Ги Дебор. Ситуационисты и новые формы действия в политике и искусстве : Статьи и декларации 1952–1985. — Москва, 2018

  

 

 

 

 

 

 

 

От составителя ... 9

 

Конференция в Обервилье ... 13

Манифест ... 14

Необходимо возобновить войну в Испании ... 15

Покончить с нигилистским комфортом ... 16

Ответы Леттристского интернационала на два вопроса бельгийской сюрреалистической группы ... 17

Вода всех морей не смогла бы ... 20

Заставим их проглотить свою жвачку ... 22

Упражнение в психогеографии ... 23

Вон за дверь ... 24

Минимум жизни ... 25

Корни небоскрёба ... 27

« ... новая идея в Европе» ... 29

Итог 1954 года ... 31

Четвертьфинал ... 32

Архитектура и игра ... 33

Почему леттризм? ... 36

Введение в критику городской географии ... 47

Методика détournement ... 54

Платформа Альбы ... 65

Теория дрейфа ... 68

Один шаг назад ... 76

О случае ... 79

Доклад о создании ситуаций и принципах организации и деятельности международной ситуационистской тенденции ... 80

Определения ... 109

Тезисы о культурной революции ... 112

Амстердамская декларация ... 115

Тезисы ситуационистов об уличном движении ... 117

Роль “Potlatch” — вчера и сегодня ... 120

Манифест ... 122

Предварительные замечания к созданию единой революционной программы ... 126

Перспективы осознанных изменений повседневной жизни ... 136

О Парижской коммуне ... 151

“All the King’s men” ... 157

Ситуационисты и новые формы действия в политике и искусстве ... 164

Стачка в Астурии ... 173

Анкета ... 179

Послание революционерам Алжира и всех других стран ... 188

Упадок и разрушение товарно-зрительской экономики ... 197

Презентация ситуационистского движения ... 210

Классовая борьба в Алжире ... 212

Минимальное определение революционных организаций ... 227

Точка взрыва идеологии в Китае ... 229

Послание Парижского комитета Ситуационистского интернационала членам СИ и товарищам, поддержавшим наши тезисы ... 247

Листовки Комитета по оккупации Сорбонны и Комитета Бешеных-СИ ... 251

Отчёт об оккупации Сорбонны ... 257

За власть рабочих советов ... 262

Послание всем рабочим ... 264

Больная планета ... 268

О пожаре в Сен-Лоран-дю-Пон ... 277

Либертариям ... 284

Закуска ... 297

“Potlatch”(1954–57) ... З10

Замечания к «вопросу об иммигрантах» ... 313

 

Комментарии и примечания ... 321

 

---

 

 

 

В книгу вошли тексты французского учёного, революционного деятеля и кинорежиссёра Ги Дебора (1931—1994), посвящённые социально-политической проблематике. Она является логическим продолжением выпущенного издательством «Гилея» в 2015 г. обширного сборника, вобравшего в себя его киносценарии, а также теоретические и критические работы, посвящённые кинематографу. Эти два издания (совместно с magnum opus Дебора — книгой «Общество спектакля» и авторскими комментариями к ней) создают достаточно цельную картину творчества, философской мысли и общественной деятельности Дебора.

 

Для книги были отобраны наиболее значимые исторически и наиболее интересные с нашей точки зрения тексты из всего периода творчества Дебора — от самых ранних до самых поздних. Большая часть из них была издана в бюллетенях “Internationale lettriste” и “Potlatch”, в журналах “Les Lèvres nues”, “Internationale Situationniste” и “Encyclopédie des Nuisances”; часть была посмертно опубликована в собрании сочинений “Œuvres” (2006).

 

Название сборника, выбранное нами по заглавию одной из статей, — «Ситуационисты и новые формы действия в политике и искусстве» — достаточно точно и полно описывает тематику вошедших в него материалов. В нём в хронологическом порядке расположены политические воззвания и открытые письма, тексты о психогеографии и революционном преобразовании городской среды, статьи о принципах нового общества и новой культуры, материалы, посвящённые критике буржуазного общества и буржуазной культуры, основополагающие документы леттристского и ситуационистского движений, прокламации мая 1968-го — всё то, что устанавливало теоретические основы этих новых действий и фиксировало их практику.

 

Отдельные тексты уже публиковались на русском ранее, будучи известны с десяток лет (а то и больше), и именно поэтому мы считаем необходимым перевести и издать их повторно. Ситуация с предыдущими опытами перевода социально-политических работ Дебора отлично демонстрируется тем фактом, что в общественном сознании возникла совершенно превратная мысль о крайне запутанном и сложном для понимания языке автора¹. Хочется верить, что нам удастся переломить эту тенденцию.

____________

¹ Следует заметить, что подобная ситуация не является уникальным отечественным явлением. Например, как отмечал сам Дебор, для того чтобы издать качественный и точный перевод книги «Общество спектакля», немецким и нидерландским переводчикам и издателям потребовалось две попытки, испанским и английским — три, а итальянским — четыре. С учётом того, что уже были предприняты две попытки перевода книги «Общество спектакля» на русский язык, каждая из которых обладает определёнными достоинствами (и определёнными недостатками), мы вправе надеяться, что одна из последующих попыток перевода этой важной книги наконец окажется удачной.

 

Отобранные нами для перевода и публикации работы, как правило, не носят исключительно архивный, исторический характер, они актуальны в той же мере, в которой капиталистический спектакль современной России соответствует капиталистическому спектаклю Франции пятидесятилетней давности (в строгом смысле — несоизмеримо больше, чем ему соответствовал спектакль брежневского квазисоциализма). В процессе их чтения сложно отделаться от ощущения, что тексты «Больная планета» или «О пожаре в Сен-Лоран-дю-Пон» написаны здесь и сейчас о Волоколамске и Кемерово. Дебор называл «интегрированной» возникшую в конце 1980-х гг. и затем распространившуюся по всему миру форму спектакля, соединявшую в себе сильные места прежних «социалистической» сосредоточенной и капиталистической рассредоточенной форм спектакля, — хотя в терминах нашего времени её было бы корректно назвать гибридной. Это наш современный спектакль, без нашего мая 68-го (и пока что даже без малейшего намёка на его возможность).

 

 

---

 

 

____________

* Пер. с фр. С. Михайленко. Впервые опубл. в “Potlatch” (№ 5, 20 июля 1954).

 

 

В эту эпоху, все области которой всё более и более помещаются под знак репрессии, существует исключительно омерзительный человек, гораздо больший мент, чем в среднем. Он строит ячейки жилых единиц, он строит столицу для непальцев, он строит вертикальные гетто, активно используемые современностью морги и церкви.

 

Протестантский модулор, Корбюзье-Синг-Синг, пачкун нео-кубической мазни, запустил «машину для жилья» во имя ещё большей славы Господа, творящего по своему образу всякую падаль и всякое корбюзье.

 

Невозможно забыть, что современный урбанизм никогда не был искусством, и ещё меньше он был жизненной средой, наоборот, он всегда был вдохновлён полицейскими директивами, и что в конце концов Осман создал нам свои бульвары лишь для удобства продвижения артиллерии.

 

Но сегодня, когда тюрьма стала образцом жилища и христианская мораль беспрепятственно торжествует, стали замечать, что Ле Корбюзье стремится уничтожить улицу. Потому что он кичится этим. Вот его программа: окончательно разделить жизнь на закрытые островки, на находящиеся под наблюдением компании; покончить со всякой возможностью восстаний и встреч; установить автоматическую покорность. (Отметим мимоходом, что существование автомобилей приносит пользу всем, за исключением, конечно, некоторых «экономически слабых»: недавно скончавшийся префект полиции, незабываемый Байло, после последнего парада выпускников также заявил, что уличные манифестации в наши дни несовместимы с требованиями трафика. И каждое 14 июля нам это подтверждает.)

 

С Ле Корбюзье игры и познания, которые мы вправе ожидать от действительно потрясающей архитектуры — ежедневная перемена обстановки — приносятся в жертву ради мусоропроводов, которые никогда не будут использованы для утилизации предписанной законом Библии, уже размещённой в отелях США.

 

Необходимо быть полным глупцом, чтобы видеть в этом современную архитектуру. Это лишь возврат сил плохо погребённого старого христианского мира. В начале прошлого века лионский мистик Пьер-Симон Балланш в «Городе искуплений» (описания которого предвосхищают «лучезарные города») уже выразил этот идеал существования:

 

«Город Искуплений должен быть живым отображением монотонного и унылого закона человеческих несчастий, несокрушимого закона общественных потребностей: необходимо атаковать в лоб все привычки, даже самые невинные; необходимо, чтобы всё непрерывно предупреждало, что ничто не постоянно, и что жизнь человека — это путешествие в землю изгнания».

 

Но на наш взгляд земные путешествия не являются ни монотонными, ни унылыми; законы общества не являются несокрушимыми; привычки, которые необходимо атаковать в лоб, должны уступить место непрерывному обновлению чудес; и главное удобство, которое мы ожидаем, это уничтожение идей этого порядка и стукачей, которые его пропагандируют.

 

Что мсье Ле Корбюзье подозревает о потребностях людей?

 

Соборы больше не белые. И мы этому рады. «Солнечное освещение» и место под солнцем, эта музыка известна — органы и барабаны MRP — и небесные пастбища, на которых будут пастись покойные архитекторы. Готово, эту тушу можно разделывать.

 

 

---

 

 

____________

* Пер. с фр. Т. Петухова. Впервые опубл. в “Potlatch” (№ 20, 30 мая 1955).

 

 

В книге «Homo Ludens: Опыт определения игрового элемента культуры» Йохан Хёйзинга выдвигает идею, что «культура в её изначальных фазах имеет характер игры, осуществляется в формах игры и проникнута её настроением». Скрытый идеализм автора и узкосоциологический подход к анализу высших игровых форм не умаляют, тем не менее, ценности того, что эта работа является первым вкладом в решение этого вопроса. В то же время глупо искать в нашей теории архитектуры или дрейфа иную движущую силу, нежели страсть к игре.

 

И пока спектакль, захвативший почти всё, происходящее в мире, продолжает вызывать у нас гнев и отвращение, мы всё больше привыкаем относиться с насмешкой ко всему вокруг. Но записать нас по этой причине в сатирики могут только очень наивные люди. Жизнь вокруг устроена так, что подчинена бессмысленным нуждам, но бессознательно стремится удовлетворить свои истинные потребности.

 

Эти потребности, их неполное воплощение и неполное осознание, повсеместно подтверждают наши гипотезы. Например, совсем не случайно то, что бар, находящийся на границе одной из наиболее значительных парижских областей единства обстановки (район между улицами Муфтар, Турнефор и Ломон), носит название «На краю света». События для нас случайны лишь до тех пор, пока мы не поняли общих законов, управляющих той или иной сферой. Необходимо стремиться выявить всё большее число определяющих ситуацию элементов, лежащих за рамками сугубо утилитарных мотивов, которые в будущем непременно утратят свою власть.

 

То, что нам под силу сделать с архитектурой, тесно связано с тем, чего мы хотели бы от собственной жизни. Интересные приключения могут происходить только на фоне интересных кварталов, и исключительно ими и порождаются. А представление об интересных кварталах скоро изменится.

 

Уже сейчас можно прочувствовать атмосферу некоторых особо унылых областей, в которые текущий строй загнал массы трудящихся — прекрасно поддающихся дрейфу, но решительно непригодных для жизни. Сам Ле Корбюзье в книге «Урбанизм — это ключ» признаёт, что если принять во внимание тот беспорядочный и жалкий индивидуализм, которому подчинена застройка в странах с передовой промышленностью, «...отсталость может стать следствием излишеств точно так же, как и нищеты». Это замечание может само собой обернуться против нео-средневекового пропагандиста «вертикальной общины».

 

Весьма разные люди, действуя, вероятно, схожим образом, наметили ряд нарочно сбивающих с толку подходов к архитектуре: от замков Людвига Баварского до того дома в Ганновере, который Курт Швиттерс, судя по всему, пронзил тоннелями и заполнил лесом колонн из соединённых вместе предметов. Во всех этих строениях проявился дух барокко, который можно заметить в любых попытках объединённого искусства и который будет в полной мере определять их в дальнейшем. В этом плане показательна связь Людвига Баварского и Вагнера, который и сам, вероятно, добивался эстетического синтеза, правда, самым нудным и в конечном счёте самым тщетным способом.

 

Следует заявить прямо, что если те архитектурные решения, которые мы склонны считать ценными, и сближаются в чём-то с наивным искусством, мы ценим их совсем по другой причине, а именно — как материальное воплощение будущих, ещё не разработанных сил нового вида деятельности, почти недосягаемого для разных «авангардов» по экономическим причинам. В том, как большинству форм наивной выразительности нелепым образом подыскивают рыночную стоимость, невозможно не разглядеть проявлений глубоко реакционного мышления, сродни социальному патернализму. Мы убеждены как никогда, что человек, заслуживающий хоть каплю уважения, должен был найти, как на всё это ответить.

 

Хоть мы пока что и довольствуемся лишь использованием случайностей и возможностей урбанизма, но продолжаем видеть своей целью активное и насколько возможно широкое участие в их действительном создании.

 

Если преходящую, вольную среду игрового действия Хёйзинга считает возможным как-то противопоставить «обыденной жизни», определяемой через чувство долга, то мы-то знаем, что эта среда и есть единственное поле (жульнически ограниченное претендующими на вечность табу), где только и возможна настоящая жизнь. Предпочитаемые нами модели поведения уже начинают определять все условия, необходимые для их полноценного развития. Теперь главное сделать так, чтобы правила игры строились не на случайно возникших условностях, а на этическом основании.

 

 

---

 

 

____________

* Пер. с фр. Т. Петухова. Впервые опубл. в “Internationale Situationniste” (№ 3, декабрь 1959).

 

1. Главная ошибка урбанистов заключается в том, что они считают личный автомобиль (и его побочные продукты вроде мотороллера) средством передвижения. По сути же своей это главное материальное воплощение идеи благоденствия, которую развитой капитализм стремится распространить на целое общество. Автомобиль как высшее благо отчуждённой жизни и одновременно как главный товар капиталистического рынка занимает в мировой пропаганде центральное место: в этом году часто можно слышать, что экономическое благополучие Америки вскоре будет зависеть от того, удастся ли воплотить в жизнь лозунг «Два автомобиля на семью».

 

2. Время, расходуемое на транспорт, — это прибавочный труд, что прекрасно понимал Ле Корбюзье, так как оно сокращает то время дня, которое называют свободным.

 

3. Нужно, чтобы из дополнения к работе уличное движение перешло в разряд удовольствий.

 

4. Стремиться перекроить архитектуру под текущий способ массового паразитического существования личного автотранспорта — значит ставить вопросы, не глядя реальности в лицо. Нужно перестраивать архитектуру сообразно всему движению общества в целом, подвергая критике преходящие ценности, порождённые отжившими формами общественных отношений (среди них в первом ряду — семья).

 

5. Если в рамках переходного периода мы и можем временно допустить жёсткое разделение на промышленные и жилые кварталы, нужно как минимум изначально предусмотреть третью зону: для самой жизни (территорию свободы, досуга и истинной жизни). Известно, что унитарный урбанизм не знает границ и объявляет своей целью создание полного единства человеческой среды, где все разделения, например, работа — коллективный досуг — частная жизнь в конце концов полностью исчезнут. Но прежде чем это станет возможным, минимальной задачей унитарного урбанизма является распространить территорию игры на все желаемые сооружения. Эта территория должна быть на уровне сложности старого города.

 

6. Речь не о борьбе с автомобилями как со злом. Но из-за их чрезмерной концентрации в городах они теряют свой изначальный смысл. Разумеется, урбанизм не должен игнорировать автомобиль, но при этом не должен и ставить его во главу угла. А должен, наоборот, делать ставку на его скорое отмирание. Но как бы там ни было, разумно ожидать его запрет на территории некоторых новых архитектурных построек и ряда старинных городов.

 

7. Те, кто прочит автомобилю вечность, не думают о будущих формах транспорта, даже с чисто технической точки зрения. Например, некоторые модели компактных вертолётов, которые сейчас тестируются армией США, вполне могут распространиться среди гражданского населения уже в ближайшие двадцать лет.

 

8. Абсурдность разрушения диалектики человеческой среды в угоду автомобилям прикрывается псевдопрактическими объяснениями: в Париже планируется построить автострады, что повлечёт за собой снос тысяч жилых домов, и это в то время, когда жилищный кризис непрерывно усугубляется. Реальная же практическая потребность в таких проектах вызвана вполне конкретным состоянием общества. Те, кто считает исходные условия задачи неизменными, на самом деле просто хотят верить в неизменность современного общества.

 

9. Революционные урбанисты не станут ограничиваться лишь заботой о передвижении вещей и людей, застывших в мире вещей. Они будут стремиться разорвать цепи топологии, пробуя создавать пространства для передвижения людей по подлинной жизни.

 

 

---

 

 

 

  

 

---

 

 

Скачать издание в формате pdf (прямая ссылка; 2,0 МБ).