|
|
Архив СА: Как не надо строить. 1928           Редакция СА. Как не надо строить // Современная архитектура. 1928. № 2. — С. 41—47.
Архитектурная кунсткамера:
КАК НЕ НАДО СТРОИТЬАРХИТЕКТУРНАЯ КУНСТКАМЕРАWIE MAN NICHT BAUEN SOLL
Ниже мы помещаем ряд фото зданий, часть которых приурочивалась и должна была ознаменовать юбилей Октября.
Странная ирония, которой никто из тех, кто проектировал и кто заказывал и дарил Октябрю, вероятно и до сих пор не замечает, ирония страшная, запечатленная уже историей, ибо эти новые постройки являются насмешкой судьбы и над авторами, и над заказчиками, и над Октябрем.
Мы не раз пытались разбить это глухое ко всему самообольщение. Этот „гром победы раздавайся“ на фронте нашего строительства совершенно невыносим своей безответственностью, полным непониманием современности и невежеством.
Не пора ли однако сообразить, что выстроенный массив — не жалкая олеография, которую можно в любой момент прозрения снять с гвоздя и убрать с глаз! Не пора ли сообразить, что деньги, с трудом государством собираемые и отпускаемые на восстановление нашего строительства, преступно вкладывать в такие долголетние вехи и памятники позорного ОЗНАМЕНОВАНИЯ ЭПОХИ?
«Арх. И. И. Рерберг. Центральный Телеграф в Москве»
По поводу здания Центрального Телеграфа в Москве, например, мы ясно и по существу говорили и раскрывали подлинную ценность этого, тогда еще только проекта. Тогда еще было время одуматься, сто раз себя проверить, есть ли оправдание такой юбилейной распутности, стоившей государству хороших денег и давшей крайне сомнительный исторический эквивалент.
Все нижепомещенное может вызвать усмешку, смех, но может породить и мрачное озлобление, горечь, как при лицезрении какого-то — по неведению и невежеству — издевательства над современной архитектурой: это кунсткамера Гоголевского смеха.
По праву содержания, кунсткамера открывается Телеграфом: потому, что именно это здание рекламировалось, как последнее достижение нашего Союза; потому, что именно это здание действительно одно из крупнейших строений наших дней; потому, что это здание построено не где-нибудь в глухой провинции, а в центре, в столице, откуда провинция черпает „новости“ и „примеры“; потому, наконец, что в этом здании особенно ярко обозначилось все то, что вызывает наше возмущение.
I. ТЕЛЕГРАФ СО СТОРОНЫ РАЗРЕШЕНИЯ ГЕНЕРАЛЬНОГО ПЛАНА. Всем внимательным наблюдателям бросалось наверное в глаза, что Телеграф не разрешает генерального плана. Он скорее дезорганизует всю прилегающую часть района, устремляя ось угла входов на несуществующий центр; он ничему не подчинен и не соподчинен. А всякий культурный архитектор обязан знать, что основная задача проектировки генерального плана заключена в том, чтобы „решить“, т. е. организовать участок, как часть целого, т. е. города. Это знает всякий, но очевидно этого не знает автор проекта Телеграфа, ибо последний в общей концепции антиархитектурен.
II. ТЕЛЕГРАФ СО СТОРОНЫ ОБЩЕГО КОНСТРУКТИВНОГО РЕШЕНИЯ. Результатом косности или отсталости архитекторов являются атавистические для нашего времени конструкции. Их применяют часто, по наивности, не рискуя пробовать ересь новшества.
Но бывает и так, что мы наблюдаем простое издевательство над железной логикой конструкции: например, когда американцы заполняют прекрасные скелеты небоскребов квадратными метрами энциклопедии стилей и эпох. Или, что у нас пока еще процветает, заполнение каркасной системы кирпичной, в 2½ кирпича, стеной. Или, что имеет место в здании Телеграфа, когда железобетонная конструкция обкладывается кирпичной, и эти обе стены еще облицовывают гранитными квадрами. Гранит — мы это понимаем! — „для красоты“: но вес этой „красоты“ противоречит до конца ясной логике железобетона.
Вместо того, чтобы из трех отдельных стен (железо-бетонная, кирпичная, гранитная,) сделать три хороших здания, И И. Рерберг предпочел сделать одно плохое.
Телеграф со стороны конструктивной — антиконструктивен: желающие получить научное и техническое обоснование этому определению найдут его в выводах статьи инж. Прохорова, помещенной в этом же номере.
III. ТЕЛЕГРАФ С ТОЧКИ ЗРЕНИЯ НОВОЙ АРХИТЕКТУРЫ И СООТВЕТСТВИЯ ОКТЯБРЬСКИМ ЗАВОЕВАНИЯМ. Громадный скачок — только не вперед, а назад, и даже не к дореволюционному классицизму, а к идейной беспринципности купеческого заказа старой Москвы. Достаточно взглянуть на эту галантерейность кружевного обрамления над центральной частью (вспоминается особняк Морозовой,) на доморощенные верхушки над пилястрами, самый профиль пилястр, на причудливую флору, украшающую места для флагштоков, на обелиски у входов, столь немасштабные, что превращаются в скверную игрушку для детей, на буквы надписи, делающие честь буквам для галош и на многое другое, чтобы оценить „идеологию“ этой архитектуры, чтобы понять насколько она отвечает и соответствует завоеваниям революции.
 
IV. ТЕЛЕГРАФ С ТОЧКИ ЗРЕНИЯ ОСНОВНЫХ ПРОБЛЕМ АРХИТЕКТУРЫ (ОБЪЕМ, ПЛОСКОСТЬ, ФАКТУРА И ПР.). Лживость всей концепции — основная характеристика здания: лжива центральная часть, которая в самом верху своего объема раскрывает, что она не замкнутый объем цилиндра, а простая декорация: лжива сама поверхность стен, фактически толстых, но благодаря расположению переплетов у наружной грани, производящих впечатление картонных. Лживы прогоны большого зала, т. к. они подделаны под материал, ничего общего с принятой конструкцией не имеющих, и выкрашенных „под дуб“ клеевыми колерами. Лживы трубы, обработанные под неизвестный нам „стиль“, в углах выступающих во двор частей здания; не решены абсолютно переплеты окон. И, думается, если войти в анализ решения самого здания, его функциональных особенностей и требований, мы натолкнулись бы на ошибки, о которых мы говорили в свое время, критикуя проект Телеграфа.
Несмотря на „монументальность“ сооружения, измеряемую весом и стоимостью материала, — Телеграф лишь покушение с негодными средствами на подлинную современную архитектуру.
2. Проект дома Правления Госбанка академика архитектуры И. В. Жолтовского представляет собой явление гораздо более сложное нежели Рерберговский Телеграф.
В то время как телеграф — архитектура исключительно низкого качества, — Госбанк гораздо тоньше и сложнее в своей архитектурной концепции и качестве ее деталей. Однако, разница здесь исключительно „качественная“. В обоих случаях мы имеем пред собой практически проводимую в нашу действительность идеологию пассеистов и эклектиков, не верящих ни в правоту своей эпохи, ни в силу своей творческой деятельности, способной создавать новые ценности, вызванные потребностями сегодняшнего дня.
В обоих случаях — перед нами спасительное бегство в прошлое.
Но Рерберг при этом обнаруживает не только свою идеологическую пустоту, но и полное безвкусие и беспринципность ремесленника.
Жолтовский же значительно чище и отрицательнее пытается навязать Советскому Союзу принципы эпохи Итальянского Ренессанса и отжившие формы XV и XVI веков.
Тем не менее, гораздо опаснее для нашей общественности именно такое явление, как постройка Госбанка Жолтовским, пытающимся оправдать свою полную оторванность от нашего времени и эпохи философией „нетленной“ формы и качеством своей реставрационной продукции.
«Акад. И. В. Жолтовский. Проект дома Правления Госбанка»
НАША ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТЬ
«Внешний вид дома Кожсиндиката»
ПРОЕКТ ДОМА ПРАВЛЕНИЯ „ДОБРОЛЕТА“ — СКВЕРНОЕ СООРУЖЕНИЕ В СТИЛЕ ВЫХОЛОЩЕННОГО АМПИРА — И РЯДОМ САМОЛЕТ, У КОТОРОГО „ДОБРОЛЕТ“ НИЧЕМУ, ОЧЕВИДНО, НЕ НАУЧИЛСЯ
«В начале строительного сезона „Добролет“ приступает к постройке здания „Дом Добролета“, который предполагается закончить летом 1929 года. На снимке — проект здания»
ПОЧТАМТ В ТОМСКЕ. „ОБРАЗЦОВЫЙ“ ПРОЕКТ ВЫВЕШЕННЫЙ В ТОМСКОМ ТЕХНОЛОГИЧЕСКОМ ИНСТИТУТЕ. РЕКОМЕНДУЕМ СТУДЕНТАМ НЕ СЛЕДОВАТЬ ОБРАЗЦУ
WARNUNGSRUF SA (№2—1927) Die Architektur der Provinzen, so wie auch Moskaus, läuft Gefahr schon längst überholte Muster der Architekturgeschichte wieder zur Weit zu bringen. Im Artikel (siehe seite 47) zeigt SA schwarz auf weiss die Fehler derer, die solche Architektur bestellen wie auch derer, die diese Bestellungen übernehmer
НАША ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТЬ
«Дворцы культуры для шахтеров»
«Арх. О. Шнейдратус. Проект дома Акц. Общ. „Оргаметалл“. Фасад со стороны Дьяковского пер.»
«На углу Ильинки и Черкасского пер. сейчас строится большое 7-этажное здание.
Это — будущий „Дом контор“... Автор проекта „Дома контор“ архит. В. М. Маят...»
Die preisgekrönten Entwürfe des Zentralbahnhofs in Kiew zeigen uns wie leicht sie zur kirchenarchitektur umgestaltet sein könnten. Die Kreuze an den Türmen sind absichtlich von der Redaktion SA angesetzt, um es Klar zu machen, wie kompositionell eogisch sie den Entwürfen anpassen.
Легкую приспособляемость к нуждам церковного зодчества представляют и премированные (!!) проекты вокзала в Киеве.
Кресты поставлены, конечно, не авторами, а редакцией, для того, чтобы показать, что они вполне логично и композиционно увязываются с общей концепцией этих премированных проектов
«Майбутній Київськии вокзал (конкурс)»
ПАССАЖИРСКИЙ ВОКЗАЛ В КИЕВЕ. HAUPTBAHNHOF IN KIEV
Мы накануне десятилетия существования Союза советских социалистических республик. Во многих областях нашего хозяйства и культуры бодро и крепко растет НОВАЯ жизнь.
Но рядом с ней догнивает еще старое наследие, по инерции существующее и в наши дни. Так же и в архитектуре.
Растут и крепнут новые методы работы, все более и более оформляется современная архитектура, выковываемая днями нашей жизни, Но рядом с ними доживают бренные остатки дореволюционного эклектизма, удерживая еще многие позиции практического строительства.
Такова диалектика новостроящейся жизни.
Такова наша действительность.
Что характерно для нашего дореволюционного наследия в архитектуре?
ЭКЛЕКТИЗМ — использование элементов и форм исторических стилей по произволу того или иного архитектора, притянутых из прошлого.
В одно и тоже время уживались рядом и формы итальянского Возрождения, и элементы ампира, и детали древнерусского стиля. Архитектура свелась к работе декоратора, а характер декорации диктовался мертвецами. Конечно, это могло быть лишь в пору полной оторванности художника от жизни, в пору абсолютной общественной пустоты и депрессии. Но если эта философия может быть понята нами как возможное явление в дореволюционное время, то тем удивительнее становится то, что она не только еще находит себе место в нашей повседневной практической жизни, но и находит себе даже опору и поддержку в плохо разбирающихся в этих вопросах некоторых общественных кругах и даже органах печати.
И удивительно также, что все учреждения и лица, являющиеся заказчиками нового строительства, не следуют примеру организаторов Ленинского Института в Москве, которые нашли необходимым прибегнуть к конкурсу и в своей целевой установке ставили архитекторам задачу создания НОВОЙ архитектуры.
Мы обращаемся к советской общественности, которой дорого создание действительно новых городов Советского союза, которая не на словах, а на деле борется за создание новой культуры, — мы обращаем ее внимание на это вопиющее, во многих случаях непоправимое зло, которое действительно совершается бесстрашно.
А. К. Буров. Проект клуба пищевиков в Твери на 380 человек // Современная архитектура. 1928. № 2. — С. 48—49.А. К. БУРОВ. A. BUROFFПРОЕКТ КЛУБА ПИЩЕВИКОВ В ТВЕРИ НА ТРИСТА ВОСЕМЬДЕСЯТ ЧЕЛОВЕК. КАРКАСНАЯ КОНСТРУКЦИЯ, НАХОДИТСЯ В ПОСТРОЙКЕA. K. BUROFF. ANSICHT DES ARBEITERKLUBS IN TWER FUR 380 PERSONEN. SKELETTKONSTRUKTION. ZUR ZEIT IN AUSFUHRUNG
ПЕРСПЕКТИВЫ. PERSPEKTIVE
1 этаж. Вестибюль, гардероб с односторонней вешалкой при раздельных входах и выходах достигается не перекрещивающееся движение в одном направлении потоков входящей и выходящей публики. Вестибюль является общим и для клубных помещений (в случае надобности клубные помещения могут быть изолированы). В этом же этаже расположены: зрительный зал, сцена с карманом для декораций, фойэ, уборные, курильня, кубовая, гимнастический зал с раздевалками. Комнаты для правления и сторожа, комнаты юнсекции и пионеров, и во втором этаже комнаты: библиотека, комната для клубного работника и соляриум.
ПЛАНЫ. GRUNDRISSE
A. K. BUROFF. ANSICHT DES ARBEITERKLUBS IN TWER FUR 380 PERSONEN. SKELETTKONSTRUKTION. ZUR ZEIT IN AUSFUHRUNG
Г. Вегман. Проект театра в Самарканде // Современная архитектура. 1928. № 2. — С. 50—51.
Г.ВЕГМАН. ПРОЕКТ ТЕАТРА В САМАРКАНДЕ
Г.ВЕГМАН. ПРОЕКТ ТЕАТРА В САМАРКАНДЕ. АКСОНОМЕТРИЯ И ПЛАНЫ.
G. WEEGMANN.TEATER IN SSAMARKAND. AXONOMETRIE UND GRUNDRISSE
Принятая схема плана дает возможность правильно и равномерно эксплоатировать здание как театр и как кино. В фойе боковая наружная стенка раздвигается, расширяя тем самым емкость помещения за счет прилегающего участка сада. Сцена имеет открытую арку как в зрительный зал, так и в сад. При верхнем фойе для ожидающей публики устроена читальня. Сильный уклон местности обусловил решение участка.
Г. Г. ВЕГМАН. ПРОЕКТ ТЕАТРА В САМАРКАНДЕ. ГЛАВНЫЙ И БОКОВОЙ ФАСАДЫ. G. WEEGMANN. TEATER IN SSAMARKAND. ANSICHTE
12 ноября 2015, 4:17
0 комментариев
|
|
| tehne.com © 2011—2024 Все права защищены. |
Если у вас есть интересная для нас
информация – пишите на почту [email protected] |
|
Сайт разработан
Лабораторией дизайна «Pixel»© 2012 |
Комментарии
Добавить комментарий