Коби Логендрараджа. «12 морских миль»

12 NAUTICAL MILES BY KOBI LOGENDRARAJAH. Detail

 

 

 

В 2016 году на конкурс Fairy Tales было подано более 1500 заявок из 67 стран, что сделало его одним из крупнейших архитектурных конкурсов мира. Кроме того, уровень творчества был как никогда высок: от пронизывающих историй, основанных на недавних происшествиях, до наводящих на размышления критических исследований текущего и будущего состояния архитектуры.

 

По словам основателей платформы Blank Space Мэтью Хоффмана и Франчески Джулиани, получение такого количества историй от самых лучших и ярких представителей творческих профессий — один из захватывающих аспектов проведения конкурса Fairy Tales: «Те, кто принял участие в конкурсе, не только впечатляюще талантливы, они смелые новаторы, раздвигающие рамки известной нам архитектуры. Они обращаются к важнейшим для архитектуры темам, и они способны изменить архитектурное проектирование, его приоритеты и будущие направления».

 

Победителей выбирало междисциплинарное жюри, в состав которого входили: Ганс-Ульрих Обрист (Hans-Ulrich Obrist), Элизабет Диллер (Elizabeth Diller), Эллисон Арифф (Allison Arieff), Брэдфорд Шеллхаммер (Bradford Shellhammer), Дэниел Саймон (Daniel Simon), Дрор Беншетрит (Dror Benshetrit), Сильвия Лавин (Sylvia Lavin), Кристина Гоберна (Cristina Goberna), Аарон Бетски (Aaron Betsky), Роберт Макки (Robert McKee), Александр Уолтер (Alexander Walter), Дэвид Басульто (David Basulto), Бекки Квинтал (Becky Quintal), Мэтью Хоффман (Matthew Hoffman) и Франческа Джулиани (Francesca Giuliani).

 

В 2016 году жюри выбрало трех победителей и вручило поощрительные премии авторам еще 10-ти работ.

 

Первая премия досталась команде архитектурного бюро Olson Kundig из Сиэтла за историю под названием «Добро пожаловать на 5-й фасад».

 

Вторую премию получил Хагай Бен Наим (Hagai Ben Naim), студент архитектурного факультета, обучающийся в Париже, за работу «Парижская колыбельная».

 

Третье место занял Коби Логендрараджа (Kobi Logendrarajah), студент архитектурного факультета Университета Ватерлоо (Канада), за «12 морских миль» (“12 Nautical Miles”) — историю, в которой показано, как архитектура создается, культивируется и используется буквально на пустом месте в забытой Богом земле.

 

«На создание этой истории меня вдохновило аниме „Черная лагуна“, действие которого происходит на вымышленном острове по соседству с Таиландом. Остров был домом для изгоев мира, начиная от пиратов и заканчивая дезертирами времен войны во Вьетнаме. Я развил и расширил идею убежища, предположив, что это место скрыто от глаз любого правительства, и человек может проявить там полную свободу деятельности по своему усмотрению. Хотелось увидеть, как архитектура отреагирует на подобную социальную структуру, поэтому я создал сценарий, затрагивающий некоторые из проблем, с которыми мы сталкиваемся сегодня. Как мы заявляем права на землю, кому позволено быть частью ее, и кто был здесь первым — все это вопросы, над которыми я хотел, чтобы люди глубоко задумались», — объяснил Коби Логендрараджа.

 

10 поощрительных наград (honorable mentions) жюри присудило следующим участникам: Sean Cottengim & Alex Gormley; Scott Lindberg & Katherine Nesse; Rubin Quarcoopome; Liao Hung Kai & Huang Hsiao Rou; Patch Dobson-Pérez; Nicola Chan, Nikolas Kourtis & Pui Quan Choi; Kostis Ktistakis; Will Fu; Mark Morris & Neil Spiller; and Olalekan Jeyifous.

 

 

 

 

 

 

АКТ I

 

Мой отец приплыл в Барену на рекламном щите, не имея ничего, кроме одежды и мешка с подержанной электроникой. Да, именно так, он переделал демонтированный малазийский рекламный щит в плот и оказался в нескольких сотнях миль к востоку от Филиппин. Именно там его встретил безымянный силуэт морской нефтяной платформы, которую мы вскоре назовем Бареной. Мой отец познакомился с заброшенной нефтяной платформой во время ее переоборудования под «независимый» рынок. Она стала центром незаконной торговли дешевыми товарами в Южно-Китайском море. Неопознанная нефтяная платформа находилась в международных водах, вдали от юрисдикции стран, которые могли бы попытаться конфисковать товары или запретить торговлю. Это позволило людям со всей Юго-Восточной Азии нелегально покупать и продавать дешевые товары не привлекая внимания, что сделало Барену одним из самых оживленных черных рынков. Вот здесь-то и появился мой отец.

 

С мешком контрафактной электроники, привезенным на рекламном щите, он начал строить свой бизнес на перемаркировке и продаже подержанных товаров, поднимаясь все выше по лестнице продаж. Поскольку Барена лежала в международных водах, она находилась за пределами границ любой страны, и мой отец воспользовался этим бесконтрольным рынком. Построив свою империю, он взял тот самый рекламный щит, с помощью которого нашел сюда дорогу, и водрузил его в центре Барены — в знак уважения к духу свободного рынка. После его смерти я сделал еще один шаг к осуществлению его мечты. Действительно, почему бы не пойти до конца? Вместо того, чтобы продавать дешевую электронику, почему бы не продавать самый значительный актив человека, которым он может владеть, — его землю, а еще лучше — его право владения.

 

 

АКТ II

 

Меня прозвали Локкузнец*. Я создал игру в недвижимость в Барене, разделил территорию на участки и контролировал движение рынка. Джон Локк однажды сказал: «Хотя земля и все низшие существа принадлежат сообща всем людям, все же каждый человек обладает некоторой собственностью, заключающейся в его собственной личности, на которую никто, кроме него самого, не имеет никаких прав. Мы можем сказать, что труд его тела и работа его рук по самому строгому счету принадлежат ему. Что бы тогда человек ни извлекал из того состояния, в котором природа этот предмет создала и сохранила, он сочетает его со своим трудом и присоединяет к нему нечто принадлежащее лично ему и тем самым делает его своей собственностью. Так как он выводит этот предмет из того состояния общего владения, в которое его поместила природа, то благодаря своему труду он присоединяет к нему что-то такое, что исключает общее право других людей»**. Я твердо верю в эту идеологию, олицетворяющую полное использование всех возможностей свободы. Опираясь на слова Локка и финансовую базу, унаследованную от предприятия своего отца, я начал строить здания на торговых площадях нефтяной платформы. Я создал первое в мире оффшорное частное сообщество и нацелился на самых богатых предпринимателей во всей Юго-Восточной Азии. Не просто обычных миллионеров и миллиардеров, а всех, кто хотел замарать руки в грязном бизнесе. Убежище, где они могут вести дела без присмотра и порицания со стороны государства. Что может быть лучше, чем Барена!

____________

* В оригинале Lock(e)smith. Непереводимая игра слов: Locksmith — специалист по замкам, слесарь; Locke John (Джон Локк; 1632—1704) — английский философ, теоретик либерализма. Естественное состояние, по Локку, — состояние полной свободы и равенства при распоряжении своим имуществом и своей жизнью. Свобода, по Локку, представляет собой свободу человека «располагать и распоряжаться, как ему угодно, своей личностью, своими действиями… и всей своей собственностью». Прим. TEHNE

** Цитата из работы Локка «Два трактата о правлении». Русский перевод приводится по изданию: Джон Локк. Сочинения в трех томах. Том 3. — Москва, 1988. — С. 277. Прим. TEHNE (мы привели чуть более расширенную цитату из Локка, чем в оригинальном тексте эссе К. Логендрараджа).

 

 

Новые очертания собственности заново определили внутренние границы импровизированного города. Я живу в матрице этих границ и ценностей, связанных с ними. Они привносят порядок в эту нефтяную платформу, придают всему смысл. Всякий раз, когда я прогуливаюсь по платформе, я вижу только потенциальные предприятия и возможности, сформированные и ограниченные линиями собственности. Четкое организационное разделение между зданиями, подразделениями и программами — это ключ к планированию. Предоставляя каждому арендатору определенную площадь, за которую он или она заплатили, мы даем им полную свободу делать все, что они пожелают. Нет необходимости размывать границы общественного и частного пространства, нет необходимости иметь дело с оттенками серого цвета. Мир, в котором мы живем, — это черное и белое, богатые и бедные. Да и нет. Единицы и нули. Чтобы понять прошлое, настоящее и будущее, боги дали нам мастерство развития недвижимости.

 

 

АКТ III

 

Превратить Барену из черного рынка в район для богатых было нелегкой задачей. Я столкнулся с сопротивлением торгашей времен моего отца. Они хотели сохранить Барену как центр для простых торговцев, где каждый может заработать на жизнь. Утверждая, что моя империя недвижимости является монополией и что с моей стороны несправедливо владеть общественной территорией, предназначенной для торговли, эти низкосортные простолюдины рассказывали мне о морали. Те самые плуты и жулики, грабившие грузовые корабли подобно пиратам, и продававшие украденные товары на черном рынке, взывали к справедливости. Возвращайтесь на берег, если хотите вести «честную игру».

 

Вы не можете ожидать, что Барена, зачатая из семени капитализма, будет относиться к своим детям одинаково. Она вытаскивает сосок изо рта слабого и кормит им сильного. Слабым всегда достаются только крохи со стола сильных. Прежние мелкие торговцы дошли даже до того, что врывались в мои жилые комплексы и самовольно заселяли свободные апартаменты, расположенные рядом с квартирами, оплаченными платежеспособными клиентами. Невероятно, они вели себя как старомодные сквоттеры! Мои жильцы даже начали жаловаться на чрезмерный шум, ссылаясь на постоянные петушиные бои и гомон азартных ставок. Что еще более отвратительно, так это то, что некоторые из этих грязных вредителей заселили технические помещения платформы, чтобы распространять свою заразу торговли на черном рынке. Они явно не понимали концепции частной собственности...

 

 

АКТ IV

 

Возможно, я упустил из виду несколько моментов. Мне следовало подготовиться к этому. Паршивые негодяи... Эти варвары оккупировали большую часть Барены своей упорной тактикой самовольного захвата. Их трудно победить, пока их численность продолжает расти. Их стайный менталитет заразителен, он поглощает даже моих квартиросъемщиков, когда они захватывают одну жилую башню за другой. Этот вирусное распространение, кажется, усиливается благодаря форме жилых башен, облегчающей быстрое перемещение, этаж за этажом. Вырезая пустоты в сердцевине башен и между этажами, эти сквоттеры ведут себя как термиты. Они отвоевывают собственность, переоборудуя башни в вертикальные рыночные пространства с атриумами, грандиозными проходами и мостами, соединяющими башни в единую сеть. Что за мусорное использование пространства! Они полностью проигнорировали установленные мной границы собственности, и вы даже не можете определить, когда вы входите в одно здание, а когда выходите из другого! Никто никогда не сможет извлечь из этого выгоду, такая среда не подходит для операций с недвижимостью. Я нашел последнее прибежище в отцовском рекламном щите. Этот памятник олицетворяет все, на чем я стою. Возможно, мне следует продолжить путешествие моего отца. Возьму рекламный щит и отправлюсь в другом направлении, возможно, смогу найти другую нефтяную платформу или даже морскую ветряную электростанцию. Я должен действовать быстро; это лишь вопрос времени, пока сопротивление не найдет меня здесь. Неизвестно, что они со мной сделают, если узнают, кто я такой.

 

 

АКТ V

 

Океан и небо рассказывают непрерывную историю любви. Когда мы смотрим на небо снизу или на океан сверху, мы становимся свидетелями разлуки этих двух влюбленных. Дождь и испарения становятся похожими на любовные письма, постоянно выражающие их отношения. Между ними находится земля — простой наблюдатель. Земля завидует этой любви, и мы, люди, резонируем с землей. Мы осушаем и отводим озера, чтобы создать место для застройки. Мы строим высокие металлические призмы, заслоняющие небо. Все это делается, чтобы помешать истории этой любви, истории, частью которой мы сами хотим быть. Земля сама по себе является существом, одержимым собственностью, пытающимся контролировать и океан, и небо. Однако родственные души в конце концов находят место для встречи в отсутствие суши — открытое море за пределами территориальных вод. Только во время приливов и отливов двое влюбленных могут воссоединиться и поцеловаться на горизонте.

 

Прошло довольно много времени с тех пор, как я думал о своей жизни в Барене. Я возобновил путешествие моего отца по международным водам, плывя на том же рекламном щите после изгнания с нефтяной платформы. Хотя, должен сказать, было кое-что интересное, чему я стал свидетелем во время бегства из Барены. Внизу, у бетонных оконечностей нефтяной платформы, я заметил, что под моими ногами развивается совершенно другой мир. Это был мир морских существ, живущих в подбрюшье платформы. От рыб с яркой текстурой до величественных цапель — другое измерение, живущее параллельно с нашим. Это было действительно зрелище, которое нельзя пропустить. Невежественный, я думал, что являлся единственным обладателем Барены, но был слишком наивен, не понимая, что мои возможности ограничены. Я не видел всей картины, не мог понять, что мою «собственности» разделяло со мной нечто большее, чем я. Невольно задумаешься, действительно ли мы владеем чем-то в этом мире. Мы приходим в этот мир из утробы матери с пустыми руками и умираем, не забрав ничего с собой в загробную жизнь. Так почему же считаем, что имеем право собственности, пока живем? Возможно, нам следует относиться к этому миру как к серому океану, бесцельно соблазняемому ритмом течений. Оставить все позади и отдать даже наши тела на волю луны...

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

ACT I

 

My father sailed to Barena on a billboard with nothing more than the clothes on his back and a sack of second-hand electronics. Yeah that’s right- he modified a dismantled Malaysian billboard into a raft and wound up a few hundred miles east of the Philippines. It was there where he was greeted by an anonymous silhouette of an offshore oil platform, who we would soon call Barena. My father met this abandoned oil rig during its repurposing into an “off-the-grid” marketplace. It served as a hub for cheap illegal trading in the South China Sea. The unidentified oil rig was stationed in international waters, away from the jurisdictions of countries that would seek to confiscate or end these dealings. This allowed people from all over Southeast Asia to illegally buy and sell cheap merchandise under the radar, propelling Barena to be one of the busiest black markets. That’s where my father comes in.

 

With his bag of knock-off electronics he brought over on the billboard, he started to build his business by rebranding and selling these second-hand products, climbing his way up the sales ladder. Since Barena laid in international waters, it was outside the boundaries of any country and my father took advantage of this capless market. After building up his empire, he erected the same billboard he used to find his way here and propped it up in the centre of Barena; a salute to the spirit of the free market. After his passing, I took his dream a step further. Why not go all the way? Instead of selling cheap electronics, why not sell man’s biggest asset he can own, his land – or better yet his property.

 

 

ACT II

 

They call me the Lock(e)smith. I created the real estate game in Barena, developed subdivisions, and controlled the flow of the market. John Locke once said “Whatsoever then he removes out of the state that nature hath provided, and left it in, he hath mixed his labor with, and joined to it something that is his own, and thereby makes it his property.” I’m firm believer in this ideology, the epitome of practicing the full capabilities of one’s freedom. With the strength of Locke’s words and the financial backing I inherited from my father’s enterprise, I began constructing buildings in the market spaces on the oil platform. I created the world’s first offshore private community and I targeted the wealthiest entrepreneurs in all of Southeast Asia. Not just your ordinary millionaires and billionaires, but anyone who wished to soil their hands in dirty business. A sanctuary where they can deal without the eye of the state judging and condemning them. What better place is there than Barena!

 

With these new property lines, I redefined the internal boundaries of this makeshift city. I live by the matrix of these lines and the values attached to them. They bring order to this oil rig, they make sense of everything. Whenever I take a stroll on this oil platform, all I see are potential ventures and opportunities, shaped and restricted by property lines. The distinct organizational separations between buildings, units, and programs is the key to planning. Giving each tenant the precise area of property he or she has paid for, it gives each of them their full liberties to do whatever they will. No need to blur the lines of public and private space, no need to deal with the gray. The world we live in is black and white, rich and poor. Yes and no. Ones and zeros. To understand the past, the present, and the future, the craft of property development is truly handed down from the Gods.

 

 

ACT III

 

Transforming Barena from a black market grounds to a neighborhood for rich mercenaries wasn’t an easy task. I was faced with resistance. You see, the old mercenaries during my father’s time stood in front of my vision. They wanted to keep Barena as a centre for the common merchant, where everyone can make a living. Claiming that my real estate empire was a monopoly and how it was unjust of me to own a space that is meant for public trading, these low-class peasants were talking about morality. These same deceiving merchants who loot cargo ships like pirates and sell their goods on the black market are pleading for fairness. Go back to shore if you want to play a “fair game”.

 

You can’t expect Barena, which was conceived from the seed of capitalism, to treat her children equally. She pulls her teat out of the mouth of the weak and feeds it to the strong. The weak will only drink what trickles down from mouth of the strong, the nerve of them! They have even gone as far as breaking into my housing developments, inhabiting the vacant units alongside the units of my valued paid clients. Unbelievable, acting like old fashioned squatters! My tenants have even started complaining about the excessive noise, implicating to the insistent cock fighting and betting. What’s even more despicable is that some of these dirty pests have infested the mechanical rooms to spread their infective conduct of black market trades. They clearly don’t understand the concept of private property…

 

 

ACT IV

 

Perhaps there were a few things that I have overlooked. I should have prepared for this. Lousy scoundrels…These barbarians have occupied the majority of Barena with their persistent squatting tactics. They are hard to defeat while their numbers continue to multiply. Their mob-like mentality is infectious, assimilating even my tenants as they occupy tower to tower. This viral-like growth seems to be enhanced by the form of my density towers, making them circulate easily, floor by floor. Cutting out voids in the cores of my towers and in between floors, these squatters behave like termites. They are reclaiming the property by retrofitting the towers into vertical market spaces with atriums, grandiose circulation, and created bridges to connect the towers to form a network. What rubbish use of space! They completely ignored the property lines I laid down and you can’t even tell when you step into one building and when you exit another! No one will ever profit off of this, this environment isn’t ideal for real estate. I have resorted to take refuge in my father’s billboard. This monument represents everything that I stand for. Perhaps I should restart my father’s voyage. Take the billboard it on another course, perhaps maybe I can find another oil rig, or even an offshore wind farm. I should act fast; it’s only a matter of time until the resistance will find me here. There’s no telling what they will do to me if they find out who I am.

 

 

ACT V

 

The ocean and sky tell an ongoing love story. When we look up to the sky from below or down at the ocean from above, we witness the separation of these two lovers. Rain and evaporation become like love letters, constantly expressing their relationship. In between is the land, a mere spectator. The land is envious of this love, and we humans resonate with land. We drain and divert lakes to create space for development. We build soaring metallic prisms to obscure the sky. All in efforts to interfere with this love story, a story we wish to be a part of. Land itself is a possessive being, trying to control both ocean and sky. However, these soul mates eventually do find a place to meet in the absence of land; the High Seas. It’s only in high tides where these two lovers can reunite and kiss along the horizon.

 

It’s been quite some time since I thought about my life in Barena. I’ve renewed my father’s journey across international waters, sailing on the same billboard after being exiled from the oil rig. Although, I must say there was something interesting that I witnessed while fleeing Barena. Down by the concrete limbs of the oil rig, I noticed there was a whole another world evolving beneath my feet. It was a world of marine creatures, living off of the underbelly of the oil rig. From vibrantly textured fishes to majestic egrets, it was another dimension simultaneously living parallel to ours. It was truly a sight to see. Clueless me, I thought, I was the sole possessor of Barena but I was too naive to see that my scope was limited. I couldn’t fathom to see the bigger picture that my “possessions” were shared among something greater than me. It makes me think if we can really own anything in this world. We are born out of the womb with nothing and die without bringing anything into the afterlife. So why do we feel we are entitled to possessions while we live? Perhaps we should treat this world as a gray ocean, aimlessly being seduced by the rhythm of the currents. To leave everything behind and to give up even our bodies to the pulls of the moon…