Архивсячина

Среди художественных памятников эпохи Возрождения, которыми богата Флоренция, ни один не пользуется такой славой, как гробницы Медичи в ризнице Сан-Лоренцо, изваянные резцом Микельанджело. Творец этих гробниц был одним из представителей той эпохи, для которой культ форм составлял все. Фигуры гробниц Медичи полны самого глубокого выражения тоски, скорби и возмущения.

К сожалению, многие полагают, что задачи архитектора не идут дальше выработки плана и фасада, почему мы так часто встречаем полное убожество во внутренней отделке при богатой и стильной внешности дома. Но архитектура не кончается на фасаде, наоборот, архитектура влияет на наше настроение, украшает нашу жизнь, дает нам минуты истинного счастья. Вот почему мы и должны стремиться украшать свое жилище архитектурно не только снаружи, но и внутри.

...случались хронотопы, в которых гуманитарное и естественное, научное и художественное не горели особым желанием разделяться. Аристотель писал о физике, метафизике, о числах, о рождении, частях и передвижении животных в порядке единой литературной деятельности. Лукреций Кар изъяснял природу вещей стихами. Леонардо рассуждал «О языках свиней и телят в колбасах: о, какая грязь, когда видно будет, что одно животное держит язык в заду у другого!». Не очень придет в голову (тем паче в язык) понимать, что́ это — философия или изящная словесность? Или своего рода чертеж вертолета?

Хозяйственное обслуживание семьи трудящегося (питание, уборка, стирка и т. п.), а также воспитание детей, уход и наблюдение за ними и удовлетворение культурных и спортивных потребностей трудящихся и детворы должны и могут быть обобществлены, т. е. производиться на коллективных началах.

Взаимное проникновение, спайка изобразительных элементов и архитектуры в итальянской монументальной живописи не могут быть осознаны путем формального анализа отдельных художественных произведений; они становятся понятными лишь на основе общих предпосылок художественного мышления Ренессанса в его социальной обусловленности.

Статья А. А. Короцкой из 9-го тома Всеобщей истории архитектуры (1971) об архитектуре Цейлона. «Из Индии была перенята система строительных корпораций „сени“, при которой строительное ремесло передавалось по наследству. Люди, близкие по профессии к искусству (навандана), занимали довольно почетное место, особенно те, кто был связан с архитектурой, скульптурой и живописью (читтакара). Строители назывались ваддхани. Строительство возглавлял хорошо обученный архитектор, овладевший живописью, пластическими и другими видами искусства».

«Может быть, уместно будет над самым гробом Владимира Ильича дать гробнице форму народной трибуны, с которой будут произноситься будущим поколением речи на Красной площади... Что касается надписей на гробнице, то ими также не следует злоупотреблять, и, пожалуй, наилучшим решением будет здесь та жуткая по своей простоте надпись, которую носит на себе временное сооружение, просто: Ленин».

Те, кто сегодня используют кисти и холст по назначению, рискуют остаться за пределами современного искусства. Еще хуже, если они пытаются нарисовать священное в мире, лишенном духа. Но есть те, кто — помимо моды и общего течения искусства нашего времени — сопротивляются и мужественно позиционируют себя как подлинных художников священного искусства. В их числе Джованни Гаспарро — один из самых выдающихся современных итальянских и мировых художников. Его живопись берет начало в художественной традиции Италии, Голландии и Испании XVII века.

В 1923 году в г. Москве было решено ввести в употребление специальные урны для отбросов. Московским Коммунальным Хозяйством был выработан тип такого приемника для отброса. Опыт двух лет позволяет прийти к следующему заключению. За два года население Москвы нисколько не приучило себя пользоваться урнами и не бросать сор, где попало.

This is a 1930 Jaro Hess pictorial map of the Land of Make Believe. The map is derived from over fifty nursery rhymes, fairy tales, and children's stories with creative, entertaining, and attractive illustrations. Some of the many stories referenced are Little Red Riding Hood, Little Miss Muffett, Little Boy Blue, Jack and the Beanstalk, Old King Cole, Peter Rabbit, Cinderella, Sleeping Beauty, Hansel and Gretel, the Wizard of Oz, Rip Van Winkle, and Peter Pan. This map was incredibly popular after its release, and decorated the walls of myriad schoolhouses and playrooms. It is truly a piece of American popular culture.

Статья В. Л. Ворониной из 1-го тома (2-е издание) Всеобщей истории архитектуры (1970) об архитектуре царств Аравийского полуострова в Древнем мире. «Плодородный юг Аравийского полуострова стал колыбелью древней цивилизации. Уже к концу II тысячелетия до н. э. здесь процветали царства Минейское, Сабейское, Катабан, Хадрамаут. Цивилизация южной Аравии базировалась на поливном земледелии и транзитной торговле».

The Bolidist Movement, which appeared in 1986, is recognizable by its streamlined forms and computerized cartoon images (as in work of Massimo losa Ghini and Maurizio Corrado). Its celebration of speed and smoothness of technology, as well as of mental and physical mobility, brings it close to the futurist inspiration.

Three sheet pictorial birds-eye view style panorama fantasy map of Fairyland, a fictive place. With 16 pages text with illustrations. Designed by Bernard Sleigh at the end of the Great War (1918). The map shows a fantasy world, displaying European fairy tales, literature, and Greek mythology. One can travel from King Arthur's Tomb to Peter Pan's House to the 'Bay of Moaning,' or the visit the roost of Dragons, watch Perseus save Andromeda, chat with Hercules, or visit the 'Harbour of Dreamland.'

Относительно появления кружева в обиходе человека существует мнение среди специалистов-исследователей, что оно принадлежит к числу древнейших предметов украшения. В русских летописях слово „кружево“ впервые упоминается в XIII в. Из дошедших до нас образцов старинного русского кружева наиболее древние относятся к XV веку. По технике изготовления старинное кружево было тканое, плетеное, шитое и низанное жемчугом.

«Еще хорошо, если абсолютно отсутствует всякое сходство. Тогда, по крайней мере, говоришь себе: ну, это не имеет ничего общего с Владимиром Ильичом, и спокойно проходишь мимо. Но, когда скульптору удалось схватить какую-нибудь одну-другую черту, напоминающую Владимира Ильича, а в остальном изображение нисколько на него не походит, получается иногда непередаваемая словами пошлость и безобразие...»