Судя по плану, фасаду и пропорциям собора, прототипом его служил общий мотив Владимиро-Суздальских церквей.

 

 

 

 

Покрытие собора ныне состоит из четырехскатной крыши, между тем, в древности оно очевидно состояло из ряда полукруглых крышечек, отвечающих каждому делению фасадов. Луковичные главы собора видимо переделаны в XVII ст., причем барабан средней главы приподнят против прежней его высоты на высоту с. Иконостас главного храма помещается перед малыми восточными куполами и это, в ряду других особенностей, подтверждает, что постройка собора относится по крайней мере к XVI веку, ибо в XVII ст. иконостасы почти исключительно ставились перед средним главным куполом, так что малые купола приходились в алтарном помещении. Внешние формы храма украшены довольно просто, и не лишены красивых пропорций. Внутренность храма украшена фресковой живописью, писанной по преданию византийскими мастерами.

 

Кроме собора, на Романовской стороне находятся довольно интересные церковные постройки XVII ст., но все они не составляют больших особенностей, а потому остановимся на одном, весьма интересном памятнике — Воскресенском соборе, на Борисоглебской стороне.

 

Относительно первоначального храма на месте собора существует указание, что при Иоанне Грозном здесь была двухэтажная деревянная церковь во имя св. Бориса и Глеба — „брусчатая, с пятью куполами“*).

____________

*) На месте ее, вблизи существующего поныне собора, стоит надпрестольный памятник.

 

О размерах этой церкви можно судить по местному преданию, которое говорит, что находящаяся в существующем ныне соборе икона Спасителя, высотою до 4 арш. и шириною до 3 арш., помещалась горизонтально в куполе средней главы, но все эти указания документально не подтверждаются. Существующий в настоящее время Борисоглебский Воскресенский собор представляется одним из самых интересных храмов не только города Романова-Борисоглебска, но и вообще всего русского зодчества. В нем чрезвычайно удачно вылился полный и величественный тип наших церковных построек XVII ст. Стиль его, как и всех подобных памятников этой эпохи, за малым исключением, представляет ту особенность, что в нем сложились элементы по преимуществу чисто народной архитектуры. Галлереи, приделы, крыльца, своеобразная декорация фасадов, все это, не появлявшееся в наших каменных храмах до XVI ст., наконец приняло повсеместный и общий характер с древними деревянными постройками Северной России.

 

Чтобы полнее выяснить некоторые художественные и конструктивные особенности Борисоглебского собора, мы в кратких словах очертим различные типы церковных построек, выработанных у нас в XVI и XVII ст.

 

 

 

 

 

Общий мотив плана русских церквей, установившийся до XVI ст., состоял или из квадратного помещения (черт. 4-й, во Владимиро-Суздальской области) или из продолговатого (черт. 5-й, в Московском крае). В первом случае храмы разбивались со всех сторон троечастно, а во втором — (северные и южные фасады) — четырехчастно. Внутреннее помещение всегда разделялось четырьмя столбами и с восточной стороны оканчивалось тройною абсидою. Этот прием плана хотя удерживается и в XVII ст., но с развитием строительной техники, зодчие, желая сделать самую церковь более открытою, откидывают сначала два столба — и тогда главный купол помещают между оставшимися столбами, как напр. в церкви св. Троицы (черт. 6-й и 7-й) в г. Костроме и в церкви села Пурех (черт. 8-й), Нижегородской губернии. Затем видоизменяют этот мотив и купол постепенно выводят из столбов (черт. 9-й, Архангельский Никольский монастырь). Далее подвигая купол к востоку, часть его груза переводили через подпружные арки на столбы, а остальной груз сосредоточивали уже на своде, как напр. в церкви села Маркова, Московской губернии (черт. 10-й). Наконец совсем уничтожают оставшиеся столбы и барабан ставят прямо на своде между четырьмя подпружинами (две из них продольные во весь свод, а две поперечные между ними). Это мы видим в церкви Воскресения Христова в гор. Ростове (черт. 11-й).

 

 

  

 

 

Таким образом, постепенно освобождаясь от внутренних столбов, в церквах рождается и входит в большое употребление еще другой способ сводчатых покрытий; все пространство храма покрывается одним сомкнутым сводом с четырьмя перпендикулярно пересекающимися арками. В центре такого свода ставился барабан, причем средние части арок получали значение подпружин (черт. 12—13, собор в Сольвычегодском монастыре). Вероятно из этого же мотива вытекало и такое устройство свода, как показано на черт. 14 и 15 (напр. в церкви Иоанна Богослова в г. Ростове-Ярославском), где разница являлась только в том, что средние части свода ааа (черт. 12 и 13) вынуты и заменены плоскими распалубками ббб (черт. 14 и 15). Такой мотив сводчатых покрытий практиковался большею частию в малых церквах и встречается в памятниках русского зодчества XVI ст., хотя происхождение его по известным данным следует отнести к более раннему периоду. Рассмотренные устройства сводов были конечно как пробы и применялись в зависимости от величины построек и других потребностей. В больших же церквах своды по преимуществу устраивались на четырех столбах. Что касается общего характера каменных храмов XVII ст., то почти все они состояли (черт. 16-й): 1) из главного квадратного или прямоугольного помещения А; 2) трех-абсидного алтаря в; 3) одного или двух приделов бб, с северной и южной сторон, оканчивающихся полукруглыми абсидами и соединяющихся с главною абсидою; 4) галлереи с или паперти, обходящей церковь с трех сторон*) и 5) одного, двух или трех крылец д, д, д. Относительно внешних форм храмов XVII стол., можно сказать что в общих чертах они имели такие мотивы: главное помещение церкви при четырех столбах большею частию увенчивалось 5-ю куполами, а при сомкнутых сводах одним куполом (но иногда и пятью). Кроме того, церкви покрывались иногда одним высоким шатром. Алтари замыкались полусферическими сводами и перекрывались плоскими крышами, на которых иногда ставились глухие главки (бочечные формы, встречающиеся над алтарями древних деревянных церквей, в каменных храмах почему-то совсем не замечаются). Приделы завершались большею частию плоскими крышами (двухскатными и трехскатными) с главками, а иногда шатровыми „верхами“. Случалось, что главное помещение и приделы были пятиглавые, напр. в Толчековской церкви в гор. Ярославле 15 глав. Вся церковь ставилась иногда на высоких подвалах (подклетях), нередко занятых зимнею церковью. Крыльца или входы в большинстве случаев делались с трех сторон против средних входов в самую церковь. Форма их и детальные украшения вполне тождественны с древними деревянными церковными крыльцами.

____________

*) Мотив обработки галлерей и папертей в каменных храмах почти одинаковый с нищевшиками и трапезными северных древних деревянных церквей.

 

 

 

 

Зная, таким образом общий мотив церковных построек XVII ст., мы рассмотрим планы, фасады, конструкцию и детали Воскресенского Борисоглебского собора, а затем отметим его особенности. Храм этот (двухэтажный) построен в разные периоды времени, причем нижний этаж более древний и имел значение самостоятельного храма. Об этой первоначальной каменной церкви, бывшей в один этаж без галлереи, имеется указание в надписи, находящейся в стенах этой же церкви. Из надписи видно, что она была освящена в 1652 г., хотя местные жители не без основания относят постройку ее ко времени Иоанна III. О форме первоначального храма можно отчасти судить по грамоте митрополита Ионы, данной в 1670 г. на надстройку второго этажа Воскресенского собора, где между прочим говорится следующее:

 

„По благословению преосвященного... били нам челом земской староста Микита Малодушкин с товарищи, да мирские люди Захар Кузьмин сын Котлованов (по преданию строители), Корнил да Матфей Федоровы дети Седуновы и вся Борисоглебстии слободы крестьяне чтоб нам и пожаловать благословить церковь Божию во имя Пресвятыя Богородицы Одигитрия и великого пророка Иоанна Предтечи и св. благоверных князей обоих братов Бориса и Глеба, нареченных во св. крещении Романа и Давида. Шатры разобрать до полуцеркви и изнова с уступом от алтарей построить церковь Божию на сводах во имя Воскресения Христа Бога нашего холодную, а в исподи что уступится в той бы прежней церкви трапеза, — а по прежнему нашему благословению кирпичи и известь у них в припасе есть, а нынешняя де церковь Божия от тягости шатровые верхи разселись во многих местах;“ — далее: и в прежней церкви, что построят трапезу теплую с приделы“.

 

 

 

 

Такое неясное показание не дает возможности с достоверностью представить бывшую структуру храма, и можно сделать только два предположения: т. е., что квадратное помещение церкви а увенчивалось 5-ю шатрами, как напр. некогда существовавший придел Сольвычегодского собора*). При этом трапеза д была продолговатая, а два придела, о которых упоминается в летописи, занимали два алтарных полукружия в, в' (черт. 17).

____________

*) б ныне существующая стена.

 

 

 

 

Второе предположение, и более вероятное, это то, что помещение д считалось трапезной, в которой и находилось два придела в, в (черт. 18). Церковь же представляла собою продолговатое пространство а', покрытое сомкнутым сводом и увенчанное с фасада тремя шатровыми главами или „верхами“. Тип таких каменных церквей встречается еще в XVI стол. (напр. трапезная церковь в Соловецком монастыре, судя по древнему рисунку, была именно такого устройства). Прием этот попадается и в древних деревянных церквах.

 

На черт. 19 и 20 представлены планы 1-го и 2-го этажей, существующего в настоящее время, Борисоглебского собора. Общие размеры его следующие: ширина главной церкви 8 саж., а длина от севера к югу — 12 саж.; ширина галлереи 7 арш.; длина нижней церкви с абсидой 19,5° саж., наибольшая длина 25° саж.; высота нижней церкви 7 арш., — верхней церкви до сводов 19 арш., а до главного купола 34 арш.; вся высота церкви доходит до 23 саж.

 

 

 

 

Рассматривая первый этаж собора, заключаем по грамоте, что помещение а называлось трапезной; в ней находятся два столба, приходящиеся под пилонами в, в второго этажа**). Из трапезной ведут в самую церковь три входа, из которых два боковые, бывшие вероятно окнами (как в деревянных церквах) давали возможность молящимся в трапезной, следить за отправлением богослужения. Трапезная и церковь покрыты коробовыми сводами с распалубками. Северная и южная двери, выходящие в галлереи, вероятно были сделаны одновременно с надстройкой второго этажа храма.

____________

**) Столбы в трапезной сделаны очевидно в то время, когда надстраивали второй этаж.

 

С восточной стороны нижнего этажа церкви примыкают три глубокие абсиды; в средней из них помещается главный алтарь, а в боковых — небольшие придельцы. Церковь с трех сторон опоясана галлереей с широкими арками.

 

Во втором этаже, самая церковь представляет собою квадратное помещение с двумя столбами, причем сводчатое покрытие является здесь довольно смелым и оригинальным; главный купол с северной и южной сторон покоится на подпружинах, перекинутых со столбов на восточную стену, а с других сторон лежит на поперечных полубочарных сводиках, устроенных между подпружными арками.

 

Западные барабаны, также как и средний, полые, с окнами, и покоятся на коробовых сводах, имеющих особые арочки, приходящиеся под западными частями барабанов; восточные шейки глав выходят в боковые алтари и покоятся на стенах и вспомогательных арочках. Конечно, если бы квадратное помещение церкви разделялось четырьмя столбами, то устройство сводов значительно бы упростилось; но тут, видимо, было желание по возможности не стеснять (при старых нижних стенах) верхнее помещение церкви и сделать более грандиозное впечатление внутренностью. И так как устройство одного общего свода с большими куполами являлось делом рискованным, то строители прибегнули к устройству двух пилонов и к вспомогательным сводикам и арочкам.

 

 

 

 

Особенного внимания в смелости постройки 2-го этажа (скомбинированного в малой зависимости от нижнего) заслуживает то обстоятельство, что весь груз поперечных стен средней абсиды и восточной наружной стены, лежащей на абсидных арках, целиком переходит на коробовой свод нижнего этажа самой церкви (черт. 21-й); мало того, алтарные полукружия верхней церкви только частью лежат на нижней стене, отделяющей церковь от алтаря и приделов. Такая смелая конструкция, устойчивость которой и теперь, по истечении более двух веков, нисколько не нарушилась, дает нам полное право заключить не только о больших познаниях в технике прежних строителей, но и о замечательных качествах употребленного на постройку материала.

 

Боковые прямоугольные приделы второго этажа устроены на столбах нижней галлереи и покрыты сомкнутыми сводами, а с фасада увенчаны каждый одной главкой. Размеры их не равны, что вероятно вызвано неправильностью разбивки арок нижней галлереи. Приделы разделяются невысокими иконостасами — собственно на алтарь и еще на небольшую часть, служащую клиросом и солеей. Молящиеся, по крайне малым размерам этих помещений, во время богослужений видимо становились в галлереях. По фасаду два придела несколько различны, из них южный выше и богаче украшен. Вообще богатство украшения храма сосредоточено на южной стороне и это вероятно было вызвано тем, что южная часть собора выходила на главную улицу.

 

Вся церковь окаймляется двухэтажной галлереей, причем над каждым пролетом нижнего этажа приходится в верхней галлерее по две арочки; каждая из них опирается на тройные колонки, а самый пролет граничится импостами с софитами. Южная сторона галлереи украшена значительно богаче, чем остальные стороны, т. е. помимо усложнения деталей галлерея розыграна двойными арочками с серьгами.

 

 

 

 

Табл. I. Восточная сторона.

 

 

(Табл. І-я). Вся аркатура верхнего этажа разбита крайне неправильно, так что одни пролеты являются уже или шире других. Внутренность галлереи покрыта коробовыми сводами с распалубками. Все стены и своды галлереи, а также и самой церкви покрыты фресковой живописью.

 

Входы в храм, против обыкновения, расположены не по осям церкви, а с боков, и притом их сделано не три, как бывало в больших храмах, а только два, и это чуть ли не единственный пример. Крыльца обыкновенно помещались против входов в самую церковь и так как эти входы закрывались глухими дверями, то внутренность храма для приходящих была всегда скрытою. В данном же случае вероятно имелось в виду, чтобы входящим в церковь или проходящим мимо можно было бы видеть не только чудотворную икону Спасителя, приходящуюся против западного входа, но и самую внутренность церкви. Поэтому строители отодвинули крыльца в сторону от средин храма и против них сделали богатые окна в самую церковь.

 

Нижние бока лестниц и крайние арочки их с фасада недавно заложены. Первоначальное покрытие крылец было деревянное — над западным входом в виде бочки (формою несколько приземистее настоящей), а над южным — в виде фронтона. Это можно заключить по сохранившимся валикам на их фасадах и по каменной надкладке сверху валиков.

 

Появление именно только двух входов, по рассказам жителей, вызвано тем, что строителей было двое и каждый из них желал увековечить свою память отдельным входом.

 

Главный четыреугольник церкви второго этажа устроен в два света, причем нижние окна, выходящие в галлерею, украшены (разного рисунка) наличниками и покрыты фресковой орнаментацией. Порталы также чрезвычайно красивы и разнообразны по мотивам. Они состоят из ряда уступающих полуколонн и четвертей, на которые опираются богато украшенные архивольты. Детали колонн и фресковые орнаменты на порталах представляют собою необыкновенное богатство и гармонию красок; цвета употреблены красный, голубой, желтый, зеленый и кирпичный.

 

Снаружи все четыре стены главного четыреугольника церкви декорированы различно. Более правильную разбивку украшений имеют западная и восточная стороны. Украшения же на других стенах чрезвычайно не симметричны, в особенности на южной, где окна, тройные колонны, верхние полукружия и оси куполов вовсе не отвечают друг другу*). Желая же однако отвлечь глаз зрителя от такой неправильной разбивки, строители заполнили всю южную стену массой промежуточных колонок; а верхи стен украсили живописью, чем достигли того, что вся эта несимметричность теряется в пестроте украшений и нисколько не режет глаз.

____________

*) Этому конечно немало способствовали существовавшие стены древней церкви, на которых построен второй этаж.

 

Наружные углы главного четыреугольника церкви украшены каждый пятью колонками, из них угловые значительно толще, и вследствие этого углам придана известная солидность, которую мы не всегда встречаем в других церквах.

 

К особенностям храма можно отнести также его двухэтажную богато расписанную обширную галлерею и весьма преобладающее убранство всего южного фасада.

 

Наличники наружных окон довольно характерны; вверху они заканчиваются двойным и тройным подразделением кокошников, врезающихся в главный карниз.

 

Церковь в настоящее время покрыта четырехскатной крышей, но это, без сомнения, позднейшая переделка. Судя же по верхним полукружиям, кувшинообразным подставкам и новой надкладке над ними, а также по сохранившимся кокошникам на самом барабане, приходящимся под крышей, и по стропильным гнездам ниже этих кокошников в барабанах, можно безошибочно сказать, что крыша имела совсем другую форму, т. е. она шла по полукружиям и окаймляла барабаны гораздо ниже. На табл. ІІ-й представлен проект реставрации собора, где покрытие его, на основании добытых мною данных, показано именно в первоначальном виде. Форма глав, по рассказам местных жителей, была несколько другая.

 

 

Табл. II. Вид с северо-восточной стороны.

 

 

Церковь построена из лекального кирпича, при выделке которого, говорят, примешивали ржаную муку и кровь скота. Кладка производилась на цементованной извести и в настоящее время настолько крепка, что представляет одну неразрывную массу с кирпичем.

 

Что касается детальных украшений, то преобладающим мотивом являются формы аналогичные с украшениями деревянных церковных построек (напр., с украшениями окна Черевковской церкви Сольвычегодского уезда, — в статье о деревянных церквах северных окраин России). Украшения лекального кирпича состоят из квадратов, кругов, ромбов, витых валиков и т. п. В квадратах или ширинках, которыми украшена нижняя галлерея, входы и др. части церкви, вставлены изразцы (частью не покрытые глазурью) прекрасной работы; но, к сожалению, в настоящее время они закрашены. Изображения, находящиеся на изразцах, представляют собою всевозможные мотивы розеток, крестиков, различных птиц, двуглавых орлов и даже целые сцены, как напр., осада города и проч.

 

Ознакомившись с художественной и конструктивной стороной Борисоглебского собора, нам остается отбросить позднейшие его переделки и представить его первоначальный вид.

 

На основании отысканных мною данных, я попытался сделать проект его реставрации, в котором показал только первоначальное покрытие церкви и древнее устройство наружных лестниц.

 

В заключение нельзя не высказать, что строители этого собора несомненно имели большое желание пробудить в зрителе на этот храм не только эстетическое наслаждение, но и религиозное. И действительно, если громадность собора, его богатство наружных украшений не производят сильного впечатления, то уже во всяком случае входящий по лестницам храма невольно переживает все чувства религиозности и духовного спокойствия. Его поражает настолько перспектива открывающейся перед ним галлереи с ее богато-украшенными порталами, расписными окнами, с ее, наконец, бесчисленными изображениями сцен из Ветхого и Нового Завета, но и самая внутренность храма, видимая сквозь цветные стекла окон, расположенных прямо против входов. Здесь нет эффектов, здесь все спокойно, и вас невольно чарует родное творчество и уносит в какой-то пленительный мир былой жизни народа.

 

Таким образом все особенности этого памятника, т. е. смелая конструкция в отношении передачи давлений, расположение входов, рассчитанных на впечатление, двухэтажная галлерея, богатство южного фасада, разнообразие мотивов, его громадность, — все это самобытное, вместе слитое в одно гармоничное целое, ярко характеризует нашу лучшую эпоху зодчества и теперь, пережив двухвековое гонение, призвало науку и забилось новою национальною жизнью.

 

---

 

ОГЛАВЛЕНИЕ.

 

---

 

  

 

  

 

 

---

 

Скачать издание в формате pdf (яндексдиск; 134 МБ).