Воронин Н. Владимир. — Москва, 1945 | портал о дизайне и архитектуре

Владимир / Н. Воронин. — Москва : Издательство Академии архитектуры СССР, 1945. — 68 с., 31 л. ил. — (Сокровища русского зодчества / Академия архитектуры СССР ; Под общей редакцией академика В. А. Веснина).

ВЛАДИМИР. ИСТОРИЯ И ПАМЯТНИКИ

ВЛАДИМИР расположен на живописных холмах высокого левого берега Клязьмы. Конфигурация его плана напоминает неправильный треугольник, обращенный вершиной на восток: с севера он очерчен течением речки Лыбеди, с юга городские высоты круто обрываются к Клязьме. Город господствует над широкой округой: к югу видна ширь речных пойм, окаймленная на горизонте синими массивами сосновых лесов, на север полого поднимаются изрезанные оврагами поля.

Древнейший русский поселок, положивший начало городу, возник здесь, повидимому, в X—XI вв. Его стратегическое значение выявила жестокая усобица конца XI в., когда Владимир Мономах превратил поселок в мощную крепость, названную его именем; ее валы и рвы вырезали неправильный четырехугольник, лежащий в середине современного города. На высотах к западу от крепости Мономах поставил свой двор с первой каменной церковью Спаса. Его наследник и сын, князь Юрий Долгорукий, всю жизнь стремившийся к господству в Киеве, уделял мало внимания своей северной земле и новому городу Владимиру. Только под конец своей жизни он задумал обосноваться во Владимире, и здесь, рядом со старым двором Мономаха, были отстроены новый княжеский двор и вторая каменная церковь во имя патрона князя — св. Георгия (около 1157).

Подлинный расцвет города относится к княжению сына Юрия, князя Андрея Боголюбского (1157—1175), который оставляет борьбу за киевский престол и делает Владимир своей столицей, претендующей стать общерусским центром и перенять древние права «матери городов русских» — Киева. Андрей богато обстраивает город: он обносит валами и рвами (1158—1164) разросшийся к востоку городской посад и западную треть города, где располагался двор Мономаха и Юрия. Здесь Андрей перестраивает дедовскую церковь Спаса (1164) и строит торжественные главные ворота города — Золотые; к Клязьме выводит деревянная башня Волжских ворот, на северозапад обращаются Иринины и Медные ворота, а на восточном конце города ставятся вторые белокаменные Серебряные ворота; через них идет дорога на Суздаль. Наконец, в Мономаховом среднем городе строится большой городской Успенский собор (1158—1161).

Дело Андрея продолжает Всеволод III (1177—1212): он реставрирует и значительно расширяет пострадавший от пожара Успенский собор (1185—1189) и неподалеку от него строит свой обширный дворец с Дмитриевским собором, богато убранным резным камнем (1194—1197). В эти же годы южный край Мономахова города с двумя соборами и дворами князя и епископа при них ограждается каменной стеной детинца с каменными воротами и изящной епископской надвратной церковью Иоакима и Анны (1194—1196). Эти сооружения давно исчезли, но их фундаменты и архитектурные детали были открыты раскопками в 1936—1937 гг. Также не сохранились храмы трех монастырей — мужского Рождественского (1192—1195), занявшего юговосточный угол Мономахова города; женского «княгинина» Успенского, основанного супругой Всеволода в 1200—1201 гг. на северозападном углу восточной трети города, и Вознесенского, поставленного на холме за Золотыми воротами над прибрежным городским торговищем.

1. План древнего Владимира (реконструкция автора)

I. Мономахов город. II. Новый город Андрея. Княжеская часть. III. Новый город Андрея. Посад. IV. Детинец. 1— ц. Спаса, 2 — ц. Георгия. 3 — Успенский собор. 4 —Серебряные ворота. 5 — Золотые ворота. 6 — Волжские ворота. 7 и 8 — Иринины и Медные ворота. 9 — Вознесенский монастырь. 10 — Дмитриевский собор. 11 — Собор Рождественского монастыря. 12 — Собор Успенского „княгинина“ монастыря. 13 — Церковь Воздвижения на Торгу. 14 — Торговые ворота. 15 — Ивановские ворота

После смерти Всеволода (1212) разгорается усобица между его сыновьями; политическое значение Владимира ослабевает, переходя к Суздалю и Ростову; затихает и строительство. Только в 1218 г. князь Константин Ростовский строит маленькую церковь Воздвижения на Торгу, который к этому времени был переведен в средний город и занял его северную часть.

В 1238 г. на город обрушиваются армии Батыя; после недолгой героической обороны Владимир становится жертвой огня и разгрома. Его храмы стоят опаленные и лишенные своих сокровищ и драгоценной утвари. Однако ореол древней столицы не меркнет: сюда переносит свою резиденцию митрополит всея Руси (1299); возвышающаяся Москва Ивана Калиты в своем церковном строительстве подражает прекрасным «образцам» владимирского зодчества; московские великие князья, наследники великой объединительной миссии владимирских «самовластцев», венчаются на княжение в старом Успенском соборе. Дмитрий Донской берет под свое покровительство Дмитриевский собор; в 1408 г. сын Донского, московский князь Василий I, присылает во Владимир гениального русского художника Андрея Рублева для обновления живописи Успенского собора. При Иване III московский мастер В. Д. Ермолин бережно реставрирует обветшавшие здания Золотых ворот и церкви Воздвижения на Торгу (1469). Наконец, столица объединенной Руси — Москва, создавая новый Успенский собор — духовный центр России, снова обращается к памятникам древнего Владимира: строители московского храма едут сюда изучать и обмерять Успенский собор, являвшийся в глазах людей того времени непревзойденным образцом архитектурного совершенства. Так Владимир проносит сквозь века свои художественные богатства, влагая их в сокровищницу русского национального искусства XV—XVI вв.

В XVI— XVII вв. Владимир отходит в тень, становясь рядовым, мало заметным городом Московского государства. Возобновленные в 1536 г. деревянные стены его кремля ветшают; время и люди сглаживают и уничтожают его мощные земляные валы; стареют забытые памятники древней славы — храмы и городские ворота. Облик города этого времени прекрасно передаст древнейший «чертеж» города, сделанный бесхитростной рукой какого-то иконника в 1715 г. Однако и это время оставило памятники искусства, которые, конечно, не идут в сравнение с шедеврами XII в., но пленяют глаз своей простотой и тонким мастерством, с каким безвестные зодчие вводили свои храмы в своеобразный, складывавшийся веками ансамбль города.

<...>