Прения по докладам о плакатах. 1932

  

 

 

В 1931 году в Институте литературы, искусства и языка Коммунистической академии прошла дискуссия по теме «Задачи изоискусства в связи с решением ЦК ВКП(б) о плакатной литературе».

 

Материалы дискуссии широко освещались в печати, публиковались в журнале «Литература и искусство», в 1932 году вышли отдельным сборником «За большевистский плакат».

 

Публикуем материалы прений по докладам Аристовой «Индустриальный плакат», Н. Беккера «Сельскохозяйственный плакат», Досужего «Политико-культурный плакат», Аристовой «За большевистский военный плакат», Федорова-Давыдова «Массовая открытка».

 

 

 

 

ПРЕНИЯ по докладам о плакатах

• Выступление Малкина

• Выступление Антонова

• Выступление Л. Варшавского

• Заключительное слово тов. Маца

 

 

 

 

Товарищи, я хотел бы несколько расширить рамки своего выступления. Считаю, что наша встреча с Комакадемией должна иметь большое значение в нашей изогизовской работе. Должен отметить, что до сих пор изосекция Комакадемии не включилась в практическую работу издательства. Отсутствие теоретических обобщений марксистской мысли, которые могли бы освещать нашу практическую работу, очень тяжело отражается на всем состоянии изодвижения и в особенности на самом ответственном участке — на плакате. Нам необходимо дать большевистскими темпами огромную изопродукцию, исходя из возросших культурно-политических требований рабочих и колхозных масс. Отсутствие же научно-марксистских выводов из нашей практики делает изодвижение бескрылым, обрекает его на ряд ошибок.

 

В Комакадемии в связи с решением ЦК должен быть создан постоянно действующий марксистский актив, достаточно авторитетный, со значительной рабочей прослойкой. Работая методом ударных бригад, обобщающих опыт теоретической и практической работы в области изобразительного искусства, мы сможем выйти из положения, которое у нас теперь создалось.

 

Наш участок работы — единственный участок идеологического фронта, который не получает нужной марксистской оценки. Мы почти не имеем политических рецензий, освещающих нашу продукцию. Наша работа до сих пор замалчивается прессой, несмотря на то, что издаваемая нами продукция имеет миллионный тираж, являясь по своему своеобразному воздействию могучим орудием художественной политической агитации. Ни одна газета не подняла необходимой кампании вокруг вопросов массовой художественной пропаганды. Еще нет попыток обобщить ту практику в области изопродукции, которую мы имеем.

 

Перед Комакадемией стоит задача — возглавить начинающееся движение к глубокому изучению плакатно-картинной агитации. Прежде всего нам вместе с Комакадемией нужно в самый кратчайший срок издать ряд книг и учебных пособий по плакатному делу, в которых подводились бы итоги нашей работы и давался разбор лучших образцов западно-европейского плаката.

 

Фотомонтажу и другим типам плаката должна быть дана марксистская оценка с учетом всех требований, которые предъявляют темпы пятилетнего плана. Задача Комакадемии здесь, конечно, громадна.

 

Считаю необходимым отметить тот факт, недостаточно оцененный общественным мнением, что социальное значение планового хозяйства до сознания каждого гражданина СССР нами еще по-настоящему не доведено. Задача художественной агитации здесь исключительна. Правда, нет ни одного завода, колхоза или совхоза в СССР, где бы цифры встречного промфинплана, цифры, которые встречаются в хозяйственном обиходе, не были выражены художественно-изобразительными средствами самодеятельного искусства. Но этого недостаточно. Можно и нужно создать художественно-изобразительную статистику, которая доводила бы до масс цифры Госплана и конкретизировала бы их в отношении того или иного предприятия. Задача состоит в том, чтобы художественно-изобразительными средствами подняться до той высоты, на которой стоят работы доктора Нейрета.

 

В прошлом году нами был приглашен доктор Нейрет, в Австрии руководящий музеями по изобразительной статистике. Ряд его пособий по изостатистике в Европе общепризнан. Ознакомившись с нашей практикой (а у нас тогда почти ничего еще в этом направлении не делалось), он заявил, что в СССР, где плановая дисциплина проникла во всю систему, можно добиться большого развития художественной изобразительной статистики — плакатной, диаграммной и всякой другой. Так как Нейрет поставил нам довольно тяжелые условия валютного порядка, мы от его предложений временно отказались. Как это часто бывает, совершенно случайно мы натолкнулись на полукооперативное издательство в Ленинграде «Начатки знаний». Влача жалкое, кустарное существование, оно принципиально разрешало те же задачи художественной изобразительной статистики, о которой говорил Нейрет, имело массовое распространение, не пользуясь при этом даже государственными методами. Сейчас оно вошло в систему ИЗОГИЗа и переводится в Москву. Этим делом заинтересовались Госплан, ВСНХ и ряд других организаций. Учитывая, что задачи создания массового художественного изобразительного плаката — диаграммного, цифрового и т. д. — имеют огромное политическое значение, мы должны это дело максимально развернуть и закрепить.

 

 

Обложка издания: Изобразительная статистика и венский метод / И. П. Иваницкий. — Москва ; Ленинград : ОГИЗ—ИЗОГИЗ, 1932. — 44 с., ил. Целью брошюры является ознакомление с „количественной системой диаграммирования“ и венским методом д-ра Нейрата.

 

 

Напоминаю еще об одной отрасли, которая также недооценивается, несмотря на то, что имеет массовый характер — это фото. Казалось бы, в большевистской практике все, что связано с массой, должно было марксистски обобщаться, чем можно было бы обеспечить распространение его влияния, тем не менее вопросами фото не занимается не только Комакадемия, но и в литературе не уделяется ему никакого внимания. Это дело абсолютно беспризорно. Между тем выходят десятки миллионов открыток, приложений, издается «СССР на стройке», ряд журналов. Фотоматериалом мы пользуемся в наших плакатах, часто зависим от него и однако, как правило, вследствие нашей бездеятельности почти все фотографы организуют материал пассивно, аполитично, не отвечающим нашим политическим задачам. Фотоматериал собирается неряшливо, без определенного организационно-политического плана, без предварительных заданий. Наши фотографы не имеют идейно-политического центра, а работа в этой области огромна. Недооценка этого дела политически вредна, фотокоровское движение, которому сейчас дали заем в миллион аппаратов, может выполнять большие политические функции, достаточно сказать, что на одном из заводов мы столкнулись с кружком, который имел в течение года около 3000 снимков, отображая все стадии развития завода, его достижения, выполнение пятилетки в 2½ года и т. д. Является ли фотография искусством? Безусловно, это — искусство. Оно требует большого политического внимания, его продукция — массовая продукция — может документировать самое лучшее, что есть в нашей замечательной эпохе. Политическим вниманием и руководством эта область должна быть обязательно обеспечена.

 

 

СССР на стройке. 1932. № 2. Выпуск посвящен колхозному строительству. Источник: auction-imperia.ru

 

 

Еще один вопрос, на который необходимо обратить внимание работников Комакадемии. Мы сейчас посылаем много художников во все углы страны: в совхозы, колхозы и в индустриальные центры. И тогда как писатели организовали ряд встреч с политическими и хозяйственными работниками, которые делали доклады о том. что есть значительного и интересного с индустриально-политической точки зрения у нас в стране, на чем должно быть активизировано общественное мнение писателей, художники этого совершенно не организовали. Эту задачу, безусловно, должна взять на себя Комакадемия. Необходимо организовать встречи крупнейших работников Госплана, промышленности, сельского хозяйства с художниками, которым должны быть даны руководящие политические указания. Лицо советского искусства в 1932 г. определится тем, насколько художники политически правильно поймут свои идейно-политические задачи. В прошлом году мы организовали это дело очень плохо. Художники были посланы случайно, тематический план до художника не был доведен, и в результате в 1931 г. мы не имеем произведений, помогающих грандиозной стройке, содействующих переустройству города и деревни. Идейный авторитетный центр, где происходили бы встречи руководящих хозяйственно-политических работников с художниками, должен находиться в стенах Комакадемии.

 

Комакадемия должна пропагандировать опыт трех коллективных плакатных мастерских, находящихся у нас в Москве и в Ленинграде. Первый опыт коллективного труда и его результаты в нашей области, где формы коллективного труда встречали сопротивление со стороны наиболее традиционного консерватизма, первые итоги этой работы очень интересны в смысле научно-художественного обобщения. Именно здесь, в Комакадемии, работники в области изо должны найти методологическую и организованную помощь в работе.

 

Большинство работников недооценивает техническую базу нашей работы. Эта недооценка политически вредна, особенно в свете решения ЦК и в свете той большевистской борьбы за овладение техникой, которая охватила всю страну. Очень многие не знают, в каком положении находится наша полиграфическая база, а между тем и здесь нужно решить проблему «догнать и перегнать». Мы бьемся сейчас над ее коренной реорганизацией, перестраиваем все по-новому, потому что получили в наследство кустарщину, дававшую лишь этикетки для ТЭЖЭ и т. д. Все же полиграфическая промышленность до сих пор не на той высоте, которая требуется для художественно-массовой агитации. Техническая сторона нашей работы очень важна, она во многом является определяющей, потому что очень часто работа, плохо исполненная полиграфически, лишается своего классового смысла. Техника, разные виды изобразительности, связь художника с полиграфией, полиграфиста с художником, целый ряд очень интересных вопросов для той и другой группы работников замалчивается. Систематической проработки этих вопросов не ведется, несмотря на то, что в Европе этим вопросам уделяется громадное внимание: им посвящается масса журналов, конференций и т. д. Работа Полиграфического института в этой области также слаба.

 

Также замалчивается дело массового оформления книги, иллюстрации, обложки. Читатель ежедневно сталкивается с книгами, оформление которых определяет его вкус не меньше, чем посещение музеев или выставок. Художественное оформление книг должно быть политическим, так как они расходятся в миллионах экземпляров. Эта область нашей работы, однако, совершенно не имеет политической оценки, за целый год мы не нашли ни в одной газете, ни в одном журнале ни одного отклика о том, какая же у нас графика, есть ли в ней следы эстетизма, формализма, какой тип колхозно-индустриальной технической книги необходимо распространять и т. д. Между тем в оформлении книги мы имеем и формализм, и штукарство, и отрыжки старой эстетики. У нас еще нет даже попытки создать настоящую массовую книгу в хорошем оформлении, которое было бы связано с пятилеткой и с той тематикой, которая дается в данной книге.

 

Еще одна отрасль, недооценка которой была бы очень вредна. Нам предложено организовать выпуск массовой художественно-технической книги и художественно-технических наглядных пособий для всех отраслей техники с широким использованием художественно-наглядного метода. Когда мы приступили к работе, оказалось, что Наркомпрос, не перестроившийся на политехнизацию, еще во многом работающий старыми навыками, сделал в этом направлении очень мало. Вследствие этого нам самим: нужно создавать новые инженерно-технические кадры, кадры новых художников, ибо в этом деле необходимы совершенно новые методы работы. Для подготовки заочным обучением нужного стране количества техников необходим выпуск большого количества художественно-технических наглядных пособий. Несмотря на громадное политическое значение этого дела, оно до сих пор не является предметом должного внимания.

 

Я намеренно перечислил ряд отраслей нашей работы, имеющих громадное значение, к которым необходимо привлечь внимание марксистского актива изосекции Комакадемии. Необходимо обеспечить совместную работу теоретиков и практических работников изоискусства. Только при этом условии можно избежать целого ряда ошибок в той и в другой области, т. е. отрыва одних работников от повседневной практической работы, а с другой стороны, оппортунистического, деляческого, эмпирического подхода практических работников к разрешению ряда задач.

 

За последнее время кое-какой сдвиг в этой области замечается, но еще нет практического, делового поворота общественного мнения к ИЗОГИЗу. Правда, тот факт, что наш участок работы связан с постановлением ЦК, с вниманием ЦК к этому делу, значительно облегчает нашу работу: уже возник рабочий совет, привлечена рабочая общественность, опасность нового появления всякого рода вредных в художественном и политическом отношении плакатов и других произведений как будто бы миновала. Но на этом нельзя останавливаться, потому что требования выросли, ряд вопросов настолько дифференцируется и настолько требует теоретического обобщения и теоретического освещения, что новых успехов, новых достижений мы не сможем иметь без внимательного отношения работников Комакадемии к отдельным отраслям нашей работы.

 

Сейчас нужно издать громадное количество (превышающее 1000) технических плакатов: сельскохозяйственных, индустриальных, медицинских и других. От художника требуется очень сложная и внимательная проработка вопроса; проверка продукции на рабочем совете говорит о том, что рабочие не мирятся с каким-либо приблизительным, общим подходом к той или иной технической детали. Они требуют, чтобы эти детали были грамотны, чтобы они были на определенном техническом уровне. Были попытки оправдать ошибки художников тем, что, дескать, художник такой плакат первый раз рисует, что ему трудно и т. д. Такие оправдания смешны, ибо общественно-политическая ответственность художников чрезвычайно выросла. Задача Комакадемии, всех художественных обществ Федерации, сектора искусств и всех организаций — поднять ответственность художника за свою работу. На какой бы высоте ни стоял редакционный аппарат, до какой бы степени политической добросовестности мы его ни доводили (известную гарантию в этом отношении можно дать), если художник не поймет своих задач в изоискусстве, трудно будет совершить перелом. На одном собрании художников меня спросили, как я мыслю взаимоотношения художника и редактора, я заявил и сейчас настаиваю на этом, — художники тогда против этого не возражали, — что в перспективе роль редактора должна снизиться за счет идеологического роста художника. Мы должны и можем добиться такого положения, когда лозунги к 1 Мая, оценка событий в Испании, выполнение нефтяниками пятилетнего плана в 2½ г. и т. д. будут понятны каждому художнику-марксисту. Все эти события должны получать с их стороны правильную самостоятельную оценку. Мы должны добиться художественно-политического роста художника. Если художник прочтет в «Правде» о нефтяниках, которые в 2½ г. выполнили пятилетку, зачем ему итти в ИЗОГИЗ к редактору, чтобы тот членораздельно или нечленораздельно, как это часто бывает, изложил ему все это. Художник должен сам все это понимать. Такое элементарно-политическое образование, классово-политическое чутье, связь с обществом у художника рано или поздно будут, и тогда, конечно, роль редактора перейдет к творческим художественным обществам. Редактор будет связан с ведомствами, с рабочими массами, будет проверять продукцию (с места: При социализме?). Я, товарищи, не думаю, чтобы это было так (с места: Художнику до социализма ждать — свинство). Может быть, я переоцениваю художественно-политический рост основных художественных кадров, но недооценка в этой области была бы вредна. Мы знаем, что (на днях) здесь же, в Комакадемии, организуется Ассоциация пролетарских художников. Большинство художников политически растет. Это происходит в результате изучения ими марксизма, диалектического материализма, связано с политическими беседами, проведенными с рядом ответственных работников. Для еще большего повышения их политической подготовки мы считаем необходимым при посылке художников в индустриальные центры, совхозы, колхозы, организовать объединенные бригады, состоящие из художника, пролетарского писателя, журналиста. Такого рода комбинированные бригады дадут возможность получить правильное политическое представление о том, что делается на заводах, в колхозах и т. д.

 

Необходимо добиться того, чтобы искусство участвовало в перестройке страны. Констатирование отдельных фактов, пассивное отображение отдельных производственных деталей — не то, что нам нужно. Если художник изображает завод, он должен показать, какие громадные культурно-политические центры связаны сейчас с заводами, как постепенно культурная работа переходит на заводы, как культура интеллигенции прошлого поколения уходит, нужно уметь показать, что такое треугольник, встречный промфинплан, как на практике осуществляется интернациональная связь иностранных рабочих с нашими, что значит, когда ликвидируется, по крылатому выражению Маркса, «идиотизм деревенской жизни», связанный с единоличником. Надо показать, что этот единоличник — завтрашний колхозник, что в нем происходит борьба. Художнику нужно иметь в виду, что старое механически не уходит, оно вступает в борьбу с новым. Несчастье художника, недостаточно марксистски подкованного, заключается в том, что он не понимает, что если старое активизируется, то это не потому, что оно поднимает голову, а потому, что новое своим ростом, своим содержанием активизирует, элементы старого. Многие художники не понимают диалектического соотношения этого старого с новым. Художники показывают старый ручной труд и не видят нового, механизированного труда, потому что у них нет диалектического, правильного политического подхода, нет классового политического чутья. Если художники не свяжутся с движением партии, внимание которой к художникам обеспечено, они, безусловно, останутся позади. У художника нет другой перспективы, только на этом пути он должен работать. Нужно овладеть общемарксистским методом, иметь классовое политическое чутье, быть связанным с рабочей общественностью. Лишь тогда его художественно-политический рост сведет до минимума роль редактора. Во всяком случае в недалеком будущем не будет такого положения, когда художник, абсолютно безграмотный, приходит к редактору, желая от него получить всю художественную премудрость.

 

Я сделал эти общие замечания для того, чтобы встреча с работниками Комакадемии, которая, несомненно, поможет практической работе ИЗОГИЗа, свелась не только к обсуждению плакатной продукции. Решение ЦК о плакатной литературе относится ко всему фронту изоискусства. Что значит это решение для графиков? Оно означает, что графики должны равняться на массовую книгу, правильно политически оформлять ее. Это решение относится и к работникам наглядных пособий, и массовой картины, и всех прочих отраслей.

 

Плакат как наиболее сильное орудие массовой работы должен стать ведущим, по нему должны равняться все остальные виды искусства.

 

Коснусь еще одного небольшого вопроса. Мы организовали массовую плакат-газету. Нам говорили, что она не может выскочить из трафаретного оформления, так как не обеспечена типографскими возможностями. Все-таки мы организовали ее. Недавно ЦК поставил перед нами задачу в будущем плакат-газету выпускать ежедневно по 100 тыс. экземпляров. Сейчас мы выпускаем ее два раза в пятидневку по 10 тыс. Значение такой газеты громадно. Достаточно указать на то, что две таких газеты на Электрозаводе в течение дня читали 9 тыс. человек. В совхозах газета является одним из самых сильных массовых средств, имея громадное политическое влияние. Встают вопросы, как лучше это дело организовать. Должна ли плакат-газета быть только сатирической? Не перевести ли ее на другой стиль? Как обеспечить распространение таких массовых плакатов-газет по всей стране? Как их сделать действительно мощным орудием?

 

 

Окна ИЗОГИЗА. Плакат-газета № 8. «Бережливый директор». Источник: redavantgarde.com	Окно ИЗОГИЗА. Плакат-газета № 14. «Уборочная». Источник: redavantgarde.com

 

 

Я вспоминаю факт, связанный с работой Владимира Ильича. В 1920 г. в Центропечати был поставлен вопрос об улучшении массовой газетной агитации. Владимир Ильич много раз указывал на то, что газеты очень часто пропадают в канцеляриях и что нужно добиться массовой расклейки их. Но для расклейки газет нужны были гвозди; хозяйственные же организации заявили, что железных гвоздей нет, что они дать их не могут. Владимир Ильич очень заинтересовался этим вопросом, советовался со мной, выяснял, нельзя ли обойтись деревянными гвоздями. В результате скоро в опубликованных директивах Наркомпросу между вопросами марксистской методологии постановки образования было указано на необходимость обеспечить расклейку газет деревянными гвоздями. Работники Наркомпроса были шокированы: как это — в директивах Наркомпросу и вдруг о деревянных гвоздях! Но потом поняли, какое значение это имело для массового распространения газет. Этим я хочу сказать, что Комакадемия наряду с большой большевистской, марксистско-ленинской работой должна обращать внимание на все мелочи, из которых часто вырастают вопросы большой принципиальной важности. Вопросы так называемых малых форм, массового альбома, открытки, вопросы полиграфии и т. д., — все это не должно оставаться без внимания со стороны Комакадемии.

 

Ряд мыслей, высказанных здесь, вырастает в вопросы громадного, принципиального политического значения, потому что они являются рычагом художественно-политической просветительной агитации масс. Они должны быть, безусловно, положены в основу работы изосекции Комакадемии.

 

---

 

 

 

Постановление ЦК ВКП(б) о плакатной литературе наряду с большим практическим имеет также и научно-теоретическое значение для всего изофронта. Оно может изжить отвлеченный академизм искусствоведческих дискуссий, привлекавших в течение последнего года внимание художественной общественности, переключит теоретическую мысль на разрешение совершенно конкретных задач, непосредственно связанных с практикой социалистического строительства в третьем, решающем году пятилетки.

 

Постановление ЦК ВКП(б) не умаляет значения теоретической искусствоведческой работы, наоборот, поднимает теорию на большую высоту, связывая ее с непосредственной практикой. В постановлении ЦК так и говорится: «Привлечь секцию изобразительных искусств Комакадемии... к практическому содействию плакатно-картинному делу».

 

Сочетания слов: «плакатно-картинное дело», «плакатно-картинная агитация» звучат совершенно необычно и вместе с тем по-большевистски смело и четко, ударяя одновременно и по правым и по «левым» загибам в искусствоведческой теории.

 

Для буржуазного лагеря искусства такое словосочетание кощунственно. Их лозунг «искусство — для искусства» то же, что искусство для музеев, для вечности; для них искусство и агитация несовместимы. Отсюда у них — картина одно, а плакат — другое. Картина — это «большие формы»; плакат — это «малые формы». По этой явно буржуазной установке и по высокомерному барскому отношению к плакату и ударило постановление ЦК ВКП(б).

 

Но и для «левых» загибщиков словосочетание «картино-плакатное» недопустимо. Они давно похоронили картину как специфически буржуазную форму искусства, усердно подменяя идеологию технологией. Для них плакат — это вещь, а картина — реакционный предрассудок. Они мыслят упрощенчески: или плакат, или картина. По этой теории, идеологически разоружающей пролетариат, также сильно ударило постановление ЦК.

 

Плакат, картина, фреска, монументальная и станковая скульптура и т. д. нам важны и интересны не сами по себе, не с точки зрения саморазвития искусства, а ради строительства социализма. Из этого и нужно исходить при решении вопроса о творческом методе. Хорош тот творческий метод, который обеспечивает создание произведений искусства, агитирующих наиболее ярко я убедительно для широких масс трудящихся изобразительным языком за генеральную линию партии, за победу мировой революции, за ликвидацию кулачества как класса на базе сплошной коллективизации, за пятилетку в четыре и три года, за социалистическое переустройство быта, за культурную революцию и т. д.

 

Подход к искусству с такими требованиями сразу обнаруживает непригодность творческих методов, базирующихся на мировоззрении и мироощущении враждебных пролетарской революции социальных групп — на идеализме. Единственным методом пролетарского искусства является метод, построенный на основе диалектического материализма, который исходит из революционной практики пролетариата, вносящий в искусство большевистскую партийность. Ленинское разъяснение принципа партийности литературы может и должно целиком быть распространено на область искусства.

 

Пролетарское искусство не может быть индивидуальным делом художника, независимым от общепролетарского дела. Оно должно стать частью общепролетарского дела, «колесиком и винтиком» единого, великого большевистского механизма.

 

Ленин предвидел возражения против такого требования партийности творчества.

 

«Найдутся даже, пожалуй, истерические интеллигенты, — писал он, — которые поднимут вопль по поводу такого сравнения (сравнения с «колесиком и винтиком», с частью механизма), принижающего, омертвляющего, «бюрократизирующего» свободную идейную борьбу, свободу критики, свободу литературного творчества и т. д. и т. д. По существу дела подобные вопли были не только выражением буржуазно-интеллигентского индивидуализма».

 

Постановление ЦК ВКП(б) о плакатной литературе имеет прямое отношение к проведению в жизнь ленинского принципа партийности искусства. Оно (постановление ЦК) вызвано ужасающим разрывом между революционной практикой рабочего класса и искусством, между директивами XVI партсъезда и выполнением этих директив в области изоискусства. Постановление ЦК непосредственно направлено к подтягиванию изоискусства к настоящей работе по обеспечению выполнения директив XVI съезда.

 

Выполнить директивы XVI съезда ВКП(б) прежде всего значит: средствами изо довести эти решения до каждого рабочего, каждого колхозника, каждого трудящегося, зажечь массы огнем энтузиазма, организовать их на выполнение этих решений. Нужно признать, что постановления XVI партсъезда отражены изоискусством совершенно недостаточно. Например, XVI партсъезд признал социалистическое соревнование и ударничество «одним из самых важных фактов нашего строительства» (Сталин). А сколько плакатов и картин из общего числа написанных после XVI партсъезда посвящено соцсоревнованию? Только 2½ процента.

 

 

Клуцис Г. Г., Елкин В. Н. «Социалистическое соревнование, сдельщина, равнение на нормы лучших ударников обеспечат успех уборки и осеннего сева». 1931. Источник: redavantgarde.com

 

 

К показу лучших людей большевистских темпов — ударников — художники только приступают. Национальная политика партии, которой XVI партсъезд уделил большое внимание, также не нашла своего отражения в произведениях изоискусства. Ряд актуальнейших вопросов, стоящих в центре внимания всей пролетарской общественности, в изо еще не пережит, не осознан.

 

Культурный уровень масс Советского Союза сегодня далеко не тот, каким он был вчера и позавчера. Советские рабочие и колхозники требуют от искусства реальной помощи социалистической стройке. Искусство обязано стать в один ряд с большевистской печатью, сделаться партийным, коллективным агитатором и организатором масс, мощным орудием социалистического строительства. Сообразно с этим неизмеримо возросла роль художественного издательства, размножающего художественные произведения в миллионных тиражах. Массовая картина, плакат, красочная открытка, календарная стенка, проникая в клуб, на предприятия, в избы-читальни, красноармейские казармы и лагери, в школы, в общежития рабочих, в жилища колхозников и единоличников — завтрашних колхозников, — везде и всюду должны говорить с массой четким, большевистским языком. Отсюда понятно, какое огромное внимание необходимо уделить картино-плакатной продукции, чтобы поднять ее на уровень массового организатора и коллективного агитатора за социализм.

 

Постановление ЦК говорит о «недопустимо безобразном отношении» к агитационно-плакатной литературе. Эта заслуженно суровая оценка относится прежде всего к нашим издательствам, но бьет и по полиграфии и по бумажной промышленности. Не мешает организовать выставку печатной продукции вместе с оригиналами, чтобы обнаружить, как низко качество полиграфической продукции. Такую выставку устроить необходимо, чтобы привлечь внимание широкой общественности к делу полиграфии. В полиграфической промышленности до сих пор существует варварское отношение к оригиналам. Как правило, оригинал режется на куски для облегчения и ускорения граверных работ. Для полиграфистов, очевидно, произведение искусства лишь постольку искусство, поскольку оно, покрытое плесенью, висит на стене музея. К боевому, агитационному искусству наших дней полиграфисты нередко относятся, как к дешевке, плакаты кромсают, холст иногда протыкают и т. д. Издательские работники могут привести не один случай, когда технические недочеты полиграфического производства, приводя к снижению общего цветного тонуса картины, к искажению типажа и т. п., делали вещи политически дефектными.

 

Недооценка массовой агитационно-плакатной продукции имеется и со стороны бумажной промышленности. Печатная продукция во многом зависит от качества бумаги. Между тем бумажные фабрики систематически его снижают, сокращая выработку необходимых высоких сортов бумаги. Издательства вынуждены печатать плакаты на масленке, на газетной бумаге, на которых краска жухнет, а сама бумага в процессе печатания растягивается, что приводит к искажениям и проч.

 

Безобразное отношение к плакатному делу наблюдается со стороны прессы, сейчас библиографический отдел введен в каждом журнале, в каждой газете. И тогда как на капитальные книги, на большие политические брошюры даются обстоятельные рецензии, рецензии на отдельный плакат, на массовую агитационную картину не только в большой прессе, но и в специальных журналах, посвященных искусству, совершенно не печатаются. В Комакадемии после постановления ЦК ВКП(б) мы, наконец, дождались критики отдельных плакатов. Нужно, чтобы и пресса наряду с библиографией имела отделы «изографии», где бы систематически помещались рецензии на произведения изобразительного искусства.

 

Нужно думать, постановление ЦК поставит теперь дело картино-плакатной агитации в центр внимания. Ведь до сих пор по старинке и пресса и наши искусствоведы-марксисты считали возможным говорить лишь о больших выставках. Между тем репродукции с картин печатаются в миллионных тиражах, они проникают в самые далекие углы Советского Союза, население которых никогда никаких выставок не видело. Их агитационное воздействие на массы гораздо сильнее. Поэтому ИЗОГИЗ, ставший монопольным издательством в области картино-плакатной агитации, должен находиться под самым пристальным наблюдением всей советской общественности. Нужно признать, что редакционный аппарат ИЗОГИЗа весьма слаб и своими силами не справится с необычайно большой задачей, которая ему поручена. После постановления ЦК правление ИЗОГИЗа обратилось в Комакадемию для привлечения ее к работе по созданию массовой продукции, но получило от работников Комакадемии ответ: «Мы вам поможем критикой». Конечно, серьезная деловая критика — большая помощь. Но этого мало. От научных работников, от марксистских искусствоведов ИЗОГИЗ ждет не только критики. Нужно, засучив рукава, начать практически работать по созданию массовой продукции.

 

Слабость редактуры ИЗОГИЗа объясняется отсутствием кадров подготовленных редакторов. До сих пор подготовкой этих кадров никто не занимался. Художественные вузы — ВХУТЕИН, ИНПИ — готовили оригиналистов (готовили неважно), теоретических дисциплин, необходимых для редактора, студенты не проходили. Все это говорит о необходимости поставить вопрос о подготовке нужных кадров самым решительным образом. Слабость работы редактуры зависит и от системы безответственности, существующей в ИЗОГИЗе. Редактор не несет полной ответственности за продукцию, ибо, кроме него, имеются художники-консультанты, завсектором, тиркальком и т. д. Все эти лица и комиссии утверждают, поправляют, отменяют и т. д. В результате ответственность за плакат с редактора снята. Дело нужно поставить так, чтобы редактор единолично отвечал за свою работу.

 

Неважно и с кадрами художников. Чтобы вести работу с художниками, ИЗОГИЗ законтрактовал некоторых из них. Опыт показал, что контрактация удорожает себестоимость продукции. Но вместе с тем контрактация дает возможность ввести в работу издательства заранее продуманный редакционный план и обеспечивает выполнение этого плана. Преимущества контрактации и в том, что она создает условия для систематического руководства художниками, способствует коллективизации художественного труда, сплачивает художников в бригады, дает возможность развернуть работу методами соцсоревнования, ударничества и т. д.

 

Таким образом, правильно поставленная контрактация является способом, помогающим создать пролетарскую художественную продукцию. Но нужно признать, что ИЗОГИЗ не сумел справиться с задачей правильного руководства законтрактованными художниками, и это дает повод для нападок на идею контрактации.

 

Положительной стороной настоящего диспута является конкретный разбор продукции, выпускаемой художественными издательствами. Но товарищи ограничились разбором только отрицательной продукции. Этого мало. Необходимо останавливаться и на положительной работе. Положительные плакаты все же есть; утверждение, что у нас нет ни одного хорошего плаката, ошибочно. Пролетарское искусство молодое, оно еще не заговорило полным голосом, но оно уже есть. Среди художников есть и честные союзники пролетариата, дающие неплохие плакаты (шум), назову хотя бы известные плакаты Дени и Моора. Конечно, есть и вредные, об этом и говорит постановление ЦК ВКП(б), но, чтобы учиться, чтобы достичь успехов, нужно показывать и образцы хорошей работы. Хорошие плакаты есть, их надо уметь показать, уметь разъяснить. Утверждать, что у нас нет ничего положительного — значит впасть в безнадежность, в полное неверие в силы пролетарского искусства, для чего нет никаких оснований.

 

---

 

 

 

Товарищи, чем объяснить появление плакатной халтуры? Отсутствием у художников энтузиазма, которым охвачен пролетариат СССР, непониманием задач социалистического строительства, отсутствием четких творческих установок. Последнее чрезвычайно важно. С какой бы точки зрения мы ни подходили к исследованию нашего современного плаката, мы упираемся в вопросы методологии плаката. Этот вопрос необходимо разрешить хотя бы для того, чтобы произвести необходимый отрыв художников от творческих установок западно-европейского капиталистического торгового плаката, к методу которого прибегают наши плакатисты. Поэтому чрезвычайно необходима разработка основных вопросов методологии советского плаката — это главное, что требуется в настоящее время от художника и исследователя искусства. Совсем недавно на диспуте в Доме печати один из теоретиков пытался утвердить такое определение плаката, которое целиком совпадает с определением его на Западе. Это определение утверждает, что плакат есть «дитя улицы», что он действует на зрителя своими яркими красками, трюками, останавливая, таким образом, внимание на каком-нибудь лозунге. Такое определение плаката повторяет по существу принцип торговой рекламы, в которой отсутствует политическая установка, оно старо, как стар и импрессионистский плакат, родившийся на капиталистической улице в эпоху торговой конкуренции, в период развития промышленного капитализма. Теоретик этого плаката Жюль Шере, «король афиши», начал устанавливать и пропагандировать эти принципы уже в 60-х годах прошлого столетия. Естественно, такое определение, как и методы этого плаката, не могут быть приемлемы нами. Гигантская реконструкция народного хозяйства, развитие социалистической стройки требуют от наших плакатов новых методов изображения, других принципов воздействия на массового зрителя. Вспомним роль нашего плаката в эпоху гражданской войны или плакаты по технике безопасности рабочего, рассчитанные на зрительное восприятие на заводе, непосредственно у станка, или характер наших лечебно-санитарных, культурно-бытовых плакатов. На Западе такие плакаты не могут получить своего развития, так как они насыщены классовой идеологией и должны играть огромную роль в социалистическом строительстве. Можно ли к этим задачам применять принципы западного торгово-рекламного плаката? Конечно, нет. Большинство выставленных здесь плакатов подчеркивает сугубо эстетические и формалистические принципы, которыми руководствуются художники. В угоду формализму они нарушают «предметность» в изображении, правильное изображение машин, орудий производства, процессов, труда и т. д. Не обращая внимания на революционную тематику, художник композицию и рисунок в плакате строит так, что получается превратное толкование политического лозунга. Естественно, этот эстетизм и гурманство не могли вызвать в массовом зрителе нужную эстетическую эмоцию социального характера. Правда, художник имеет некоторое оправдание в работе: у него не было четких установок, наше искусствоведение не давало для него ничего руководящего, это в значительной мере заставляло его обращаться к западным образцам. Комакадемия должна заняться разработкой методов плакатного искусства; необходимо указать художнику разницу между капиталистическим и современным советским плакатом, помогая ему изжить ту недооценку плаката и вообще всей печатной массовой продукции, которая наблюдается почти у всех художников. В этой недооценке плаката сказывается высокомерие станковиста, создателя картины-уникума, к имеющей колоссальное значение в деле политической агитации и пропаганды художественной продукции. До постановления ЦК партии никто не думал о плакате, никто не реагировал на аполитичность, формализм, необычайно крепко засевшие в голове художника, мешавшие ему подойти правильно к разрешению массового реалистического плаката. Нужно признаться в том, что художник среди работников искусства является наиболее отсталым элементом, наименее подготовленным политически. В плакатной продукции, которая должна содействовать выполнению задач социалистической стройки, мы совершенно не видим активного участия художников. Стремление к формализму вело к искажению в произведениях политических идей, к разрыву образа и идеи. Какая, например, идея в плакате «Иди в колхоз», где стремящийся в колхоз крестьянин занес ногу над пропастью и где-то далеко миражем ему рисуется колхоз. Движение крестьянина к колхозу в этом плакате невозможно: он неминуемо полетит в пропасть. Можно ли в плакате, где дан ряд безликих эмбрионов, правда, сидящих за партой, давать лозунг, ратующий за политехнизацию школы? Сплошь и рядом в плакатах все дается беспредметно и мистически, где ничего не разберешь, как это мы видим особенно часто в продукции, выпускаемой ленинградскими плакатными мастерскими. Можно привести огромное количество примеров, показывающих это. Мне могут сказать, что перед нами проявление теории «искусство — для искусства». Но это, товарищи, простая отговорка. Весьма кстати вспомним суждения Меринга в книге «Мировая литература и пролетариат», где он пишет: «Чистое искусство» только делает вид, что оно желает быть беспартийным; на самом же деле оно партийно... Как может восторгаться пролетариат искусством, которое тенденциозно ничего не хочет знать о том, что составляет его самую важную и самобытную жизнь». «Чистое искусство», которое находится в резком противоречии с мышлением и чувством пролетариата, есть партийное искусство, враждебное пролетариату.

 

Задачи плаката требуют от художника грамотности. Если в плакате при прочих достоинствах мы имеем неправильное изображение машины или той или иной ее детали — плакату не поверят. Таких плакатов теперь не пропускают, так как внимание партийной общественности стало очень бдительным. Все это требует в первую очередь усиления политического воспитания художника. Художнику необходимо не только выезжать в колхозы для того, чтобы правильно изобразить трактор и быт колхоза, но, что особенно важно, он должен владеть техническим минимумом знаний и понимать завод в целом. Для этого ему необходимо на фабриках и заводах вести систематически большую общественную работу. Вопрос о редакторах очень болезненный, но если художник, создавший халтуру, скажет, что он не при чем, так как редактор не давал ему никаких указаний, то это нам докажет лишь то, что произошло снижение творчества художника до ремесла. Художник должен участвовать в строительстве социализма, понимать без указки редактора задачи текущего момента, и только тогда он сможет создать действительно полезную нам продукцию.

 

Задачи перестройки плаката требуют многого и от редактора. Он должен быть не только политически грамотен, но и знать социологию искусства, стиль, полиграфию и даже экономику плаката. Редактор должен быть материалистом, достаточно подкованным теоретически, одновременно знающим весь процесс печатной изопродукции. Поэтому необходимо организовать семинары для повышения квалификации редакторов. Плохо обстоит и с учебным заведением, которое подготовляет художников плаката. Здесь еще не укреплен даже социологический фундамент, на котором можно было бы развивать наше плакатное искусство. В Полиграфическом институте до сих пор не введена социология графики, от художника при выпуске его из института не требуют знания социологии искусства. Последняя выставка школы показала, что студенчество не осилило тех задач, которые стоят перед нашим плакатом. Таким образом, новые художники, которые придут из института к нам на работу, тоже будут взывать: «Давайте хороших редакторов». Нам не нужны художники, умеющие выполнять заказы для всякого класса. Наш художник должен уметь не только рисовать, но и понимать те запросы, которые ставит ему пролетарское государство, понимать, что его искусство должно быть социально функционирующим в данный политический момент, и в этом отношении у него с редактором должна быть тесная связь, общий контакт.

 

---

 

 

 

Товарищи, мы разобрали очень большое количество конкретной продукции художников разных школ и направлений. Этот разбор показал, что мы не найдем почти ни одного плаката, по поводу которого можно было бы сказать, что он может служить отправной точкой в дальнейшей работе над плакатом. Необходимо смело констатировать, что конец 1930 г. и начало 1931 г. дали определенный упадок в плакатной продукции. Если вспомнить плакатную продукцию, скажем, 1929 г. или же майские плакаты 1930 г., придется констатировать, что они были более сильны, более выразительны и даже более грамотны, нежели плакаты последнего времени. Я исключаю при этом два фотомонтажных плаката Клуциса, составляющие лишь каплю в море выпущенной продукции. Такое положение нужно подчеркнуть, зафиксировать, и, следовательно, говорить о том, что после постановления ЦК в плакатной продукции имеется какой-то перелом, пока преждевременно. Несколько удачных плакатов не дают никакого повода для этого, так как и раньше имелись удачные вещи. Удачные плакаты в этом году, как и раньше, составляют совершенно случайное явление.

 

Выступавшие товарищи предъявили изосекции Комакадемии большие требования. Действительно, Комакадемия должна подтянуться, однако будет неправильно утверждение, что изосекция плакатом совершенно не занималась. За последнее время мы провели диспут у рабочих в клубе КОР, организовали обсуждение деревенского плаката в Доме крестьянина. Конечно, этого далеко недостаточно, и мы в этом признаемся. Настоящий диспут (так мы рассматриваем организованное нами обсуждение плакатной продукции и просим товарищей рассматривать его именно так) является только началом большой работы по плакату, которую мы собираемся развернуть.

 

Какие задачи мы себе ставим? Необходимо организовать систематический просмотр плакатной продукции, т. е. заниматься плакатом не один раз в год, не случайно, не только после постановления ЦК, а следить постоянно за выпускаемой продукцией. Причем просматривать не только московскую и ленинградскую продукцию, но и, что особенно важно, изучать и обсуждать плакаты, выпускаемые в братских республиках. Недавно, будучи в Харькове, я спросил одного товарища, что они предприняли в связи с решением Центрального комитета о плакатах? Товарищ, смутился, но затем спокойно ответил: «А мы ждем решения ЦК Украины» (смех). Между тем в Харькове выпускается огромное количество плакатов, лубков, открыток и проч., причем лубочная продукция до сих пор продолжает линию общества «Арму», вследствие чего получается нечто вроде иконописи в стиле «советского» лубка или «советский» лубок в стиле иконописи.

 

Полиграфический институт Харькова просил нас заняться этим делом, взяться за это дело мы обязаны. Конечно, ИЗОГИЗ и все учреждения, заинтересованные работой Комакадемии, не должны думать, что она разработает точные методы, даст точные указания, как сделать нужный плакат и проч., но организовать работу, поставить ее совместно с товарищами, работающими в ИЗОГИЗе, совершенно необходимо. Одновременно мы будем продолжать помощь ИЗОГИЗу практической работой наших товарищей непосредственно в аппарате в качестве редакторов, консультантов и т. д. Следующей нашей задачей является работа над методологией плаката, работа над творческим методом. Развернуто этот вопрос мы еще не поставили. Для этого прежде всего необходимо провести дифференциацию внутри самого плакатного дела, так как говорить о плакате вообще нельзя. Дифференцировав плакатную продукцию, мы сможем конкретно поставить определенные творческие задачи, определить творческие методы по отношению к той или другой группе плаката: индустриальному, культурному, деревенскому, фотомонтажному и проч. Немаловажное значение для нас имеет и задача использования буржуазного плаката. Можно безошибочно сказать, что мы не знаем буржуазного рекламного плаката и если знаем, то весьма слабо. Его нужно изучить для его использования, над ним нужно тщательно проработать.

 

Но прежде чем говорить о творческом методе, нужно указать на художественную беспочвенность, политическую безграмотность всех разобранных плакатов, вытекающих из политической безграмотности художников, на что указали многие из выпускавших товарищей.

 

С места. И редакторов.

 

Маца. И редакторов.

 

С места. Главным образом.

 

Маца. Почему «главным образом»? Надо оставить, наконец, такие разговоры, когда художник обвиняет редактора, редактор обвиняет художника, а тот и другой вместе — типографию, материал и т. д. Так ставить вопрос нельзя. Виноват и художник, и редактор и Комакадемия, виноваты все. Сейчас дело заключается не в том, чтобы выяснять, кто виноват больше всех, а в том, чтобы организовать помощь художникам и бить всех, кого следует бить. Говорят, что огромная масса художников даже газет не читает. Не знаю, анекдот это или факт, ибо какие же это работники идеологического фронта, если они даже газет не читают? Такое обстоятельство заставляет нас прежде всего бить по политической безграмотности художников, потому что их политическая безграмотность превращается в политически вредную продукцию, в объективно вредительские вещи. Выступавшие товарищи очень правильно делали, рассматривая все плакаты прежде всего с политической точки зрения.

 

Несколько слов об изучении зрителя. Это очень нужное дело. В Психологическом институте имеется секция, которая в 1929 г. изучала восприятие плакатов. Однако полученные ею материалы дали в конечном счете очень мало, потому что изучение зрителя на основе физиологии вряд ли даст много. Это не значит, что не нужно вообще изучать зрителя методами экспериментальной психологии и рефлексологии. Такое утверждение было бы ошибочным. Но изучение зрителя, как и плаката, в первую очередь должно происходить с точки зрения политического восприятия, с точки зрения того, как политически действует тот или другой плакат.

 

Скажу вкратце относительно фотомонтажа. Если существует точка зрения, что фотомонтаж — главное из искусств, то это вредная точка зрения. С нею надо бороться. С другой стороны, утверждать, что фото использовать не следует, так как фотомонтаж менее выразителен, менее воздействует, нежели «настоящее» творчество, тоже неправильно. Утверждать, что фотомонтаж от художественной работы отличается тем, что в последней имеется образ, а фотомонтаж образа создать не может, будет совершенно неправильно. Фотомонтаж создает образы. Конечно, фотография сама по себе не есть искусство, но она становится искусством, когда фотография сама по себе не самоцель, когда полученные снимки организуются, комбинируются в определенные насыщенные идейные образы. Возьмем те же первомайские фотомонтажные плакаты, разве в них нет образов? Думаю, что в них сильные образы, которые действуют на каждого. В фотомонтажных плакат есть недочеты, но они не связаны с принципом фотомонтажа. Бороться против фотомонтажа — принципиально неправильно, но н неверно выдвигать его на первое место.

 

Необходимо остановить внимание на заявлении т. Федорова-Давыдова, который утверждал, что разговор о борьбе на два фронта — разговор модный. Думаю, что это не мода, а наша историческая необходимость. Говорить о том, что главная опасность у нас — правая, а борьба в первую очередь ведется против «левых», есть также некоторое недоразумение. Наверно все читали в «Правде» редакционную статью о пролетарской литературе. В этой статье имеется определенное указание, что в область литературной борьбы не следует механически переносить лозунги, которые имеются внутри партии. На изофронте тоже начинает проявляться механическое перенесение лозунгов борьбы на два фронта. О правой опасности в искусстве. Но скажите, пожалуйста, какая правая опасность в плакатах, которые были здесь продемонстрированы? Никакой здесь правой опасности нет, это не правая опасность, а просто чуждые нам плакаты в большинстве случаев. О правой опасности мы говорим внутри партии. Внутри партии есть правая и «левая» опасности. По отношению же ко всей нашей действительности мы говорим не о правой и «левой» опасности, а о мелкобуржуазной стихии, говорим о кулачестве и т. д. Правую и «левую» опасность в области искусства необходимо рассматривать иначе. Главная опасность у нас, конечно, все еще живущий буржуазный эстетизм, буржуазный формализм. Против этой главной опасности мы будем и должны бороться. В большинстве случаев она проявляется в правых формах, но проявляется и в «левых». Политически в них мы имеем одинаково вредные, враждебные нам тенденции. Другое дело вопрос о правой и «левой» опасности внутри пролетарского искусства. Здесь мы можем и должны говорить о правой и «левой» опасности; по отношению же ко всему изофронту необходимо прежде всего провести определенную классовую дифференциацию, расчленить его, так как здесь мы имеем буржуазное искусство, искусство попутчиков и пролетарский сектор. С буржуазным искусством необходимо беспощадно драться, попутчикам — всячески помогать, чтобы перевести их на рельсы союзников, а внутри пролетарского искусства вести борьбу против всяческих правых и «левых» загибов.

 

Так, по-моему, стоит вопрос о борьбе на два фронта и о том, что является главной опасностью. Это целиком относится и к плакату, где мы в первую очередь должны бить по плакатам, объективно вредительским, как это отметило постановление ЦК. По отношению к этим вещам никаких разговоров о творческом методе быть не может. Мы будем и должны говорить о творческом методе пролетарского плаката. Есть один творческий метод — метод пролетарского искусства. Его мы должны разрабатывать, за него должны бороться, бороться за то, чтобы этим творческим методом овладели или приблизились к нему и попутчики, которых мы должны перевести на рельсы союзников.