М. Я. Гинзбург. Культура жилища. 1934

    

 

 

Публикуем первую главу из книги архитектора М. Я. Гинзбурга «Жилище : Опыт пятилетней работы над проблемой жилища» (Москва, 1934). Автор широко известен в мире своими работами по проектированию и строительству жилых, общественных и промышленных зданий, а также теоретическими трудами.

 

Моисей Яковлевич Гинзбург (1892—1946) — советский архитектор, практик, теоретик и один из лидеров конструктивизма.

 

Список основных трудов архитектора:

 

---

 

 

 

 

Жилище умел сооружать еще человек неолита. Австралийские и тасманийские орды, не имевшие еще средств производства, почти не обладавшие каким-либо установившимся семейно-бытовым укладом, устраивали себе навесы, простые шалаши из ветвей, коры, тростника, камышей, травы.

 

Первобытное племя Аэта с острова Люсон строило себе хижины площадью 5—7 м² и вышиной около 1½ м.

 

Здесь мы видим первоначальную зачаточную форму жилья без какой бы то ни было дифференциации по семейно-бытовым признакам; единственное назначение жилья — удовлетворение потребности ночлега.

 

У малайских племен¹ (семанги, сенои, джакун), оседавших вследствие увеличения количества добываемой пищи на одном месте и усваивавших первые начатки земледелия, мы встречаем уже образование семей и соответственно этому более развитое жилье.

____________

¹ Указанный пример, как и все прочие, помеченные знаком ¹, заимствованы из книги Г. Кунова «Всеобщая история хозяйства».

 

Маленькие хижины, в которых жила одна супружеская чета с детьми, и большие, служащие жилищем двум, трем, четырем семьям — результат и отражение этого начального этапа человеческой культуры.

 

У более развитых малайских групп, которые занимаются земледелием в сравнительно больших размерах, под одной крышей живут шесть, семь, восемь семейств, иногда 20—25 человек. В этих хижинах помещения для спанья отделены друг от друга бамбуковыми стенами или занавесками из циновок.

 

В домах племен Макка и Нутка¹ живут несколько семейств, стоящих в близком родстве друг с другом и образующих „большую семью“. Посреди дома на некотором возвышении над уровнем пола находится большой очаг; в более крупных хижинах бывает и два очага; на них сообща готовят пищу. Над очагами — подставка для копчения рыбы. Около очага низкие сидения, покрытые циновками, где сидят во время совещаний старейшие члены домашней общины и гости. Кроме того каждый взрослый член семьи имеет у одной из продольных стен дома постель, покрытую циновками, покрывалами, шкурами. Постели мужа и жены расположены рядом.

 

Здесь мы встречаемся уже с довольно высокой формой жилья с дифференцированными функциями: а) приготовление пищи, б) общее помещение принятия пищи, отдыха, совета и в) сон.

 

У племени восточного Педжетсунда пища приготовляется в особых деревянных шалашах в стороне от жилья. Уже на этой начальной ступени развития производительных сил мы встречаемся с фактом накопления пищевых запасов, отсюда постройка отдельных кладовых и складов.

 

Круглые хижины мандан¹ свидетельствуют о полном хозяйственном единстве „большой семьи“; у ирокезов жилье отражает происходящий в такой большей семье процесс хозяйственной дифференциации. Так, план дома племени сенека показывает, что жилье их состояло из 24 жилых каморок для отдельных семейств. Со стороны обоих узких фасадов дома было по одной входной двери, ведшей в широкий, тянувшийся вдоль всего дома коридор с шестью кухонными очагами. Направо и налево от коридора были расположены комнатки отдельных семейств, отделенные друг от друга досками и стенными циновками.

 

В европейских условиях мы уже не находим следов этого начального состояния культуры жилья. Процесс хозяйственного расслоения родов — превращение их в отдельные семьи нескольких поколений, — идущий параллельно со стабилизованной оседлостью, более высоким техническим уровнем земледелия и наличием прирученных домашних животных, привел уже к кристаллизации типа жилого дома Средней Европы — прародителя и наших европейских жилых домов.

 

 

1. Киргизская палатка.

 

 

2. Туркменская кибитка в Хиве.

 

 

3. Постройка жилища племени Вакара.

 

 

4. Малайская хижина (по модели в Бременском музее).

 

 

Древнейшие типы саксонского или нижнегерманского крестьянского дома, франконского и шварцвальдского дома представляют собой основные схемы, по которым идет дальнейшее развитие многочисленных крестьянских жилых домов Европы¹.

____________

¹ По материалам энциклопедии «Промышленность и техника строительного искусства», том I.

 

В саксонском доме ярко выражен единый хозяйственный организм. Он представляет собой обычно вытянутый в продольном направлении прямоугольник. По той же продольной оси расположены среднее и главное помещения дома, частично используемое как рига или хозяйственный склад, частично как общее помещение Diele. В конце Diele находятся так называемый Flet с очагом, по обе стороны которого расположены сараи. Очаг не имеет трубы; дым уходит через отверстие в крыше. По обе стороны очага расположены спальные помещения. В общее помещение входят: конюшня, коровник, свиной хлев, амбар, погреб, жилая комната и кухня.

 

Точно так же постольку, поскольку сохраняется социально-экономическое единство семьи, вполне очевидна и дальнейшая трансформация этого типа с сохранением композиционного единства большого продольного помещения и нанизанных на него меньших. Однако большое продольное помещение эволюционирует, превращаясь либо во внутренний двор (римское, помпеянское, итальянское „atrio“ и восточное жилье), либо во внутреннее общее помещение Diele, Hall (английское, американское, отчасти немецкое жилье).

 

Другой древнейший тип крестьянского жилья — франконский дом — разворачивается в противоположность саксонскому в поперечном от входа направлении. Общее помещение с очагом проходит по поперечной оси дома; далее жилье располагается по одну сторону общего помещения, а хлев и амбар — по другую. Общее помещение трансформируется затем в сени и кухню.

 

Здесь мы сталкиваемся по существу с той же хозяйственной системой, однако носящей на себе следы постепенного развития этого хозяйства (служебное помещение как и жилье может расти) и известной четкости в дифференциации бытовых процессов (собственно жилые помещения четко отграничены от служебных).

 

Третий тип — шварцвальдский крестьянский дом, — не отличаясь по существу от франконского, располагается однако в двух-трех этажах (внизу домашний скот, наверху жилье). То же явление можно встретить в татарских домах горного Крыма.

 

Однако еще задолго до трансформации крестьянского жилища в развитой тип городского дома в истории развития жилищ встречаются примеры сложнейших архитектурных комплексов у первобытных народов. Так, испанцы, впервые попав в области Мексиканского залива, застали у обитавших здесь индейских племен поселения, состоящие из многоэтажных зданий.

 

На примере развития мексиканских племен можно чрезвычайно наглядно проследить процесс перерождения этих хозяйственных общин в обычные формации товарного общества, который в дальнейших своих стадиях окончательно дифференцирует способы расселения и формы жилищ земледельцев и классов ремесленников и торговцев.

 

Аналогичный процесс происходил и в начале нового летоисчисления в Европе.

 

Бедный, скромный, маленький Рим с уединенными домиками патрициев, с небольшим кварталом ремесленников переживал период лихорадочного роста. Повсюду начали тесниться бесчисленные высокие, как башни, доходные дома, жилища бедного простонародья, лепившиеся на самых крутых склонах или возвышавшиеся на самых высоких вершинах семи холмов.

 

И посреди этой скученности и бедноты вырастали в больших садах огромные дворцы всадников, купцов, генералов, обогатившихся войной и ростовщичеством².

____________

² Г. Ферреро, Величие и падение Рима.

 

 

5. Внутренность киргизской юрты Сыр-Дарьинской области.

 

 

6. Дом Кирди-Масса в Негрском поселке.

 

 

7. Поселок Буреку (Камерун).

 

 

8. Негрский поселок Масса.

 

 

9. Хижина в Эль-Буба (Камерун).

 

 

10. Поселок Гульфе (Камерун).

 

 

11. Поселок Экокэн (Камерун).

 

 

Однако проследить этот процесс на конкретном архитектурном материале удается лишь в средневековой Европе, когда с началом крестовых походов начинается развитие торговли, разбивающее основы натурального хозяйства; земледелие отделяется от промышленности, и промышленность дробится на многочисленные отрасли.

 

Старое крестьянское жилище первобытных земледельческих народов по мере обогащения отдельных лиц (сеньоров-феодалов) на первичной своей хозяйственной основе пришло к дифференциации отдельных функций, к росту отдельных помещений жилого и хозяйственного значения, к улучшению условий функционирования всех потребностей феодала. Так создался феодальный замок, помещичья усадьба. С другой стороны, старое крестьянское жилище, приспособляясь к условиям городского существования, к новым формам хозяйственной структуры, послужило материалом для формации нового буржуазного жилья.

 

Уже древние римские и помпеянские дома обнаруживали следы этого приспособления, когда к обычному типу хозяйственного организма, группируемого вокруг атриума, прибавляли с фасадной стороны, выходящей на улицу, несколько помещений, используемых либо как мастерская, либо как торговое помещение. Однако города средневековой Европы уже так модифицируют старый крестьянский дом, что служебные помещения постепенно сходят на-нет, а магазин или мастерская увеличивается в своем значении и размерах вплоть до того, что жилье переходит в верхний этаж, уступая нижний этаж мастерской или магазину.

 

Жилье все еще остается единым хозяйственным организмом, где место овина или коровника заняла мастерская или лавка. Однако дальнейшее развитие торгового капитала, образование промышленного капитала, вытеснение мелкого ремесла крупным фабричным производством и мелкой лавочной торговли крупными торговыми предприятиями — все это наносит непоправимые удары старому жилью.

 

Отныне жилье фабриканта или рабочего не есть часть фабрики, как магазин не есть часть жилья торговца.

 

Происходит постепенно процесс полного отделения места труда человека от места его жилья. Исключения составляют лишь некоторые междуклассовые группы интеллигенции — художники, писатели и ученые, труд которых, оставаясь в старых ремесленных формах, позволял в известном смысле сохранить органическое единство места работы и жилья.

 

Как общее правило, однако производительный труд человека пространственно отрывается от его жилья.

 

Точно так же чрезвычайно давно начавшийся процесс концентрации излишков материальных благ в руках отдельных семейств привел к тому, что функционирование одних и тех же физиологических и культурных потребностей получает различные социальные нормы в зависимости не от соответствующих гигиенических требований, а от экономических возможностей того или иного класса.

 

На одном и том же техническом уровне сооружения жилья потребности сна могут разрешаться для фабричного рабочего например в виде койки в рабочей казарме, а для фабриканта — в виде целой группы специальных комнат.

 

* * *

 

Один из крупнейших по значению очагов нашего исторического прошлого — искусство греков, римлян и итальянцев — оставил нам в наследие великолепные храмы, роскошнейшие термы, изумительные дворцы, но чрезвычайно мало оставил нам следов подлинной культуры жилья. Конечно это явление неслучайно, и не в недолговечности строительных материалов, которые были употреблены для жилых строений, заключается причина этого явления. Более позднее искусство романских народов, итальянцев, французов и испанцев, в великолепной сохранности оставившее нам свои грандиозные дворцы и более скромные жилища, подтверждает факт отсутствия у романских народов развитой специфической культуры жилья. Анфилады итальянских дворцовых зал с пышной орнаментикой, позолотой и монументальной росписью в сущности своей также не приспособлены для жилья человека, как тесные жилища французских буржуа. Схема их организации — та же схема величавых осевых композиций, подлинных отпечатков романской культуры: храмов, пропилей, терм и базилик.

 

 

12. Старые дома в татарских деревнях Крыма. Планы. Разрезы. Фото фахверковой кладки.

 

 

13. Старый жилой дом в Стамбуле.

 

 

14. Ханский дворец в Бахчисарае.

 

 

15.

 

 

16.

 

 

17.

 

 

18.

15—18. Старые татарские дома в Крыму.

 

 

19. Жилой квартал в Бухаре.

 

 

20. План узбекского дома в Бухаре.

 

 

21.

 

 

22.

21—22. Старые жилые дома в Стамбуле.

 

 

23. План узбекского дома в Бухаре.

 

 

24.

 

 

25.

 

 

26.

24—26. Внутренние дворы узбекских домов.

 

 

Средства, которыми эта схема осуществляла свое воздействие, — средства искусства, воспринимаемого преимущественно зрительно и не рассчитанного на удовлетворение сложного комплекса человеческих потребностей во времени. Там, где средства эти по экономическим соображениям не могли быть привлечены к участию, там романское жилище предстоит жалким и беспомощным.

 

Очевидно благоприятные климатические условия и привычка проводить весь день вне дома, на улицах и площадях сыграли здесь свою решающую роль. Незачем было длительным и упорным трудом накоплять культуру жилища, в которой в сущности и не было особой нужды.

 

И неудивительно, что один из основных приемов внутреннего убранства и росписи итальянских дворцов сводится к применению таких архитектурных и живописных решений, которые в наибольшей степени уничтожили бы в залах и комнатах ощущение этих зал и комнат с ограждающими их поверхностями стен и потолков. Почти единственным фоном росписи потолков венецианских дворцов является небо, облака и небожители. Стены всегда в пространственных пейзажах с глубокой далью холмов и полей. Одно из чудес итальянской дворцовой росписи Salla delli assi Леонардо да Винчи в Castello Sforzesco в Милане представляет собой чащу переплетающихся стволов и побегов деревьев на фоне глубокого голубого неба. Этот изумительный шедевр с необычайной остротой подчеркивает весь характер романского жилища, которое во что бы то ни стало стремится иллюзорными средствами уничтожить действительные границы жилья. Все искусство древней Помпеи, его несравненные жилые дома с их росписью подтверждают тот же принцип. Смена декоративных стилей Помпеи есть смена средств все одного и того же иллюзорного искусства, пытающегося убедить разными способами потребителя жилища в том, что он находится не в жилище.

 

Прибавим к этому, что материальные средства внутренней организации жилища — штукатурка, краска, роспись и орнаментика — холодные и неприспособленные к непосредственному осязательному соприкосновению с рукой человека материалы.

 

Интересно отметить, что и самый блестящий представитель современной романской архитектуры Корбюзье в сущности остается верным всему историческому прошлому своего народа. С пластической четкостью и богатством пространственного мышления, с правильным пониманием значения современной индустрии как единственного способа осуществления жилища, Корбюзье все же не ушел в своих жилищных исканиях дальше зрительно воспринимаемых эффектнейших пространственных построений. Вместо иллюзорной росписи и орнаментики своих архитектурных предков Корбюзье дал ряд блестящих иллюзорно пространственных концепций. В этом и заключается острота его решений. Но тем не менее все эти „выставки пространства“ с их бетонной или стальной мебелью и оборудованием не создали пока что сколько-нибудь значительных элементов новой жилищной культуры.

 

С другой стороны, Северная Европа (Германия, Англия, Скандинавские страны), где более суровые климатические условия и совершенно иной бытовой уклад, точно так же, как и наличие иных строительных материалов, способствовала накоплению элементов жилищной культуры, дала нам ряд архитектурных решений для своего времени и условий, достаточно близко приводящих к решению задачи. Действительно, рядовой английский Home — это такой же своеобразный архитектурный тип, как и готический собор или ренессанская ратуша. Концепция английского особняка, его внутренняя обработка, его отдельные элементы с их несколько мрачным колоритом темного дерева и характерной грубоватостью деталей все же представляют собой действительные элементы жилищной культуры, которую мы тщетно стали бы искать в романских странах Европы.

 

* * *

 

Совершенно особо решена проблема культуры жилья в странах Востока. Климатические условия, правда по причинам иным, чем на севере Европы, но тем не менее еще более настойчиво требовали создания изоляции от внешних условий. Социально-бытовые условия, в частности система семейного уклада и хозяйства, создали своеобразное членение на мужскую часть, гарем и хозяйственный двор, членение, в котором главное заключается не в связи этих частей между собой, а в их достаточно хорошей разобщенности. В противоположность европейскому жилищу, особенно романскому, важнейшие функции которого сосредоточены во внешнем представительстве и показе, в восточном жилье мы находим элементы, удовлетворяющие внутренней сосредоточенности человека: жилище длительно удовлетворяет разнообразным потребностям своеобразного бытового уклада. И здесь конечно должна была сформироваться специфическая культура восточного жилья. Во всей Средней и Малой Азии и в более далеких странах Ислама мы можем встретить следы этой специфической культуры как в особенностях общей структуры жилья (поперечное развертывание, сбитые оси отдельных групп помещений и т. д.), так и во всех элементах внутренней обработки. Причем здесь не только нет попыток иллюзорно уничтожить или расширить внутренний объем помещения, но, наоборот, все усилия направлены на создание изолированного от внешнего мира внутреннего пространства. Искусство ковров и тканей, достигшее на востоке исключительно высокого технического и художественного уровня, есть не что иное, как одно из существенных средств в разрешении конкретных задач своеобразной жилищной культуры Востока.

 

 

27.

 

 

28.

27—28. Модель японского дома в Московском историческом музее.

 

 

29. Дом Баба в Токио арх. Т. Вошида.

 

 

Восточный ковер здесь те же камень и штукатурка южанина или дерево северянина. И он действительно полно и исчерпывающе решает здесь целый ряд бытовых проблем.

 

Несколько особняком стоит Япония, которой удалось поднять культуру жилища на исключительную высоту. В японском жилище, в его культуре заключено множество таких специфических особенностей и достижений, которые и сегодня привлекают наше исключительное внимание.

 

Японское жилище прежде всего служит для жилья; оно стремится наиболее точно, наиболее полно удовлетворить комплекс потребностей, возникающих здесь у человека. Оно не стремится к иллюзорности. Наоборот, оно хорошо сохраняет и разрешает стенную поверхность. Вместе с тем оно не так замкнуто и изолированно, как мусульманское жилье. Пространственные потребности оно решает конкретно при помощи подвижности отдельных поверхностей, внутренних и наружных. Стена всегда остается стеной, но сдвигаясь она открывает не иллюзорное пространство итальянских мастеров, а реальные поля, реки, города, горизонты.

 

Японское жилище, подобно мусульманскому жилищу Востока, использует для внутренней обработки естественный материал с его цветом и фактурой, но не тяжеловесные ковры, а легчайшие панно из дерева, бумаги, шелка. Наконец эти материалы используются в разнообразнейшей фактурной обработке, матовой и блестящей, в зависимости от характера материала и его роли в удовлетворении тех или иных потребностей человека.

 

Японское жилище — для человека, для длительных удовлетворений его жилищных потребностей. В нем очень мало предметов и вещей. Оно просто и лаконично. Оно изолирует от внешнего пространства и одновременно реально связывает с ним человека, потому что границы этого жилища легки и подвижны.

 

Жилищная культура здесь сказывается в скупости отдельных приемов, в их удивительной простоте. Чувствуется, что эти немногие элементы точно и четко выполняют свою работу.

 

Это жилище не только для глаза, оно осязаемо — оно для всех чувств человека. Оно не утомляет громадным разнообразием, пестротой или яркостью. Оно не монотонно, так как один и тот же элемент и материал обогащен изумительным качеством своей фактурной обработки.

 

Безусловно мы здесь более чем где-либо встречаемся с подлинным проявлением накопленной культуры человеческого жилища.

 

 

30.

 

 

31.

30—31. Дом Баба в Токио. Т. Вошида.

 

 

32. Дом Муаке арх. К. Ишимото.

 

 

33. План египетского дома.

 

 

34. План римского дома.

 

 

35. Фрески из дома „Цветных капителей“ Помпея.

 

 

36. Перистиль дома Веттиев Помпея.

 

 

37. План дома Пансы.

 

 

38. Дом Веттиев в Помпее.

 

 

39—40. Дворец Massimo dalle Colonne Бальдасар Перуцци. Рим.

 

 

* * *

 

Несмотря на все глубочайшее социальное отличие нашего нового жилья от нового жилья Запада, это последнее представляет для нас во многих отношениях большой интерес. Внимания заслуживают три фактора: процесс социальной деформации западного жилья, процесс технической реконструкции его и трансформация жилья под давлением экономических факторов.

 

Если западноевропейская буржуазная семья в основном сохранила и по сейчас свои специфические черты, то одновременно с этим она испытывает и ряд изменений в связи с изменившейся экономикой Западной Европы.

 

Прежде всего европейская семья уменьшилась в своем размере. Почти как правило, — это семья одного-двух поколений. Место старых патриархальных семей заняла супружеская пара и максимум двое-трое детей.

 

Общее экономическое состояние послевоенной Европы заставляет архитекторов решить проблему жилья под знаком максимальной рационализации каждого метра площади, заставляет мысль передового архитектора работать над новым социальным типом, который получил на Западе специальный термин „жилье-минимум“ (Die Wohnung für das Existenzminimum).

 

И если на базе необычайного обострения капиталистических противоречий появляются в противовес жилью-минимуму отдельные роскошные особняки — жилье рафинированной роскоши, то нас эти отдельные экземпляры конечно интересовать не могут.

 

В „жилье-минимуме“ западноевропейский архитектор стремится компенсировать этот „минимум“ рационализацией всех бытовых процессов.

 

Дифференцируются два основных процесса — дневное пребывание и принятие пищи, с одной стороны, и спальные помещения, с другой.

 

Спальные помещения трактуются по типу кабин парохода или спального вагона, где кроме кровати, шкафа, ночного столика и узкого прохода ничего больше нет. Эта спальня-кабина на 1 человека имеет часто менее 6 м², а на 2 около 9—12 м².

 

Несколько большая площадь отводится на столовую и комнату дневного пребывания, где уже никто не спит.

 

Чрезвычайно характерен и с необычайной ясностью подтверждает факт сохранения европейской семьи как экономически связанной хозяйственной единицы, архитектурный прием, при котором все спальные помещения непосредственно выходят в комнату дневного пребывания.

 

Это, между прочим, одно из лучших немецких плановых решений жилья (арх. Hessler); но тем не менее нельзя не заметить, что при наличии нескольких взрослых членов семьи такое решение тормозит эмансипацию этих взрослых членов, препятствует процессу дальнейшей дифференциации семьи.

 

Такова же в сущности социальная природа и так называемой „однокомнатной квартиры“, родоначальником которой является Корбюзье.

 

Принцип однокомнатной квартиры переносит ту же социальную концепцию из плоскости в пространство, непосредственно связывая места функционирования всех бытовых процессов членов семьи с общим помещением квартиры.

 

Этот прием, являясь одним из лучших европейских архитектурных решений жилья, совершенен для семьи, состоящей из двух-трех человек. При большей численности семьи, он точно так же, как и Гесслеровский план, фиксирует экономическую зависимость одних членов семьи от других, препятствует процессу эмансипации от этой зависимости.

 

Комната дневного пребывания обычно является одновременно и местом принятия пищи. Кухня европейского „жилья-минимума“ носит на себе следы двух процессов. С одной стороны, более высокого технического уровня приготовления пищи, с другой, — общего состояния вопросов питания в Европе, где наличие громадного количества ресторанов, кафе, а главное магазинов, изготовляющих пищевые полуфабрикаты, позволяет заменить старую барскую кухню помещением в 4—6 м². С необычайной четкостью развертывания технологических процессов приготовления пищи в такой кухне-лаборатории размещены все необходимые агрегаты: газовая плита, рабочий стол, мойка, холодный шкаф.

 

 

41. Дворец Дожей. Зала сената. Венеция.

 

 

42. Интерьер особняка в Boulogne sur Seine. Корбюзье и Жаннере.

 

 

43. Саксонский дом.

 

 

44. Эйдерштедский дом.

 

 

45. Франконский дом.

 

 

46. Шварцвальдский дом.

 

 

47. План вологодской избы.

 

 

48. План финской избы.

 

 

49. План литовской избы.

 

 

50. Старый рыбачий поселок в Смэгене. Западное шведское побережье.

 

 

51.

 

51а.

51 и 51а. Рыбачий дон Эрни (Швеция).

 

 

52 и 52 a, b, с. Старый шведский дом.

 

 

53.

 

53a.

 

53b.

53 и 53 a, b. Дом в Энгадине возле Цюриха. Беслер.

 

 

 

54 и 54 а. Дом в Эрленбахе возле Цюриха. Гефели.

 

 

55. План жилого дома Авери Коонлея. Чикаго. Фр. Л. Райт.

 

 

56. Жилой дом в Ок-парке. Чикаго. Фр. Л. Райт.

 

 

57. Дом Фреемана в Лос-Анжелосе. Фр. Л. Райт.

 

 

Немецкая кухня, в частности франкфуртская кухня, в этом отношении является вполне законченным образцом, который в европейских условиях дает безупречное решение вопроса.

 

Небольшая ванная комната с уборной, где ванна нередко в целях экономии заменяется сидячей ванной или душем, исчерпывают все содержание этого жилья-минимума.

 

Таким образом в новом европейском жилье нельзя отрицать громадных достоинств, заключающихся в тщательном изучении габаритов всех жилых помещений, в серьезнейшем продумывании всех бытовых процессов, в скрупулезном взвешивании всех экономических сторон решения вопроса.

 

С этой точки зрения новое европейское жилье бесспорно представляет собой ценный материал для изучения.

 

Но не следует упускать из вида, что вся эта громадная работа есть ответ на данный европейскому архитектору социальный заказ, смысл которого заключается в сохранении кустарного (хотя и на более высокой технической базе) индивидуального хозяйства, в сохранении и культивировании буржуазной семьи как хозяйственной единицы, где одни члены ее экономически зависят от других.

 

Еще более, нежели социальная структура европейского жилья, поучительны и заслуживают всяческого изучения и использования вопросы качества всех отдельных деталей жилья, которые являются отражением большой жилищной культуры, сумевшей вызвать появление соответствующих отраслей индустрии, обслуживающих новое жилье. Начиная от разных сортов красок и лаков, водонепроницаемых и несмываемых, оконных и дверных приборов, санитарных устройств и кончая простой, хотя и достаточно разнообразной мебелью, европейская жилищная индустрия всячески обслуживает потребителя и дает возможность архитектору пользоваться вполне доброкачественными стандартами для стройки и оборудования. Не будет преувеличением, если мы скажем, что наибольшая, пожалуй, решающая доля того благоприятного впечатления, которое производят на нас лучшие образцы нового европейского жилья, относится именно за счет этой жилищной культуры, базирующейся на соответствующих новых отраслях индустрии.

 

Борьба за создание такой индустрии в СССР, борьба за разработку соответствующих стандартов для этой индустрии — важнейшая задача, стоящая перед советскими архитекторами.

 

Чрезвычайно важным фактором в развитии европейского жилья является возникновение совершенно новых отраслей индустрии строительных материалов. Если еще в XIX столетии европейское жилье не знало почти никаких других строительных материалов кроме кирпича, то вся борьба современных европейских архитекторов за новое жилье проходит под флагом борьбы за новые строительные материалы. Бетонитовые камни, бетонные блоки, пемза, газоцелл и бимсбетоны стремятся вытеснить кирпич. За ними следуют всевозможные синтетические плиты: гераклит, соломит, целотекс, месонит.

 

Легкие по весу плиты, будучи великолепными термоизоляторами, произвели революцию стены. Старая кирпичная стена была универсальной, она выполняла и статические и термические функции одновременно. Наличие легких изоляционных плит привело к неизбежной дифференциации этих функций. Плиты стали исключительно термоизоляторами, а статические функции перешли к каркасу (железобетонному, металлическому и реже деревянному). Отсюда полная свобода решения стенной поверхности. Если кирпичная стена с оконными перемычками, входящими в общую статическую систему стены, диктовала форму и размер оконного проема, новая конструктивная концепция дала возможность архитектору как- угодно решать световое отверстие. Отсюда возможность появления горизонтального окна или сплошь застекленной поверхности, свобода при решении плана и фасада, отсюда появление „пяти тезисов“ Корбюзье (каркас, плоская крыша, свободный план, свободный фасад, горизонтальное окно).

 

 

58. Жилой дом Ауда.

 

 

59. Жилые дома Корбюзье и Жаннере.

 

 

60. Жилой дом в Париже. Адольф Лоос.

 

 

Свободный план и фасад, позволяющий благодаря каркасной системе превращать внутренний объем помещения в необходимую для определенных функций величину, конечно не мог мириться со скатной крышей, где наружная объемная величина получалась без всякой зависимости от внутреннего пространства. Таким образом вполне понятной становится борьба нового европейского архитектора за плоскую кровлю, при которой достигается требуемое единство внутреннего пространства и внешнего объема и где кроме того получается дополнительная площадь, отлично используемая как сад, терраса, солярий. Техника была вполне подготовлена к этому современному требованию, так как уже сравнительно давно существовала возможность сделать плоскую крышу водонепроницаемой (гольццемент, церезит и др.).

 

В связи с этими новыми раскрытыми техникой возможностями в новом западном жилье протекает процесс пересмотра гигиенических норм жилья. Вместо маленьких окон кирпичной стены с неизбежно затененными углами комнаты появляется и удовлетворяется потребность в большом количестве света. Отныне все жилое пространство наполняется светом, исчезают полутемные углы, исчезает загромождающая пространство неуклюжая мебель, бесконечное количество ненужных вещей, мягкие предметы — собиратели пыли. Светлая, залитая солнцем, комната не мирится с этим. Она требует и соответствующей мебели, минимальной по количеству, максимально легкой и подвижной, из материалов, не допускающих конденсацию пыли и грязи. Появляется стальная мебель, мебель из никелированных труб, так что современный интерьер европейского жилья нередко напоминает по своей подчеркнутой гигиеничности и лаконичной простоте операционную комнату или больничную палату.

 

Как продолжение того же процесса рационализации каждого сантиметра площади и пространства появляется „встроенная“¹ и откидная мебель.

____________

¹ Eingebaute.

 

Так же, как немыслимо допустить в спальной кабине международного вагона случайной расстановки случайной мебели, так же и в новом европейском жилье недопустима анархия случайных вещей; мы почти всегда встречаем здесь как неотъемлемую принадлежность самого жилища стенные шкафы, вернее стены-шкафы, откидные, выдвижные на ночь постели, откидные столы, скамьи и т. д.

 

Несмотря на наличие всех этих разнообразных отраслей строительной индустрии, самый процесс строительства в Западной Европе есть в большинстве случаев все еще кустарный или полукустарный процесс, длящийся относительно долго и протекающий в достаточно случайных формах.

 

Капитализм подготовил почву для индустриализации строительства, но внутренние противоречия, столь характерные для капитализма вообще, не позволяют в его условиях завершить этот процесс; лишь социалистическое строительство дает возможность практически освоить и архитектурно оформить индустриализацию строительного производства, наравне с прочими наиболее прогрессивными его видами.

 

* * *

 

 

61. Жилой дом в Утрехте. Голландия. Ритвельд.

 

 

62. Штутгартская выставка. Жилой дом Ауда.

 

 

Накопление отдельных элементов жилищной культуры в современной Европе и Америке идет в значительной степени через подвижное жилье: вагон, авто, аэроплан и т. д.

 

Подвижное жилище в силу специфических особенностей, которые в нем заключены, не может приблизительно ответить на те или иные жилищные потребности, оно принуждено точно решать поставленные задачи; потому-то в нем именно и появляется необходимость в высоком качестве решения этих задач.

 

В спальном вагоне, как и в каюте парохода, чрезвычайно точно очерчены рабочие функции каждого элемента. Эта точность в изучении габаритов каждого предмета, специфических условий его функционирования и в качестве применения материалов — первые шаги создания жилищной культуры.

 

С другой стороны, подвижное жилище базируется на индустриальных методах производства.

 

Отдельные элементы этого жилища изготовляются и монтируются на заводе. Заводское использование материала и машинные методы его обработки подготавливают новые элементы культуры современного жилья. Это первые шаги этой культуры, ее техническая база, без который немыслимо ее дальнейшее развитие.

 

* * *

 

Новая жилищная культура, вытекающая из условий и особенностей социалистического хозяйства и полностью его достойная, еще не создана. Более того, нами еще чрезмерно мало сделано не только для овладения этой культурой, но даже и для точного установления тех специфических особенностей, которыми она должна характеризоваться.

 

Естественно, что в подобных условиях недопустимо было бы отказаться от использования исторического наследия прошлого, от критического усвоения лучших достижений жилищной культуры минувших эпох в различных странах и от опыта, созданного Западной Европой и Америкой в период последних десятилетий их развития.

 

Однако нужно суметь тщательно отделить подлинное и нужное от сурогатов, которые могут оказаться сильнейшим тормозом в кристаллизации нашей молодой жилищной культуры.

 

В прошлом не слишком много примеров того, как жилище точно и сдержанно удовлетворяет разнообразным потребностям и запросам человека и, всемерно раскрепощая его, способствует его производительной и творческой работе, бодрому и радостному досугу.

 

Наоборот, в ряде случаев оно загромождает человека хламом и ненужными предметами; более заботится о репрезентабельности, нежели об истинных потребностях его обитателей.

 

Последнее особенно характерно для угасающих культур с их резкими классовыми противоречиями, с нищетой большинства и ненужной роскошью жилищ одиночек.

 

Дворцы и особняки дворянства и представителей торгового и финансового капитала, уцелевшие до наших дней, — живые свидетели этого. Бесконечное количество комнат без определенного назначения, смешение множества стилей и вкусов в одном доме, эклектизм самого дурного пошиба — все это не имеет ничего общего с подлинной жилищной культурой. Характерно, что в упадочные эпохи по стопам этих одиночек — законодателей жилищной моды, тянутся все, кто только может. Особняки поскромнее и „доходные“ дома для мелкой буржуазии, вынужденной к известным ограничениям и экономии, все же стремятся выделиться из общей массы не столько лучшим удовлетворением действительных запросов обитателя, сколько удовлетворением его тщеславия.

 

 

63. Вилла в Губене. Мис ван дер Роэ.

 

 

64. Штутгартская выставка. Жилой дом Мис ван дер Роэ.

 

 

Отсюда эклектизм и декоративная мишура, скрывающие за собой жалкое жилище, нередко лишенное основных завоеваний социальной гигиены.

 

Но и деляческий примитивизм некоторых строителей, воздвигающих каменные казармы и коробки — мешки для людей, — отстоит также далеко от подлинной жилищной культуры. Плохо понимаемая экономия и недооценка действительных потребностей человека, которому далеко не безразличен и внешний облик жилища, нередко маскируется в наше время аскетизмом так называемого „нового стиля“.

 

Между этими двумя крайними полюсами, в сущности своей одинаково далеко отстоящими от задач новой архитектуры, между эклектизмом архитекторов, обслуживающих мещанское тщеславие обывателя и деляческим примитивизмом строителей, должны быть найдены черты нашей новой социалистической культуры.

 

* * *

 

 

65. Корбюзье и Жаннере. Дом Кука в Париже.

 

 

 

66. Жилой дом в поселке Пезак-Бордо. Корбюзье и Жаннере.

 

 

67. Поселок в Пезак-Бордо. Корбюзье и Жаннере.

 

 

68. Выставка „Минимальное жилье“ (Die Wohnung für das Existenzminimum).

Издание Интернационального конгресса новой архитектуры. Франкфурт.

 

 

69. Выставка „Минимальное жилье“ (Die Wohnung für das Existenzminimum).

Издание Интернационального конгресса новой архитектуры. Франкфурт.

 

 

70. Выставка „Минимальное жилье“ (Die Wohnung für das Existenzminimum).

Издание Интернационального конгресса новой архитектуры. Франкфурт.

 

 

71. Выставка „Минимальное жилье“ (Die Wohnung für das Existenzminimum).

Издание Интернационального конгресса новой архитектуры. Франкфурт.

 

 

72. Выставка „Минимальное жилье“ (Die Wohnung für das Existenzminimum).

Издание Интернационального конгресса новой архитектуры. Целле.

 

 

73. Выставка „Минимальное жилье“ (Die Wohnung für das Existenzminimum).

Издание Интернационального конгресса новой архитектуры. Париж.

 

 

74. Выставка „Минимальное жилье“ (Die Wohnung für das Existenzminimum).

Издание Интернационального конгресса новой архитектуры. Берлин.

 

 

75. Выставка „Минимальное жилье“ (Die Wohnung für das Existenzminimum).

Издание Интернационального конгресса новой архитектуры. Соединенные штаты.

 

 

 

76. Жилой дом в Берлине арх. Радинг.

 

 

77. Жилой дом в Бреславле арх. Шарун.

 

 

78. Планы Швейцарской группы на Штутгартской выставке «Жилище».

 

 

79. Монтаж крупноблочного строительства. Франкфурт.

 

 

80. Фабричная мебель Тоне. Франкфурт.

 

 

81. Нормированная фанерная дверь. Франкфурт.

 

 

82. Сидячая ванна. Франкфурт.

 

 

83. Нормированная печь.

 

 

84. Гоночный автомобиль.

 

 

  

85. Планы пароходных кабин.

 

 

86. Трансконтинентальный автобус.

 

 

87. Вагон компании северных ж. д. (Европа).

 

 

88. Междугородный автобус.

 

 

89. Корпус двухмоторного самолета.

 

 

90. Внутренность пассажирского аэроплана.